скачать книгу бесплатно
– Как что? Я бы знала, где ты находишься, Матвей. Но ты не позвонил. Почему?
– Я не позвонил по одной простой причине, – кричал Матвей, – мне просто не хотелось в этот момент ни с кем разговаривать. Особенно с тобой.
– Почему это? – удивилась Светлана.
– Потому что, когда я понял, что застрял в лифте, мне стало так грустно, что я не выдержал и заплакал.
– Заплакал? – ещё больше удивилась Светлана.
– Да! – ответил Матвей. – Потому что был уверен, что пока я сижу в этом проклятом лифте, ты в это время скорее всего встречаешься с другим. А я ничего не могу сделать. Я плакал от бессилия. Понимаешь?
– Понимаю, – сказала Светлана.
– Ну, скажи честно, Света, у тебя кто-то есть? – спросил Матвей. – Неужели ты не видишь, как мне тяжело? Пожалей меня.
– Я бы тебе ответила, Матвей, честно ответила бы, – сказала Светлана. – Я бы призналась тебе во всём. Но ты ведь не купил сахар за двадцать минут. А значит, я ничего тебе не скажу. Кстати, Матвей, а где сахар?
Матвей огляделся по сторонам и растерянно посмотрел на жену.
– Ты где был, Матвей? – уже по-настоящему строго спросила Светлана.
И тут только до Матвея дошло, что сахар он забыл на кассе.
***
– Я был в магазине, – ответил Матвей, – покупал сахар. Забыл его на кассе. Затем застрял в лифте. Почему ты мне не веришь, Света?
Светлана строго и молча смотрела на мужа.
– Между прочим, Света, – продолжал Матвей, – это не я, а ты должна чувствовать себя виноватой. Потому что мне скрывать нечего, а ты, я знаю, что-то от меня скрываешь.
И на это Светлана ничего не ответила, а продолжала молча смотреть на мужа. Её взгляд стал ещё более строгим.
– Ну, хочешь, Света, – воскликнул Матвей, – мы сейчас вместе сходим в магазин, и мне вернут этот сахар. Я помню, какая касса. На ней мужчина работает.
– Мужчина – на кассе? – удивилась Светлана. – Ну вот что ты врёшь, Матвей.
– Клянусь, что так оно и есть. Я сам удивился, когда увидел. Наверняка этот мужик всё ещё там. И ты увидишь. И ты поймёшь, что я говорю правду, и мне нужно верить.
– Нет уж, – сказала Светлана, – сам забыл, сам и иди за своим сахаром.
– Хитренькая! – закричал Матвей. – Пока я буду ходить, ты здесь с кем-нибудь встретишься.
– Конечно, встречусь, – сказала Светлана. – Обязательно встречусь. Я такие возможности не упускаю. Думаю, что сорока минут нам с ним хватит.
– Почему «сорока минут»? Я за двадцать минут – туда и обратно.
– Да не смеши ты меня, Матвей. За двадцать минут он успеет. Мы даже волноваться не будем, что ты вернёшься не раньше, чем через сорок минут.
– Ты что, серьёзно не веришь, что я успею за двадцать минут сходить в магазин, забрать свой сахар и вернуться обратно?
– Не верю.
– Засекай время, – сказал Матвей, – если через двадцать минут я не вернусь с сахаром, тогда… Я не знаю… Требуй тогда от меня, что хочешь. Но если вернусь, тогда, Света, ты расскажешь мне всё.
– Договорились, – ответила Светлана.
Когда Матвей подбежал к дверям магазина, выяснилось, что он работает до 23:00 и уже закрыт.
/ Михаил Лекс / 18.09.2022
Мы расстаёмся, Тая. И верните мне то, что я подарил
Прошло уже двадцать минут, а Григорий так ничего ещё и не сказал. А ведь он планировал сказать именно во время ужина, когда вся семья была в сборе.
Ужин уже подходит к концу, а он молчит. Не решается заговорить. Слишком уж тема разговора щекотливая. Не знает Григорий, с чего начать.
«Да что же это такое, в самом деле, – сам на себя сердился Григорий. – Взрослый ведь мужик! Не ребёнок! Дочери шесть лет уже. А всё чего-то боюсь. И ладно бы если преступление какое задумал совершить. Или что-то безнравственное. Тогда ещё можно понять. Но в том-то и дело, что перед законом и совестью своей я чист. И при этом мне всё равно страшно. Почему интересно?»
Григорий тянул время и поэтому ел не спеша.
«В начале вообще можно сказать что угодно, – думал Григорий, – и тем самым просто привлечь внимание Таисии. А затем перейти к главному».
Он так и поступил.
– В жизни мужчины, Таисия, – торжественно произнёс Григорий, – бывают такие моменты, когда мир, окружающий его, начинает видеться по-другому. Ещё вчера было одно, а сегодня – другое. И с изменением мира меняется и сам человек, и его жизнь. Я правильно говорю?
Сказанное нисколько не заинтересовало жену, а вот дочка что-то такое услышала.
– Как по-другому видится мир, папа? – спросила шестилетняя Машенька.
– Не так, как вчера, доченька, – ответил Григорий, глядя при этом не на дочь, а на Таисию. – Иначе!
– Не отвлекайся, Машенька, – сказала Таисия, – ешь молча.
Но Машенька не могла есть молча. Ей было интересно узнать, что это за моменты такие, когда вдруг мир видится по-другому.
– А каким ты видел мир вчера, папа? – спросила Машенька. – А сегодня что видишь?
Три дня назад Григорий объявил жене, что уходит.
– Не к другой! – сразу уточнил он. – Не думай. Здесь у меня всё чисто. И ничего такого нет. Просто я устал. Эти семь лет вымотали меня полностью. Но, чтобы ты знала, Таисия, я ухожу и ничего с собой не беру. Всё оставляю тебе и дочери.
– Что всё? – удивилась Таисия.
– А всё, что ты и я приобрели за семь лет совместной жизни, – ответил Григорий.
– Ах, это, – спокойно ответила Таисия. – Тогда понятно.
– Так, значит, я ухожу и удерживать меня ты не станешь? Как не станешь и упрекать?
– Уходи, если устал. Мне не в чем тебя упрекнуть.
– Ну, тогда я так и сделаю, – спокойно подвёл итог Григорий. – Уйду, как и обещал, ни с чем. Но не сегодня.
– Не сегодня?
– Я ещё поживу у тебя какое-то время. Надеюсь, ты не станешь возражать. Я понимаю, что это твоя квартира и ты вправе требовать, чтобы я уже сейчас покинул этот дом. Но мне просто некуда идти. Ты же знаешь. Я не местный. В этом городе у меня кроме тебя и дочери нет никого. Не возвращаться же к родителям. Тем более, что я не хочу покидать этот город. Я к нему привык. Мне здесь нравится.
– Ну да, – согласилась Таисия.
– Но ты не думай, Таисия, я быстро найду себе квартиру и тогда уже уйду, – сказал Григорий. – Я не собираюсь эксплуатировать твоё ко мне доброе отношение.
– Да я и не думаю.
– Вот и не думай. Кроме того, Таисия, не исключено, что за это время, пока я с вами, я передумаю уходить. Всякое может быть. Вдруг в мире что-то изменится и я взгляну на жизнь иначе? Такое ведь тоже не исключено.
– Не исключено, – согласилась Таисия.
И вот прошла неделя.
И в мире действительно что-то, наверное, случилось, потому что взгляды Григория резко поменялись. Не насчёт того, чтобы уйти, нет. Уйти он хотел по-прежнему. А насчёт того, чтобы уйти ни с чем.
«Почему я должен уходить ни с чем? – думал теперь Григорий. – Я имею право на очень многое в этом доме. Пусть сама квартира мне и не принадлежит, но… Одних подарков за семь лет сколько я сделал. И Таисии и Машеньке. Почему же я должен от этого отказываться? Я не миллионер и с неба на меня деньги на падают. Не исключено, что в будущем у меня будет другая семья. Почему нет? И уже сейчас, как ответственный человек, я должен думать и о ней тоже».
Вдохновлённый перспективой иметь в будущем другую семью, Григорий очень ответственно подошёл к решению данной проблемы. Он даже список составил всего того, что он дарил. И вот теперь за обедом он думал, как этот список предъявить Таисии.
– Вчера, Машенька, – ответил Григорий на вопрос дочери об изменчивости мира, – я смотрел на мир через розовые очки и видел всё исключительно в голубом свете.
– А сегодня? – спросила Машенька.
– Сегодня! – торжественно воскликнул в ответ Григорий, глядя на Таисию. – Сегодня, доченька, мир предстал мне во всём своём безобразии. Я увидел его таким, какой он есть в действительности.
– А что ты увидел, папа?
– Стаю волков, Машенька, – ответил Григорий, – злую, голодную, готовую в любую минуту съесть любого, кто слабее. И я понял, что в этом мире иначе не выжить, как если не стать волком.
– Ты решил стать волком? – спросила Машенька.
– Не я решил, доченька, – горячо ответил Григорий, – а мир заставил меня им стать.
Сказав это, Григорий посмотрел на Таисию
– Ты не беспокойся, Таисия, квартирку я уже себе нашёл, – сказал он. – Сегодня и съезжаю.
– Я не беспокоюсь.
– Но…
– Я всё помню, – сказала Таисия, – ты всё оставляешь мне и дочери. Забираешь только своё. И твои вещи я тебе сейчас помогу собрать.
– Нет, – виновато сказал Григорий. – Не оставляю всё тебе и дочери.
– Не оставляешь? – удивилась Таисия. – Но ты же говорил, что…
– У меня изменились обстоятельства, – ответил Григорий, виновато глядя в пол. – Я подумал, что это будет несправедливо. В первую очередь несправедливо по отношению к вам.
– К нам?
– К тебе и Машеньке. Я не хочу, чтобы вы мучились угрызениями совести, что выгнали меня из дома ни с чем. Ведь муки совести, Таисия, это самые тяжёлые муки. Если бы ты знала, как я иногда…
– И что ты хочешь забрать? – спросила Таисия.
– Только то, что я вам подарил, – ответил Григорий. – Ничего другого. Только это. Надеюсь, ты не против.
– Хорошо, – согласилась Таисия, – я не против.
– Вот список, – быстро сказал Григорий.
– Список? – удивилась Таисия. – Того, что ты подарил?
– Там всё написано, – сказал Григорий.
Таисия начала читать список подарков.
– Холодильник, стиральная машина, кондиционер, кофемолка, кофеварка…? – с удивлением читала Таисия. – С каких пор они вдруг стали подарками?
– Ну, как же? – воскликнул Григорий. – Ведь все эти вещи я тебе дарил. Неужели ты забыла? Хороша же у тебя память, Таисия. Ладно, я не гордый. Напомню. Во второй год нашей совместной жизни, на 8 марта я подарил тебе холодильник. Забыла? Я купил его на свои деньги. И я тебе сразу тогда сказал, что это мой тебе подарок на 8 марта. Вспомнила?
– Я думала, что ты так шутишь, Григорий.
– Какие здесь могут быть шутки, Таисия, – обиделся Григорий. – А на третий год, на день святого Валентина? Помнишь? Я тогда подарил тебе стиральную машину.
– Ну, как не помнить, – сказала Таисия. – Помню, конечно. Такое трудно забыть.
– Вся бытовая техника, Таисия, в нашем доме – это мои тебе подарки на те или иные праздники, – сказал Григорий. – А помнишь, как на твой день рождения я подарил тебе пластиковые окна?
– На мой день рождения?
– Ты тогда ремонт в квартире начала, а я отдал тебе всю свою зарплату и сказал, что это тебе на пластиковые окна. От меня. В виде подарка на твой день рождения. Неужели забыла? Или ты опять скажешь, что я так шутил?
– Да-да, – ответила Таисия. – Я помню. И теперь понимаю, что ты не шутил.
– Хорошо, что ты не споришь, Таисия, – сказал Григорий. – Мне было бы неприятно спорить с тобой на эту тему. Тем более, что… Ты же знаешь, я выше всего этого. Материальное, как таковое, меня никогда не волновало. В принципе. Я никогда не гнался за должностями и высокими зарплатами. Зачем? Мне хватало и тех пятнадцати тысяч, что я получаю каждый месяц. И каждый месяц я отдавал тебе эти деньги, Таисия. Ведь так?
– Так.
– Ни разу не было такого, чтобы я утаил от тебя хоть часть своей зарплаты. Каждый месяц ты…
