скачать книгу бесплатно
– Думаю, нормально, – проговорил Патрик.
В последние годы они с Йостой очень хорошо взаимодействовали. Хотя Патрик по большей части работал в паре с Мартином Молином, со старым полицейским ему тоже работалось хорошо. Все было немного по-другому пару лет назад, когда Йоста работал с ныне покойным коллегой Эрнстом. Однако оказалось, что учиться никогда не поздно. И хотя мозги Флюгаре порой находились больше на площадке для гольфа, чем в участке, но, когда случалось что-то серьезное, как сейчас, коллега действовал четко и быстро.
– Ты проведешь небольшой брифинг? – спросил Патрик. – Или мне взять это на себя?
– Давай ты, – ответил Йоста. – Лишь бы Бертиль не пустился в разговоры…
Патрик кивнул. Выпускать Мелльберга на публику всегда было рискованной затеей. Обычно это заканчивалось тем, что кто-то чувствовал себя оскорбленным или задетым, и им приходилось тратить силы на разруливание ситуации, вместо того чтобы заниматься делом.
Снова взглянув на родителей Неи, по-прежнему стоявших посреди двора, он заколебался, но потом проговорил:
– Только сперва поздороваюсь с родителями. Потом соберу всех, кто пришел, а остальным будем давать информацию по мере их прибытия. Люди будут прибывать все время – все равно собрать всех одномоментно не удастся. А нам надо начинать как можно скорее.
К родителям девочки Патрик стал приближаться осторожно. Разговаривать с близкими потерпевшего всегда непросто.
– Патрик Хедстрём, тоже из полиции, – сказал он и протянул руку для приветствия. – Как видите, мы уже начали собирать добровольцев для прочесывания леса, и я собирался лишь сказать им несколько слов – а затем мы начнем.
Он почувствовал, что говорит слишком официально, но это был единственный способ держать под контролем собственные чувства и сосредоточиться на главной задаче.
– Мы позвонили друзьям. И родители Петера, которые сейчас в Испании, сказали, что приедут, – тихо проговорила Эва. – Мы сказали им, что в этом нет нужды, но они очень обеспокоены.
– Кинологи с собаками из Уддеваллы уже едут сюда, – сказал Патрик. – У вас есть вещи, которые носила ваша дочь?
– Нея, – произнесла Эва и сглотнула. – На самом деле ее зовут Линнея, но мы называем ее Нея.
– Нея, красивое имя… У вас найдутся вещи, принадлежавшие Нее, которые можно было бы дать понюхать поисковым собакам?
– В корзине для белья есть ее вчерашняя одежда. Подойдет?
Патрик кивнул.
– То что надо. Вы не могли бы принести ее прямо сейчас? И, может быть, поставить вариться кофе для добровольцев?
Он понимал, как глупо звучит предложение приготовить кофе, но хотел поговорить с добровольцами без родителей девочки и к тому же чем-то занять их. Обычно это хоть немного, но помогало.
– Разве не лучше будет, если мы тоже пойдем искать? – спросил Петер.
– Мы предпочли бы, чтобы вы находились здесь. Когда мы разыщем ее, нам важно будет знать, где вы, так что лучше оставайтесь дома – нас и так соберется много.
Казалось, Петер колеблется, и Патрик положил руку ему на плечо.
– Понимаю, как это тяжело – просто ждать… Но, поверьте мне, от вас больше всего пользы здесь.
– Хорошо, – тихо ответил Петер и направился в сторону дома вместе с Эвой.
Патрик свистнул в два пальца, чтобы привлечь внимание трех десятков людей, собравшихся тем временем во дворе хутора. Парень лет двадцати, снимавший хутор, засунул мобильный телефон в карман.
– Мы сейчас отпустим вас, чтобы вы могли начать поиски, – каждая минута дорога, когда потерялся такой маленький ребенок. Стало быть, мы ищем Линнею, которая откликается на имя Нея, четырех лет от роду. Нам точно неизвестно, как долго она отсутствовала, но родители не видели ее с тех пор, как уложили спать вчера около восьми вечера. Сегодня в течение дня каждый из них думал, что она с другим. Несчастливое недоразумение, так что ее отсутствие они обнаружили лишь пару часов назад. Одна из версий, которую мы отрабатываем – и она наиболее вероятна, – что девочка заблудилась в лесу.
Он указал на Йосту, который все еще стоял рядом с садовой мебелью, разложив на столе карту.
– Вас разделят на группы по три-четыре человека, а потом Йоста выделит каждой группе сектор поисков. Карта у нас только одна, поэтому вам придется действовать приблизительно. Может быть, кто-нибудь сфотографирует карту мобильным, чтобы знать, где искать?
– Карту местности можно найти в мобильнике, – сказал лысый мужчина и поднял свой телефон. – Если у вас нет хорошего мобильного приложения, подойдите ко мне, прежде чем пускаться в путь; я посоветую вам, какое лучше установить. Я сам пользуюсь мобильной картой, когда хожу по лесу.
– Спасибо! – сказала Патрик. – Когда сектора будут распределены, я хотел бы, чтобы вы шли на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Торопитесь, но будьте внимательны. Понимаю, что очень хочется обыскать свой сектор как можно быстрее, но в лесу очень много мест, где можно спрятать четырехлетнего ребенка… вернее, где четырехлетний ребенок может спрятаться. Так что смотрите в оба.
Он закашлялся, сжав кулак. Ком льда внутри разросся.
– Если вы… найдете… что-нибудь… – проговорил Патрик и сбился. Он не знал, как продолжить, и лишь надеялся, что собравшиеся поймут его без особых уточнений. Он снова начал фразу:
– Если вы найдете что-нибудь, попрошу вас ничего не трогать. Это могут быть следы или… что-нибудь другое.
Несколько человек кивнули, но большинство смотрели в землю.
– Оставайтесь на месте и звоните мне. Я повешу сюда свой номер телефона, – сказал Патрик и прикрепил на стену сарая большой лист бумаги, – чтобы вы могли занести его в ваши мобильные. Все понятно? Оставайтесь на месте и звоните мне. Больше ничего не предпринимайте. Хорошо?
Пожилой мужчина, стоявший позади всех, поднял руку. Патрик узнал его – это был Харальд, хозяин пекарни во Фьельбаке.
– А существует ли… – Он замолк, потом снова взял себя в руки. – Существует ли шанс, что это не случайное совпадение? Этот хутор… и девочка… и то, что случилось в прошлый раз…
Больше ничего можно было и не говорить. Все и так поняли, на что он намекает. Патрик некоторое время обдумывал ответ.
– Мы не исключаем такой возможности, – произнес он в конце концов. – Но в настоящий момент важнее всего обыскать лес вблизи хутора.
Уголком глаза он заметил, как мать Неи выходит из дома со стопкой детских вещей в руках.
– Ну что ж, начинаем.
Первая группа из четырех человек подошла к Йосте, чтобы получить свой сектор. Тут послышались звуки вертолета, приближавшегося сверху. С приземлением на таком огромном дворе проблем не возникнет. Люди двинулись в сторону лесной опушки. Патрик смотрел им в спины. За спиной он слышал звук снижавшегося вертолета, и тут во двор заехала машина с кинологами из Уддеваллы. Если девочка в лесу, они ее найдут, в этом он был убежден. Его пугало лишь одно – а вдруг она все же не заблудилась?
Дело Стеллы
Девочку искали всю ночь. Людей собиралось все больше – Харальд слышал вокруг в лесу голоса добровольцев. Полиция старалась изо всех сил, и помощников нашлось немало. Семью в поселке очень любили, и все знали девочку с рыжеватыми светлыми волосами. Она была из тех, кто обязательно добьется, чтобы вы улыбнулись, случайно встретившись с ней в магазине.
Харальд до глубины души сочувствовал родителям девочки. Его собственные дети уже выросли – двое сыновей тоже участвовали в поисках. Пекарню он закрыл – там все равно сейчас наступило затишье; время отпусков закончилось, и колокольчик на входной двери звенел нечасто. Хотя он закрылся бы все равно, будь торговля и в самом разгаре. В груди все сжималось при мысли о том, что переживают сейчас родители Стеллы.
Харальд наобум тыкал в кусты найденной тут же палкой. Задача им была поставлена непростая. Лес большой и протяженный, а кто знает, насколько далеко маленькая девочка может зайти одна? Если она вообще в лесу… Это всего лишь одна из версий полиции. В новостях по всей стране показывали ее портрет. Конечно, с таким же успехом ее могли затащить в машину, и сейчас она, не дай бог, находится далеко от родного дома… Однако он не позволял себе об этом думать. Сейчас его задача – искать в лесу, вместе с другими, чьи шаги и голоса Харальд слышал за стволами деревьев.
На мгновение он остановился, вдыхая запахи леса. Ему так редко доводилось бывать на природе… В последние десятилетия все время уходило на пекарню и семью, но в молодости Харальд много времени проводил на открытом воздухе. Сейчас он дал себе обещание делать это почаще. Жизнь коротка. А события этого дня стали напоминанием о том, что все может измениться в любую минуту.
Всего несколько дней назад родители Стеллы думали, что знают, чего ждать от жизни. Они занимались повседневными делами, не останавливаясь, чтобы порадоваться тому, что у них есть. Как и большинство людей. Только когда что-то случается, начинаешь ценить каждую секунду, которую довелось провести с теми, кто тебе дорог.
Харальд снова двинулся вперед, медленно, метр за метром. Чуть впереди за деревьями виднелось озеро. Им были даны четкие инструкции, что делать при обнаружении водоема, – сообщить полиции, которая обыскала бы местность с баграми или вызвала водолазов. Поверхность озера оставалась гладкой и неподвижной – за исключением нескольких стрекоз, садившихся на воду и пускавших по ней маленькие круги. Ничего необычного он не заметил. Единственное, что можно было разглядеть невооруженным глазом, – ствол дерева, поваленного в воду ветром или молнией. Подойдя ближе, Харальд увидел, что дерево все еще держится в земле одним корнем. Он осторожно вступил на ствол. По-прежнему ничего. Только неподвижная гладь воды. Потом он медленно опустил глаза вниз. И тут увидел волосы. Светло-рыжие волосы, которые плавали в мутной воде, словно водоросли.
* * *
Санна стояла в проходе между полками универсама. Летом она обычно старалась не закрывать свой магазинчик как можно дольше, но сегодня мысли не давали ей покоя. Внезапно вопросы о том, как часто следует поливать пеларгонии, стали казаться ей дурацкими.
Встряхнувшись, она огляделась вокруг. Сегодня Вендела вернется от папы, надо купить ее любимую еду и любимые сладости. Раньше Санна знала назубок, что любит дочка, но сейчас ее вкусы менялись так же часто, как и цвет волос. То она веганка, то питается одними гамбургерами, то худеет и сосет морковку, и Санне приходится объяснять ей, что надо есть, пугая анорексией… Все постоянно менялось – и все было не так, как прежде.
Неужели у Никласа те же проблемы с дочерью? Много лет Вендела жила неделю у мамы, неделю у папы, и все шло гладко. Но теперь, похоже, она осознала свою власть. Если еда не нравилась, дочь заявляла, что у папы лучше – и уж он-то разрешает ей встречаться по вечерам с Нильсом. Порой Санна чувствовала себя совершенно измотанной и даже удивлялась, почему она когда-то считала младенческий период утомительным. Подростковые годы оказались в разы хуже.
Все чаще дочь казалась ей чужой. Раньше Вендела всегда ругала ее, стоило Санне втайне выкурить сигаретку на заднем дворе, произнося целые лекции об опасности рака. Но когда дочь в прошлый раз гостила у нее, Санна почувствовала, что от ее одежды пахнет сигаретным дымом.
Санна оглядела полки и наконец приняла решение. Лепешки «Такос» – беспроигрышный вариант. Запасшись и мясным, и соевым фаршем, она будет во всеоружии, даже если у дочери веганская неделя.
Сама Санна пропустила подростковый период. Ей пришлось слишком быстро повзрослеть. Смерть Стеллы и все, что произошло потом, резко закинуло ее во взрослую жизнь. Не было возможности предаваться подростковым капризам. Не было родителей, которым можно было предъявлять претензии.
С Никласом она познакомилась в сельскохозяйственной гимназии. Они стали жить вместе, когда Санна получила первую работу. Со временем родилась Вендела – скорее по неосторожности, если уж быть до конца честной. И не его вина в том, что все не сложилось. Никлас был хороший человек, но Санна никогда не впускала его в свое сердце. Любить кого-то – мужа или дочь – может быть очень болезненно, это она поняла еще в детстве.
Положив в тележку помидоры, огурцы и лук, Санна направилась к кассе.
– Ты, конечно, слышала, – проговорила Будиль, привычными движениями сканируя товар, который Санна выкладывала на ленту.
– Нет, о чем я должна была слышать? – спросила Санна, вынимая бутылку кока-колы и укладывая ее боком на ленту.
– О девочке.
– О какой девочке?
Санна слушала вполуха. Она уже жалела, что взяла Венделе кока-колу.
– О той, которая пропала. С вашего бывшего хутора.
Будиль не могла скрыть возбуждения. Санна застыла с пакетом тертого сыра в руках.
– С нашего хутора? – переспросила она. В ушах у нее зашумело.
– Да, – ответила Будиль, продолжая пробивать товары и не заметив, что Санна перестала выкладывать что-либо из тележки. – С вашего бывшего хутора пропала четырехлетняя девочка. Мой муж тоже пошел прочесывать лес вместе со всеми. Всех подняли по тревоге.
Санна медленно положила пакет с сыром на ленту. Потом повернулась и направилась к двери. Ее товары остались на кассе. Сумочка тоже. За ее спиной раздавались изумленные выкрики Будиль.
* * *
Анна откинулась на стуле, глядя на Дана, перепиливавшего очередную планку. Именно сейчас, в разгар летней жары, ему пришло в голову затеять проект под названием «новая веранда». На самом деле разговоры об этом шли уже года три – но сейчас, похоже, откладывать дальше стало невозможно. Вероятно, перед родами у мужчин тоже возникает желание вить гнездо. У нее же инстинкт выражался в том, что она перебрала содержимое всех шкафов в доме. Дети кинулись спасать свою любимую одежду, опасаясь, что та может отправиться в контейнер для сбора гуманитарной помощи.
Анна улыбнулась Дану, самоотверженно работавшему на жаре, и осознала, что впервые за очень долгий период наслаждается жизнью. Ее небольшая фирма по дизайну интерьеров не то чтобы была готова к выходу на фондовые рынки, однако заказы от привередливых дачников сыпались градом, и ей порой приходилось отказывать клиентам, поскольку она физически не успевала всех обслужить. И младенец в животе рос. Они решили не узнавать его пол, так что рабочее название пока было «малыш». Остальные дети активно участвовали в процессе выбора имени, однако их предложения типа «Базз Лайтер», «Блогер» или «Дарт Вейдер» не очень-то помогали. А Дан с ноткой обиды в голосе процитировал однажды вечером Фредди из «Солнечной стороны»: «Каждый написал свой список предложений, а потом мы взяли то имя, которое значилось первым в ее списке». Только потому, что она отвергла его предложение назвать мальчика – если будет мальчик – Брюсом в честь Брюса Спрингстина. Сам он вел себя не лучше, утверждая, что ее предложение назвать ребенка Филиппом предполагает, что тот родится в костюме моряка. Вот на этом этапе они и застряли. Месяц до родов – и ни одной вразумительной идеи по поводу имени, ни для девочки, ни для мальчика.
«Все образуется», – подумала Анна, когда Дан подошел к ней. Наклонившись, он поцеловал ее в губы. От пота поцелуй получился соленым.
– Уютненько ты тут устроилась, – проговорил он, погладив ее по животику.
– Да, дети пошли к приятелям, – ответила Анна и отхлебнула глоток кофе со льдом.
Она знала, что, по некоторым данным, пить много кофе во время беременности вредно, но нужно же позволять себе хоть какие-то удовольствия теперь, когда алкоголь и непастеризованные сыры под запретом…
– Ох, сегодня я чуть не умерла от зависти, когда за обедом сестрица сидела и посасывала холодное игристое из большого бокала, – проговорила Анна со стоном, и Дан утешающее потрепал ее по плечу. Затем уселся рядом с ней и тоже откинулся, наслаждаясь поздними лучами вечернего солнца.
– Потерпи, дорогая, уже скоро, – проговорил он, гладя ее по руке.
– После родов я буду просто купаться в вине, – вздохнула Анна и закрыла глаза.
Потом ей вспомнилось, что гормоны во время беременности могут вызывать пигментные пятна, и она с проклятьем надела широкополую шляпу, лежавшую рядом на столе, пробормотав:
– Черт, даже загорать нельзя.
– Что? – переспросил Дан, и Анна поняла, что он уже задремал на солнышке.
– Ничего, мой дорогой, – ответила она, но вдруг ощутила почти непреодолимое желание ударить его ногой по голени только за то, что он мужчина и ему не приходится переживать все трудности и ограничения беременности.
Чертовски несправедливо. И все эти женщины, мечтательно вздыхавшие о том, как чудесно быть беременной и какое это благословение – носить в себе новую жизнь, им всем она тоже хотела бы наподдать. И побольнее.
– Люди – идиоты, – пробормотала Анна.
– Что? – переспросил Дан, на этот раз совсем сонным голосом.
– Ничего, – ответила она, натягивая шляпу до самых глаз.
О чем она думала, когда Дан подошел и прервал ход ее мыслей?.. Ах да. О том, как прекрасна жизнь. Ибо так оно и есть. Несмотря на все тяготы беременности. Она любима. Рядом ее семья.
Сорвав с себя шляпу, Анна подставила лицо солнцу. Ну и черт с ними, с пигментными пятнами. Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в удовольствии наслаждаться солнцем.
* * *
Здесь Сэму хотелось бы остаться навсегда. Все это он обожал еще с детства. Разогретые солнцем скалы. Плеск воды. Крики чаек. Здесь он мог укрыться от всего. Закрыть глаза и от всего отрешиться.
Джесси лежала рядом. Он ощущал тепло ее тела. Чудо – вот что она такое. Подумать только – появилась в его жизни именно сейчас… Дочь Марии Валль. Ирония судьбы.
– Ты любишь своих родителей?
Сэм открыл один глаз и посмотрел на нее. Она лежала на животе, подперев подбородок рукой, и смотрела на Сэма.
– Почему ты спрашиваешь?
Это был слишком интимный вопрос. Они знают друг друга так недавно…
– Я со своим папашей никогда не встречалась, – сказала Джесси и отвела глаза.
– Почему?
Она пожала плечами.
– Точно не знаю. Скорее всего, мама не хотела. Возможно, она даже точно не знает, кто именно мой папа.
Сэм осторожно протянул руку и положил поверх ее ладони. Она не отдернула руку, и он свою не убрал. В ее глазах появилось новое выражение.
– А у тебя хорошие отношения с родителями? – спросила Джесси.
