скачать книгу бесплатно
Во Франции, президентской республике, кандидатура министра иностранных дел назначается президентом. На эту должность обычно выдвигается соратник главы государства по партии. При этом в V Республике бывают случаи так называемого «сосуществования» (фр. cohabitation), когда президент и премьер-министр представляют выходцев из различных партий. Такая ситуация складывается в случае, если президент принадлежит партии, отличной от той, которая получила большинство в парламенте (именно она формирует правительство). В истории Франции было три таких периода: 1986–1988 гг. (президент – социалист Ф. Миттеран, премьер-министр – голлист Ж. Ширак), 1993–1995 гг. (президент – социалист Ф. Миттеран, премьер-министр – голлист Э. Баладюр), 1997–2002 гг. (президент – голлист Ж. Ширак, премьер-министр – социалист Л. Жоспен). При этом должность министра иностранных дел занимали консерватор Р. Жан-Бернар (1986–1988 гг.), голлист А. Жюппе (1993–1995 гг.) и социалист Ю. Ведрин (1997–2002 гг.) – соратники премьер-министра.
В Германии, парламентской республике, правительство обычно формируется несколькими партиями, а портфель министра иностранных дел служит разменной монетой во время переговоров по созданию коалиции и распределению должностей в новом правительстве. Эту должность может занимать как представитель «старшей» партии при формировании коалиции, так и представитель «младшей» партии, получивший свой пост в результате кулуарных переговоров. Например, член Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Ф.-В. Штайнмайер занимал пост министра иностранных дел (2013–2017 гг.), когда у власти был Христианско-демократический союз (ХДС), а кресло канцлера принадлежало ее председателю А. Меркель. Сегодня должность министра иностранных дел ФРГ занимает А. Бербок – представитель партии «Союз 90 / Зеленые», третьей по численности мест в бундестаге после СДПГ и объединенного межпартийного блока ХДС/ХСС.
Глава 2. Теоретические основы дипломатии
Реализм, либерализм, неомарксизм, конструктивизм. Теории международных отношений
Для объяснения особенностей международных отношений, мотивов ключевых акторов и интерпретации трендов мирового развития были разработаны различные теории международных отношений.
Одна из основных школ международных отношений – школа реализма. Согласно этой теории, международные отношения представляют собой систему взаимодействия государств. Именно они выступают в качестве ключевых акторов, однородны по своей сути (государство А обладает тем же набором характеристик, описанных в первой главе, что и государство Б) и эгоистичны в своих устремлениях. Государства взаимодействуют друг с другом хаотично, так как не существует «надгосударственного властного центра», поэтому международные отношения отличает «анархия». При этом каждая страна стремится к могуществу, прежде всего к военному превосходству, которое бы гарантировало ее безопасность.
Реалисты полагают, что, действуя на международной арене, государства исходят из своих национальных интересов (объективной категории), а не моральных принципов. В международных отношениях доминирует силовой фактор, а ключевая причина всех конфликтов имеет военно-политический характер. Теория реализма послужила отправной точкой для формирования т. н. Реалполитик (нем. Realpolitik) – подхода, в соответствии с которым для сохранения мира государство должно готовиться к войне. Идеология, таким образом, не оказывает никакого влияния на формирование внешнеполитического курса страны.
Выделяются несколько направлений реализма: классический политический реализм, неореализм (оборонительный реализм) и наступательный реализм. Главное различие данных направлений состоит в определении ключевого интереса государства. Как считают представители классического реализма (Эд. Карр, Г. Моргентау), в условиях анархии и дилеммы безопасности (безопасность одной страны зависит от безопасности другой) главный национальный интерес государства состоит в обеспечении выживания.
Согласно позиции неореалистов, в частности К. Уолтца, главный интерес государства заключается не в выживании, а в обеспечении собственной безопасности. Хотя государства остались исходными единицами анализа, они рассматриваются не сами по себе, а с учетом образуемых ими структур: союзов, альянсов, международных организаций и т. д. При этом решающее значение в «игре» наций на мировой арене имеет уровень глобальной системы, а не самих игроков. К. Уолтц сравнивает глобальную систему с рынком – это такая же искусственная конструкция, которая была создана совместной игрой участников отношений. При этом в качестве аналога прибыли в международных отношениях выступает выживание.
Дж. Миршаймер, сторонник наступательного реализма, подчеркивает, что промежуточный уровень не может содействовать обеспечению безопасности, поэтому единственный вариант для сохранения сильного государства – максимизация его военной мощи.
В соответствии с другой теорией международных отношений, либерализмом (и неолиберализмом), государства – главные, но не единственные акторы внешней политики. Помимо них существуют неправительственные организации, транснациональные корпорации, индивиды, различные группировки. Таким образом, признается не только плюрализм акторов, но и многообразие их интересов и целей.
Анархия (отсутствие верховной власти), по мнению последователей либерализма, преодолима через создание институтов, которые позволяют сглаживать межгосударственные противоречия. Если у реалистов международные отношения представляют собой «игру с нулевой суммой», т. е. получение выгоды одним игроком автоматически означает проигрыш другого, то теория либерализма исходит из кооперативной природы человека, его стремления к прогрессу. Безусловный приоритет отдается общечеловеческим ценностям и универсальным демократическим принципам. Поскольку государство создается по воле большинства людей, живущих на определенной территории, механизм установления его границ – вопрос, не зависящий от военных, исторических и юридических соображений. Для либерального государства вопрос расширения границ не представляет особой важности, и изменения в международных отношениях должны быть направлены на отказ от аннексий территорий как способа развития государства. Помимо силового фактора, на международной арене большое значение отводится вопросам морали и экономического сотрудничества.
Международная деятельность государства направлена на постоянное согласование интересов и поиск компромиссов. Создание и расширение полномочий международных организаций, совершенствование норм международного права, демократизация международных отношений, распространение на них универсальных норм нравственности и справедливости делает возможным равноправное участие в международной политике не только великих держав, но и других государств, а также негосударственных акторов.
Международные процессы многообразны, и международные отношения не могут быть сведены только к состоянию мира и войны, так же, как и к сотрудничеству и конфликтам. Особое внимание уделяется возрастающей взаимозависимости и формированию единого мирового сообщества, сталкивающегося с общими проблемами и потому обладающего общими интересами. В связи с этим одна из приоритетных тем в рамках теории либерализма – создание системы коллективной безопасности на основе добровольного разоружения и взаимного отказа от войны как инструмента внешней политики.
Исследователи, работающие в рамках данной парадигмы, основывают свои теоретические воззрения на работах Дж. Локка, И. Канта, Ж.-Ж. Руссо, Дж. С. Милля, А. Смита, Д. Рикардо. В начале XX в. идеи либерализма получили практическое развитие благодаря американскому президенту В. Вильсону, который в «Четырнадцати пунктах» – проекте политического урегулирования по итогам Первой мировой войны 1914–1918 гг. – озвучил идею формирования объединения государств на коллективной основе, которое бы было в состоянии предотвратить глобальные конфликты. Хотя эта программа и не была поддержана Конгрессом США, она легла в основу формирования первой международной универсальной организации – Лиги Наций. Кроме того, одними из элементов укрепления мира В. Вильсон считал «открытость дипломатии» и развитие свободной международной торговли.
Во время холодной войны в теоретической области международных отношений господствовали реалисты и неореалисты, однако после ее окончания вновь наступает эпоха доминирования либеральной школы. Это направление, как и реализм, со временем преобразуется в неолиберализм. Известные его теоретики Р. Кеохейн и Дж. Най в работе «Власть и взаимозависимость: мировая политика в переходный период» писали, что между странами существует множество связей и отношений, в которых сила или могущество представляет собой недейственный или несущественный инструмент реализации политики. Поэтому фактор вооруженной мощи, согласно неолиберальному подходу, не столь значим, как полагают неореалисты. Воздействие посредством вооруженных сил на других участников международного общения становится слишком дорогим и в прямом, и в переносном смысле. Более эффективные же средства влияния – экономические и правовые инструменты. В связи с этим неолибералы особо подчеркивают взаимосвязь политики и экономики, а также уменьшение в конце XX столетия в мировой политике роли такого фактора, как военная мощь.
В центре работ последователей неолиберализма проблемы международной безопасности и отказа от войны как инструмента международной политики. В соответствии с ними, главная цель участников международных отношений – международная безопасность. Более того, центр регуляторной тяжести переносится со сформированных институтов со своими ограничениями (международное право и международные организации) на т. н. международную мораль. При этом главные критерии моральности – это либеральная демократия и права человека, на основе которых в будущем возможно создание нового мирового порядка в виде общемирового гражданского общества и глобального рынка.
Сторонники неолиберализма делают особый акцент на взаимозависимости государств, причем не только экономической, но и политической. Так, в рамках неолиберальной парадигмы была разработана теория демократического мира (Б. Рассет), согласно которой мир и стабильность могут быть обеспечены за счет распространения либерально-демократической модели. Р. Кеохейн и Дж. Най – авторы теории комплексной взаимозависимости – отмечали транснациональный характер мировой политики. Взаимозависимость между государствами усиливается в ходе экономического сотрудничества, а затем перетекает в другие сферы (англ. spillover effect), что будет снижать риск военного конфликта. Первостепенную роль в этом процессе играют государства, которые аккумулируют информацию, создают площадки для принятия решений и осуществляют контроль за выполнением решений. Как и в классической либеральной теории, признается многообразие акторов, видов и каналов взаимодействия между ними, а, следовательно, и необходимость отказа от восприятия государства как единственного участника международного взаимодействия.
Начиная с 1960-х гг. развитие получила теория неомарксизма, в рамках которой работал И. Валлерстайн. Толчком послужил процесс деколонизации. Ключевую роль в неомарксистской теории играет проблема экономического неравенства в современном мире и расслоения населения по экономическому признаку, которое происходит не по границам национальных государств, а главным образом по оси «Север – Юг». Неомарксисты ввели в научный оборот такие понятия, как «страны третьего мира» (развивающиеся) и «страны второго мира» (социалистические).
Неомарксизм исходит из миросистемной теории, согласно которой мир делится не только на государства, но и на классы. Развитие капитализма привело к разделению стран на центр (ядро), периферию и полупериферию. Доминирующее положение в мировой экономике занимают страны центра, а развитие ядра происходит за счет государств периферии и полупериферии. Подобные дисбаланс и дальнейшее усиление поляризации провоцируют риски потенциальных конфликтов.
Другая неомарксистская теория, теория зависимости, была разработана для анализа современного состояния системы международных отношений. Так же, как и в миросистемной теории, отмечается рост зависимости менее развитых страны от более развитых, которые используют инструменты экономического принуждения (новой формы колониализма – неоколониализма). Последователи теории зависимости подчеркивают, что экономическая развитость или отсталость не являются естественными этапами развития, которые присущи всем государствам, а возникли в результате неравноправных межгосударственных отношений. В течение долгого времени происходило перераспределение прибавочного продукта от периферии (колоний и полуколоний) в пользу центра – метрополий. В итоге этот процесс привел к «зависимой отсталости» периферии («Юга»), которая могла бы успешно функционировать, будь она ориентирована на собственное развитие. Следствием эксплуатации становится формирование «двухуровневой экономики» в развивающихся государствах: одни отрасли отличает высокий уровень развития, а другие характеризуются использованием традиционных способов производства. Это влечет за собой усиление политической и социальной нестабильности внутри стран.
Еще одна концепция неомарксизма представлена школой Грамши (итальянской школой). А. Грамши ввел в научный оборот понятие «мировой гегемонии», которое подразумевает навязывание сильным государством своего видения мирового порядка остальному мировому сообществу. К государству-гегемону примыкают другие, в результате чего образуется «исторический гегемонный блок». Такой блок оказывается уязвимым перед лицом обострения внутренних противоречий.
Отдельное направление в теории международных отношений – конструктивизм, начало развития которому было положено в 1990-х гг. Согласно конструктивисткой теории, в качестве основных участников рассматриваются государства, обладающие собственной идентичностью, и социальное пространство, которое формируют государства. Конструктивисты делают акцент на том, что любая реальность социально сконструирована. Поскольку международные отношения рассматриваются как социальный конструкт, первостепенное значение имеют интерсубъективные факторы (интересы, разделяемые идеи, идентичности, культура, язык, дискурс).
Особое внимание уделяется проблеме идентичности. Представитель конструктивизма А. Вендт выделял четыре уровня идентичности: корпоративная идентичность (государство, управляющее обществом через институты политической власти), типовая идентичность (политический режим и экономическая система, частично социальные особенности), ролевая идентичность (характер взаимоотношений одного государства с другим: гегемон/сателлит, государство, выступающее за статус-кво / государство, неудовлетворенное своим положением в сложившейся международной среде – концепт «неудовлетворенного могущества»), коллективная идентичность (идентификация нескольких государств как принадлежащих единому целому).
В конструктивистской теории подчеркивается тесная связь между идентичностью, интересами и действиями государства. В свою очередь, идентичность представляет не продукт сознания отдельного индивида или государства; ее формирование происходит посредством взаимодействия между различными акторами под влиянием внешней среды и внутренних факторов.
В рамках школы конструктивизма Б. Бузан и О. Уэвер разработали новую концепцию безопасности – теорию секьюритизации. Согласно этой теории, любая сфера международных отношений может быть «секьюритизирована»: в этом случае отдельной проблеме придается статус экзистенциальной угрозы, и, как результат, соответствующий вопрос становится одним из важных элементов глобальной повестки. Эта теория объясняет расширение спектра сфер дипломатии (экономическая, энергетическая, цифровая, «вакцинная» дипломатия, гуманитарное измерение внешней политики и т. д.).
Ни одна из теорий международных отношений не дает исчерпывающего представления о причинах политических событий. В качестве примера рассмотрим сквозь призму ключевых теорий международных отношений (неореализма, неолиберализма, неомарксизма и конструктивизма) причины Специальной военной операции, начатой 24 февраля 2022 г. с целью денацификации и демилитаризации Украины.
Таблица 3. Специальная военная операция сквозь призму ключевых теорий международных отношений
Международные отношения: политология vs история
За 100 лет развития науки о международных отношениях сформировалось, как минимум, два ключевых подхода к ее изучению: западный (американо-европейский) и российский. В основе американо-европейской модели лежит изучение политологии, которая обеспечивает научное сопровождение внешнеполитического курса западных стран. Значение политологической науки заключается в оправдании и обосновании тех или иных действий на международной арене. В данном случае наука играет упреждающую роль в трансформации международных отношений, ее задача состоит в поиске средств достижения поставленных политиками целей.
Исторический подход помогает описывать события – эмпирические данные, на базе которых делаются самостоятельные выводы. История служит механизмом укрепления государственности и позиционирования страны на международной арене. История позволяет понять глубинные причины выбора того или иного пути развития государства, принимаемых внутри- и внешнеполитических решений на уровне руководства страны. Глубокое знание истории необходимо для обеспечения преемственности политического курса государства и определения перспектив его внешней политики с учетом выявленных закономерностей.
В российской традиции анализ международных отношений представляет собой междисциплинарную науку, описывающую мир таким, каким он является на самом деле. Перед учеными не ставится задача трансформации системы международных отношений.
По-другому дело обстоит с политологией: в случае внешнеполитического анализа она становится способом понять международные отношения. Значение политологии можно проследить, анализируя возникновение и развитие политологической концепции так называемых гуманитарных интервенций.
Ее апологеты считают, что каждое государство обладает монополией на насилие и одновременно несет обязанность по защите своего населения. Таким образом, если в какой-либо стране начинаются преследования со стороны властей или части населения в отношении других групп населения, которые сопровождаются масштабными нарушениями его прав (геноцид, этническая чистка), и правительство этой страны не принимает мер для прекращения таких нарушений, то другие государства имеют право вмешаться для защиты населения, в том числе и военным путем.
В Стратегической доктрине НАТО от 1999 г. не содержалось прямого упоминания термина «гуманитарные интервенции». Тем не менее, на рубеже XX и XXI вв. происходит расширение «зоны ответственности» Североатлантического альянса. Вмешательство во внутренние дела государства, не входящего в блок, оправдывалось наличием угрозы безопасности Евроатлантического региона, в т. ч. необходимостью недопущения эскалации вооруженного конфликта и дестабилизации обстановки внутри или за пределами Евроатлантики в результате серьезных экономических, социальных и политических трудностей, с которыми сталкивается третье государство. В подобном ключе объяснялась необходимость проведения военной операции НАТО в Югославии в 1990-х гг. Как пишет в своих мемуарах бывший премьер-министр Великобритании Т. Блэр, «поэтому, когда происходят подобные жестокости, мир должен выбрать сторону, встать и нести ответственность».
Постепенно концепция гуманитарных интервенций проникала в основополагающие документы стратегического планирования США – Стратегии национальной безопасности 2002 и 2006 гг. Оба документа фиксировали право Соединенных Штатов и НАТО осуществлять военное вмешательство в любом районе мира по решению соответственно президента США или Совета НАТО, независимо от позиции СБ ООН.
Некоторые конфликты представляют собой настолько серьезную угрозу нашим общим интересам и ценностям, что для восстановления мира и стабильности может потребоваться вмешательство в конфликт. Недавний опыт показал, что международное сообщество не располагает достаточным количеством высококачественных вооруженных сил, подготовленных и способных проводить такие миротворческие операции. Администрация признала эту необходимость и совместно с Организацией Североатлантического договора (НАТО) работает над повышением потенциала государств по вмешательству в конфликтные ситуации.
(Стратегия национальной безопасности США от 2006 г.)
Особую актуальность в конце 1990-х – начале 2000-х гг. приобрел поиск механизма, способного быстро и эффективно предотвращать преступление геноцида. Этой проблемой занимались на глобальном уровне. Генеральный секретарь ООН К. Аннан несколько раз (в 1999 и 2001 гг.) призывал СБ ООН обсудить вопрос о том, как поступать международному сообществу в случае угроз геноцида.
В ответ на призыв К. Аннана правительство Канады создало в 2000 г. Международную комиссию по вопросам вмешательства и государственного суверенитета (Комиссия Эванса-Сахнуна), которая в 2001 г. представила доклад «Ответственность по защите» (The Responsibility to Protect, или R2P). В нем отмечалось, что суверенитет не только предоставляет какому-либо государству право «контролировать» свои внутренние дела, но также налагает непосредственную обязанность по защите людей, проживающих в пределах границ этого государства. В докладе предлагалось, что в случае неспособности государства защитить свой народ, будь то из-за отсутствия возможности или желания это делать, ответственность по защите жизней людей возлагается на международное сообщество. Вместе с тем авторы подчеркивали, что гуманитарные интервенции могут проводиться лишь по решению СБ ООН.
Вопрос об «Ответственности по защите» был включен К. Аннаном в программу работы созданной им в ООН в 2004 году «Группы мудрецов», куда вошли 16 авторитетных бывших дипломатов и государственных деятелей, в том числе бывшие председатель правительства и министр иностранных дел России Е. М. Примаков, советник президента США по национальной безопасности Б. Скоукрофт, министр иностранных дел Китая Цянь Цичэнь и другие. Доклад этой группы был опубликован в 2004 году. Его заключения были положены в основу Итогового документа саммита государств – членов ООН о путях развития ООН в XXI столетии от 2005 г. Среди его ключевых положений значились следующие тезисы:
• государства несут главную ответственность по защите собственного населения;
• роль международного сообщества заключается в оказании им необходимого содействия;
• не исключено применение принудительных мер.
В сформулированной концепции были принципиально важны два аспекта: признание, что проведение военных операций может рассматриваться только в качестве крайней меры, когда исчерпаны все другие средства защиты, и необходимость одобрения проведений таких операций Советом безопасности ООН.
Однако события в Ливии в 2011 г. продемонстрировали, что военные меры рассматриваются в качестве первой и единственно возможной меры по «принуждению». После первых антиправительственных демонстраций на ливийской территории начала распространяться информация об использовании М. Каддафи вооружения и армии для подавления оппозиции и инакомыслия. Это послужило поводом для принятия решения, закрепленного в резолюции 1973 Совета Безопасности ООН от 17 марта 2011 г. о создании беспилотной зоны в воздушном пространстве Ливии. Предполагалось, что подобный шаг сделает невозможным любое сопротивление.
В то же время были выдвинуты иные концепции защиты населения. На 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН Бразилия выступила с проектом «Ответственность при защите» (The Responsibility While Protecting, или RwP). Бразильский проект концепции «ответственность при защите» позиционируется не как замена изначальной концепции «ответственность по защите», а в качестве дополнительного инструмента предотвращения гуманитарной катастрофы.
В июньском выпуске 2012 г. журнала «Китайские международные исследования» была опубликована статья, описывающая китайский подход, а именно концепцию «ответственная защита» (responsible protection).
Таблица 4. Альтернативные подходы гуманитарной «защиты»
Что касается отношения Москвы к инициативе «ответственность по защите», то российский подход к изучению дипломатии основывается на понимании стабилизирующей роли Российской Федерации в международных делах, уважении принципов международного права и базовых ценностей Устава ООН[3 - Согласно материалу Международно-правового Совета при МИД России от 2012 г.]. Отечественные исследователи международного права подчеркивают, что концепция «ответственность по защите» требует более глубокого анализа, в т. ч. исследования перспектив использования инструментов превентивной дипломатии. Учитывая, что главная ответственность по защите населения лежит на государстве, международное содействие должно служить преимущественно для целей содействия мирному разрешению конфликта с опорой, при необходимости, на Главу VI Устава ООН. К использованию военной силы международным сообществом можно прибегать лишь в качестве исключительной меры (measure of last resort).
Раздел 2. Мировой порядок и глобальная дипломатия
Глава 3. Дипломатия догосударственной эпохи
В профессиональной среде дипломатов бытует распространенная шутка о том, что дипломатия выступает одной из наиболее древних форм деятельности, поскольку для достижения любого результата в межличностном взаимодействии «сначала надо было договориться». Если вынести за скобки юмористическую составляющую и обратиться к лексикографической составляющей данного термина, то можно заметить, что производное от этого слова прилагательное «дипломатичный» также тесно связано с коммуникацией, имея значение «человека, умеющего договариваться, выходить из трудных положений, избегать обострения ситуаций». То, каким образом достигался подобный результат, можно увидеть, обратившись к этимологической стороне вопроса, проследив эволюцию данного термина. Под словом «дипломатия» (от греческого d?ploma) в Древней Греции понимали «сдвоенные дощечки, которыми снабжали гонцов для удостоверения их представительного характера», а позднее, в XVII–XVIII вв., государственные акты, договоры и пр., на которые ссылались с тем, чтобы придать своим заявлениям обоснованность и правомерность.
Одного этого языкового экскурса достаточно, чтобы заметить, что дипломатия как вид деятельности зародилась задолго до появления государств и самих принципов межгосударственного взаимодействия. Не ставя перед собой цели описать всю историю дипломатии, мы предлагаем обратить внимание на эволюцию этой неразрывно связанной с существованием человека деятельностью, прошедший за минувшие тысячелетия как минимум несколько этапов своего развития:
1) дипломатия как часть межличностной коммуникации, обеспечившая формирование первобытных общностей и выживание вида Homo sapiens;
2) дипломатия как форма поддержания ad hoc (от случая к случаю) политических, экономических и других контактов между различными общностями (городами, номами, полисами и пр.) и обеспечения территориальной экспансии великими империями прошлого;
3) дипломатия как институт постоянного представительства одного политического субъекта в другом, что зародилось лишь с появлением государств (подробнее об этом – в будущих главах).
Дипломатия до начала времен
Еще со школьного курса биологии всем известно, что человек произошел от обезьяны, причем если сравнить ДНК обоих существ, современные люди лишь на 1,6 % отличаются от шимпанзе. По удивительному совпадению, существа, которые занимают промежуточное положение в эволюционной цепи от шимпанзе к современному человеку, в науке называются проконсулами, однако само название не имеет никакого отношения ни к виду дипломатических работников, ни к высшей должности в Древнем Риме периода империи: этот вид приматов был назван в честь дрессированных животных данного вида, использовавшихся в начале века в цирках.
Семейство приматов, частью которых являются предки современных людей, называют гоминидами, самые древние кости одного из видов которых – австралопитека («южная обезьяна») – были найдены британскими археологами в 1974 г. на территории современной Эфиопии. Полученные данные самки «южной обезьяны», прозванные Люси в честь популярной среди ученых композиции группы «Битлз» Lucy in the Sky With Diamonds, относят к периоду глубокой древности – эпохи палеолита (3,2 млн лет тому назад). Сам вид австралопитеков, по подсчетам ученых, просуществовал в период с 4 по 1 млн лет до н. э. Основными отличиями австралопитеков от других обезьян стали способность ходить на прямых ногах, благодаря которым они могли передвигаться на относительно большие расстояния (до 15 км), хватательная кисть с развитыми большими пальцами и относительно крупный головной мозг – 530 см
(примерно треть от мозга современного человека), что, в свою очередь, способствовало развитию интеллекта и первичных навыков коммуникации.
Пришедший им на смену вид Homo erectus («человек прямоходящий»), ареал обитания которого вышел за пределы Африки (их останки были найдены в юго-восточной Азии), просуществовал 2,5 млн лет (до 200 тыс. лет до н. э.), характеризовался еще большей черепной коробкой (1000 см
, ? от мозга современного человека) и более развитыми коммуникационными способностями, благодаря которым они были способны формулировать сложные идеи, обозначать свои намерения и координировать групповые действия.
Наконец, вид, прошедший все этапы эволюции и сформировавший к 250–200 тыс. лет до н. э. Homo sapiens («человек разумный»), чей объем мозга равен современному человеку, обладал преимуществом над другими гоминидами благодаря самой развитой из всех способностью к коммуникации, позволявшей не просто передавать сообщения от одного индивида к другому, но и сохранять знания для будущих поколений, что стало ключевым фактором в миграции на все континенты и преодолении даже самых неблагоприятных погодных условий. Таким образом, именно коммуникация стала главным источником выживаемости вида, даже несмотря на более скромные физические возможности в сравнении с другими жившими в тот период времени гоминидами (например, неандертальцами, просуществовавшими, по подсчетам ученых, в период с 400 тыс. до 30 тыс. лет до н. э., чьи останки были найдены на территории современной Германии).
Дипломатия Древнего мира
Способность к коммуникации стала ключевым фактором не только в вопросе выживаемости вида Homo Sapiens, но и в том, что касается перехода от простых форм группового взаимодействия к т. н. сложным обществам, появившимся во время т. н. Неолитической революции, как называют процесс перехода от палеолита («Старый каменный век») к неолиту («Новый каменный век») в период с 12 тыс. до 6 тыс. лет до н. э. В то время как сообщества палеолита характеризовались малыми социальными группами, в которых люди охотились на крупный рогатый скот и занимались собирательством, что позволяло аккумулировать еду для немедленного потребления, что, в свою очередь, ограничивало рост популяции, сообщества неолита стали гораздо более крупными по числу как благодаря внешним факторам (окончание в районе 15 тыс. лет до н. э. последнего ледникового периода), так и более сложным формам социальной организации, возникшим как результат перехода к скотоводству и развитию сельского хозяйства, что позволяло создавать запасы еды и использовать более изощренные орудия труда. Кроме того, произошел значительный рост популяции людей в центрах развития сельского хозяйства, стали появляться первые города, начался процесс социальной стратификации из-за распределения труда и неравной дистрибуции остатков пищи. Появление нескольких центров развития сельского хозяйства создавало предпосылки для развития межобщинного взаимодействия в виде войн и торговли.
Таким образом, происходит процесс формирования второй стадии дипломатии. В интересах понимания логики развития дипломатии догосударственной эпохи эволюцию данной деятельности было бы правильно рассматривать сквозь призму величайших цивилизаций прошлого, каждая из которых оказала прямое влияние на современные международные отношения и современную политическую карту мира в разных аспектах:
• географический – распространение влияния на определенную территорию;
• политический – создание институтов управления, которые не просто контролировали захваченную территорию, но и становились системообразующим элементом регионального порядка;
• экономический – развитие торговли, обеспечивавшей транспортную взаимосвязанность различных территорий;
• лингвистический – превращение языка в lingua franca, то есть язык международного общения;
• научный – развитие науки и системы представлений об окружающем мире, закладывавших основу для создания прорывных технологий;
• религиозный – появление культа или морально-этического течения, позволявшего консолидировать верующих силой авторитета соответствующего института и распространять связанное с этим политическое влияние.
Первыми примерами т. н. сложных обществ во всемирной истории стали две «речных» цивилизации – Древний Египет (3100–1070 гг. до н. э.) и Месопотамия (3200–550 гг. до н. э.).
Зародившись в дельте Нила, которая при разливе русла реки позволяла развивать сельское хозяйство благодаря значительным аллювиальным отложениям и создавать мощные ирригационные системы, древнеегипетская цивилизация на пике своего могущества занимала территории от четвертого порога (современный Судан) на юге до Анатолийского плато (современная турецко-сирийская граница) на севере. Именно экспансия в северном направлении явила миру первый в истории дипломатии документально зафиксированный мирный договор, заключенный в 1259 г. до н. э. между египетским фараоном (этим словом, дословно переводившимся как «великий дом», называли древнеегипетских правителей) Рамзесом II и царем хеттов Хаттушилем III и дошедший до наших дней на обоих языках договаривающихся сторон. Кроме того, древнеегипетской цивилизации мы обязаны не только появлением технологии мумификации тел или традиции создания мавзолеев (коими выступали всемирно известные пирамиды), но и корректному делению года на 365 дней и 6 часов, которые в будущем лягут в основу применяемых сегодня юлианского (то есть принятого в Древнем Риме Юлием Цезарем) и грегорианского (утвержденного на основе поправки Папы Римского Григория XIII в октябре 1582 года) календарей. Прямыми потомками Древних Египтян, сохранившимися до наших дней, можно считать коптов, составляющих около 10 % населения современного Египта.
Соседняя с ней цивилизация – Месопотамия (в переводе означающая «землю между рек»), зародившаяся в междуречье рек Тигра и Евфрата, прошла несколько этапов своего развития, каждый из которых оставил значительный след в истории дипломатии. Так, например, в результате объединения шумерских городов под властью царя Аккада Саргона (2334–2315 гг. до н. э.) появилась первая в истории империя. Его последователь вавилонский царь Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.) модернизировал бюрократические методы управления подвластными территориями, в частности изданием свода законов, также вошедших в историю как один из древнейших правовых памятников в мире. Ассирийские правители (1000–600 гг. до н. э.) вышли за пределы Междуречья, завоевав территории современной Сирии, Палестины, части Турции и Египта, что, в свою очередь, сделало аккадский язык первым языком международного общения для народов Ближнего Востока. Благодаря сохранению царем Ашшурбанапалом (668–627 гг. до н. э.) крупнейшей библиотеки, сохранившей тысячи древних текстов дипломатической переписки и административных записей, современные ученые могут проследить влияние цивилизации на другие народы, в частности на финикийцев – древний семитский народ. Те благодаря развитой торговой системе, выходившей за пределы Средиземноморского региона, смогли адаптировать шумерскую пиктографическую клинопись в прообразы букв, которые путем постепенной адаптации последующими народами (греками, этрусками и римлянами) войдут в латынь, ставшую лексической основой для большого количества современных языков индо-иранской языковой группы.
Еще одним народом, ведущим свое начало от Месопотамии, стали евреи, чей праотец Авраам был выходцем из шумерского города Ур. Дальнейшая судьба этого древнего народа, в период с 1800 по 1300 гг. до н. э. мигрировавшего в Древний Египет и вернувшегося на «землю обетованную» во главе с Моисеем, связана с развитием т. н. 12 колен Израиля (образовавшихся в районе 1200 г. до н. э.), разделившихся позднее на две части – северную (которую населяли израилиты, отсюда современное название государства Израиль) и южную (в которой жили иудеи, давшие названия национальной религии – иудаизму). Оба царства в конечном итоге в разные периоды времени были завоеваны цивилизациями Месопотамии: Израиль – ассирийцами в 726 г. до н. э., Иудея – вавилонским царем Навуходоносором в 586 г. Буквально через несколько десятилетий цивилизация Междуречья падет под натиском еще более влиятельной силы, пришедшей с востока.
Дипломатия Средневековья
Персидская империя
Этой силой стала Персидская империя (558 г. до н. э. – 651 г. н. э.). Ее основатель Кир Великий не только заложил династию великих завоевателей Ахеминидов, которые расширили пределы государства, вобравшего в себя территории современного Ирана, Ирака, Турции, но и ввел в оборот документ, который получил название «Цилиндр Кира» – древнейшую хартию прав человека. Его потомки усовершенствовали систему административного управления огромной империей, которой управляли через институт наместников, называвшихся сатрапами, а также создали уникальную торговую систему путем строительства «Царской дороги» (способствовавшей развитию почтового сообщения) и введения монеты единого образца. Персидские династии, правившие после завоеваний Александра Македонского (далее по тексту) – Селевкиды, Парфянское царство, династия Сасанидов, – сохранили управленческую систему Ахеминидов, добившись территориальных приращений к востоку, что нашло отражение на политической карте мира, ведь в названии некоторых стран, бывших в разный период времени под иранским контролем, сохранился суффикс «стан» (означающий «страну», «место»): Афганистан, Пакистан, страны Центральной Азии. Наконец, именно с этой цивилизацией связывают появление одной из древнейших религий – зороастризма – и ее пророка Ахура Мазды. Зороастризм оказал большое влияние на многие последующие монотеистические религии более поздних исторических эпох.
Древняя Греция
Становление и эволюция Персидской империи происходило в непосредственной близости от одной из величайших цивилизаций Средиземноморья – Древней Греции (3000 лет до н. э. – 147 г. до н. э.). Вынося за скобки доклассический период ее истории (3000–800 гг. до н. э.), вобравший в себя первое столкновение держав суши (микенская цивилизация) и моря (критская цивилизация), описанную Гомером «Троянскую войну» (противостояние Микен и Трои с 1194 по 1184 гг.), нашествие пришедших с севера дорийцев (в период с 1200 по 1100 гг.) и последовавшие за ним Темные времена (1100–800 гг. до н. э.), следует отметить, что в отличие от своих соседей данная цивилизация была не единым государством с четко обозначенными границами и столицей как политическим центром, а целой группой городов-государств (полисов), которые развивались как на территории современной материковой Греции и Пелопоннеса, так и далеко за их пределами, ведь в период с 800 по 500 гг. до н. э. происходит массовая колонизация огромной территории бассейнов Средиземного и Черного морей от современной Испании до юга России. Из-за полицентричного характера политического взаимодействия между полисами именно в Древней Греции появляется первый протодипломатический орган – проксения (институт гостеприимства), состоявший из избираемых среди представителей знати лиц, принимавших и обеспечивавших нахождение иностранцев.
Среди этой россыпи древнегреческих городов происходит постепенное возвышение двух принципиально разных политических центров – Афин и Спарты. В то время как Спарта была воинственным полисом, обеспечивавшим контроль над регионом Мессенией за счет силы оружия, их соперники из Аттики – Афины, благодаря которым современный политический лексикон пополнился такими терминами, как «тиран» (так называли захватившего власть путем ликвидации конкурентов аристократа, не желавшего идти на реформы), «демократия» (т. е. «власть народа», под которой понимали механизм взаимодействия между аристократией и народом, при котором граждане имели возможность прямого участия в жизни полиса, хотя в численном выражении в эту категорию подпадала лишь четверть от всего населения) и «демагог» (т. е. «предводитель народа», под которым понимали политика, способного убеждать людей своими ораторско-риторическими талантами), выстраивали отношения с соседями через торговлю и межполисное взаимодействие.
В случае столкновения с внешней угрозой греческие полисы объединялись в единую коалицию, что и произошло во время Греко-персидских войн (499–449 гг. до н. э.). Этот военный конфликт был увековечен в памяти работами первого профессионального историка Геродота. Он получил известность благодаря знаменитой Битве при Марафоне (490 г.), известие о победе в которой принес пробежавший 42 км до Афин изможденный гонец, и подвигу 300 спартанцев в Фермопильском сражении (480 г.). Греко-персидские войны рассматриваются современными историками как первый пример столкновения Запада и Востока.
Отстояв территорию, на которой и зародилась классическая Греция, Спарта и Афины в скором времени вступили в конфликт друг с другом. Этот конфликт вошел в историю как Пелопонесские войны (431–404 гг. до. н. э.). Опираясь на военно-морские союзы, противоборствующие стороны активно задействовали коалиционную дипломатию, именно поэтому этот конфликт часто рассматривают как прообраз биполярного противостояния эпохи холодной войны. Удивительным образом унизительное поражение Афин и последующий упадок всех других участников Пелопонесской войны становится истоком для развития классической древнегреческой культуры – комедии, трагедии, драмы и философии. Один из выдающихся представителей последней, Аристотель, ученик Платона, чьим учителем был Сократ, выступит в качестве духовного наставника будущего величайшего завоевателя в истории человечества – Александра Македонского.
Движимый местью за убийство отца, Филиппа, объединившего Македонию (северная Греция) и греческие полисы и строившего планы будущей войны против персов, Александр Македонский в течение короткого промежутка времени (с 334 по 323 гг. до н. э.) завоевывает огромные пространства, включающие территории современной Турции, Передней Азии, Египта, Ирака, Ирана, части Центральной Азии, Афганистана и Пакистана, части Северной Индии. Несмотря на свою внезапную смерть и быстрый распад его военной империи, все завоеванные территории образовали т. н. эллинистический мир, что стало первым прообразом конвергенции Запада и Востока в истории человечества, а греческий язык на долгое время оставался языком международного общения, пережив на многие столетия саму Древнюю Грецию. Так, например, сформировавшаяся в эпоху Древнего Рима риторика (как искусство публичных выступлений) станет продолжением древнегреческой политико-философской традиции. Наконец, непосредственно фигура Александра Македонского, имя которого стало одним из самых распространенных в различных западных и восточных странах, до сих пор выступает в качестве предмета политического спора между современной Грецией и Северной Македонией.
По мере угасания влияния греческого мира после распада империи Александра Македонского к западу от Древней Греции формируется новая мощная сила, которая захватит ее территорию в 146 г. до н. э. и станет одной из величайших цивилизаций в истории человечества – Римская империя (753 г. до н. э. – 476 г. н. э.).
Римская империя
Занимая на пике своего могущества территорию современных Италии, Швейцарии, большой части Балканского полуострова, Греции, Турции, Армении, Азербайджана, части Сирии, Ирака, Израиля, Египта, Ливии, Туниса, Алжира, Марокко, Португалии, Испании, Франции, Бельгии, части Германии и Великобритании, сделав Средиземное море своим внутренним водоемом, Римская империя стала первой в истории сверхдержавой во всех смыслах этого слова, в связи с чем многие ее атрибуты (Сенат как название части парламента, Капитолийский холм как место его заседания) стремится унаследовать другая страна, стремящаяся к гегемонии в современных международных отношениях – США.
Римская цивилизация оставила огромный след во всех сферах человеческой деятельности. Ее политический дизайн в виде республиканского правления (от термина res publica – «общее дело», представлявшего собой механизм политического взаимодействия представителей знати, «патрициев», и простого народа, «плебеев»), избираемость должностных лиц, наличие коллегиального органа управления и принцип верховенства права до сих используются в различных государствах по всему миру. Создавая условия для социальной мобильности, при которой человек мог родиться в простой семье и силой своего таланта взобраться на политическую вершину, именно Рим ввел понятие гражданства, позволившее уравнять в правах самых разных представителей этой огромной полиэтнической империи, что стало толчком для дальнейшего развития юриспруденции. Оставаясь до сих пор языком многих профессий, латынь не просто была средством международного общения на гигантской территории от Португалии на западе и Азербайджана на востоке или Шотландии на севере и Эфиопии на юге, но и является основой для распространенной группы языков современного мира (т. н. романских – французский, испанский, португальский, итальянский и румынский).
Многие современные города и столицы, помимо Рима как первого мегаполиса в истории, выросли на римском наследии: Стамбул, Лондон, Париж, Марсель и пр. Созданные римлянами торговые пути связывали части Pax Romana разветвленной системой дорог, мостов, виадуков и прочих сооружений, а также создавали инфраструктуру для поддержания связи с другими цивилизациями (например, через Великий Шелковый путь), что можно считать первым примером экономической глобализации. Целый ряд полезных изобретений, которыми мы пользуемся сегодня – газеты, календарь, канализация, хирургические инструменты, шоссе, – также являются материальным наследием этой цивилизации. Наконец, древнеримская культура не только оставила яркий след в архитектуре, скульптуре, поэзии или литературе, но и сделала узнаваемыми разные периоды истории Древнего Рима: легенду о волчице, вскормившей основателей города Ромула и Рема, спасение Рима гусями, успех в противостоянии сильной греческой армии под руководством Пирра при завоевании юга Апеннинского полуострова, Пунические войны и победу над Карфагеном, восстание Спартака, противостояние Гая Юлия Цезаря с Сенатом и его знаменитый переход через реку Рубикон, а также его вероломную смерть от рук ближайшего сподвижника Брута, историю противостояния Октавиана Августа и Марка Антония, притчу о желании Калигулы сделать сенатором своего коня, самоубийство любившего театр и публичные казни первых христиан Нерона, введение налогов на общественные места Веспасианом Флавием; что объясняет сохранение сотен римских пословиц и поговорок вплоть до наших дней.
Однако самым мощным наследием Римской империи, предопределившим ее распад, стало возникновение и распространение христианства, одной из крупнейших мировых религий современности. В результате переноса столицы императором Константином Великим из Рима в Константинополь в 330 г. произойдет деление некогда единой империи на Западную Римскую и Восточную Римскую империи (в 395 г. н. э.), что в будущем приведет к т. н. схизме – разделению христианства на западный католицизм и восточное православие (1054 г. н. э.). Более того, именно религиозный раскол рассматривается многими учеными как историческая первопричина цивилизационного противостояния коллективного Запада и России.
Франкская империя
Западная Римская Империя, которая является историческим прародителем современной политической Европы, распалась в 476 г. н. э. с падением Рима под натиском варваров. На протяжении всей средневековой истории и даже после возникновения государств-наций политическая картина континента будет носить децентрализованный характер, несмотря на различные попытки централизации власти различными политическими субъектами (Папы Римские, императоры Священной Римской Империи и др.), результатом самой удачной из которых стала недолговечная империя Карла Великого (800–843 гг. н. э.), которую многие рассматривают в качестве политического фундамента современной интеграции в формате Европейского союза.
Византийская империя
В то время как Западная Римская империя приходила в упадок, Византийская империя достаточно быстро крепла, достигнув своего расцвета при императоре Юстиниане (527–565), когда в результате военных завоеваний удалось вновь взять под контроль практически весь бассейн Средиземного моря, а в центре столицы был воздвигнут Храм святой Софии, ставший символом новой формы правления – цезаропапизма, воплощавшего не только политическую, но и религиозную власть императора («василевса»). В этой связи византийцы, считавшие себя прямыми потомками римлян (самоназвание – «ромеи»), уделяли особое внимание сложному церемониалу приема иностранных послов. Воспринимая окружающий империю мир как варварский и действуя зачастую по принципу «разделяй и властвуй», византийцы не просто стремились распространять христианскую веру, но и демонстрировали исключительность власти императора нарочито подчеркнутым пиететом по отношению к нему: приветливое или, наоборот, пренебрежительное отношение василевса к иностранцу задавало тон последующему характеру отношений с этим политическим субъектом. Оказываясь регулярно в неустойчивом положении под воздействием внешнего давления (аваро-славянские побеги, отторжение территорий империи арабскими завоевателями, нашествия западных крестоносцев или турков-сельджуков) и окончательно прекратив свое существование после завоевания Константинополя в 1453 г. турками-османами, Византия оказала значительное влияние на международные отношения распространением православия, ставшего основной религией многих государств (Российская Федерация, Армения, Болгария, Грузия, Греция, Румыния, Сербия и даже Эфиопия) и народов (копты, ассирийцы и др.) современного мира.
Арабский халифат
Уже начиная с VII века к югу от Византии стала формироваться одна из величайших цивилизаций – Арабский халифат, не просто отвоевавший значительные территории у своих христианских соседей, но и организовавший два продолжительные осады ее столицы – Константинополя (674–678 гг., 717–718 гг.). Начав с маленьких аравийских городов Мекки и Медины свою территориальную экспансию после смерти пророка Мухаммеда в 632 г., заложившего основу ислама как одной из мировых монотеистических религий, Арабский халифат на пике своего могущества занимал огромную территорию от современной Испании на западе до Центральной Азии, Афганистана и Пакистана на востоке, что всецело предопределило политическую карту современного Ближнего и Среднего Востока, а также Северной Африки.
Его кончина обострила борьбу за звание «праведного халифа», воплощавшего в себе двуединство политического руководства как главы халифата и духовного лидерства как предводителя исламской уммы (сообщества правоверных мусульман). Одна группа последователей считала, что наследование власти должно было идти по родственной линии, выдвинув в качестве своего кандидата зятя и по совместительству двоюродного брата пророка Мухаммеда Али (в конечном итоге, он был 4-ым по счёту праведным халифом с 656 по 661 гг. и был убит во время молитвы). Другие считали, что халифом должен был стать Абу Бакр, ближайший сподвижник пророка, пользовавшийся огромным авторитетом среди других последователей Мухаммеда. Разногласия о принципах наследования власти, кандидатурах лидеров, а также существенная разница в целом ряде догматических подходов и приведут в конечном итоге к разделению уммы на шиитов и суннитов, создав один из самых глубоких политических конфликтов в современных международных отношениях.
Однако Исламский мир не ограничивается государствами данного региона, ведь крупнейшие мусульманские страны современности – Индонезия, Пакистан, Бангладеш и Нигерия – находятся вне его пределов. Данный парадокс во многом объясняется тем, что арабские путешественники, мореплаватели и миссионеры не просто развивали имевшуюся сухопутную и морскую инфраструктуру торговли, но и создали естественные условия для распространения Дар аль-Ислам – территории ислама, попутно способствуя развитию географических представлений об окружающем мире, изучению звездного неба для развития навигации и даже использованию более точных математических расчетов для продвижения банковского дела и коммерческих операций, именно поэтому цифры, которые мы пользуемся сегодня, несмотря на их индийское происхождение, называются арабскими.
