скачать книгу бесплатно
– Точно, – засмеялась она. – Откуда знаешь – Мураками читал?
Сережа кивнул, и некоторое время они молчали. Алиса опустила капюшон и расстегнула ворот жилетки.
Сережа заметил край какой-то надписи у нее на шее.
– Я не замечал, что у тебя татуировка, что там написано?
– Да так, – Алиса смутилась. – Неудачная она получилась.
– Может подправить, если неудачная?
– Тогда для начала стоит что-то сделать с руками, – усмехнулась Алиса.
– А что с ними?
Она засучила до локтя рукава худи – предплечья были покрыты яркими цветными рисунками, напоминающими детскую тетрадь. Это был какой-то психоделический букет из цветов, птиц, оленей и дельфинов.
– М-да. Пожалуй, я тебя понимаю. Сколько тебе лет было?
– Шестнадцать, и мне казалось, что это очень круто.
– Никита! Я с тобой говорю, дрянь ты такая, – раздался дрожащий от раздражения женский голос.
Игравший на детской площадке мальчишка лет 5 забрался в большую лужу, и, стоя на четвереньках, что-то сосредоточенно выискивал на дне. К нему спешила мама.
– Ну вот куда тебя несет, а? Нет, ну вы посмотрите на него. А ну вылези немедленно, свинья ты последняя. Ни стыда ни совести. Вчера только постирала тебе комбинезон. Сейчас идешь домой и завтра никакого гуляния. Мы с папой поедем в парк, а ты будешь дома сидеть с бабушкой.
Никита поспешно выбрался из лужи и, потупившись, встречал стремительно приближающуюся грозу.
– Живо домой, – процедила женщина, не дойдя до него несколько метров. Заметив Сережу с Алисой, она повернулась к ним: – А вы чего уставились? Нечего тут смотреть. Будут свои дети – поймете. Идите делом займитесь, бездельники. Смотрят они тут, смеются. А я потом шприцы под лавочками нахожу. Сейчас домой поднимусь и наряд вызову, пусть они вас проверят.
Сережа с Алисой громко засмеялись.
– Держись, Никитос, – ободряюще проговорил Сережа.
– Ничего, – ответила Алиса. – Такой у него рассказ сейчас. Потом другие будут.
– А ты помнишь, как на тебя мама ругалась в детстве?
– Смотря в каком детстве. Я до 12 росла с дедушкой и бабушкой на Мадагаскаре. Потом пару лет с мамой, а потом сама.
– Ты правда на Мадагаскаре росла? – недоверчиво спросил Сережа.
– Правда.
Сереже было интересно про Мадагаскар, но он решил оставить такую благодатную тему на потом. Они помолчали, а затем не сговариваясь одновременно поднялись и медленно пошли в сторону офиса.
– А ты как, кстати, пылесос свой чистишь? – спросила Алиса через несколько шагов.
– Какой пылесос?
– Ну фильм такой есть у Ивана Вырыпаева – не смотрел? Там два персонажа беседуют о жизни и сравнивают человеческое восприятие с пылесосом, который втягивает в себя разные события. Один из них говорит, что пылесос необходимо периодически чистить и спрашивает второго, как тот это делает? Как ты расслабляешься, попускаешься?
– Мне кажется, что здоровому человеку это не нужно.
– Я, конечно, младше тебя, но таких здоровых пока не видела. По-моему, тому, кто скучает и несколько дней размышляет, какого жанра его жизнь, попуск очень даже показан.
– Ну хорошо. А что ты предлагаешь? Сходить в баню и побухать? – кисло спросил Сережа.
– Не знаю, – пожала плечами Алиса. – Михаил, кстати, про тебя ничего не говорил, я пошутила про профессиональную тайну, чтобы тебя заинтриговать. Я когда на прошлой неделе шла к нему документы подписать, видела издалека, как ты выходишь. Ну я и спросила про тебя – думала, может вы с ним тренинг какой-то готовите, и мне стоит узнать раньше других. А он сказал, что вы чай пили и о жизни болтали, потому что просто работать вам скучно.
Сережа почувствовал, как у него отлегло на сердце.
– Спасибо, что рассказала, – кивнул он. – А чего он вообще делает, консультации какие-то проводит?
Алиса хмыкнула.
– Я бы рассказала, да сама не знаю. Я прошу его сделать тренинг – он отказывается, говорит, не его формат. Работает индивидуально с некоторыми топами, но никто из них ничего не рассказывает. Все только отшучиваются или говорят о нем с придыханием, как о Боге или волшебнике. А я такого не люблю, потому что в Бога не верю. И тех, кто учит жить, тоже не особо люблю. Зачем мне слушать кого-то, как мне жить, если я могу просто жить? Никто ведь не знает, каково это – быть мной.
– А как же те тренинги, которые ваш отдел организует?
– Это другое совсем, – нахмурилась Алиса. – Разве неясно? Мы никого жить не учим. Приглашаем людей, которые в чем-то сложились как профессионалы, чтобы они могли поделиться своей экспертизой.
– Ясно.
– Ты пойми – я против Михаила ничего не имею, его защищать не надо. Мне самой интересно, что там у него, человек он явно необычный.
– Да, похоже на то.
Войдя в лифт, они прислонили свои пропуска, в которых был записан их базовый этаж. Кабинет Алисы был на третьем, а Сережин на пятом.
– Соберешься на лавочку – сигналь, – улыбнулась Алиса.
– Хорошо. Слушай, а автор точно общий?
– Чего?
– Ну автор в этих рассказах жизненных – он точно общий?
– Сергей, вы псих, – сказала Алиса, карикатурно вытаращила глаза, и смеясь вышла из лифта.
Ковер-самолет
– Сережа, здравствуй. Ты сейчас занят? – голос у Михаила был приветливый, но деловой. Чувствовалось, что у него какое-то предложение.
Сережу такие вопросы настораживали, и хотя никаких планов у него не было, он ответил аккуратно:
– Есть кое-какие дела, да. А что случилось?
– У меня массаж был назначен, Мастер уже тут, а сейчас вдруг встреча выездная срочная возникла, перенести нельзя. Я подумал – может ты вместо меня сходишь?
– Куда, на встречу? – удивился Сережа.
– На массаж, – хмыкнул Михаил. – Ты чего – не любишь?
– Да не знаю… Не то чтобы не люблю. Просто не особо хожу. Это надолго? Сколько стоит?
– Послушай, это не обычный массаж, у тебя такого точно не было. Это как попасть к очень хорошему доктору. Денег не надо, все оплачено. Я просто не хочу расстраивать Мастера. Она серьезно готовится к каждой сессии и не любит пустых выездов.
– Она? Это женщина?
– Да, она японка. Дзико.
– Это что-то эротическое будет? – попытался добавить веселости Сережа.
– Нет, это совсем другое. Точно не пожалеешь. Будешь еще просить потом повторить, вот увидишь. Ну что?
Сереже на мгновение показалось, что он наблюдает процесс принятия решения со стороны. Отсюда виделось, что решение идти или нет было принято еще в самом начале разговора, однако внутренним голосам было необходимо сделать несколько формальных па друг перед другом.
– Да, иду, – ответил он.
– Отлично. Если на вечер что-то планировал – лучше перенеси и просто проведи время дома. Заходи тогда прямо сейчас ко мне. Не задерживайся, пожалуйста – меня ждет машина внизу.
Серёжа заглянул в календарь – предполагалась одна рабочая встреча и вечеринка у школьного товарища. Встречу он передвинул на завтра, а на вечеринке поменял статус с «иду» на «может быть».
Михаил встретил его у входа своей «пещеры». Кроме электронного ключа он закрыл дверь на обычный олдскульный замок, видимо врезанный специально. На других дверях Серёжа таких не замечал.
Михаил был в черных джинсах, высоких темных ботинках и изящной черной куртке из тонкой замши с несимметрично расположенной молнией.
– Привет. Классная куртка, – сказал Сережа.
– Здравствуй. Здорово, что смог выбраться, ты еще не знаешь, как тебе повезло. Первый раз всегда особый. Передай, пожалуйста, Дзико вот это, – он протянул Сереже небольшой конверт с несколькими иероглифами в углу.
– Хорошо. А где она?
– До конца по коридору и направо. Она ждет, я сказал про тебя.
– Она по-английски говорит?
– Да. И даже по-русски немного. Но там не до разговоров будет. Все, пока. Да, и телефон выключи на время сессии. – Он кивнул и быстро зашагал к лифту.
– Это Rick Owens, – бросил он через плечо.
– Что? – не понял Сережа.
– Дизайнер куртки, – чуть повернувшись, но не сбавляя хода, пояснил Михаил. – Колоритный персонаж. И жена у него тоже интересная.
В конце коридора оказалось необычно тихо, здесь располагалась нерабочая зона, и сотрудники сюда не заходили. Одна из трех дверей была аварийным выходом, за другой хранилось оборудование для уборки, а третья походила на вход в обычный кабинет среднего размера с зашторенным изнутри окном. Обычно она была закрыта, но сейчас на двери висела табличка «Do not Disturb». Сережа остановился в легкой нерешительности, потом чуть смущенно огляделся по сторонам и толкнул дверь.
В комнате царил полумрак и пахло благовониями – этот запах моментально оживил в нем отрывистые воспоминания – магазин «Белые облака», офис туроператора «БуддаТур» и деревушку Арамболь из далекого Гоа. Внутри действительно оказался обычный кабинет, только мебели в нем было необычно мало – стол с креслом и две полки на стене.
Прямо по центру на полу лежал тонкий двуспальный матрас, застеленный простыней с изображением большого дерева в круге. Дерево соединяло небо и землю, а в переплетении его ветвей возникали фигуры животных и людей. Рисунок показался Сереже знакомым, хотя он не помнил откуда – вероятно, из того же Арамболя. Верхний свет был выключен, в углу горел торшер, а на столе, полках и в углах матраса подрагивали свечи, в свете которых лежанка напоминала сказочный ковер-самолет. На углу матраса, скрестив ноги, сидела женщина в белой футболке и коротких хлопковых штанах на завязках.
Ее одежда, интерьер комнаты, свет и запах настолько контрастировали с офисом, что Сереже показалось, будто, войдя в комнату, он телепортировался из корпоративного государства. Куда именно, правда, было пока неясно, и это предстояло выяснить.
Женщина сняла большие наушники, встала и с достоинством едва заметно поклонилась.
– Дзико. Ты Сергей? – Говорила она тихо, но отчетливо. С сильным акцентом.
– Угу, – кивнул Сережа и хотел шагнуть ближе, но она остановила его жестом и показала взглядом на коврик у двери.
– Обувь, – сказала она.
Пока Сережа снимал кеды, в комнате тихо заиграла музыка. Сначала ему показалось, что звучат колокола, но потом он узнал тибетские чаши, и ему снова вспомнились пестрые лавочки Арамболя. Офис с его шумными коридорами-улицами стал еще дальше.
– Одевайся и рожись, – услышал он Дзико. Как и все японцы, вместо «л» она говорила «р».
– Переодеваться? – удивился Сережа. – А у меня ничего нет.
– Вот, – Дзико показала на аккуратно сложенные штаны с футболкой – они откуда-то появились на краю матраса.
– А зачем? Я думал, массаж в трусах делается, – Сережа попытался добавить в голос игривости, но получилось неуклюже.
– Это другой массаж, – сухо ответила японка и подошла к полке, где на небольшом коврике были разложены какие-то мелкие предметы.
Переодеваясь, Сережа украдкой наблюдал за ней. Рост чуть ниже среднего, черные длинные волосы свернуты пирамидкой на макушке, тонкие черты лица, прямой ясный спокойный взгляд. Дзико доставала из рюкзака какие-то фигурки и камушки, ставила их на полку, что-то шептала и делала короткие изящные движения кистью, будто что-то помешивая или поглаживая.
В ее движениях ощущалась та особая природная грация, которую можно увидеть у диких животных, наблюдая за ними в их естественной среде. Особое изящество, естественным образом привлекающее внимание.
«Сколько ей лет?» – думал Сережа. Оценить возраст другой национальности, особенно азиатов, непросто. Ей могло быть около 30, а может и все 40. Но каким-бы ни был ее биологический возраст, внутренне она была явно старше, и это создавало ту невидимую, но отчетливую иерархию, которая определяла допустимые ролевые модели и из-за которой его недавняя игривость с трусами прозвучала неуклюже.
Была и другая причина – Дзико ему понравилась. Она была не просто симпатичной японкой – от нее исходила та магнетическая женская сила, которая даже многих взрослых мужчин превращает в робких пубертатных подростков.
– А как ложиться? – спросил он, завязывая на поясе выданные ему штаны. – На спину или на живот?
– На спину, – не поворачиваясь от полки ответила Дзико.
Матрас оказался неожиданно жестким, и Сережа поерзал, устраиваясь поудобнее.
Дзико села рядом, взяла одной рукой его запястье, нащупав пульс и опустила веки, как будто прислушиваясь к чему-то или что-то вспоминая.
От ее непонятных многозначительных действий и спокойной серьезности Сережа почувствовал себя неуютно, тишина вдруг стала такой гулкой, что он ощутил биение сердца. Нестерпимо захотелось сказать что-нибудь, чтобы снять напряжение.
– Этот матрас похож на ковер-самолет, – сказал он, пытаясь придать голосу максимально расслабленное выражение.
Дзико никак не отреагировала.
«Что она делает, молится кому…» – мысль оборвалась, потому что Дзико подняла веки. Каким-то неведомым образом ее взгляд полностью захватил Сережино внимание, отчего он забыл, как пошевелиться, и замер, отмечая короткие вспышки мыслей: «Кролик и удав», «Это что – гипноз какой-то?», «Цыганка у метро», «Что происходит?», «Зачем я сюда пришел?»…
