скачать книгу бесплатно
– Мы у тебя и не были, – пояснила Ириска. – Музыку услышали и сразу сюда.
– Бондарчук снимает саундтрек к своему фильму, – прошептала Злата, кивая головой в сторону съемочной площадки.
– Ой! – пискнула Ириска, – мой любимый Сергей Мазаев!
– А тут посторонним можно находиться? – засомневалась я.
– Я из охраны, так что не посторонняя, – улыбнулась Злата. – И помреж разрешил. Видите, вон тот маленький мужичонка с чудной прической?
Мы замолчали и дружно посмотрели на невысокого худощавого мужчину в сильно вылинявшем голубом джинсовом костюме. Он стоял за раскладным стулом Бондарчука и внимательно изучал какие-то бумаги. Его практически седые, вьющиеся волосы были выбриты на висках, а сзади оставлен длинный до лопаток хвост, затянутый синей резинкой. В этот момент он повернулся в нашу сторону. Я заметила, какие у него пронзительно синие глаза, скорее даже бирюзовые.
– Прикольный чувак, – заметила Злата.
– Ты, случаем, не на диете? – не к месту спросила Ириска.
– На диете, а что? – повернулась к ней Злата.
Я посмотрела на ее упругое гладкое лицо с матовой загорелой кожей, на большие синие глаза, густые темно-каштановые волосы и розовые губы и улыбнулась. Злата выглядела свежо и даже если она и сидела сейчас на какой-нибудь очередной диете, то вреда ей от этого точно не было. Злата отличалась тем, что ухитрялась находить немыслимые по своим составам диеты и даже пыталась придерживаться их. Ее последним из известных нам экспериментов была диета, состоящая из белого вина и сыра. Кстати, Злата узнала о ней на работе от какой-то актрисы второго плана и немедленно решила последовать. Она, и вправду, за неделю похудела на пять килограмм. Но при этом чувствовала себя плохо и выглядела болезненной, к тому же находилась постоянно в легком подпитии.
– О, господи! – вздохнула Ириска. – А мы тебе зефир в шоколаде принесли!
– И прекрасно! – невозмутимо ответила Злата. – Я на мини-диете.
– Это еще что такое? – удивилась я.
– Ешь все, что ты любишь, но неимоверно урезаешь порции, – ответила Злата. – Например, хочешь виноград. Берешь всего одну ягоду и очень медленно начинаешь ее есть, внушая себе, что это целая кисточка. И так со всеми продуктами. Так что если раньше я слопала бы сразу полкоробки зефира, то сейчас за смену съем одну зефирину по маленьким частям.
– Знала бы, купила тебе кедровые орехи в шоколаде, – проворчала Ириска. – Один крошечный орешек за смену! Нет, Златка, ты ненормальная!
– Не понимаешь? – слегка обиделась та. – Желудок со временем сжимается и меньше есть хочется. И это реально действует!
В этот момент на съемочной площадке появился Сергей Мазаев, солист группы «Моральный кодекс». И мы, мгновенно замолчав, повернули к нему головы. Бондарчук крутнулся на стуле и, подняв голову, начал что-то объяснять. Мазаев кивал. Потом занял место на невысоком подиуме, который находился посередине полуразрушенного цеха. Выглядело это эффектно. Замшелые от старости, если так можно выразиться, кирпичные стены с неровно обвалившимися проемами огромных прямоугольных окон, остатки крыши, сквозь дыры которой падали солнечные лучи и заставляли матово поблескивать музыкальные инструменты, оставленные на подиуме, и высокая фигура Мазаева возле стойки с микрофоном. Он был одет в джинсы, темно-розовую футболку и, несмотря на жару, меховое полупальто. Оно было распахнуто и выглядело так, словно было пошито из старых волчьих шкур.
– Крупные планы! – скомандовал помреж.
Бондарчук в этот момент что-то объяснял высокой кудрявой девушке в сильно открытом топе, узких брючках и выражением «звездности» на хорошеньком личике. Она смотрела на него, не отрываясь, и кивала, как заведенная. Потом взяла со стула коробку с гримом и метнулась на подиум. Мазаев послушно подставил лицо. Девушка слегка подправила ему тон щек и тронула кисточкой губы.
– О, господи, только не это! – услышали мы голос Златы.
К Бондарчуку, быстро семеня, двигалась пожилая женщина в синем спецовочном халате.
– Это наша заслуженная работница, – со вздохом пояснила Злата и пошла к ней.
Мы, естественно, тоже не остались на месте.
– Ей уже давно за шестьдесят, – тихо говорила нам Злата, – всю жизнь на этом заводе проработала, а когда его закрыли, то все равно не ушла. Стала трудиться в охране. И по-прежнему ревностно относится ко всему, что происходит с ее любимым заводом. В принципе это понятно. Здесь вся ее жизнь. Ну и наслушались мы ее рассказов, как было замечательно при Сталине, потом при Брежневе и так далее. И как все плохо сейчас. Завод развалили, рабочие не в почете.
– Антонина Петровна, – тихо позвала Злата, подходя к ней.
Но та, мельком на нас глянув и кивнув Злате, схватила удивленного Бондарчука за рукав и быстро заговорила:
– Здравствуйте, Федор Сергеевич! Очень приятно увидеть вас живьем!
Я с трудом подавила смех, заметив, как у Бондарчука взлетели брови. Но он, как хорошо воспитанный человек, сдержался и вежливо заулыбался. Правда, руку попытался выдернуть. Но не тут-то было. Антонина Петровна вцепилась бульдожьей хваткой.
– Вы такой красивый, – продолжила она и свободной рукой начала его оглаживать, как породистого коня. – И есть в кого! Я и маму вашу знаю и папу, царствие ему небесное, знала и любила.
– Лично? – удивился Бондарчук и посмотрел на нее более внимательно.
Антонина Петровна расплылась в улыбке и затопталась на месте, но продолжала цепко держать его за рукав.
– Что вы! Эта честь не по мне! Из фильмов, из фильмов. Мы все вашего батюшку обожали. Прямо влюблены были! У нас тут во Дворце культуры, знали бы вы, какой раньше у нас Дворец был, не чета нынешним, премьеры проходили, встречи с артистами.
– Все это очень интересно, – не выдержал Бондарчук и беспомощно оглянулся. – Но у нас работа.
Злата мгновенно выступила вперед и ласково взяла Антонину Петровну под локоть.
– Давайте в сторонке посмотрим, как снимать будут, – сказала она увещевающим тоном. – Нам любезно разрешили, так воспользуемся такой возможностью.
– А ты почему пост оставила? – строго поинтересовалась Антонина Петровна. – Разве раньше такое возможно было? В цех являлись минута в минуту и работали, сколько положено.
– Да, конечно, – спокойно согласилась Злата и попыталась увести ее.
Но та и не думала отпускать Бондарчука. Она вновь повернулась к нему и важно представилась:
– Меня зовут Антонина Петровна. Я на этом заводе, почитай, с малолетства работаю. Вот и сейчас во времена разрухи по-прежнему здесь. Ах, какие тут были цеха! Еще при царе строили, а они все стояли и нас радовали. А в нынешнее время за пару лет все развалили! Меня зовут Антонина Петровна, – еще раз сообщила она и придвинулась к Бондарчуку, заглядывая ему в глаза.
– Очень приятно, – уже более раздраженно ответил он и вновь попытался освободиться от ее цепких пальцев.
– Федя, долго еще ты будешь беседовать с этими старыми …, – услышали мы.
– Спокойно, Мазай, – оборвал его Бондарчук. – Сейчас начнем.
К нам подошел Мазаев. Он смотрел как бы сквозь нас. Я всегда любили песни группы «Моральный кодекс», мне казалось, что Мазаев воплощает собой так недостающий сейчас на эстраде тип мужественности. К тому же мне он нравился чисто внешне. В жизни он оказался еще интереснее, чем на экране. Но выражение лица и особенно глаз мне абсолютно не понравилось. Он подошел близко к нам, и это оказалось ошибкой, так как Антонина Петровна свободной рукой мгновенно схватила его за рукав шубы и попыталась притянуть к себе.
– Надеюсь, его маму и папу она не знает, – прошептала мне на ухо Ириска.
И мы не выдержали и тихо прыснули. Мазаев глянул на нас, приподнял брови и скривил губы. И моя многолетняя любовь к нему улетучилась за одну секунду. Я отчего-то мгновенно разочаровалась, хотя понимала, что он вовсе и не обязан любезничать с нами.
– Вынужден покинуть ваше милое общество, – ласково проговорил Бондарчук, – Приятно было познакомиться.
– Ваши песни, Сережа, я тоже знаю, – не унималась Антонина Петровна и тянула к себе опешившего Мазаева. – Мне нравится «До свиданья, мама».
– До свиданья, мама! – сухо произнес Мазаев.
– Я вижу, что проехала машина нашего начальства, – громко и отчетливо произнесла Злата.
Антонина Петровна мгновенно опустила руки и вытянула шею, изучая пространство между корпусами.
– Точно, Златочка? – испуганно спросила она.
– Точнее некуда, – кивнула та.
– Простите, молодые люди, – важно проговорила Антонина Петровна. – Но я должка вернуться на свой пост. Я при исполнении.
Она выпрямила спину, зачем-то одернула халат и пошла прочь.
– Спасибо, – выдавил из себя Бондарчук и вяло улыбнулся нам.
– Не за что! – весело ответила Злата. – Мы, пожалуй, тоже пойдем.
Мазаев, не глядя на нас, вернулся на подиум и встал в эффектной позе возле микрофона. Мы направились к зданию, где находился пост Златы, услышав за спиной, как Бондарчук громко говорит:
– Да, вот так поверни голову! Отлично! Ты просто Марлон Брандо в этом ракурсе!
– А я хотела песню послушать, – неожиданно заявила Ириска.
– По телевизору посмотришь и послушаешь, – ухмыльнулась Злата. – Помреж сказал, что премьера клипа через месяц.
– А Мазаев как холодно на нас смотрел, – заметила я. – Видимо, весь в звездной болезни!
– С чего ты взяла? – рассмеялась Злата. – Он же в образе! И как настоящий артист, не стал выходить из него и превращаться в обычного мужчину.
– Наверное, ты права, – со странным облегчением проговорила я.
Все-таки не хочется разочаровываться в любимых исполнителях.
Когда мы пришли на пост, Злата сразу поставила чайник. Помещение было небольшим, состоящим из двух отсеков. Входя с улицы, посетители попадали в предбанник. За стеклянной стеной сидела Злата, а слева был вход непосредственно в здание. Свою двухметровую каморку Злата называла аквариумом из-за этой стеклянной стены.
– И где ты спишь? – поинтересовалась Ириска, заходя внутрь и усаживаясь на табуретку возле низкой тумбочки, на которой умещался только электрочайник и пара чашек.
Я устроилась за шкафом.
– Да вот тут под столом ставлю раскладушку, – пояснила Злата.
– Ну-ну, – сказала Ириска и достала из сумки коробку зефира. – Не представляю! И это наверняка вредно для женского организма, спать в таких условиях.
– Ну что поделаешь? – вздохнула Злата.
– А что за работу предлагают? – поинтересовалась я. – А то Ириска, как видишь, решила круто изменить свою жизнь и превратиться из домохозяйки в бизнес-леди.
– Есть тут фирма, занимающаяся цветами, – задумчиво проговорила Злата. – Так у них одна девочка в декрет ушла, вот и ищут. А сейчас, сами знаете, время отпусков. Трудно кого-либо найти.
– Цветами? – удивилась я. – В каком смысле?
В этот момент в предбанник вошел какой-то потный и раздраженный мужчина и громко начал возмущаться, что на территории нет указателей, а охрана никуда толком послать не может.
– Охрана послать как раз может, – пробормотала Злата, потом спросила официальным тоном: – А вам что, собственно, нужно?
– Да где-то здесь есть фирма по продаже греческих товаров, – ответил мужчина и посмотрел на Злату с явным нетерпением. – У меня назначено, на входе схему выдали, но по ней разве что Иван Сусанин сможет сориентироваться.
Злата вышла с ним на улицу и начала объяснять, махая рукой. Мы с Ириской переглянулись.
– Ну что, будешь знакомиться с цветочным делом? – улыбнулась я. – Опять-таки менеджер. Я вижу, что тебя такая должность чем-то необычайно прельщает.
– Да я уже запуталась, – призналась Ириска. – Ты была права, куда ни плюнь, в менеджера попадешь. Но вот что это за профессия? Так мне толком и не объяснили.
Злата вернулась к нам и только начала рассказывать о предлагаемой работы, как из здания вышла девушка в ярко-желтом переднике, косынке и со шваброй. Она поставила ведро на пол, равнодушно поздоровалась с нами и спросила:
– Злат, я у тебя помою?
– Конечно, Танюшка! Чего спрашивать? А мы пока на улице подождем, – ответила Злата.
Мы вышли за двери и остановились.
– Кстати, – начала Злата, понизив голос, – если хотите в наше время заработать и особо нервы не мотать, то нанимайтесь уборщицами.
– Шутишь? – не поверила я, глядя через стекло, как Танюшка намывает полы. – Что, за такую низко квалифицированную работу хорошо платят?
– Это смотря где, – улыбнулась Злата. – Вон, видите, девушка сюда идет.
Мы дружно повернули головы. Из-за угла здания показалась тоненькая изящная блондинка в узкой юбке и приталенной блузке. Она быстро шла, о чем-то возмущенно говоря по мобильному. Поравнявшись с нами, поздоровалась и скрылась в здании.
– Это Ксюша, – прокомментировала Злата тоном ведущего ток-шоу. – У нее высшее образование, работает секретарем одной фирмы, занимающейся кровлей, получает всего пятьсот баксов. А, сами знаете, для Москвы это мало. К тому же у нее ненормированный рабочий день и бывает, что она засиживается допоздна. Кстати, здесь это довольно распространенное явление, так как предприятия коммерческие.
– И что? – удивилась Ириска. – Для молоденькой девушки что еще нужно? Так, на булавки, а все остальное наверняка обеспечивают родители и молодой человек.
– Дело не в этом, – продолжила Злата, понизив голос. – А у меня убирает Танюшка. Ну, вы ее видели. Она приехала из Тверской области, образование – средняя школа. Работает, как они сами говорят «тряпкой», то есть уборщицей. По трудовой в нашей фирме два дня через два. Оклад триста баксов. Но она взяла подработку здесь же, на территории и успевает во время официального рабочего времени мыть полы в нескольких офисах. Кроме этого в свободные два дня работает в другом месте. Догадываетесь о ее суммарной зарплате? Уверяю, это больше штуки баксов. При этом ее никто не напрягает, она на всех чихает с высокой колокольни и чувствует себя превосходно.
– Ты предлагаешь мне уборщицей устроиться? – сделала странный вывод Ириска.
– Вовсе нет! – засмеялась Злата. – Просто привожу пример, как сейчас акценты сместились. Тут по вечерам ходит одна дама. Я вначале думала, что она как минимум замдиректора какой-нибудь фирмы. Всегда является в деловом костюме, при прическе и косметике. И на высоких каблуках. А потом выяснилось, что она днем в госучреждении трудится, в собесе что ли, а по вечерам убирает кабинет нашего шефа. Сказала, что сыну на учебу не хватает. Он в институте на платном. И зарплата уборщицы в два раза выше, чем ее оклад в собесе. Вот какие дела.
В этот момент дверь открылась и выглянула Танюшка.
– Все, девочки, – радостно сообщила она, – я закончила.
– Спасибо, – сказала Злата. – Пусть просохнет.
– Ну, я побежала? Мне еще в одно место нужно успеть, – ответила та.
– Давай, пока! – кивнула ей Злата.
В этот момент подъехал большой черный джип с тонированными стеклами, и Злата мгновенно скрылась за дверью. Мы в недоумении остались на месте.
– Видимо, большое начальство, – сообразила Ириска. – Делаем вид, что мы тут по делу.
– А мы и так по делу, – улыбнулась я. – Ты же пришла насчет трудоустройства.
