скачать книгу бесплатно
Но перед этим из могилы,
Тебе придется выйти в мир.
И как безжалостный вампир,
Под кровлю приходить родную,
Высасывая кровь живую
Своих же собственных детей…, – вслух прочитала я.
– Байрон, – пояснил он, – стих написан в тысяча восемьсот тринадцатом… А вот какие интересные строчки. Это мало кому известный Генрих Август Оссенфельдер, немецкий поэт, живший в первой половине восемнадцатого века.
И Гриша продекламировал нараспев:
«Ну погоди, Кристианочка, ты не станешь меня любить, я тебе отомщу и сегодня токайским вином упьюсь до состояния вампира. Ты будешь сладко дремать, и я высосу пурпур твоих свежих щек. Как ты испугаешься, когда я тебя поцелую, поцелую, как вампир…»
– А что это за сборник? – спросила я.
– Редкое издание прошлого века, называется «Темная вечность». Можно сказать, это антология вампирской поэзии, – довольно пояснил он. – Тут практически собрано все. Вот, кстати, и знаменитая баллада Вольфганга Гете "Коринфская невеста". – Гриша перевернул страницу и уткнулся в текст. – Я раньше безумно любил эту балладу, наизусть знал! – пробормотал он. – Думаю, ты тоже про нее слышала. Вот местечко! Класс! – И он прочитал с выражением:
Знай, что смерти роковая сила
Не смогла убить мою любовь:
Я нашла того, кого любила,
Из него я высосала кровь.
Враз покончив с ним,
Я пойду к другим – Я пойду забрать жизнь чужую вновь!
Я внимательно посмотрела на его взволнованное лицо. Никак не могла предположить, что Гриша настолько серьезно увлечен подобной темой. Я заметила, что он возбуждается все сильнее, видимо, эти стихи его заводили.
– Тут даже есть «Метаморфозы вампира» Бодлера, – после паузы, во время которой он переворачивал страницы, сообщил Гриша. – Ты знаешь, что когда ему удалось опубликовать "Цветы зла", он вынужден был изъять их, потому что цензура сочла аморальными и непристойными подобные стихи.
– Все это очень интересно, – ответила я. – Но ты отвлекся. Я же спрашивала про Гарца.
– Да-да, – пробормотал он, – помню, он точно здесь был. Поэтому я и достал именно этот сборник. Жаль, что он без оглавления. Ага, вот же! – радостно сказал он. – Тут три его стихотворения.
– Дай-ка я гляну, – попросила я и взяла у него книгу.
Стихотворения были мне неизвестными. В сборнике, который подарил мне Грег, таких не имелось. Особенно меня поразило первое.
Любовь сыграла с нами шутку злую
Соединила нас назло и вопреки…
Я человеком стал. Но берега реки
Навечно разделили нас… Тоскую…
Тянусь к тебе… но пустоту целую.
Река – века! К тебе не перейти…
Прочитав стих, я задумалась. Смысл этих строк ускользал от меня, хотя все, кажется, было предельно ясно. Гарц написал, что он стал человеком.
«Неужели ему удалось выполнить условия поверья и он прошел обратное превращение? То-то Грег не мог найти его. Если он вновь стал человеком, то давно уже прожил отпущенный ему земной срок и благополучно скончался в свое время, – размышляла я. – Но когда это произошло, вот вопрос. Да произошло ли вообще? Гарц пишет, что стал человеком, но вдруг это всего лишь поэтическая метафора. Как бы узнать поточнее?»
– Лада, эй! – тихо позвал Гриша. – Ты буквально зависла. Или на тебя такое сильное впечатление произвели стихи этого Гарца?
– Произвели, – ответила я. – Сильно написано.
– Да ничего уж такого особенного, – сказал Гриша. – Я даже удивлен, о чем можно так глубоко задуматься. Нет, все-таки ты неординарная девушка! Сколько раз я пытался заинтересовать своих подружек этой темой, но никто особо и не слушал. Но ты! Недаром я сразу в тебя влюбился. Почуял родственную душу…
Гриша придвинулся. Я ощутила волнение от его дыхания, от его горящего взгляда и вида полураскрытых губ, словно ждущих поцелуя.
– Опять ты за свое, – заметила я и слегка отодвинулась.
В этот момент раздался звонок в дверь.
– А вот и Леха, – недовольно проговорил Гриша и пошел открывать.
Через пару часов я осталась одна в моем новом жилье. Мы быстро договорились с хозяином, все уладили, и он уехал. Гриша, правда, рвался остаться со мной, но я отклонила его настойчивые просьбы.
– Ну хорошо, – наконец, согласился он, – я ухожу. К тому же живу рядом, так что если вдруг…
– Конечно, сразу позвоню тебе, – охотно пообещала я. – Можешь, не сомневаться. И большое за все спасибо!
Когда за ним закрылась дверь, я в первую минуту ощутила, как навалилась усталость, вызвавшая чувство безысходности. Но решила не распускаться, а начинать устраиваться на новом месте. Квартира понравилась мне с первого взгляда. Алексей недавно сделал ремонт и обустроил ее, как он мне сообщил, по своему вкусу. Планировка была стандартной – две комнаты, кухня. Все выдержано в черно-белой гамме. В гостиной стояли диван и кресло черного цвета. На полу, покрытом белым ламинатом, лежал ковер в черно-белую клетку. Подушечки в такую же клетку громоздились в углу дивана. Возле кресла находился весьма оригинальный журнальный столик. Он состоял из огромного куска серого гранита, на котором крепился стеклянный круг. На столике раскрыли черно-белую шахматную доску, с аккуратно расставленными фигурами. Напротив дивана на стеклянной подставке возвышался черный телевизор. Возле него вдоль стены расположился стеклянный стеллаж, плотно заставленный дисками с фильмами и музыкой. Портьеры были из плотного серебристо-серого материала. Мне отчего-то сразу понравилась эта серо-бело-черная гамма. Возможно, она соответствовала моему настроению. Я оглядела гостиную, подхватила свою сумку и отправилась в спальню. Там сохранялись основные цвета интерьера, но гамма была намного светлее. Даже кровать оказалась белого цвета, как и коврик на полу, а вот шторы – черными. Я положила вещи в шкаф, затем тщательно вымылась и нырнула в постель. Уснула мгновенно.
Утром открыла глаза и вначале не поняла, где я. Потом все вспомнила и тут же помрачнела. Меня вдруг начали терзать угрызения совести за то, что я даже не попыталась вчера объясниться с мамой. Смартфон я так и не включила. И она наверняка звонила мне.
«Господи, она не знает, что и думать! – мелькнула мысль. – И чего я веду себя, как маленькая? Могла бы поговорить с ней».
Я села и взяла смартфон с прикроватной тумбочки. Хотела уже включить, но задумалась. Мне стало вдруг так противно на душе, что совершенно расхотелось звонить и выслушивать стандартные объяснения. Мне казалось, я заранее знаю все, что она мне сейчас скажет. Но почему, почему мама не могла понять меня? Я вспомнила разрыв с отцом, всю ту боль, которую мне пришлось перенести. И ведь все это происходило на ее глазах. Когда я выяснила о его темном прошлом, то откровенно обо всем с ней поговорила. И мама подтвердила, что причиной развода стала именно эта история. Она так и не смогла тогда принять и понять его. Так что же изменилось сейчас? Неужели родители думали, что я спокойно приму их решение снова сойтись и буду жить с ними в одной квартире? Я сжала виски пальцами и замерла. Потом положила смартфон на кровать и отправилась в ванную.
«Пусть как хотят, – размышляла я, расчесывая волосы, – только меня в это не втягивают. У меня своих проблем полно! Еще не хватало новых. Неужели они думают, что мы снова заживем одной счастливой полной семьей? Бред! И как мне надоели мои длинные русые волосы!» – неожиданно резко поменялось направление моих мыслей.
Возможно, психика так среагировала и переключила мое внимание. Но я мгновенно зациклилась на волосах. Я перебирала их пальцами, приподнимала пряди, изучала цвет и отчего-то раздражалась все сильнее. Я никогда не носила другой прически. Длинные волосы заплетала в косу, или поднимала их в хвост, или носила распущенные.
– Вот возьму и отрежу коротко! – сказала я и даже начала улыбаться. – А потом уеду из Москвы куда-нибудь на юг… У меня все-таки каникулы! Чего я тут застряла? Грег все равно сейчас в монастыре.
Я вспомнила его мертвенно бледное, застывшее лицо и с трудом сдержала слезы. Но старательно отогнала это видение и тряхнула волосами.
Я вышла из ванной и решила позвонить Лизе. Как только смартфон загрузился, сразу пришло несколько СМС от мамы. Но я поджала губы и даже не стала их открывать. Набрав номер Лизы и услышав ее бодрое: «Ладка, салют!», я заулыбалась.
– Ты сейчас где? – спросила я.
– В салоне, – ответила она.
– А ты говорила, что на каникулах хочешь отдохнуть, – заметила я.
– Просто тут работка неплохая подвернулась, – ответила Лиза. – И салон мне нравится. Не все же в учебке пенсионеркам химию делать! Пора о приличном месте подумать. Слушай, мне твоя мать вчера просто обзвонилась. Ты куда пропала-то? – торопливо добавила она. – С тобой все в порядке? Ты вообще где?
– Так, в одном месте, – уклончиво ответила я. – Лиз, а можно я к тебе сейчас приеду? Хочу стрижку сделать.
– Чего?! – прыснула она. – Ты же всю жизнь с длинными! Этакая девица-краса, длинная коса…
– Вот решила, – упрямо ответила я. – Но если не хочешь, я сейчас в первую попавшуюся парикмахерскую зайду.
– Еще чего не хватало! – рассердилась она. – Там тебя подстригут… в первой попавшейся… Записывай адрес.
Салон оказался неподалеку от метро «Серпуховская». Когда я вошла в зал, то сразу увидела Лизу. Ее кресло находилось возле окна. Она укладывала феном волосы пожилой полной женщине. Заметив меня, Лиза улыбнулась и подмигнула. Глядя на ее оживленное румяное лицо с красиво подстриженными в короткое каре каштановыми волосами, яркими карими глазами, я невольно тоже улыбнулась. От Лизы веяло неистребимым оптимизмом, она всегда жила легко и в свое удовольствие. Закончив укладку, Лиза выключила фен. Клиентка встала, оглядела себя в зеркало и довольно заулыбалась.
– Я быстренько перекурю, – сказала Лиза мастеру, работавшему рядом с ней. – А потом у меня стрижка! Так что следующую, по очереди, можете себе взять, если свободны.
– У меня по записи, – сообщила мастер.
– Ага, – неопределенно ответила Лиза, подхватила меня под руку, и мы вышли на улицу.
Лиза расстегнула синий форменный халатик и закурила.
– Жарко, сегодня, да? – сказал она, пуская дым из ноздрей и поднимая лицо вверх. – Вот бы на пляж! Но у меня смена до восьми вечера.
– Жарко, да, – согласилась я. – Ну так что, Лиз, подстрижешь? Хочу коротко. Да и цвет бы поменять. Может, в радикально черный?
Лиза глянула на меня изумленно и прыснула. Поперхнувшись дымом, закашлялась. Едва отдышавшись, начала пристально изучать мое лицо.
– Слушай, подруга, ты что-то бледная, – констатировала она. – Ах да, совсем забыла, ты же с матерью повздорила. Из-за чего, кстати?
– Представь, вчера отец вернулся, – с горечью проговорила я. – Ненавижу!
– То-то ты из дома удрала, – заметила Лиза, став серьезной. – Не хочу вмешиваться, но ведь они твои предки по-любому. Не будешь же ты от них всю жизнь бегать? Пусть живут, как хотят.
– Да мне-то что! – раздраженно ответила я. – Пусть! Только зачем меня во все это впутывать? Не хочу. А отца я ненавижу! А сейчас еще и мать считаю предательницей.
– Ты не права, Лада! – возмутилась она. – Чего ты так ощетинилась? Ну подумаешь, решили вновь сойтись! Радоваться нужно. Лучше, если бы она какого-нибудь левого хахаля привела? Оказался бы алкашом, да еще бы бил ее. Сколько таких случаев. Ты прямо как маленькая. Отец твой вполне приличный человек, к тому же успешный, да и красавец.
– Много ты понимаешь, – ответила я.
Лиза не знала причин моей ссоры с отцом, и рассказывать ей в подробностях я не собиралась.
– Давай закроем тему, – предложила Лиза после паузы, во время которой докурила сигарету. – В общем, ты решила кардинально поменять свою жизнь.
– Это почему еще? – улыбнулась я, глядя на ее задорный вид.
– Если девушка меняет внешность, цвет волос и так далее, то ее судьба меняется. А уже если имя! Ну, вот замуж выходишь, почти всегда другую фамилию берешь. И судьба меняется. Это все знают. В каком-то индейском племени даже клички периодически меняли. Ну там… Соколиный глаз на…
– Ослиное ухо, – сказала я и рассмеялась.
Лиза глянула на меня с недоумением, но потом тоже зашлась в смехе.
Она подхватила меня под руку и направилась к двери. Когда Лиза вымыла мне волосы и усадила в кресло, то первым делом растянула пряди в разные стороны и задумчиво посмотрела в зеркало.
– И даже не планируй просто подравнять, – предупредила я, хотя она еще не сказала ни слова. – Хочу короткую стрижку, типа спортивной мальчишеской.
– Ты с ума сошла? – засмеялась она. – У меня есть идея получше. Каре… короткое… затылок сильно поднят, а пряди вдоль щек резко вниз. И челка до бровей. Что скажешь?
– Не знаю, – улыбнулась я, наблюдая, как Лиза подогнула волосы. – Но в черный цвет!
– Зачем же в черный?! У тебя и свой очень красивый! С пепельным оттенком и слегка отгоревшими прядями… У меня есть шоколадная гамма. Что-нибудь подберем… Скажем, тон «темный шоколад». Тебе должно пойти. Но я все еще в шоке, что ты решила так поменять стиль! Сколько лет я тебя уговаривала. Но ты ж ужасно консервативна.
Через два часа Лиза закончила работу. Я глянула в зеркало и обомлела. На меня смотрел совершенно другой человек. Романтичная девушка с открытым миловидным лицом и длинными светлыми волосами, обычно откинутыми со лба назад, превратилась в хорошенькую пикантную «штучку», другого слова я подобрать не смогла. Темно-шоколадные, нереально блестящие волосы выглядели более густыми и тяжелыми. Челка скрывала мой высокий лоб и падала до бровей. Лиза все-таки сделала каре, как и хотела. Концы прядей заканчивались возле скул, шея сзади полностью открывалась. Глаза отчего-то казались больше и глубже. Цвет радужки стал более насыщенным и отдавал не в серый, как обычно, а в синий. Овал лица выглядел утонченным, кожа – свежее и белее. Я тряхнула волосами и встала.
– Офигенно! – прошептала Лиза. – Я сама не ожидала такого эффекта. Но сейчас, подруга, тебе придется и стиль одежды менять. А то все эти джинсы и спортивные кофты… С такой стрижкой это уже не катит.
– Возможно, – улыбнулась я.
«Интересно, что скажет Гриша? – вдруг мелькнула мысль. – Представляю, как он ошалеет от моего вида».
И я невольно заулыбалась, но тут же нахмурилась и подумала, причем тут вообще Гриша. Встречаться я с ним не собиралась, хотя от дружбы пока не отказалась.
– У тебя новый парень? – поинтересовалась Лиза, смахивая с моей шеи кисточкой остатки волос.
– Познакомилась тут с одним, – нехотя ответила я. – Ничего так, прикольный.
– Ты у него ночевала? – осторожно спросила она.
Я молча кивнула.
– Надеюсь, у тебя наконец-то будут серьезные отношения, – вздохнула она.
Лиза по-прежнему была не в курсе моей истории любви к вампиру.
– У меня сейчас обеденный перерыв, – с воодушевлением сообщила она. – Пошли в универмаг возле метро? Как у тебя с финансами?
– Имеются, – ответила я. – А что?
– Мечтаю немедленно переодеть тебя! – заявила Лиза. – Купим что-нибудь в твоем новом стиле.
– Давай попробуем, – ответила я и улыбнулась.
Но вначале мы зашли в кафешку возле метро. Лиза довольно плотно поела, я взяла только мороженое с карамелью и зеленый чай. Затем мы отправились в универмаг. Через час, нагруженные пакетами, вышли на улицу.
– Нет, ну на какие наряды ты кидалась! – довольно заметила Лиза. – Я просто в ауте! Даже для меня это слишком смело. Неужели носить будешь?
– Еще как! – задорно ответила я и рассмеялась.
Многочисленные примерки всевозможных вещей подняли мне настроение. К тому же я успела изучить в зеркалах кабинок свою новую прическу со всех сторон. И она мне нравилась все больше. Я уже начала привыкать к новому имиджу и чувствовала себя все комфортнее.
– Слушай, – вдруг остановилась Лиза и повернулась ко мне, – а ведь, кажется, я начинаю понимать, в чем дело.
– И в чем же? – беззаботно спросила я, помахивая пакетом с покупками.
– Да ведь это вызов твоим предкам! – округлив глаза, заявила Лиза. – Точно! И чего я на визажиста пошла? Нужно было на психолога.
– При чем тут они? – сказала я и нахмурилась.
– Ты сама твердила, что предки постоянно внушали, будто твоя красота в «милой естественности». Забыла? И ты за ними повторяла как попугай, а на мои предложения что-то изменить во внешности только бровки сдвигала. И вдруг совсем другой имидж! А уж комплекты мы тебе накупили – полный фэшн! Я бы определила это как сексуальный экстрим. Помнишь ту юбочку из белой замши за какие-то нереальные деньги? Она же тебе чуть трусы прикрывает, да еще снизу вся узорами вырезана. Даже я бы ее вряд ли надела, а вот ты купила и почти не сомневалась.
