скачать книгу бесплатно
– Известно о чем. О Черном Сталкере, конечно!
– А вот с этого места поподробнее! Кто или что такое этот Черный Сталкер?
– Да ладно вам! Будто сами не знаете! Фантом такой черный. Один из первых, которые в Муромской Зоне появились. А до этого о фантомах вообще никто слыхом не слыхивал. Это сравнительно недавняя дрянь. Так вот, у него сила в разы мощнее, чем у Измененного-псионика. Он людей с ума сводит, сразу многих накрыть может. Заставляет человека вначале тех, кто рядом, убить, а потом и с собой покончить. А иногда вселяется даже.
– Как это «вселяется»?
– Ну, как… А как духи вселяются? Так и он. Влезет в чужое тело и им командует.
– Это же легенда…
Ещенко аж плюнул от досады.
– Ну, вот и вы туда же – «легенда». Да эта «легенда» нас на той дороге всех троих чуть не порешила!
– А сами вы этого фантома раньше видели? До того случая на дороге?
– Сам не видел, врать не буду. Но слышал от парней, которые доверия заслуживают. Они видели и чудом в живых остались.
– От кого?
– Вы опять?
Строганова с досадой махнула рукой.
– Ладно, забудьте. Вернемся к вашей истории. Что произошло после ссоры ваших спутников?
– Во время ссоры. Антон что-то увидел и резко затормозил.
– Что именно?
– Черного Сталкера.
– Но вы лично его не видели?
– Да что вы заладили: «видел – не видел»! – Ещенко пришел в раздражение. – Просто так Антон паниковать не стал бы. Он не трус. Он…
– Из парней, заслуживающих доверия, – закончила его фразу Строганова.
– Именно так, – процедил сквозь зубы Ещенко. – Только без вашего сарказма.
– Это не сарказм. Просто скепсис. Вы только что рассказывали мне про пси-давление Зоны и о том, что ваши спутники были на взводе. Разве не могло кому-то из них в таком состоянии привидеться что-нибудь в этом роде?
Хорошая физиономистка, Строганова увидела, что хваленая железобетонная ментальная непробиваемость Ещенко готова дать трещину. Стойкость стойкостью, но тяжелое ранение, арест и гибель друга кого угодно могут подкосить. Но он овладел собой.
– Понимаю, как это выглядит со стороны. Но вы ошибаетесь. Галлюцинациями не объяснить того, что произошло потом.
– И что же?
– Антон психанул и вышел из машины. Мы с Олегом тоже вышли. Попытались его урезонить. То есть я попытался. Как самый спокойный, я всегда выступал миротворцем. Но тут почти сразу понял – бесполезно.
– Почему?
– Антон изменился.
– Так же, как…
– Нет, не как Измененные. У него лицо другим стало, глаза потемнели и… Короче, перед нами словно другой человек стоял. Чужой, враждебный. Он и пистолет выхватил. Я попытался еще что-то сказать, но Антон… а вернее, тот, кто занял его место, выстрелил мне в грудь… Дальше я помню смутно. Боль, сознание затуманено… Видел, что вселившийся в Антона дух (не могу дать гарантии, что это именно Черный Сталкер, но кто бы это еще мог быть?) направил пистолет на Олега, склонил голову к плечу. Знаете, как собака смотрит? Овчарка немецкая. Вот так. А потом хрипло, словно сильно простуженный, стал требовать, чтобы Олег отдал ему пистолет. Олег и отдал. Основной. Только у него и запасной имелся, о чем этот словно не знал. Потом… затрудняюсь сказать точно, потому что мне самому было очень хреново… но, кажется, этот атаковал Олега на пси-уровне. Олег сопротивлялся. Отчаянно сопротивлялся. Я видел, как его лицо исказилось.
– Постойте, вы говорили, что у Черного Сталкера якобы могучие пси-возможности.
– Да.
– И тем не менее Катаев сопротивлялся ему? Он что, сам псиоником был уже тогда?
– Что значит «уже»? Не был он никогда псиоником. Ни грамма в нем экстраспособностей не было.
– А если было? Мог он их скрывать? Насколько я знаю, в вашей среде к экстраспособностям относятся с подозрением.
– Еще бы! Мы видели, что могут Измененные. И первое, что мы бы подумали в таком случае, – изменился парень. Но скрывать… Даже при большом желании у него не получилось бы. Сколько мы втроем в Зону ходили – не перечесть! В такой тесной связке подобное не скроешь.
– И тем не менее он сумел выжить в схватке с этим вашим фантомом-убийцей.
– Так я помог ему! Выстрелил в спину этому одержимому. Из последних сил. Попал вроде. Тот дернулся, обернулся, но тут Олег ухитрился свой второй пистолет достать и три раза в него пальнул. Больше я ничего не помню, отключился. Очнулся уже в карантинной больнице АПБР. Это все, что я знаю. Скажите, Олег жив?
– Жив-то жив… Ваш друг стал проявлять пси-способности очень высокого уровня и стал убивать. Предположительно на его счету около двадцати человек.
Глаза Ещенко округлились от невообразимого изумления. Или этот сталкер – гениальный актер, или он совершенно искренен.
– Нет-нет-нет! Это бред какой-то! Только не Олег! Да я ж его как облупленного знаю. Мы с ним столько всего прошли… Он никогда бы… Нет, вы ошибаетесь!
– Но ведь Олег мог уже не быть самим собой. Что, если он действительно изменился? Ломка сознания происходит не сразу. Поэтапно. Какое-то время люди еще ведут себя как прежде – и только потом…
– Нет-нет, поверьте, я бы понял! Мы знаем признаки. Симптомы. Нам рассказывали. Учили. И мы сами видели, как это происходит. Что-что, а уж Измененного даже на начальной стадии мы бы распознали! Вы ошиблись – Олег не мог убить всех этих людей! Его подставили! Это кто-то другой!
Строганова поднялась и нажала кнопку. Вошла охрана.
– Достаточно. Можете его увести.
– Нет! Послушайте! Вы должны мне поверить! Это не он!
Крики сталкера еще долго доносились из коридора, но Анастасия Строганова уже не обращала на них внимания. Она думала. Благо, было о чем.
Глава 8
Катаев
Где-то в Муромо-Владимирской Зоне. Десятый год метеоритного дождя
Пейзаж мне знаком, и довольно неплохо. Холмы. Преимущественно лиственный лес. Река – широкая и медленно текущая. Город на горизонте. Купола церквей. Ока. Все это к западу от Мурома. Много раз я сюда ходил, пока был еще вольным сталкером. Эх, хорошее было время! Относительно беззаботное. Самая большая проблема – как не попасться патрулю АПБР или отбиться от мутантов. Сейчас такое кажется развлечением. Тем более что тогда я был интегрирован в общество. Зона не составляла мою постоянную реальность, а лишь возникала в ней эпизодическими вкраплениями. Пусть порой довольно долгими, но вкраплениями. И я всегда знал, что вернусь в нормальный «чистый» мир, посижу с парнями в баре, встречусь с Агни… Агни…
Все теперь в прошлом. И она тоже. Но сейчас-то я зачем здесь? Сон? Опять из тех, что преследовали меня во время охоты за Кочевницей? Давненько их не было. Разве что те, которые с моим темным двойником в главной роли. Но сейчас я – это я, а не он. Я не охочусь, и жажда крови не сушит меня изнутри. Да и не на кого здесь охотиться: Муром – сердце Зоны. Люди здесь бывают редко. И в основном это либо апэбээровцы, либо сталкеры с клиентами.
А сейчас тут я. Иду, бездумно переставляя ноги, в направлении города. С непонятной целью. Впрочем, в таких снах цель мне всегда непонятна почти до самого конца. Прямо детективный триллер, мать его! Мои особые таланты завязаны на Зону, и поэтому, как правило, подобные сны-видения являются посланиями. Закодированными. И расшифровывать их приходится каждый раз с нуля, потому что хоть я и стал теперь лучше понимать порождение чужого разума, но все еще говорю с ним на разных языках.
Мы враги, но вынуждены сосуществовать. Кочевницы больше нет, а муромский Источник пока является единственным пробужденным. На территории России, разумеется. По ситуации за границей в курсе, наверное, руководство АПБР, ФСБ и окружение президента. Простым смертным такую информацию не выдают – боятся паники. Правильно, наверное…
Но я сейчас – как представитель человечества на чужой территории. А владения эгрегора муромского Источника можно назвать чужим посольством. Только зачем я здесь? У меня нет полномочий вести переговоры от лица человечества. Зато у Источника есть на меня здоровенный зуб. За Кочевницу. Впрочем, я опять сужу о нем с точки зрения человеческой логики, эмоциональной матрицы. Возможно, Источнику плевать на прошлое. Он выше мести. Он – сама прагматичность, и если есть возможность использовать врага для своей вящей пользы, сделает это, не задумываясь. Месть для него – категория настолько пустячная, что он в своих действиях вряд ли будет принимать ее во внимание. К тому же я для него вполне могу оказаться ценным ресурсом, разбазаривать который просто неразумно. Он мыслит другими категориями, к которым я лишь поверхностно прикоснулся, общаясь с Кочевницей. Но она к моменту нашего контакта уже не была чистым чужим разумом. Заразилась человеческой эмоциональной инфекцией. В самом худшем ее проявлении.
Источник иной… Наверное. И я сейчас двигаюсь прямо к нему, судя по моим внутренним ощущениям. Местоположение муромского Обломка известно мне лишь приблизительно. Но он где-то там, прямо по курсу. Я что, планирую нанести ему визит? Если бы это зависело от меня, то нет. Ни в коем случае! Крыша у меня, конечно, уже набекрень, но не настолько же! Жить я еще хочу, и очень желательно – человеком. Сомнительная честь для того, кого общество отвергло, превратив в изгоя. Но я пока не хочу становиться совсем иным. Измениться в полном смысле этого слова. Хотя тогда мне, наверное, стало бы намного проще. Но мы, люди, не ищем легких путей. По крайней мере многие из нас, к числу коих принадлежу и я. А еще мне страшно. Изменение не кажется мне новой ступенью развития. Скорее, наоборот. У меня ощущение, что, изменившись, я утрачу нечто очень важное, без чего перестану быть собой.
В этом сне я не вполне управляю событиями и даже собой, иначе давно уже остановился бы. Хотя… Мне все-таки интересно. Ни один сон-видение не был послан мне просто так. Всегда есть смысл, и его необходимо разгадать.
Ох! А вот и он – смысл. Вернее, она. Идет навстречу. (Наверное, именно такой подлянки и следовало ожидать от муромского Источника. Все-таки он злопамятный.) Идет и смотрит на меня. Среднего роста, с пышными вьющимися каштановыми волосами. Чуть курносое лицо с пухлыми губами и ямочкой на подбородке. Глаза голубые, брови вразлет… Она. Будь я художником, мог бы, наверное, нарисовать ее портрет с закрытыми глазами. В любое время дня и ночи. Потому что она все время стоит передо мной. И снится регулярно.
Агни… Агнешка Томаховская для всех, и Агни – только для меня. Была. Пока не умерла на моих руках, будучи уже не совсем собой. Естественно, ее облик, голос и все остальное попали в базы данных эгрегора Источника, так что теперь он мог в любой момент состряпать качественный фантом. И состряпал. Только для чего? Чтобы убить меня? Но я уже умею справляться с подобным. С образом Агни это, конечно, будет сложнее, но я сумею отрешиться от визуального восприятия, как делал это не раз. Тренированный разум не даст сбоя и теперь. Это не Агни, а очень искусная копия с чужим наполнением. Голос и воспоминания в комплекте. Только меня этим не возьмешь. Надеюсь…
Готовлюсь к схватке. Вернее, к развоплощению. Избавляюсь от эмоций, становясь в чем-то ментально похожим на то, что не торопясь приближается ко мне…
– Здравствуй, Олег!
Она все-таки заговорила. Что же, этого следовало ожидать. Усыпляет бдительность. Пытается не позволить мне принять нужный ментальный настрой. Только не выйдет!
– Не хочешь со мной разговаривать, да?
Все-таки какой похожий голос! До мельчайших ноток, интонаций. Хорошая работа.
– Не вижу предмета. Тебя послал Источник? Напрасно. Мне нечего ему сказать.
Она вздыхает. Очень естественно.
– Зря ты так. Нам вовсе не обязательно воевать. Зачем ты защищаешь отживших? Алчная, агрессивная тупиковая ветвь эволюции, высокомерно считающая себя вершиной творения. Обреченная. Ты уже не принадлежишь к ним. Ты выше, сильнее. Новая раса, более совершенная. Они сами оттолкнули тебя, изгнали из своей среды. Ты для них чужак. Нам ты гораздо ближе, пойми!
Я качаю головой.
– Нет. Не ближе. Я еще человек. Думаю иначе. Чувствую, наконец, в отличие от вас! И этого вам, бездушным големам, у меня не отнять.
Она морщится.
– Опять эмоции. Когда нет логических аргументов, включаются они. Нелепый атавизм, который ведет человечество к самоуничтожению. И это за него ты цепляешься, как за высшую добродетель? Глупо. Ты еще несовершенен. Но мы можем помочь тебе стать таковым. Просто отринь эмоции. Они мешают тебе познать истину. Тебе ведь уже почти удалось это. Невеликая потеря, скажу тебе! Даже вообще не потеря, если честно. Только из-за них человечество стало такой чумой. Заразой, разрушающей и биосферу планеты, и саму себя. И люди уничтожат себя – рано или поздно. Количество бесконечных войн перейдет в качество. Мы просто ускорим процесс, чтобы последствия для планеты были не такими тяжелыми.
– Ускорите? И скольких при этом умертвите? Восемьдесят процентов? Девяносто?
– Сколько понадобится. Планете не нужно такое огромное население. Пришедшая на смену людям совершенная раса будет немногочисленна и в отличие от своих предшественников не станет сеять вокруг смерть и разрушение.
– Лозунги, лозунги… Не самый лучший способ убедить. Скорее, наоборот, – усмехаюсь я. – Прямо партия «зеленых»-экстремистов. Можешь выдвинуться в Думу на следующих выборах.
– Ты зря смеешься. Настроил себя изначально негативно и не хочешь воспринимать разумных слов. Почему-то представляешь нас абсолютными злодеями, кровавыми мясниками. Но это не так. Те, кто убивает вас, – лишь отражения вашей ненависти, инструменты обновления. Мы ведь даже не просим тебя принимать активное участие в умерщвлении себе подобных. Ты можешь помочь нам иначе. Я расскажу как. А здесь… просто отойди в сторону и позволь отжившим проиграть свою последнюю войну и сойти со сцены.
Я покачал головой.
– Мы не договоримся.
В ее голосе звучит искренняя печаль. Точнее, качественная имитация искренней печали.
– Жаль. Я надеялась, что эта внешность поможет мне достучаться до тебя. Та, к которой ты испытывал такие чувства, уже часть нас, часть эгрегора. Пора и тебе занять место рядом с ней.
– Нет!
– Подумай еще раз! – Она повышает голос. – Это последнее предложение. Другого не будет. Волна обновления все равно сметет человечество, но у тебя пока есть шанс не попасть под нее. Последний шанс. Твое сопротивление ничего не изменит, кроме твоей собственной участи.
– Угрожаешь? Зря. Кочевница уничтожена, а без нее ты можешь намного меньше. Ты – единственный пробужденный Источник, и тебя тоже скоро ждет консервация. Ты еще рычишь и показываешь клыки, но сам боишься. Потому что проигрываешь. Меня тебе не запугать!
– Ты ошибаешься. И скоро поймешь, насколько сильно. Но будет уже поздно. Разговоры для тебя закончатся прямо сейчас. Дальше мы станем действовать иначе…
– Иди к черту!
Во время всего этого разговора я не терял времени: слишком свежо воспоминание о том, что было в прошлый раз, когда Кочевница заговаривала мне зубы. Теперь моя очередь шутки шутить… Отринуть эмоции, говоришь? Пожалуйста! Нужный ментальный настрой приходит мгновенно, потому что находится уже в готовом состоянии, только включи. И я включаю. Развоплощающий импульс, команда «небытие». Фантом должен исчезнуть, раствориться в воздухе. Но выходит иначе. Кровь течет из глаз, носа и рта полной копии Агнешки. Потоками. И лицо, любимые черты превращаются в чудовищную маску смерти. Этот образ держится примерно с полминуты, прежде чем окончательно исчезнуть. Мелкая месть Источника напоследок. Мелкая для его масштабов, конечно…
* * *
Когда меня выдернуло в физическую реальность, в дополнение к всегдашнему ознобу было что-то еще. Я не сразу осознал, что. Щеки. Они были мокрыми. От слез.
Глава 9
Из дневниковых записей Михаила Стрельцова
Верхнеобск. Девятый год метеоритного дождя
– Света, привет! Как твои дела?
– Привееет, братец! Рада тебя слышать! Дела нормально, более или менее. Тружусь на ниве отечественной журналистики в поте лица своего.
– У вас там все спокойно?
– Это ты… в дурном смысле?
– В нем.
– Да ты что, я девушка порядочная! – хихикнув, ответила она цитатой.
– Я, между прочим, серьезно!
– Что, есть повод для беспокойства?
– Есть.
– Послушай, – она понизила голос, – да если бы у нас тут что-то было, оно бы уже…
