скачать книгу бесплатно
Мне никогда не удавалось понять, как людям удается предельно раскрепоститься за считаные минуты, ведь эти четверо, как и остальные, не были знакомы до прихода сюда… Таковы правила вписки. Даже настоящие имена здесь нежелательны, и Дина вполне могла оказаться Машей или кем-нибудь еще. И тем не менее две пары уже оказались предельно близки друг другу.
– Черт, как они сумели?!
Кажется, я произнесла это вслух, потому что стоявший рядом невысокий мальчишка, выглядевший школьником, посмотрел прямо на меня и шепнул:
– Они не здесь. Неужели не ясно? Они все улетели и парят в поднебесье, где только один сплошной восторг. Хочешь так же? У меня есть кое-что…
Я молча выбралась из потной, возбужденной толпы. Улетели? Да, конечно… А через несколько часов они заблюют всю комнату и не смогут не только друг друга видеть, но даже на себя смотреть в зеркало? Нет уж, спасибо. Мне только ломки не хватало для полного счастья. Обойдусь коньяком, от него у меня хотя бы голова потом не болит.
Из ванной комнаты тоже доносились узнаваемые стоны, и мне показалось, что это голос Дины. Но прислушиваться я не стала, свернула в большую комнату, обставленную, как гостиная. По крайней мере, здесь были диван и телевизор. Только он был выключен, а на диване, раскрыв рот и похрапывая, спал какой-то толстячок. Его раскрасневшиеся щеки сползали вниз, как непропеченное тесто. Пьяненькая девица писала фломастером у него на лбу – наверняка что-то тупое из заборной лексики. А вторая заглядывала ей под руку и покатывалась со смеху, словно ее новая подруга выдавала верх остроумия.
Я вышла из комнаты, не вглядевшись в надпись. Правда, иногда мне нравится читать то, что пишут на стенах заброшенных московских домиков. Встречаются настоящие перлы вроде «Бог любит даже меня». Я сфотографировала эту надпись и поставила у себя вместо аватарки. Хочется верить в это… Но в эту минуту мне не верилось совсем.
Сбежав вниз, я набрала номер Артура:
– Заберешь меня отсюда?
– Выходи, – отозвался он неожиданно. – Я уже у ворот.
Почему-то я даже не удивилась…
Сорвав с вешалки пальто, я выскочила на крыльцо и застыла от изумления: напротив дома в небе застыла пронизанная световым копьем луна. На самом деле это, конечно, был след, оставленный давно скрывшимся самолетом, но выглядела картинка так, будто злодей-великан запустил в яркий диск острое оружие. Но луна не сдавалась, пока я натягивала пальто, она потихоньку карабкалась вверх и на моих глазах уползла от копья. В какой-то момент она обернулась яблочком на тарелочке, а потом и вовсе отделилась от меркнущей полосы.
«Надо было снять!» – как всегда с опозданием спохватилась я. Показала бы Артуру, может, он и не стал бы ворчать, что от меня пахнет коньяком…
«Ауди» ждала меня в двадцати шагах от ворот. Сев в машину, я вздохнула:
– Откуда ты знал, что мне захочется сбежать?
– Ты слишком умна для примитивных развлечений.
Артур произнес это серьезно, только блеск в глазах выдавал его.
– Что же мне делать с моим умом? От него же одно горе, это еще Грибоедов доказал.
Ему удалось удивить меня:
– Не так уж умен был его Чацкий, если честно! Он просто брюзга. Можно понять, почему Софья не любила этого зануду…
«А почему мама не любила тебя? Такое понять невозможно».
Никаких доказательств маминого равнодушия не было, я сама все это придумала… Но отделаться от этой печальной уверенности уже не удавалось.
Что происходило на вписке, Артур так и не спросил, видимо, догадывался, как противно мне говорить об этом. Даже наедине с собой вспоминать не хотелось. Хотя во снах всю ночь мелькали прокуренные ногти, рыжие волосы на ковре, бита в крепких руках… Я понимала, что легко отделалась и вовремя удрала оттуда.
Похоже, Артур ничуть не сомневался: именно так и будет.
* * *
Этому идиотскому кобелю никогда не удавалось дотерпеть хотя бы до шести часов… Приходилось тащиться с ним затемно, бродить по пустым, вымерзшим дворам, пытаясь командовать сквозь зубы:
– Давай уже, скотина! Делай свои дела…
Дочь настаивала, чтобы Григорий Ильич непременно брал с собой саморазлагающийся пакетик, собирал собачье дерьмо и выбрасывал в мусорный бак. Она была просто помешана на экологии, как и все ее друзья-приятели. Чокнутое поколение… Григорий Ильич таскал в кармане для вида скользкий рулончик, но заставить себя убирать за Громом говно мог только днем, если свирепые старушки пристально следили, как его пес делает кучу. А сейчас, в темноте, можно просто быстро уйти подальше – попробуй докажи потом, кто нагадил!
Но сегодня Гром не спешил опорожнять кишечник, как хозяин ни подгонял его. Неутомимо шнырял по кустам, выискивая что-то, и Григорий Ильич уже забеспокоился: как бы не сожрал чего – в сетях предупреждали, что в Москве и области лютуют догхантеры…
– Фу! – гаркнул он, увидев, как собака тащит что-то в зубах. – Гром, брось, я сказал!
Но пес исправно дотащил добычу и положил на снег прямо у носков его старых прогулочных ботинок. Брезгливо поморщившись, Григорий Ильич склонился над трофеем:
– Что ты приволок?
А когда понял – что, его тут же вырвало фонтаном. И откуда набралось? Не завтракал ведь еще…
* * *
Нужно было не вертеться всю ночь, изнывая от ревности, а спокойно спать, ведь все равно Никита был не в силах ничего изменить. И удержать Сашку не смог – ушла и не оглянулась. Что она творила за порогом этого проклятого дома, в котором проходила вписка, ему оставалось только догадываться. И как раз это было самым мучительным: воображение не щадило его, подсовывая пакостные картинки, всматриваясь в которые Никита то рычал, то плакал…
Нет, он понимал, что ничего подобного, возможно, и не происходило, и Сашка просто тихо напивалась где-нибудь в уголке. Или болтала с такой же случайно оказавшейся там девчонкой. Но скабрезные видения отравляли разум, и он отказывался рассуждать здраво.
Задремал он уже под утро и не сразу нашел в себе силы ответить на звонок. Но голос Логова прозвучал так жестко, что Никита махом проснулся.
– Спишь, что ли? Чтоб через десять минут был готов. У нас расчлененка.
Артур бросил трубку, прежде чем он успел спросить о Сашке – вернулась? Все в порядке?
– Иду, – выдохнул Никита и вскочил с постели.
Видеть расчлененные трупы ему еще не доводилось. И, судя по суровому тону Логова, он тоже не часто сталкивался с подобным. Хотя им вместе уже довелось ловить убийцу, снявшего скальп… Но Артур явно считал, что это дело – из ряда вон, поэтому не стоило рассусоливать, как говорил покойный дед, и заставлять следователя ждать.
Через десять минут Никита Ивашин уже стоял у подъезда, жадно кусая «Сникерс», припасенный на случай, когда некогда позавтракать. «Ауди» Логова подлетела раньше, чем он дожевал батончик.
– Ну так-то уж зачем? – насмешливо протянул Логов, когда Никита запрыгнул на переднее сиденье. – Я не убил бы тебя, если б ты нормально позавтракал.
– За десять минут? Я спал вообще-то…
– Вообще-то уже семь часов. По-любому пора было вставать. – Артур кивнул на стоявший на передней панели пластиковый стаканчик с кофе и упакованный в бумагу сэндвич: – Угощайся.
– Ой, спасибо! – обрадовался Никита. – А то этот «Сникерс» у меня в горле застрял.
Торопливо развернув упаковку, он впился в теплую булку и застонал от удовольствия. Артур ухмыльнулся:
– В такие минуты особенно хочется обзавестись ребенком…
– Я не ребенок! – обиделся Ивашин.
– Нет, конечно, ты большой мальчик. Только дрыхнешь, как маленький.
– Да я не спал всю ночь…
Спохватившись, что говорить этого не стоило, Никита отхлебнул кофе: «Скорей бы прояснилось в башке!» Но было поздно – Артур схватывал все на лету и анализировал мгновенно:
– Переживал, что Сашка одна осталась на вписке?
От неожиданности Никита обжег нёбо и сморщился:
– Откуда вы…
– Я забирал ее оттуда. Тебя с ней не было. Не волнуйся, она выдержала там полчаса, не больше. Кстати, я и не сомневался… Поехал почти следом за вами, дал ей немного времени, чтобы заскучать.
– Вы так хорошо ее понимаете, – пробормотал Никита с завистью.
– Следователь должен быть психологом. Так что набирайся…
– Не поэтому. У вас с Сашкой какая-то особая связь.
Логов хохотнул:
– Скажи еще: астральная!
– Ну, вроде того… Значит, она дома?
– Спит, как младенец, хлебнувший коньячку.
– О!
– А ты думал, она совсем ангел-ангел? Не обольщайся… Но я смотрю, тебе полегчало, верно? Тогда слушай по делу…
И Логов выложил ему, что в половине шестого утра на окраине Королева собачник Григорий Комаровский выгуливал своего пса, и тот притащил откуда-то фрагмент женской ноги с педикюром. Отпилена в области колена. Мужика тут же стошнило, к счастью, в стороне от собачьей находки. Потом он очухался и потащил собаку домой. Но пока добирались до подъезда, Комаровский уже окончательно пришел в себя и позвонил в полицию. Место уже оцеплено, кинолог с овчаркой ищут остальные части тела. Пока безрезультатно. Полицейские сразу заметили на лодыжке золотую цепочку, значит, ограбление, как мотив, сразу отпадает. Возможно, убийство совершено на сексуальной почве…
– Офигеть! – вырвалось у Никиты, успевшего выпить весь кофе, пока Логов рассказывал.
– Ну да, – согласился Артур. – Убийца с фантазией. Хотя скальп на рее тоже было вполне художественно… Помнишь?
– Да вот только вспоминал…
– Погоди-ка. – Логов ответил на звонок: – Привет, Антон. Еще нашли?
«Поливец звонит». – Никита перестал дышать, пытаясь уловить хоть слово. Но Артур использовал гарнитуру и ничего расслышать не удалось.
Он сам пояснил, когда оперативник отключился:
– В Королеве еще одна находка: бомжиха наткнулась на женскую руку. Сознательной оказалась – притащила ее в полицию. В пакетике… Хотя лучше было ничего не трогать, но у жительницы космической столицы телефона не оказалось, чтобы полицию вызвать. А бросить руку без присмотра она побоялась. Как раз о собаках подумала – могут ведь и сгрызть!
– Рука с маникюром? Ну, раз педикюр был…
– Девушка следила за собой, – согласился Логов. – Скорее всего, была хорошенькой, но это мы узнаем позднее.
– Когда голова найдется?
– Если к тому времени будет на что смотреть… Надеюсь, сможем установить личность девушки уже по найденным фрагментам.
– А почему вы думаете, что это девушка? Ну, в смысле, молодая…
– Цепочка на лодыжке… Обычно их носят юные девушки. Разве не так?
Никита пожал плечами: на ноги взрослых женщин он обычно не обращал внимания. Что они там носят? У Саши ножки были маленькими, с узкими ступнями и аккуратными пальчиками. Их так и тянуло поцеловать… Он резко тряхнул головой: не думать об этом! Белая ракета на въезде в Королев уже неслась им навстречу. Надо собраться. Даже не вспоминать о Сашке. О том, как она спит сейчас, высунув из-под одеяла ножку. Почему-то ему виделось именно так, хотя ни разу Никита не был допущен в ее спальню…
«А Логов? – Он так и обмер. – Нет. Этого не может быть. Просто не может».
– Ты чего волком смотришь? – Артур поймал его взгляд.
Спохватившись, Ивашин опустил глаза:
– Нет, я… Задумался просто.
– Пытаешься вжиться в его шкуру?
– Кого? – не понял он.
– Убийцы. Расчленителя. Это часто помогает, но только при условии, что у тебя крепкие нервы.
– У меня крепкие. – Никита невольно расправил плечи.
Выглядеть мачо ему не удастся никогда, но хоть не слизняком… Каким он видится Сашке, интересно?
Но Артур вернул его на землю, заговорил о следственных мероприятиях, которые надо провести в первую очередь. Помогут ли отпечатки пальцев мертвой руки? Девушки может не оказаться в их базе, если ни разу не привлекалась, не чудила…
– Есть надежда, что ее хватятся родные или друзья, если она жила самостоятельно. Все полицейские участки региона уже предупреждены, что нельзя отмахиваться от заявлений об исчезновении молодой женщины. Кто-то же должен заметить исчезновение девушки с такими красивыми, как говорят полицейские, руками… По крайней мере, одной.
«Почему он отрезал их? – попытался понять Ивашин. – Как же надо ненавидеть ее тело, чтобы расчленить…»
– До конца маршрута осталось сто метров! – радостно возвестил навигатор голосом спортивного комментатора, и Никита поспешно огляделся.
Их окружали старые двухэтажные домики, построенные скорее всего еще до войны. Все они знавали лучшие времена: краска фасадов давно облезла, а кое-где и штукатурка отвалилась, оставив черные жутковатые кляксы. Но на некоторых сохранились «архитектурные излишества» сталинских времен. Высоченные тополя замерли в ледяном сне и только на самых верхних, тончайших ветках покачивались две вороны. Как они только удерживались?
Полосатые ленты, которыми было оцеплено место возможного преступления, так трепетали на ветру, что Никита незаметно поежился – до того не хотелось покидать теплую машину. Хорошо Сашка спала дома… Но Логов решительно выбрался на мороз, и пришлось следовать за ним, куда денешься.
Им навстречу уже спешил Овчинников – худой настолько, что, казалось, его покачивает ветром. Но Никите уже довелось убедиться: силы в этом поджаром теле хоть отбавляй. К тому же он был проворнее полноватого Поливца и легко догонял любого, кто пытался сбежать от ареста.
Церемонии рукопожатия они никогда не устраивали, ограничивались кивками. Оперативник сразу перешел к делу:
– Мужик, собака которого нашла эту ногу, сейчас отогревается, он тут долго куковал. – Овчинников указал на песочного цвета дом с двумя подъездами. – Четвертая квартира.
– Окна во двор выходят, – не спросил, а уточнил Логов.
Овчинников кивнул:
