скачать книгу бесплатно
Наличных едва хватает, чтобы снять номер на ночь. Значит, завтра мне нужно будет срочно найти ломбард и продать серьги. Ну а сегодня остаться без еды.
Войдя в номер, я подумала, что попала на другую планету. Я никогда не бывала в таких маленьких с низкими потолками комнатах. Я плюхаюсь на небольшую кровать, и мне в ноздри ударяет запах хлорки. Почему-то это вызывает у меня улыбку. Мне даже не хочется есть, несмотря на то, что с утра я даже не выпила кофе. Просто лежу, смотрю на отделанный старой древесной панелью потолок. Под медленное и скрипучее движение потолочного вентилятора, я медленно начинаю погружаться в сон. Сейчас сон для меня наилучший вариант.
Меня будит стук в дверь. Распахнув глаза, я соскакиваю с кровати и не сразу соображаю, где нахожусь. А когда вспоминаю, сердце начинает больно стучать о грудную клетку.
Кто это может быть?
Я тихо подхожу к двери, но здесь нет даже глазка, чтобы взглянуть. Стук раздается снова, прямо у меня перед лицом, и от неожиданности я отскакиваю. Кусая губы, начинаю метаться по комнате. Окно выходит на задние дворы мотеля, и вряд ли я смогу найти место, куда можно будет приземлиться на безопасное место.
– Линдси, я знаю, что ты там. Открой мне двери.
Этот голос принадлежит Николасу. Я усмехаюсь и закрываю глаза. Сейчас я понимаю, что вела себя слишком наивно, предполагая, что смогу сбежать.
– Уходи, – сдавлено говорю я и подхожу к двери.
За дверью слышен какой-то шорох. Наверняка, он не один. Однако мало ему понадобилось времени, чтобы найти меня. Нужно отдать ему должное.
– Котенок, – почти шепчет Николас. – Прошу тебя открой. Открой. Я ведь все равно войду.
Естественно, он войдет. Это лишь вопрос времени. Да и снаружи у окна, меня наверняка караулят его люди. Поняв, что проиграла и снова оказалась в его руках, я распахиваю дверь.
Прямо на меня смотрят глаза цвета стали. Эта сталь, только в жидком виде еще и течет по его венам.
По венам моего отца. Я не видела его три месяца, и сейчас глядя на него снизу вверх, испытываю то же благоговение, что и чувствовала всегда.
Мой отец уже немолод. Если сказать прямо, он бы мог сгодиться мне в дедушки. Я была поздним ребенком. Моя мама чуть не лишилась жизни, производя меня на свет. Ей было сорок два. У меня был старший брат, которого я не знала. Он разбился на машине еще до моего рождения. Если бы он остался жив, меня бы сейчас не было.
Мои родители растили меня как тепличный цветок, и я никогда не подводила их. Одна ошибка выбросила меня из их жизни. Мне было больно и обидно, когда папа не стал даже смотреть на меня. Столько лет они вкладывали в меня все, а потом так легко отпустили.
– Папа. – Мой голос мне не принадлежит.
Он, не отрываясь, смотрит мне в глаза. На его испещренном глубокими морщинами лице читается безразличие. Раньше он никогда так на меня не смотрел. Папины волосы белы как мел. Впрочем, он уже давно поседел и мне нравился этот цвет. Он его не старит. Напротив – подчеркивает его достоинство и благородство.
Позади него я замечаю другую фигуру. Когда встречаюсь с глазами Николаса, мое сердце заполняет ненависть. Он не должен был так поступать со мной. Он видит это, и голубые кристаллы заполняются болью. Но мне абсолютно на это наплевать. Я вижу, что он хочет протянуть мне руку, но невидимая сила моего отца не дает ему этого сделать.
– Идем, – говорит отец.
Нет смысла спорить. У меня нет выбора. Забирать из комнаты нечего, потому что у меня есть только серьги и они лежат в кармане толстовки. Я просто выхожу из номера и иду следом за отцом.
– Линдси. – Николас осторожно пытается взять меня за руку, когда мы оказываемся позади отца.
Я вырываю руку и иду быстрее. Он не был обязан обеспечивать меня и, по сути, он ничего не должен. Сейчас я веду себя неразумно, но страх перед отцом ничто по сравнению с доводами рассудка.
– Я благодарен тебе, Николас, – говорит отец, когда мы подходим к машине.
Водитель распахивает передо мной дверь.
– Мистер Плэйт, – подает голос Николас. – Могу я с ней попрощаться?
Он говорит так, словно меня везут на казнь. Что ж, возможно, так и есть. Я не хочу с ним прощаться и бросаю на него последний взгляд.
– Езжай к своей жене, – говорит ему отец. – Ты станешь отцом, и возможно, поймешь каково это. И не рискуй. Не нужно, чтобы твой отец знал.
Взглядом он приказывает мне сесть. И я забираюсь на заднее сиденье «Мерседеса». Отец садится рядом, и я скукоживаюсь до минимальных размеров. Он молчит всю дорогу, а я просто не знаю, что сказать.
– Поживешь за городом, – вдруг говорит он. – Мама там.
Я чувствую на себе его взгляд и решаюсь повернуться.
– Папа…
– Не нужно. – Он поправляет пиджак и садится удобнее. Спустя несколько минут он снова говорит: – Все будет хорошо.
***
Первый порыв мамы – это броситься ко мне. Но она сдерживает себя. Она рассматривает мой уличный наряд и морщит нос. Ее волосы светлой карамели уложены на макушке, и она выглядит… впрочем, как всегда – слишком консервативно.
– Прими душ. Ты голодна?
Я киваю.
– Хлоя принесет ужин в твою комнату.
– Спасибо.
– Можешь идти.
Я плетусь на второй этаж нашего большого дома. Здесь я провела свое детство и юность.
Мама любит искусство, поэтому все стены украшены картинами. Многие из них принадлежат моей кисти. Я удивлена, что они все еще висят здесь.
В моей комнате все по-прежнему. Она такая белая, что слепит глаза. Королевских размеров кровать с балдахином манит меня, как магнит. В углу стоит небольшое фортепиано. На нем стоят фотографии в позолоченных рамках, на которых я на различных конкурсах получаю награды. Так же здесь фотографии Рональда, брата, которого я не знала при жизни. Я могу лишь представить, как бы сильно я его любила.
Мои пальцы пробегаются по клавишам, и выходит великолепный звук. Мне нравилось заниматься музыкой, но я тратила на нее гораздо меньше времени, чем на танцы или рисование.
Поужинав, я наполняю свою круглую ванную и нежусь в ней около часа. Сначала я ожидала, что кто-нибудь придет и скажет, что мне делать дальше. Но меня никто не беспокоит, и постепенно я расслабляюсь. Надев махровый халат, забираюсь в постель с книгой и стараюсь погрузиться в чтение. Но не могу сосредоточить свое внимание на тексте.
Все это мне кажется нереальным. За три месяца я настолько привыкла к Николасу к его заботе и восхищению, что сейчас чувствую себя почти тоскливо. Но моя тоска не по нему. А по тому, что он мне давал.
Утром меня будит Хлоя. Она с улыбкой ставит завтрак на сервировочный столик.
– Мисс Плэйт, после завтрака ваши родители ожидают вас в гостиной.
Я киваю, и она уходит. Они даже не пригласили меня к завтраку.
Несколько минут у меня уходит на выбор платья. К счастью здесь все, что покупала для меня мама, так что я быстро нахожу кремового цвета сарафан и привожу в порядок волосы.
Осторожно ступая по абиссинским коврам, я приближаюсь к просторной гостиной, и слышу их голоса.
– Гейб, – взволнованно говорит мама. – Может…
– Не может, – грубо перебивает ее отец. – Она научится самостоятельности. Это еще один урок для нее.
– Она распустится. Ты знаешь, какие студенты? Еще и в Лос-Анджелесе.
– Так она будет ближе к нам. Ну а думать о ее нравственности уже поздно. Я просто надеюсь, она не подцепит там какого-нибудь богатого бизнесмена или престарелого актера.
Меня не трогают его слова. Он уже говорил так. Я прикрываю веки и улыбаюсь, больше не вслушиваясь в их разговор.
Я еду в Лос-Анджелес. От меня снова избавляются, но на этот раз я безумно этому рада.
Глава 3
Иэн
– Дерьмо!
Я просыпаюсь под дикий вопль Холла. Вчера после дикой вечеринки, когда он вырубился прямо на кухонном столе вместе с какой-то телкой, я намазал его волосатые ноги кремом для депиляции, который одолжил у Спенс.
Уткнувшись в подушку, я ржу как ненормальный.
– Клэй, я знаю, что это ты!
Твою ж…
Слышу быстрые приближающиеся шаги Холла. Есть способ остановить его: сдергиваю одеяло со спящей Спенс и ложусь на нее сверху. Она начинает стонать и тут дверь резко распахивается. Спенс реагирует, но не на меня, лежащего на ней. А на Холла, потому что он может четко разглядеть ее грудь.
Она громко визжит, а Холл останавливается, как вкопанный.
– Черт.
– Убирайся!
Он закрывает дверь с другой стороны, и с коридора я слышу его угрожающий голос:
– Тебе повезло, малыш. Лучше не выходи из комнаты.
Не сдерживаясь, я громко смеюсь во все горло. Ну и сцена. Спенс спихивает меня с себя и садится на кровати.
– Какого черта, Иэн?
– Я побрил ему ноги, – смеюсь я и переворачиваюсь на спину.
На лице Спенс появляется что-то подобии е улыбки. Потому что, черт возьми, это смешно. Но она быстро подавляет в себе смех.
– И чтобы тебе не влетело от него, ты выставил меня голой?
– Ну, детка. – Я тяну ее на себя. – Не злись.
– Не злиться? Он видел меня голой!
Ненавижу, когда у нее начинаются истерики. Мне сразу хочется выпрыгнуть в окно. Все эти выяснения отношений дико бесят и портят настроение. Ладно, на этот раз действительно переборщил.
– Бо?льшая часть была прикрыта, – упираюсь я.
Спенс закатывает глаза и встает с кровати.
– Мне пора на работу. – Она одевает трусики и лифчик. Затем находит платье и… все. Больше не на что пялиться. Я люблю ее без одежды вообще-то.
– Тебе плевать, что на меня смотрят другие? – слышу ее вопрос, когда уже снова начинаю погружаться в сон.
– Что?
– Многие бы парни выкололи глаза любому, кто бы увидел его девушку обнаженной. Но ты не только этого не сделаешь, ты еще и сам предоставишь для этого случай.
Она нервно расчесывает волосы перед большим зеркалом у комода.
– Спенс, мне бы не хотелось начинать этот день ссорой.
– А я и не ссорюсь, – пожимает она плечами. – Я просто констатировала факты. И да, в тебе вообще нет ревности.
– Это плохо? – безразлично спрашиваю я.
Какое-то время не слышу ее ответ и снова погружаюсь в сон. Но затем чувствую поцелуй в щеку и приятный женский аромат.
– Я люблю тебя.
– И я тебя, детка. Твои сиськи будут сниться Холлу, но только я имею права их трогать.
Я говорю серьезно, глядя в ее ярко-голубые глаза. Пусть я и не самый идеальный парень на свете, но я никому не позволю обидеть ее, и не дай бог, увижу, что кто-то ее трогает.
Она улыбается и припадает к моим губам.
Спенс отличная девушка. Мы познакомились три года назад в баре, в котором она работала. Легкий флирт превратился в настоящую крепкую дружбу. Я и представить себе не мог, что можно вот так просто дружить с девчонкой. Однако, я всегда ее хотел. Физическая особенность мужского тела проявлялась в любом случае, когда мы по-дружески обнимались. Она жутко смущалась, потому что была девственницей. Я берег ее и хранил, сколько мог, пока не выдержал. После того, как Спенс отдала мне свою девственность, я не смог ее оставить. Или дружить как раньше. Мы начали встречаться и вот уже два года мы вместе.
После сладкого поцелуя Спенс уходит, хотя я бы предпочел привычный минет. Но я облажался, так что придется любоваться крепким стояком.
– Эй, Клэй, – угрожающе произносит Холл.
Черт. Он наверняка стоит под дверью с рожей больного маньяка.
– Я видел, что Спенс ушла.
– Теперь у тебя самые гладкие и красивые ножки, – со смешком кричу я и ищу боксеры.
– Не ной.
– Когда они отрастут!?