скачать книгу бесплатно
Одну из них он открыл и совсем невежливо впихнул меня, не забыв после этого закрыть на ключ.
То, что меня здесь оставили одну, конечно радовало. Только, вот как долго продлиться мое счастье? Вряд ли им просто показалось одиноко в этой большой квартире и то, что мне сразу не продемонстрировали мою надобность, так может, человек устал с дороги.
В комнате, почти ничего не было, только кровать с сеткой, такие раньше стояли у солдат в части моего отца, небольшой комод
с тряпьем, умывальник, унитаз, табуретка и все это на шести квадратных метрах. Ну и окно с балконом.
Я повернула балконную ручку, как ни странно дверь открылась. Вздохнув свежий воздух, огляделась. В даль раскидывался незнакомый провинциальный город. Высоток почти нет, как и частного сектора. Правее километрах в пяти, похоже, что центр города. Смущало, то, что никто не обратил внимание, как меня связанную тащат в эту комнату. Не очень верилось, в положительный результат моих криков о помощи. Еще наркотой какой-нибудь накачают, дабы телевизор не мешала смотреть, а я пока не теряла надежды покинуть это гостеприимное жилище и чем скорее, тем лучше.
Заняться было абсолютно не чем. Даже книг не было.
Было страшно, так страшно, что озноб начался. Все тело трясло как при высокой температуры. Но, температура, думаю была нормальная, просто моему телу очень не хотелось здесь находиться, а как выбираться не понятно.
Улегшись на кровать, за неимением выбора стала рассматриваться трещинки на стене.
Время тянулось бесконечно долго. Хотелось то устроить истерику и любой ценой прорываться от сюда, то просто зареветь. Озноб усиливался, обещая перерасти в панику. Надо было как-то взять себя в руки.
Сделав глубокий вдох, медленно выдохнула, потом снова и снова, отсчитывая количество.
На пятисотом, наконец перестала сбиваться и почувствовала, что вроде отпустило.
И тут затрясло вновь, так как дверь кто-то открыл. В этот раз изображать спящую просто не было сил.
Я резко села, поджав ноги к себе. К счастью, зашла женщина поставила на стол около кровати металлическую миску с кашей и такую же кружку с коричневой жидкостью и молча ушла.
Я взяла тарелку, к сожалению, она оказалась слишком легкой, чтобы стать предметом самообороны.
Каша была безвкусной, но сейчас я вряд ли способна была распробовать хоть что-то. В кружку мне налили обычный черный чай.
Больше в этот день ко мне никто не заходил. Еще через некоторое время с улицы донесся звук похожий на сирену.
Я вновь вышла на балкон.
По улицам в разных местах города люди бегом бежали в разных направлениях, явно стараясь как можно быстрее оказаться в помещении.
Сначала я испугалась решив, что здесь война и сирена означает начало бомбежки или обстрелов. Но, было тихо. Только машины, похожие на наши ВАЗики с вооруженными людьми медленно двигались по улицам. Машин было так много и ехали они так не спешно, что видимо горожане все же воевали с кем-то и сирена означала комендантский час.
Мне стало совсем грустно. Выбраться отсюда становилось все более затруднительно. И куда меня занесло? Где сейчас война? Из новостей, слышала про Сирию, Украину. Но я не могла попасть так быстро ни в одну из этих стран. С кем они воюют? Что вокруг этого города? Если там война, то шансов у меня нет совсем.
Господи, как же я умудрилась так вляпаться?
Все эти не веселые мысли взрывали мой мозг всю ночь. Я то спала, то впадала в забытье, то меня вновь начинало нещадно трясти. Не знаю, что это была за страна и что за город, но ночи здесь были очень холодные.
Под утро не выдержав, закатала вокруг себя матрас, заткнув щели одеялом и улеглась прямо на сетку кровати. Только так смогла ненадолго уснуть
Проснулась от звука открывающейся двери.
Вошла та же женщина, что и вчера. Вновь поставила посуду на стол. Я попробовала мягко взять ее за руку, заглянула в глаза.
– Помоги мне, – тихо попросила. Конечно, она не знала моего языка, но она видела, как меня связанную тащили сюда. Они все видели и сомневаюсь, что ей придет в голову, что с утра я решила попросить шоколадное обертывание.
Она быстро выдернула руку и опустив глаза вышла, закрыв дверь на ключ.
Интересно ей реально плевать на то, что со мною тут будут делать или они настолько запуганы? Но, лично для меня ситуацию это не меняло.
В тарелках опять была таже каша и тот же чай. Хоть бы крупу поменяли, что ли.
С трудом запихнув в себя несколько ложек, я разозлилась и заставила себя съесть все до конца. Еще слишком рано принимать решение, что я сдалась, значит надо не позволить себе ослабнуть.
Что бы только не лежать бесконечно на кровати, прошлась по комнате, вышла на балкон.
На улицах вновь были люди. Они занимались своими делами. Похоже работали какие-то магазинчики. Город, конечно, был очень потрепанным. Везде насколько я могла рассмотреть старые четырех-пятиэтажки. Никаких ставших привычными за последние несколько лет торговых центров или хоть детских площадок, хотя мамы с детьми гуляют. Вдалеке справа есть парк, но такой запущенный, будто его поджигали несколько раз.
Неудивительно, что в таком хмуром городе, такие люди. Взяли б хоть краски цветной и хоть как-то облагородили. Выть от таких картинок хочется.
Опять включилась сирена. Первым желанием было зайти в дом, но я удержала себя на месте, решив посмотреть, если их будут обстреливать, то от куда полетят самолеты.
Не знаю как, но я планировала отсюда выбраться и уходить явно надо в противоположную сторону от той куда отправляют убивать.
Люди опять побежали в здания, причем было видно, что заходят в первые попавшиеся, стараясь не остаться на улице. Какой-то мужчина нес пакет, наверное, с продуктами, зацепился им за что-то не видное для меня от сюда. Пакет порвался, и он наклонился, пытаясь собрать продукты себе на руки. Людей вокруг уже не было. К нему медленно подъехал ВАЗик с военными. Я в ожидании, пока сейчас этому незадачливому покупателю помогут, подумала, может они захотят помочь и мне.
Один из военных спрыгнул на землю, мужчина начал что-то быстро говорить ему и тот выстрелил. Через секунду на земле лежало уже тело с нереально быстро растекающейся лужей крови под ним.
Даже мне было хорошо видно ее. Военный расшвырял ботинками еду на земле, залез обратно в машину, и они так же медленно поехали дальше.
Тут звуки выстрелов раздались совсем рядом.
Автомобиль двигался вдоль домов, и солдаты в прицел просматривали балконы и окна.
Я как во сне, чуть ли не силой, заставила себя вернуться в комнату. Все это было настолько безумно страшно, что невозможно было поверить в реальность происходящего.
Это не бомбежки боялись люди забегая в дома. Их просто как собак расстреливали. Всех, кто не успел спрятаться.
Я села на кровать и зажмурилась, прислушавшись к своим ощущениям. То ли мой организм устал боятся, то ли по какой-то еще причине, но почему-то ужас не отпускающий меня все это время куда-то ушел. Сейчас вроде бы самое время впасть в панику, но внутри ее не было. Только холод и злость на всех этих ублюдков и тех, кто так безжалостно расстреливает беззащитных людей и тех, кто меня сюда притащил.
Я снова легла на кровать и начала ждать. Не могу сказать, что у меня появился хоть какой-то план, я просто решила хорошенько попортить кровь этим упырям, даже если они потом заставят меня умирать очень долго
Время текло долго как кисель, в комнате не было даже часов, чтобы понимать прошло лишь пять минут или часа три-четыре.
Иногда на меня накатывали такие волны злости, что хотелось крушить все вокруг, тогда я начинала глубоко дышать, стараясь посчитать как можно дольше во время задержки дыхания.
Наконец дверь снова открылась, зашла та же женщина и жестами показала мне, чтобы встала.
Мы вышли из комнаты. В коридоре бегали дети. У меня возникла мысль взять одного из них в заложники и заставить дать мне выйти. Но, я отмела ее. Сразу же после этого тут на уши встанут все и долго мне побегать по улице не дадут.
Женщина привела меня в ванную комнату. Она мало отличалась от своих собратьев в большинстве квартир в нашей стране. Газовая колонка и небольшое корыто со сливом для купания.
В ванной уже была вода. Надеюсь, у них нет привычки купаться всем вместе в одной лоханке и все это индивидуально для меня, а не после омовения там десятка волосатых тел?
Опустившись в воду, я закрыла глаза от удовольствия. Как оказывается мало надо человеку. Вот все вроде вокруг меня плохо и то, что купаться повели тоже не сулит ничего хорошего, а я счастлива и об остальном думать даже не хочется.
Моя проводница намылила мне волосы и сунула в руки кусок хозяйственного мыла. Я испытала гордость за свою страну. Даже здесь родное мыло. Видимо это лучшее, что они нашли в нашей стране девушки и Хозяйственное. После того, как с мылом мы стали, практически родственными душами. Меня наконец домыли и дав большую тряпку повели обратно.
В комнате одежды не было. Я обыскала все. Что бы не скучать обыскала все еще раз.
Сегодня видимо меня бросать тут одну одинешеньку не собирались, так как довольно скоро дверь вновь открылась и вошел мой уже можно сказать, учитывая, как медленно здесь для меня тянулось время, старый знакомый.
Зубы у него оставались все такими же плохими, и улыбка обаятельности так и не приобрела. Так что лыбился он напрасно.
Наверное, по законам местного жанра предполагалось, что я начну просить не трогать меня, пытаться забиться в дальний угол сопротивляясь до последнего, но сильно не хотелось доставлять ему такое удовольствие.
Что бы не перетянуть с моментом, когда исправить что-либо будет сложно я встала ему на встречу и улыбнулась.
Как я и рассчитывала совсем не этого он от меня ожидал и от растерянности остановился. В нем явно чувствовалась уверенность, что никуда я от него не денусь. Дверь закрыта, за ней его сородичи. Четвертый этаж. На мне только эта тряпка. Признаться у меня уверенности, что он не прав не было. Но сидеть здесь бесконечно в ожидании, пока кому-то придет в голову прийти поиздеваться надо мною, после чего оставив меня здесь как куклу в шкафу, это точно не мой вариант, хотя возможно вскоре мне такая жизнь будет казаться пределом мечтаний.
Тем временем, пока это чмо растерялось я взяла табуретку и медленно, что бы он не решил меня остановить, продолжая улыбаться, поставила ее на середину комнаты, ближе к балкону. И пригласила его присесть на нее.
Дядька явно не въезжал зачем, но сел.
Я встала перед ним спиной и начала медленно танцевать. Конечно, надо было порепетировать, так как тело не хотело слушаться совсем, будто деревянное. Я посоветовала себе двигаться резвее, а то моему единственному зрителю все это наскучит и тогда мне вряд ли кому-то придет в голову позавидовать.
Я заставила себя развернуться к нему лицом. Он сидел расслабленно и самодовольно улыбался. Нужно было заставить его поверить в мою безобидность. Я наклонилась к нему заглянув в глаза и слегка касаясь его лица руками и не забывая усердно вилять бедрами плавно зашла за его спину, вновь наклонившись, ласково заглянув ему в глаза. Прикасаясь к нему все увереннее, приобняла его за голову, дабы у руки был размах, крепко схватила за уши, чтобы не соскользнуть и резко скручивающим движением свернула ему голову.
Было не понятно достигла ли я эффекта, поскольку хоть какого-то опыта в этих делах у меня, так получилось, что не было. Но я стояла слишком близко и неудобно, чтобы что-то сделать и сильно толкнув его хотела прыгнуть сверху и попробовать закончить его черную миссию на этой земле, пока он не начал мне объяснять, как я была не права, но увидела какие не подвижные у него глаза и почуяла, что в дальнейших стараниях нет необходимости. То ли дядька оказался слишком щуплым, то ли я с перепугу справилась, но со мною осталось теперь только его тело.
Прислушавшись к шуму за дверью, услышала только бешенный стук своего сердца. Но, сейчас было точно не до него.
То, что он такой худой было основательным плюсом еще и потому, что в тряпке по городу будет явно не удобно гулять. Надо было привести себя хоть в какой-то сносный вид.
Быстро стянув с него брюки и рубашку и затянув ремень потуже, хотела затащить его на кровать, чтобы если в комнату зайдут не сразу поняли, что произошло.
Но, на вид такой щуплый дядька оказался нереально тяжелым, протянув его всего сантиметров на десять, бросила это занятие пошла на балкон.
Сейчас меня радовала малолюдность нашего района. Шагнула за балкон и вцепившись в перила нащупала нижний выступ.
Потом повиснув на руках и по возможности раскачавшись, спустила ноги и на последнем толчке постаралась влететь на балкон третьего этажа, разжала руки.
К счастью, приземлилась именно на балкон, а не промахнулась. При этом умудрилась удариться всеми частями тела сразу и наделав столько шума, что поначалу сжалась уверенная, в скором прибытии сюда законных владельцев квартиры. Но вроде было тихо.
Я встала. Комната за окном была пуста. Как будет на втором и на первом этаже, к сожалению, возможности у меня проверить не было.
Но уверенности, что они все дружно захотят пойти посидеть в других частях помещения, увы тоже не было совсем. Меня снова затрясло. Вид с третьего этажа почему-то совсем не выглядел более безопасным, чем с четвертого.
Хозяйка этой квартиры видимо предпочитает сушить белье на улице и к балкону с внешней стороны были прибиты металлические углы с натянутой проволкой между ними.
Проволка, конечно, меня не выдержит, а углы можно и попробовать.
Снова вытянувшись вдоль балкона, я старалась встать с краю, дабы минимально привлекать внимание, хотя бы тех, кто может быть в комнате второго этажа, аккуратно перехватилась вначале одной рукой, а потом второй за металл. Углы накренились и не много отошли от креплений. Я могла только молится. Не знаю, как люди умудряются дожить до седин атеистами, я периодически оказываюсь в ситуациях, когда остается только молиться и больше помощи ждать не от кого
Мои ноги нащупали твердую поверхность.
В этот раз я не рискнула кубарем влетать в гости, перехватившись руками за каменный выступ между балконами. Не знаю изначального предназначения этого выступа, но для меня он был весьма кстати.
Почувствовав себя героем и суперменом одновременно, осторожно заглянула в окно второго этажа и ура! Там было темно и, вроде никого!
Теперь главное, что бы слишком рано не зашли туда откуда я смылась изначально и не увидел никто с улицы.
Со второго этажа на первый я повисла уже именно в таком настроении и услышала сирену.
Ну конечно комендантский час! Сообразив, что мое висящее между балконами тело, с перебором удачная мишень, даже для подслеповатых и отслуживших свой век стрелков, то ли со страху, то ли оборзев чуть притянув ноги, дабы смягчить удар, я разжала руки.
Глава 3
Сколько же всяких камушков и колючих веток валяется у них на земле! А людей, швыряющих из окон, бычки от сигарет я бы вообще приговаривала к расстрелу!
Ну, почему никто из них не подумал, что кто-то может у них тут катиться по земле и вся эта гадость у него будет во рту и в волосах?
Отплевываясь, я заползла за кусты, растущие у балкона первого этажа и очень вовремя, так как явно приближалась машина.
Я замерла, попытавшись слиться с местностью.
Машина подъезжала все ближе и хорошо были слышны голоса, что говорят было не понятно. Поэтому заметили они меня или нет можно было только догадываться, хотя ничего не мешало им сделать это минуты через две или пять, да и вообще в любое время, так как не понятно было куда и как мне теперь направляться.
С одной стороны, надо бы отлежаться до отмены комендантского часа, но соседи с четвертого вполне могли уже обнаружить и мое отсутствие, и плачевное состояние своего сотоварища. Он, конечно, сам в этом глубоко виноват, но вряд ли мне это зачтется, если что.
Решив не выпендриваться и искренне надеясь, что случайные свидетели примут меня за собаку, прямо на четвереньках достигла соседней дырки под балконом. Спасительных кустов там не было, поэтому пришлось двигаться дальше.
Сейчас комендантский час мне даже нравился. На улице никого и на балконах тоже, главное не привлекать к себе излишнего внимания и не нарваться на военных.
Двигаться решила в сторону центра города, так как если здесь и ходил общественный транспорт, то только там, а мне надо было придумать еще какое-то средство передвижения, кроме своих двоих, вернее в данный момент четверых.
Кстати, эти четверо уже болели. Мало того, что привычки передвигаться таким образом у меня не было, так еще и тонкая ткань штанов, никак не защищала мои несчастные коленки. Туфли я взять забыла, и вспомнила об этом только сейчас.
Осмотрев первые этажи вокруг в надежде, что кто-нибудь поставил свою обувь проветриться в зоне доступа для меня, ничего радующего глаз не увидела.
Тем временем дома окончились. Справа был пустырь. Слева в сторону, как я понимала центра автомобильная дорога и даже подобие остановки.
Сейчас все пустовало, но заходить или даже заползать на нее было слишком страшно. За дорогой снова были дома, но успею ли я в них спрятаться?
Из окон я видела эту дорогу, значит и меня на ней увидят, особенно сейчас, когда вокруг ни души. Можно, конечно, пересечь ее левее и из тех окон меня не увидят, только там пустырь и снова дома и хоть кто-то в них меня точно рассмотрит и совсем не ясно как поступит.
Я подползла к подвальному окну. Решетки не было только стекло. Камней достаточно крупных, дабы его разбить тоже не наблюдалось. Колошматить его той мелочью, что вокруг набросана, я буду слишком долго и слишком громко.
Осмотрев себя и решив, что на данном этапе жизни, ноги являются более ценным имуществом, стянув с себя рубашку и максимально обмотав ею руку ударила по стеклу, даже не порезавшись. Только для моих габаритов этой дырки явно было недостаточно. Пришлось разбивать ее дальше. Конечно, я старалась действовать тихо, но стекло лопаться бесшумно, почему-то не хотело.
Наконец дыра приобрела размеры, которые позволяли надеется, что смогу влезть, туда не разодрав себе все на свете. Не дожидаясь, пока вновь услышу шум мотора ногами вперед вскользнула в темный подвал.
Так же как в нашей стране народ там хранил всякую рухлядь, которую не поднялась рука выкинуть. Когда глаза попривыкли к темноте, нашла коробку подходящих размеров и вытянула ее на улицу, чтобы перекрыть дырку в окне.
