скачать книгу бесплатно
– Приготовьте ванную для гостьи и отведите ее в гардеробную, пускай выберет себе платье, – кивнул он в сторону лестницы и направился в свой кабинет.
– Слушаюсь, следуйте за мной, – сказала женщина, и я направилась за ней на второй этаж.
Приняв ванную, я пошла в гардеробную за служанкой.
– Здесь платья покойной госпожи. Вам должно что-то подойти, ведь вы практически одинакового телосложения. Она была только немногим выше вас.
В гардеробной висело огромное количество одежды. Все говорило о том, что память о человеке, когда-то носившем их, бережно чтится хозяином этого дома. Проведя рукой по великолепным тканям, я остановилась на платье из синего бархата, отделанном белым кружевом. Затем Кристин расчесала мне волосы и помогла уложить их в красивую прическу.
– Ну вот, теперь значительно лучше, – улыбнулась она. – А вашу одежду я приведу в порядок, и вы сможете тогда ее забрать.
– Благодарю вас.
– А теперь пройдемте в гостиную, господин граф ждет уже вас.
Спустившись на первый этаж, я прошла в комнату, где за накрытым столом меня ждал хозяин дома. Он сидел и пристально смотрел на меня, пока я усаживалась за стол.
– Хочу еще раз поблагодарить вас. То, что вы сделали, для меня бесценно. Вы сами могли погибнуть, но не колеблясь кинулись спасать мою дочь.
– Так поступил бы любой на моем месте. Я рада, что Виктория не пострадала.
– Еще я хотел бы вернуться к нашему вчерашнему разговору и начать его заново.
– Не думаю, что это хорошая идея, – уклончиво ответила я.
– Почему? – он враз нахмурил брови, ведь явно не привык получать отказ.
– Мы с вами не сработаемся. Я слишком упертая и своенравная для того, чтобы работать с такой царской особой, как вы, – ответила я.
– Да, характер у вас еще тот, как для барышни, – усмехнулся он. – Но, если серьезно. Я вчера вспылил и хочу извиниться. Мне нужно восстановить картину. Поймите меня.
– А я вчера сказала, что если буду работать с картиной, то буду общаться и с девочкой. Это не изменилось. Если вы готовы дать такое разрешение, то с радостью вам помогу.
– Хорошо, общайтесь, если вам так хочется. Но хочу предупредить, приятного от этого общения не ждите. Виктория…больна, – хрипло ответил мужчина и по мелькнувшей боли в его глазах, я поняла, как сильно он все-таки ее любил.
– Знаю, вчера это поняла, – помолчав ответила я.
– Так я могу послать за вашими вещами к Эльзе? – осторожно спросил Джастин.
– Да, можете. И покажите мне, наконец, свою картину.
– Идите за мной, – он встал из-за стола и направился к своему кабинету, кивком головы приказав идти за ним.
В смежной с кабинетом комнате, отведенной под мастерскую для художника, я увидела большую картину, накрытую тканью. Джастин подошел к ней и снял покрывало.
Передо мной предстала испорченная вылитой на нее краской картина. Лицо женщины и ее тело невозможно было разглядеть под слоем краски, лишь только подол синего платья не был запятнан этим чудовищным отношением к искусству. Поглядев на платье, в котором была я и сравнив его с нарисованным, поняла, что это оно и было.
– Это в этом платье нарисована ваша жена?
–Да, в нем, – сухо отчеканил граф.
– Кто испортил картину? – осторожно проведя пальцами по полотну спросила я.
– Я, – просто ответил граф.
– Зачем?– моему возмущению не было предела.
– Вы задаете странные вопросы.
– Не странные. Это обычный вопрос. Зачем вы испортили картину?
– Я не мог на нее смотреть.
– А сейчас сможете? Зачем ее восстанавливать, если вы не можете смотреть на изображение той, которая подарила вам дочь?
– Да что за вопросы? – гнев так и скользил в каждом слове мужчины.
– Еще раз говорю вам, я задаю обычные вопросы. Не хотите отвечать, значит не буду реставрировать. Реставрация – это как возвращение к жизни чего-то утраченного. Если оно человеку не дорого, зачем тратить время и силы? Я не просто беру деньги за работу. Я живу картинами. Они все живые. Если я дам ей вторую жизнь, она должна приносить кому-то радость, а не провоцировать на повторное уничтожение. Ну, так как? Зачем ее реставрировать? – настойчиво добиваясь внятного ответа, спросила я.
– Для дочери, – хрипло проговорил Джастин. – Это для нее важно. Я надеюсь на то, что, видя свою мать хотя бы на картине, она перестанет видеть ее везде, понимаете? Она везде ее ищет взглядом, это ужасно. Идет по улице и смотря вдаль показывает ее мне. Или просит меня описать ее, какой она была. Какого цвета волосы, глаза, черты лица. Я схожу просто с ума от всего этого, но не могу помочь. Если увидит картину, я молю бога чтобы это состояние у нее прошло.
Он с такой болью смотрел на портрет, словно сквозь слой краски видел женщину, нарисованную на нем. Видел и винил. Но кого, я не могла пока понять. Винил ли он себя или ее. Пока это было загадкой для меня. Подойдя к картине, я приложила к ней руку и провела пальцами по шершавой глади полотна. На меня почему-то нашла такая тоска, просто невыносимая, что я отдернула руку.
– Хорошо, я все поняла. Просто сделаю это для вашей дочки. Да и для вас тоже. Вы же когда-то любили эту женщину, изображенную на картине.
– Спасибо вам. И еще одно, Алиса, вы не обращайте внимание на мой тон или мое поведение. Я не смогу вести себя иначе. Мне нужно чтоб вы это понимали. Иначе вы снова хлопнете дверью, как и вчера, – проговорил Джастин и усмехнулся.
Я посмотрела на него и подойдя вплотную подняла на него свои глаза.
– Можно я вас буду звать по имени? Мне так проще.
– Конечно.
– Джастин, могу только пообещать вам, что не хлопну дверью, как вчера, и доведу работу до конца. Мне она так же нужна сейчас, как и вам. Но если вы будете вести себя так со мной, как вчера, приготовьтесь к тому, что между нами будет война, – сделав реверанс я сделала шаг назад и пошла к выходу.
– Спасибо вам, Алиса, – хрипло проговорил мужчина за моей спиной.
– Пожалуйста, Джастин, – пропела я, не оборачиваясь и едва сдерживая улыбку.
Выйдя из мастерской, первым делом направилась в детскую. Подойдя к двери, я прислушалась. За ней доносился тихий шепот девочки.
– Мама, она спасла меня, эта Алиса. Она за мной нырнула, ты представляешь! И вытащила. А потом папа ее спас. Она хорошая, наверное. А еще она красивая, как ты прям. Ты не против, если я буду дружить с ней?
Приоткрыв тихонько дверь, я увидела Викторию, сидящую на кровати и смотрящую прямо перед собой, словно бы ее мать и правда стояла перед ней и слушала ее. Мне стало жаль малышку. Тихонько постучавшись я зашла в комнату.
– Алиса, я так рада, что ты пришла! – малышка вскочила и обняла меня. – Ты прости меня за сегодняшнее происшествие, ты чуть не утонула из-за того, что я натворила сегодня.
– Ну не утонула же. Но ты так больше не делай, хорошо? Я не всегда буду рядом с тобой и может случиться так, что не смогу тебе помочь, – строгим тоном отчитала я малышку.
– Хорошо, постараюсь, – девочка нахмурила брови совсем как ее отец.
– А с кем ты тут говорила? – окинула я взглядом комнату.
– С мамой. Но она уже ушла.
– Понятно. Ты познакомишь как-то меня с ней, хорошо?
– Да, обязательно! Мама не против того, что мы будем дружить. Даже наоборот.
– Передай маме мою благодарность за это.
– А ты, ты не уйдешь больше? Ты вчера мне пообещала, что пойдешь к озеру, а сама уехала.
– Мы с папой твоим вчера повздорили, но сегодня мы обо всем договорились. Теперь я буду жить здесь и помогать ему.
– Ты будешь рисовать маму? – в словах малышки скользила едва уловимая надежда.
– Да, я буду рисовать твою маму.
– Это так здорово, спасибо тебе, – Виктория схватила меня за руки и принялась кружиться, увлекая меня за собой.
Так мы кружились и хохотали несколько минут. Затем девочка остановилась и проговорила таким серьезным тоном, который совершенно не вязался с ее детской непосредственностью.
– Ты только будь осторожна с папой. Он очень красивый и хороший. Но иногда бывает плохим. Очень плохим.
– Он тебя обижает? – осторожно спросила я.
– Нет, не меня, он обижает…, – малышка не успела закончить фразу как в комнату вошла нянька.
– Мадмуазель Виктория, вам пора спать. Обеденный сон очень важен в вашем возрасте, – Генриетта строго обратилась к девочке, и та умолкла. – Извините нас, мадмуазель, нам нельзя нарушать режим. Господин граф будет сердиться, – обратилась нянька ко мне.
– Да, конечно, – кивнув я вышла из комнаты и направилась искать служанку.
Подходя к кухне, я услышала разговор Кристин с дворецким:
– Такая молодая и в этом доме. О чем думал Генрих? Что теперь делать? Глаз не спускать с нее в тот период?
– Кристин, ты знаешь, как они выходят из ситуации. Эксцессов не должно быть.
– А если будут? – вспылила служанка.
– Не будет, господин граф знает, как справляться с этим.
– Да против этого же не попрешь, не дай бог! Как с хозяйкой тогда получилось. Я такого еще раз не переживу!
– Мы толком то и не знаем, что тогда случилось, так что держи себя в руках, Кристин, а свой язык за зубами, – гневно ответил ей дворецкий.
«Вот так-так, что тут у них происходит?» – подумала я и зашла в комнату. Кристин сразу же нарисовала на лице своем улыбку, а дворецкий откланявшись вышел.
– Кристин, покажите мне мою комнату, пожалуйста. Я очень хочу отдохнуть.
– Да, конечно, барышня. Пойдемте за мной.
Поднявшись на второй этаж, она открыла дверь ключом в одну из комнат.
– Это лучшая комната в доме. Когда-то здесь жила мать господина графа. Теперь она пустует. Думаю, вам здесь понравится. Ваши вещи привезут часа через два. Если нужно переодеться, то смело можете брать платья в гардеробной. Дверь закрывается на ключ, на ночь лучше запираться.
– Почему?
– Просто так…Я так всегда делаю…, – женщина явно не знала, что ответить на мой вопрос.
– Хорошо, я буду обязательно запирать дверь на ключ, – ответила я утвердительно, поскольку мне хотелось успокоить явно напуганную чем-то женщину.
Кристин издала едва заметный вздох облегчения и проговорила:
– Моя комната через одну дверь направо от вашей. Если что-то будет надо, в любое время, зовите меня. Дворецкий живет в комнате в конце коридора. Виктория вы знаете где. Ее нянька в смежной комнате с детской.
– А Джастин?
– Вы уже с ним на «ты»? – приподняла брови женщина, явно удивленная этим.
– Да, мне так проще, – безразлично пожала я плечами.
– Ох ты боже мой! – женщина осуждающе покачала головой, но я не подала вида, что меня это волнует. – Покои господина графа находятся в другом крыле. Туда разрешается ходить только мне и дворецкому.
– Я не собираюсь туда ходить. Просто спросила. Не переживайте.
Кристин кивнула мне, потрепала по плечу и вышла. Я же осталась в этой роскошной огромной комнате одна. Что у них здесь происходило, я не могла понять. Кого обижает Джастин? О ком говорила малышка? Почему Кристин боится того, что теперь я буду здесь жить? Куда я, черт побери, попала? Прав был мой отец, когда говорил, что я точно со своим характером найду себе приключения на свой нос. Раздевшись, я упала на кровать и забылась крепким сном. Проспала я так до самого вечера и когда, проснувшись, спустилась вниз, то увидела, что на столе стоит приготовленный мне ужин. Сев за стол и съев все до последней крошки, я направилась в мастерскую. В доме было тихо. Скорее всего, все уже отдыхали. Открыв тяжелую дубовую дверь, я зашла внутрь. Картина была снова накрыта полотном. Сдернув его, я отошла на пару шагов назад и посмотрела на сие испорченное произведение искусства. Взяв со стола инструмент и подойдя к картине, я осторожными движениями начала счищать краску, освобождая место тому, что было под ней. Потихоньку на свет начал пробиваться портрет, это были только какие-то проблески, но я поняла, что изображенная женщина была блондинкой. Времени прошло довольно много, но мне удалось очистить всего несколько сантиметров. Посмотрев на часы, я увидела, что стрелки перевалили далеко за полночь. Спать не хотелось, и я продолжала работу до того времени пока первые лучи восходящего солнца не стали пробиваться через толстые портьеры на окнах. Где-то в другом крыле дома послышались едва слышимые шаги. Я поняла, что это, скорее всего, Джастин. Минут через пять он и правда зашел ко мне в мастерскую.
– Вы не спите? Рано же еще.
– Я вообще не спала ночью. Люблю работать, когда за окном темно и везде тишина. Так умиротворяет. Так что будьте готовы к тому, что работать я буду по ночам. Потом, когда устану, перейду на день, затем снова ночь.
– Ночью мне бы не хотелось, чтобы вы работали. В доме особый режим, – сухо бросил мужчина.
– Извините, но по-другому никак, – я дала понять, что будет так, как нужно мне.
– И все же я настаиваю.
– И все же я говорю вам, что работаю в такое время, которое удобно мне.
– Строптивая вы барышня, – усмехнулся мужчина.
– Какая есть, – съязвила я.
– Вы любите по утрам кататься на лошади? Если хотите, можете составить мне компанию сейчас. Если вы не слишком устали после бессонной ночи.
– Да, с радостью! – ответила я с горящими глазами, так как безумно любила верховую езду. – Но…
