скачать книгу бесплатно
Толик усмехнулся, отодвинул от себя ноут и касанием пальца погасил висящий на стене экран, на котором мигали ровные столбики цифр. Дружба дружбой, а результаты интеллектуального труда врозь, Толик давно это усвоил.
– Злишься. – Он потянулся, поглядывая на Броню светлыми невыразительными глазами. – Зачем тебе эти девчонки?
– Надо. – Бронислав был не в духе. – Вообще первоначально я хотел отдать их Ольшевичу, – признался он, – но тому вчера днем стало плохо, скорая увезла. Я был сегодня у него в больнице. Врачи говорят – недолго осталось.
– Твой научный руководитель?
Броня кивнул. Жаль было старика. Никого ведь нет – ни семьи, ни детей. Всю жизнь науке посвятил, его, Бронислава, за сына считал, помогал, опекал, в круг академиков вводил. А сейчас уходит тихо и незаметно для окружающих.
– Ему уже под семьдесят, – пробормотал Гончаров, тоже многим обязанный Ольшевичу. – Хотя Кощей старше, а вон как бегает.
– То-то и оно. Дед утверждает, будто что-то его изнутри гложет, а врачи твердят – организм износился.
– Ладно, не отдали их Петру Тимофеевичу, не отдали тебе или мне… – Он пригладил черные волосы, скрывающие ранние залысины. – Сказочницу нашу никто вообще всерьез не воспринимает. Так что Вероника Ильина – лучший вариант. Не печалься, не станет с нами сотрудничать, отберем девчонок.
– Неужели ты не понимаешь, что с нами всеми происходит? – взорвался Броня. – Со всеми, друг?!
Толик потянулся, хрустнув суставами, и отдернул полуприкрытые жалюзи на окнах. В тесную комнатку хлынуло утреннее солнце, озаряя пыльный подоконник и застарелые пятна от кофе на краю столешницы и полу.
– Нет. Вернее, да, понимаю, – медленно ответил он, посмеиваясь над кипятящимся другом. – Человечество всегда эволюционировало. Сейчас очередной виток нашего развития.
– Дурак! – в сердцах топнул ногой Броня. – Если мы еще не лишились человеческого облика, это не означает, что…
– Что? – передразнил его друг, драматически закатывая глаза.
– Мы – второе поколение изменений. Девочки – третье. За ними придут новые, еще более отличающиеся от…
– Мы тоже отличаемся от неандертальцев, – потешался над другом Толик. – Кстати, девчонки тоже не в курсе, чем они так уникальны. Как и почти все мировое население. Вот сюрприз будет, когда узнают!
– Иди ты, – скорее устало, чем зло фыркнул Броня. Под глазами залегли синие тени.
«Ночь не спал, – понял Гончаров. – Небось выдумывал пути, как отвоевать подопытных. Интересно, я бы позволил ему ставить эксперименты над девчонками, если бы Кощей не поддался на уловку Ники? Наверно, нет. Во всяком случае, пока мы с Якоревым и Малосоловым не зашли в тупик, – думал он, сочувственно поглядывая на Соловьева. – Жаль, этому идиоту не удалось отстоять их для нашей команды».
– Знаю все твои аргументы. – Гончаров, похоже, не в первый раз выслушивал точку зрения друга и знал ее наизусть. – Твой обожаемый метеорит тут ни при чем. Просто пришло время.
– Нас коверкают, неужели ты не понимаешь? – хлопнул по колену широкой ладонью Броня. – Перекраивают по другому лекалу. Никогда ранее не рождались люди и животные с такими мутациями! Твои расчеты, выводы Якорева, Землена, Лаврененко и других умников подтверждают это, просто вы столь узколобы! И мигранты-пилигримы эти, что б им пусто было! – Он сердито тряхнул головой и отвернулся к окну.
– А это, коллега, называется научно-техническим прогрессом, а не вселенским заговором, о котором ты твердишь, точно параноик.
– Я прав, – упрямо гнул свое Бронислав.
– Да куда же мне до светила науки, которое уже десять нобелевок заслужило, а так ни одной и не получило.
– Это ты меряешь успех наградами, – уже миролюбиво вздохнул Броня.
– А ты в работе на благо страны? – не думал сдаваться Гончаров. – И что ты от страны получил? Даже не под всеми своими изобретениями можешь поставить подпись – немедленно засекречивают.
– Пусть. Зря, что ли, Барск превратился практически в независимое государство, которое ничего не связывает с Россией, кроме получения баснословного финансирования. Думаешь, просто так нас содержат?
– Боже упаси спорить, – не желая переходить к политическим дебатам, примирительно поднял руки вверх Гончаров. – С тобой нельзя разговаривать. Даже твоя бывшая уже не пытается.
– Не упоминай о ней. – Броня весь передернулся при о упоминании Вероники. – Ненавижу.
– Зави-и-идуешь, – улыбнулся Толик. – И простить не можешь, что ушла.
– Презираю.
– Ну-ну
18 июня. Барск. Окрестности озера Бездонное
Утром, поблагодарив Розу за вкусный завтрак, девушки отправились в комнату для занятий – ту самую, с прозрачной стеной. Ника ждала их – собранная, серьезная, строгая, абсолютно непохожая на себя вчерашнюю. Синие глаза внимательно проследили за одновременно присевшими на диван девушками: «Рядом устроились. Всем своим видом показывают – они готовы к обороне. А ведь они действительно одно целое, отражение друг друга в мозаике миров».
– Вижу, мое вчерашнее представление не прошло даром, – негромко начала она, неотрывно следя за их малейшими движениями. – И две непримиримых мухоловки сдружились против грозной меня. – Она позволила себе улыбку. – Как спалось на новом месте? Женихи невестам снились?
– Чего вы от нас хотите? – настороженно спросила девушка в светлой кофточке. Без сомнения, Маша, уж больно колючий, недоверчивый взгляд, какой часто бывает у подростков. Дора, хоть ее ровесница, гораздо более самостоятельная и взрослая. Одинокая жизнь и опыт общения в макросети не пропали даром.
Ника успела как следует расспросить Машиных родителей и того неудачливого мигранта, прибывшего из Дориного мира месяцем ранее. Поэтому имела представление о месте, где юная путешественница во времени прожила шестнадцать с небольшим лет. Жаль, эта информация доступна здесь слишком многим.
– Что я хочу? – Улыбка Ники стала еще шире. – Подружиться с вами для начала. Ибо, кроме меня, никого на вашей стороне не будет. Тихо, – остановила она готовые сорваться с девичьих губ возражения. – Вначале выслушайте, потом решайте – стоит ли мне верить. Вы уникальны. Обе, я в этом не сомневаюсь. Не только Дорофея. Мы приложили все силы, чтобы не случилось подселения, и вы оказались в разных телах.
Она помолчала, подбирая слова.
– За вас будут бороться разные личности, – предупредила она. – В первую очередь мой бывший муж, видный ученый. На редкость тщеславный, властолюбивый тип. Четыре года, пока я работала рядовым психологом в лаборатории по изучению клонов, я честно шпионила для него. Потом, – она небрежно взмахнула рукой, сверкнув кольцами на длинных пальцах, – потом мы расстались. Бедняга не вынес моего карьерного роста. Я возглавила лабораторию, наравне с ним вошла в состав Комиссии. Поэтому сумела вас у него отбить, – будничным тоном закончила рассказ Ника.
– Мы ваш трофей, так? – уточнила догадливая Дора.
– Не только. – Ника не стала юлить и оправдываться. Если ей нужно завоевать доверие этих девочек, придется быть предельно честной. – За годы работы в лаборатории я на многое насмотрелась и дорого бы дала за разгадку тайны мигрантов. Еще вопросы?
– Что со мной будет? – оживилась Дора.
– Пока наблюдение. Однозначно, вреда тебе не причинят.
– А почему вы расстались с мужем? – не удержалась Маша. Вот любопытная! – Потому что он заставлял вас шпионить?
Ника, кажется, смутилась, погладила камни трехцветной звезды на широком браслете, но все же ответила, осторожно подбирая слова.
– Понимаешь, есть мужчины, готовые терпеть подле себя женщину только в том случае, если она не показывает своего ума. Пока я работала в школе или в саду, пока была на побегушках в лаборатории, он делал карьеру, любовался собой, видя во мне послушную дурочку. Детей он не хотел, уверенный – они помешают его научным занятиям, а я должна была чем-то заниматься. Поэтому, стоило мне начать продвижение по карьерной лестнице, я превратилась во врага, которому непременно нужно указать его место – у плиты и у корыта с бельем. Я не стала с этим мириться, и мы расстались. Вы достаточно взрослые девочки, чтобы понять, верно? Довольно переживаний и пустой болтовни!
Ника легко поднялась с кресла, схватила девушек за руки и потянула за собой.
– Пойдем на свежий воздух!
Маша была не против. Она все утро простояла у окна, восхищаясь открывающимися видами. А вот Дорофея закапризничала.
– По озеру покатаемся? – высвобождая руку, потребовала она. – Я никогда не видела вживую столько воды!
– Почему нет? – пожала плечами Ника, подходя к лифту и прикасаясь ладонью к панели вызова.
Еще один промах, нахмурилась Дора. Она до сих пор не проверила – настроена ли панель на конкретного человека или они тоже могут свободно выходить в город.
Спуск вниз на этот раз не вызвал у девушки панического ужаса. Неприятно, голова кружится, но не смертельно. Насмешливый, изучающий взгляд Ники раздражал куда сильней стеклянной кабинки лифта. Казалось, сделай шаг в сторону – догонит, накинет поводок и будет водить за собой, точно ручную зверюшку.
Уже внизу, выпрыгнув из-под арки, пока наставница вызывала через терминал такси, а Машка вертела головой по сторонам, Дорофея рассмотрела наблюдателя – высокого паренька ее возраста или чуть старше. Как бы случайно он остановился на тротуаре, медленно отвинтил крышечку у бутылки минералки, сделал маленький глоток, поправил упавшую на глаза светлую прядь.
Дора физически ощутила его внимание: взгляд юноши прошелся волной по телу – горячей внутри и прохладной, покалывающей – по коже, как это бывает в первые мгновения подключения к макросети. Но парень отвернулся, и ощущение схлынуло.
Дора осторожно обернулась к Нике с Машей. Не почувствовали – сто процентов гарантии. Забавно.
Зато стоило подъехать такси, как Ника бесцеремонно, словно шкодливого котенка, придержала Машу за шиворот у дверцы и потребовала у таксиста документы и лицензию. Тот сперва возмутился, но Ника помахала у него под носом браслетом с трехцветной звездой, и ругательства, готовые сорваться с языка водителя, превратились в обреченный вздох.
Вероника внимательно сравнила фото с оригиналом, покрутила одну из подвесок, навешенных на браслет. Дора удивленно наблюдала, как над запястьем наставницы развернулся голографический экран, как после нескольких секунд ожидания на том экране высветилось полное досье водителя. Мощные технологии для такой древности, однако! Удовлетворенно кивнув, Ника сама распахнула дверцу перед подопечными и скомандовала:
– По коням.
Смысл фразы был непонятен. Но Маша уже залезла на сиденье, поэтому ее клону пришлось последовать примеру местной Ивановой.
Изучив в зеркальце заднего вида хмурое выражение Никиного лица, Дорофея задумалась. Если наставница их так охраняет, какие злобные демоны притаились в тени уютных зданий, липовых аллей, в автомобилях, блестящих на утреннем солнышке?
Юная мигрантка слишком мало знала о приютившем ее мире. С одной стороны, в быту тут чуть ли не каменными топорами пользуются, а с другой – все эти небоскребы кардинально отличаются от типовых много этажек с похожими одна на другую жилыми ячейками. Да и сама она – разве не прямое подтверждение технических чудес Земли-56? Взрослый клон, внешне не отличимый от оригинала… Клонирование запрещено в РКИСе в 2099 году. А браслет Ники со встроенным компьютером с голографическим интерфейсом и коммуникатором? Интересный мир, однозначно.
– Останови здесь и дожидайся нас, – вдруг скомандовала Ника водителю.
Они как раз обогнули озеро и въехали в старую часть города, хорошо знакомую Доре по макросетевым играм.
Да-да, была такая игра – простенькая, но затягивающая. Поначалу Дорофея в составе отряда полицейских освобождала заложников, а потом, когда отложенные на развлечения деньги иссякли, перешла на сторону террористов – их роль стоила дешевле. Так вот там действие происходило в приморском городке – живописном и солнечном. Дору эта игра привлекла именно красиво прописанным миром, атмосферой извилистых улочек, маленьких кофеен, где роль статистов выполняли не программы-роботы, а вполне живые люди. Те, кто готов за символическую плату откровенничать с первым встречным, зная – они никогда не встретятся с собеседниками в реале. И можно вывернуть наизнанку душу, раскрыть даже то, что не скажешь ни врачу, ни психологу, ни священнику.
Здесь, в Барске, царила именно такая атмосфера – когда ветер запутывается в волосах, когда далекие мелодии манят бродить по широким бульварам, незнакомые люди кажутся старыми знакомыми, когда понимаешь – где-то здесь, может, в этом квартале, а возможно, на другом конце города притаилась опасность. Но она не воспринимается всерьез, пока с ней не столкнешься нос к носу.
Пусть тут вместо пальм и южных акаций по краю улиц выстроились липы, каштаны и клены, даже дубы встречались. Это не портило впечатления, наоборот, словно усиливало, позволяло острее чувствовать окружающую реальность.
Ника привела девчонок в кафе, заказала мороженое и лимонад. Пока готовили заказ, она поглядывала в окно. Не смотрела, а именно поглядывала, словно желая убедиться – занавешенное золотистой прозрачной шторой, оно по-прежнему на своем месте.
– Следят, от дома чувствую. Ага, вот и наши голубчики, – усмехнулась она и, приподняв руку с браслетом, сфотографировала шоколадного цвета неказистую машину, притормозившую у входа.
– За нами? – решила уточнить Маша.
– Скорее, за мной. – Ухмылка Ники стала кровожадной. – Забыли прошлые уроки, напоминать надо. Видите ли, у нас тут редкий набор пресмыкающихся. Все как один ядовиты. Питаются друг другом и со скуки, и ради интереса. Будете осмотрительней и сообразительней – вольетесь, обрастете чешуей. А нет – помрете мухоловками.
Ника придвинула к себе вазочку с мороженым, а Дора вдруг почувствовала симпатию к этой женщине, изо всех сил старающейся выглядеть грозной и опасной. Нет, Вероника не притворялась. Просто не позволяла себя обижать.
– Куда мы дальше? – на всякий случай уточнила Дорофея.
– В лабораторию вас везти рано. Не готовы. – Ника взяла ложечку и принялась ковырять быстро тающие разноцветные шарики. – Зато вы неплохая приманка. Если вас захотят перехватить или похитить, действовать будут в первые три-четыре дня. Дальше вы сами от меня не уйдете – привяжетесь.
– Хвалитесь, – недоверчиво сощурила чайно-карие глаза Машка.
– Что ты, мухоловка, всего лишь констатирую факт. Ника наконец решилась попробовать мороженое и аккуратно отправила первую ложечку в рот.
Дора, давно расправившаяся с вкусным лакомством, изучала окрестности. Ей было интересно все – одежда, манеры посетителей. Даже странно: люди могут вот так просто сидеть за столиками, есть, общаться. В ее время в кафе обязательно будет детская площадка, танцпол, музыка из всех динамиков, экраны на каждом столике, чтобы желающие отстраниться от царящего шума могли надеть наушники и посвятить время, скажем, просмотру любимого сериала.
После пяти минут разглядывания она убедилась – нравы тут терпимые. В будущем ее давно бы оштрафовали за излишнее любопытство, намеренное нарушение личного пространства, а тут, похоже, некоторые только и ходят по людным местам – себя показать и других поразглядывать.
– Кстати, – вырвал ее из раздумий насмешливый голос наставницы, – Мария Иванова номер два, не жмет выращенный костюмчик? Ручки-ножки сразу слушаются?
– В первый день было тяжело, – призналась Дорофея. – Сейчас не ощущаю разницы.
Действительно, тело прижилось, как приживается в цветочном горшке росток, украденный с молчаливого согласия хозяев. Пересаженное сознание распрямилось, равномерно растеклось по мышцам и венам, точно всегда проживало в своем искусственно взращенном обиталище. Дорофея даже удивленно отметила – она никогда ранее не ощущала себя более реальной и живой.
– Сильно отличается внешне? – продолжала расспросы Ника.
– Волосы были короче и вычерненные, – созналась она, ловя удивленный Махин взгляд. – Что я такого сказала? – на всякий случай уточнила она.
– Тебя разве тоже Машей звали? – поразилась наивная аборигенка.
– По ID, то есть по идентификационному документу, Марией Леонидовной Ивановой. В макросети я поименована Дорофеей, Дорой. Этот ник официальный и тоже занесен в ID вместе с базовой аватарой, в которой я присутствую на официальных мероприятиях.
Местная Машка задумалась, переваривая информацию. А Ника последней расправилась с мороженым и сообщила:
– Поедем кататься по городу. У нас сегодня выходной. Дора быстро потянулась к стакану с лимонадом: нехорошо оставлять такую вкуснятину без внимания. Уже допивая, она краем глаза рассмотрела, как в кафе вошел тот самый белобрысый юноша.
– Я на минутку, – решилась Дора, провожая взглядом вошедшего.
И прежде чем Ника что-либо ответила, девушка выпорхнула из-за стола.
Парень ждал ее возле зеркала у туалетной комнаты, нервно теребил ворот светлой клетчатой рубашки. Убедившись, что Ника не последовала за воспитанницей, он широко улыбнулся и представился:
– Я Ланс. Ты Дорофея?
– Дора. А что? – готовая в любой момент сбежать, поинтересовалась она.
– Нам нужно пообщаться. Не здесь и не сейчас. Главное, не под присмотром у Шила.
– У кого? – не поняла девушка, вслушиваясь в его голос, разглядывая щуплую высокую фигуру. Парень как парень. Но что-то с ним не так. Причем, так же «не так», как и с Никой. Жесткий взгляд, пробирающий до самых темных закоулков души, движения обманчиво мягкие, уверенность в себе, которой бы хватило на целый полк Наполеонов. Оба – и Ника, и Ланс – казались Доре странными, не от мира сего. И это интриговало, привязывало к ним сильнее многих совместно прожитых лет.
– Шило – прозвище Вероники Ильиной, – охотно пояснил юноша. – Осторожно с ней, она хищница. И к клонам беспощадна.
– Заботливый ты, я смотрю.
Дора скрестила руки на груди. Нет, однозначно, парень ей нравился. На лицо приятный. Глаза серые, задумчивые, умные.
«Гораздо красивее Борьки, – пришла к выводу девушка, но поспешила одернуть себя: – Ты тут временно, не заглядывайся!»
– Я мигрант из разделенных, – заявил без тени смущения Ланс, прислушиваясь к звяканью посуды и негромким разговорам посетителей. – Я подселенец, оставшийся в местном теле. Мой двойник погиб при разделении по вине этой… – Он неприязненно кивнул в сторону зала, где дожидалась девушку Вероника. – Она работала со мной. Методы у нее… – Он не договорил, только красноречиво поморщился.
– Я-а-асно, – протянула Дора, скопировав выражение его мордашки. Обиженный, значит.
– Иди, не заставляй ее ждать, – напрягся парень. – Я тебя найду. Держи адрес и пароль от электронной почты. На этот ящик я буду тебе писать. – Он запихнул в руку Доры скомканный листочек. Девушка поморщилась, ощутив прикосновение холодных пальцев. – Только не с ее компьютеров. Пойми, ты очень многого не знаешь.
