скачать книгу бесплатно
–Родители твои умерли , ты у них единственная была дочь.
–А любимый у меня был?
– Память она потеряла? О любимом вспомнила, да эта свинья даже не подумал тебя разыскивать. Я всегда тебя говорила, что он тебя недостоин. Уже замутил с одной с вашей редакции, мне сказал, что ты сама с ним порвала. Так, что на этого хмыря не надейся. Ладно, я сразу с электрички сюда, в гостинице пропишусь и приду. Тут тебе фрукты, кефир. Если, что надо говори. Ничего подруга, прорвёмся. Ты так меня напугала…но ты жива, а это главное. Чмоки – чмоки. Пока, пока.
Марина лежала и переваривала всю эту информацию. Почему у неё ничего не ёкнуло, если эта её лучшая подруга. Налетела, как ураган и умчалась. К Марине зашёл следователь:
Здравствуйте! Вот принёс сумочку.
–Ваша?
–Здравствуйте. Я не знаю.
–В ней документы на имя Литвиновой Марины: удостоверение журналиста, паспорт. Нашёл пастух, пас коров недалеко от того места, где вас нашли. Посмотрите на фото – одно лицо. Ну, вот хоть вашу личность установили. Завтра вас выписывают, врач говорит, что дома вы вероятней всего быстрей всё вспомните. Ваша подруга тоже подтвердила, что вы Литвинова Марина. Вот вам моя визитка, как что-то вспомните или вернётся память, позвоните, я подъеду. Расписаться сможете за сумочку, документы?
–Давайте попробую.
–Спасибо. Видите, писать умеете, читать тоже, значит и память вернётся. Дома посмотрите семейные альбомы, это вам поможет. До свидания!
–До свидания.
Марина так устала, что не заметила, как уснула. Проснулась от того, что скрипнула дверь.
– А вот и я – в дверях показалась тетя Глаша.
– Сейчас полы протру у тебя. Вот видишь, говорила тебе, что нельзя терять веру и надежду. И документы нашли, и подруга приехала за тобой, завтра домой поедете.
–Тёть Глаш, почему я подругу увидела, и нечего у меня не ёкнуло, ничего не вспомнила.
–Бывает. Сейчас не вспомнила, потом вспомнишь.
– Страшно мне. Такое отчаяние…
–Тю на тебя. С любой ситуации можно найти выход.
–Я тебе про родителей рассказала, а теперь про брата расскажу, как его отчаяние чуть беды не наделало. Женился мой брат, любил жену какой-то безумной любовью, на руках носил, и от этой любви почти каждый год детишки рождались. Когда она седьмого ребёнка родила, у неё осложнения, умерла. Жили они далеко и от меня, и от родителей, помочь некому, только её старенькая мать. И такое его отчаяние взяло, что места себе не находил. И решил на себя наложить руки, к путям пошёл, под поезд кинуться, а бабка поняла, что он не в себе, детей старших за ним послала. Дети и повисли у него на руках, упал на колени, рыдает и дети вместе с ним. Стал у детей прощение просить, с той поры взял себя в руки, как не любил жену, а понял, что детей ему без женщины не поднять. И пошла за него одинокая женщина, он чертяка красивый был, косая сажень, боевой офицер, войну прошёл, а тут чуть не сломался. На семерых отважилась, святая женщина. Детей всех вырастили, в достатке живут, внуки, правнуки. А ты говоришь, отчаялась. Глупая ты баба, всё у тебя впереди, не вспомнишь, живи новой жизнью, да радуйся каждому дню. Бог тебе жизнь даровал, а ты.. Вместо одной жизни, две проживешь, то, что было уже не воротишь, сначала начнёшь.
–Тук-тук. Соскучилась? – влетела Лилька. Я тебе мобильник купила. Дарю, радуйся.
–Зачем он мне, мне и звонить некому.
–Офонареть. Чума болотная, ты без мобильника и шагу шагнуть не могла, журналистка. Пастух хоть сумочку с документами и вернул, но денежки и мобильный видно грабанул себе, или менты. Ладно, деньги наживное, главное документы, а то бегай, восстанавливай. Завтра едим домой. Ты хоть рада?
–Боюсь я.
–Чего?
–А вдруг я квартиру свою не узнаю и опять ничего не вспомню.
–Не паникуй, первое время поживу с тобой.
–Спасибо. Но не затруднит ли это тебя.? И я тебя совсем не помню.
–Фи, я вольная птица, куда хочу туда и лечу. Ну как ты меня не помнишь? Помнишь, как мы в детстве играли в тимуровцев. Нас с тобой отправили в деревню к бабушкам. А ты выдумщица такая была, прочитала книгу Гайдара «Тимур и его команда», и решила, что мы тоже должны делать добрые дела. Только не зря говорят: «Добрыми делами устлана дорога в ад». Мы бабу Полю чуть до инфаркта не довели. У твоей бабушки Паши был колодец во дворе, все к ней за водой ходили. И вот пришла к ней за водой баба Поля, вёдра поставила и пошла поговорить в беседку к бабе Паше. Говорит ей: «Вот посижу с тобой, да пойду воду носить в бочку, совсем воды нет. А сын, когда ещё приедет». Ты услышала, вёдра схватила и мне дала, и ребятам, и пока баба Поля разговаривала, полную бочку налили. Она подходит к колодцу, а в вёдрах вода. «Ой, Паш, совсем плохая стала, не помню, чтобы я в вёдра воды наливала». Махнула рукой и пошла. Через дорогу жила, только зашла к себе во двор, бежит назад с криками, вся мокрая. «Паша, чертовщина какая-то, выливаю воду в бочку, а оттуда вода на меня полилась. Да что же это такое делается? Как такое может быть?» А мы наблюдаем и хихикаем. Баба Паша поглядела по сторонам, увидела нас в кустах, как мы со смеху покатываемся, всё поняла, погрозила нам пальцем, и стала успокаивать бабу Полю. Баба Поля потом часто это рассказывала, даже нам, но ей никто не верил. Вспомнила?
–Нет.
–А как мы домашнего вина напились? Нам по четырнадцать лет было. У деда Жоры вино домашнее стояло в погребе. А мы решили узнать, как это у пьяных ноги не идут. Пьём, а оно сладкое, как компот. Стали выходить с погреба, а нас в разные стороны качает, хохочем до упаду, еле вылезли. Благо рядом, кровать у вас на улице под вишней стояла, мы на неё и рухнули. Так смеясь и уснули, вырубило нас. Проснулись от криков. Баба Паша ругала деда Жору: «Опять паразит за своё, вино вылакал». «Да не пил я»-божился дед. «Вот тебе крест». «И ирод -причитала баба Паша-водку тоже говорил не пил». Помнишь, как твои родители приехали, бабушка Паша стол накрыла. «Ой, у меня ж начатая бутылка водки от деда припрятана»– и поставила на стол. «Наливайте, пейте. Не ждите меня. У меня там рыбка дожаривается»– сказала бабушка. Когда пришла с рыбкой, удивилась: «Что не наливаете? Плесни и мне немного». Все как-то странно переглянулись, но выпили по второй. «Ах, ты ирод, ах ты паразит, сказал бы чёрт, дьявол, не ставь Паша эту бутылку на стол. А то ещё пьёт и морщиться. Когда же ты водку выпил? И это же нужно додуматься, воды в бутылку налить. А вы гости дорогие чего молчите, если бы сама не попробовала, так бы водичкой и потчевала бы»-причитала баба Паша. В деда полетело полотенце, дед резко увернулся. Марина слушала и смеялась. Лилька обрадовалась: «Ты вспомнила?»
–Нет, просто смешно. -и у Марины вдруг потекли слёзы. Лилька обняла её, стала целовать: «не переживай, ещё вспомнишь».
Ну давай, до завтра – чмокнув в щёчку Марину, Лилька быстро испарилась.
Марина задумчиво посмотрела ей вслед. Что их объединяло? Ведь они такие разные. Ладно, за окном ночь, пора спать.
В это время Филин предпринял усиленные поиски, через несколько часов он уже знал, что Литвинова Марина жива, и он поехал с докладом к Степаненко.
Степаненко встретил его недружелюбно:
–Что, проворонили, журналистку? – заорал он.
–Кто знал, что крушение поезда будет? Шеф, я всё узнал, она в больнице в Железнодольске – стал оправдываться Филин – Потеря памяти у неё. В натуре ничего не помнит, поговорил с медсестрой, она и подругу свою не узнала, имени не помнит.
–Может, претворяется?
–Нет, у меня знакомый мент, узнавал, следователь у неё был, ничего не помнит, даже сумочку не узнала.
–А где сумочка? Может там компромат?
–Нет, ничего ценного сказали, ей отдали, вот опись мне скопировали.
–Хорошо.
– Что дальше шеф?
_ Следите за ней, заведите шуры-муры с медсестрой, конфеты, цветы, что мне вас учить. Чтобы позвонила, как память вернется.
–Сделаем.
–Ну, иди.
Утром Марине принесли выписку, попрощавшись с тётей Глашей, врачом и медсестрами, вместе с Лилей отправились на вокзал.
–Ты не боишься ехать на электричке, после того, что с тобой произошло?
–Сколько можно говорить, я ничего не помню – с раздражением ответила Марина. Она нервничала, так как понимала, что через несколько часов она будет дома, и как ей в нём жить, если он окажется для неё чужим. Вспомнит она хоть что-то… Сидя, в электричке Марина попыталась расспросить подругу о своём прошлом.
–Что рассказывать – заговорила Лиля– Мама твоя работала учительницей, заболела раком, прошла операции, химиотерапию, очень мучилась были сильные боли, наркотические средства не помогали. Вот тогда ты и засомневалась в качестве этих лекарств, а выпускал их завод предпринимателя Степаненко Николая Михайловича. Ты считала, что они «пустышки». Когда мама умерла, ты требовала расследования, но тебя высмеяли и послали…Степаненко авторитет, а ты кто? Ты начала своё журналистское расследование, собрала свидетельские показания, оказывается, нашлось, много семей онкобольных, которые тоже считали, что умирали их родные в муках из-за недоброкачественных лекарств. Ты даже вышла на работников завода, достала документы, уличающие Степаненко. Я тебя пыталась отговорить, ну куда там, ты даже не представляешь, во что ты ввязалась.
–И где эти документы? Я тебе их показывала?
– Боже, упаси, мне, что жить надоело. Надеюсь, ты везла их с собой, и они сгорели. Один есть плюс в потери памяти, что ты некогда не вернёшься к расследованию, так как ничего не помнишь. Ведь так?
–А отец?
–Он умер в годовщину твоей матери, сердце не выдержало.
–А мы с детства дружим?
– С первого класса. Жили на одной улице, вместе в школу и со школы, дрались с мальчишками, играли в классики, всё как у всех. Один раз ты чуть не утонула, пошли с ребятами бреднем раков ловить, ты с Николаем на лодке плавала, сидела на корме ногами болтала, а я на берегу помогала ребятам раков собирать, повернулись, а не тебя, не Коли нет в лодке. Николай плавать умел, а ты нет. Вытащил он тебя, хорошо вовремя заметил, что ты с лодки упала, еле тебя откачали. Взрослым не сказали, больше бы они на речку нас одних не отпустили. Самое смешное прошло 20 лет, и мы как –то собрались все в деревне, и Николай приехал, кто-то из ребят и кричит; «Смотрите Маринкин спаситель приехал». Твоя мама услышала, заставила нас рассказать, и смех, и грех, столько лет прошло, а она расплакалась, и так кричала на нас, что мы скрыли. Мы даже влюбились одновременно в старших классах, только в разных. Ты закончила филфак, а я выскочила замуж за крутого , хотела в богатстве пожить, а у него пьянки, гулянки, любовницы. Любовь быстро закончилась, хорошо ума хватило, ребёнка не родила. Разбежались, раздел имущества, двухкомнатную мне отдал, вот вещи дорогие с того времени ношу. В салоне красоты работаю, в поиске. Ухлёстывает тут один за мной, подарки дарит, тоже из богатеньких, но я уже один раз обожглась. А вообще подруга любви хочется …неземной. Только, где она любовь? Одни козлы, им бы только перепихнуться.
–А у меня были мужчины?
–Последние два года встречалась с Владиком Шалыгиным, он у вас в редакции работает, даже съехаться хотели, но поругались с ним из-за твоего расследования. Он предложил тебе обличающие документы продать Степаненко за большие деньги. Ты так на него разозлилась, одним словом послала. Давай выходить, наша остановка.
На перроне вокзала Марина осмотрелась, снова ничего не ёкнуло, как будто она здесь никогда не была. Сели в такси, на городок смотрела, как будто впервые видела. Стало страшно, в душе надеялась, что приедет и сразу всё узнает. Врач говорила, возможно, придется прибегнуть к гипнозу, если хочет всё вспомнить. Теперь она и сама не знала, хочет ли она этого. Вот и улица Мира, 20.
–Ну… с ожиданием спросила Лиля
–Что ну? – не поняла Марина
_ Узнала дом.
Нет. – С какой-то злостью ответила Марина.
Подошли к двери.
–Открывай. Слава богу, что пастух ключи из сумочки не забрал, а то замок ломать пришлось бы.
–Подожди, не могу, сердце сжало.
–Вот видишь, значит, что-то чувствуешь.
Отдышавшись, Марина открыла дверь. Напротив, двери в прихожей зеркало. В нём отражалась молодая девушка, худенькая, бледная, белокурая, с короткой стрижкой, карие глаза, припухлые губки, в водолазке и в джинсах. Это ж я – вдруг поняла Марина. А сзади её рыжеволосая подруга.
–Ну, что так и будем в дверях стоять? Может, уж пройдём?
–Да, да, конечно.
Захлопнув дверь, стали разуваться, хотя везде лежал слой пыли, не стоило этого и делать.
–Начнём с уборки, затхлый воздух, откроем окна, проветрим, с холодильника всё выкинем, ты холодильник помой, а я за продуктами сбегаю, магазин, кстати, за углом. – заговорила Марина. – Я побежала, дверь никому не открывай.
Марина осмотрелась вокруг, кто-то побывал здесь до неё, не могла же она, уезжая, выдвинуть ящики шкафов, перевернуть всё на своём рабочем столе, этот кто-то явно что-то искал.
–Ладно, займусь холодильником и уборкой – подумала Марина. Она как – то без труда нашла и ведро, и тряпку, и занялась уборкой. Когда Лилька пришла, кухня уже блестела, Марина уже убирала в других комнатах.
–Узнаю подругу, ты всегда была чистюлей, бросай, пойдём перекусим. Они сидели за столом, ели бутерброды, запивая чаем.
–Я забила тебе холодильник. Нужно что-нибудь сготовить, ты борщ варила обалденный, интересно помнишь, как его готовить?
–Не знаю, давай попробую.
–Да избирательная у тебя память, тут помню, тут не помню. Может, ты почувствовала опасность от Степаненко и просто косишь, так мне то, своей подруге можешь, признаться. Я могила.
–Здесь после меня кто-то был, я ключи тебе или Владу не давала?
–Мне нет, ты ехала на несколько дней, необходимости не было оставлять ключи. Влад у тебя оставался, но давала ли ты ему ключи не знаю. Навряд ли, а если и давала, то после ссоры, ты бы забрала. Это Степаненко своих «шавок» подослал. Замок сменить нужно, бережённого, бог бережёт. И ноутбук проверь.
Давай займёмся уборкой и борщ сварим. Тут квитанции, нужно сходить оплатить.
День за уборкой, готовкой пролетел незаметно. Вызвали слесаря, заменили замок на двери. За окном стемнело, Марина и Лиля сели у телевизора, смотрели новости. Марина чувствовала себя такой разбитой, словно трактор по ней проехал. Она смотрела вокруг и пыталась зацепиться, хоть за какую-нибудь вещь, чтобы вспомнить, что это её квартира, увы, пока ничего не ёкнуло, и от того на душе было тошно и противно. Она и не заметила, как уснула. Лиля укрыла её пледом, и тоже ушла спать в другую комнату.
В кабинет к Степаненко ворвался Иванов:
–Николай Сергеевич, её выписали, и она уехала.
–Кого выписали? Что за манера говорить загадками.
–Литвинову.
–Так быстро? А память вернулась? И куда уехала? Чёрт, возьми, где Филин, я ему велел не упускать её из виду.
–Потому я и докладываю:
– Филин уехал с Щербатым и ещё с двумя за ней в Светлогорск, будут наблюдать за ней и её квартирой. Она уехала с подругой на поезде, с ними едет один из наших, а то сойдут ещё, где– ни будь по дороге.
–Дошло до вас.
–Что с ней делать?
–Попугать. И выяснить: память вернулась? Салтыкова подключи, этот старый лис, знает, как умаслить. Сердечного дружка её подкупите, пошлите к ней. Что вас учить надо.
–А с производством как?
–Залегли на дно, фальсифицированные лекарства со складов не трогать, на склады не ногой, забудьте туда дорогу, охрану усилить. Выяснили, с кем она должна была встретиться с завода?
–Нет.
–Балбесы. Срочно найдите, кто это? И замочить. Иди!
Утром, позавтракав, подружка, схватив квитанции, побежала оплачивать коммуналку. Марина мыла посуду, когда зазвонил телефон.
–Да, я слушаю.
–Хорошо, что слушаешь. Отдай документы по-хорошему, всё равно ничего не докажешь. Свидетелей уже нет.
–Вы кто? У меня потеря памяти, оставьте меня в покое. Я ничего не помню. Нет у меня никаких документов.
