Свободный плен

Лана Засс

Свободный плен

Юлия закончила готовить ужин и подошла к окну. Их девятиэтажка стояла в глубине микрорайона. Вдоль дома росли молодые деревца, которые только начали набирать силу. Они скромно добавляли зелени и свежести двору, создавая приятный контраст с бетонными стенами и не мешая обзору с третьего этажа.

За окном разливался длинный, теплый летний вечер. Где-то вдали гудели машины, с детской площадки доносился звонкий смех. Юлия смотрела на дорогу, ведущую к подъезду, и ждала мужа с работы. Она не любила этот момент: когда еще не видно его приближения, а в груди уже начинала расплываться тревога.

Она ловила себя на том, что все это входило в привычку. Глупо, как будто от ее взгляда что-то зависело: он появится трезвый или хотя бы не в стельку пьяный. Юля не знала, чего больше в этом – надежды или усталости.

К подъезду дома подъехала большая грузовая машина. Юля стояла у окна, закусив губу, и смотрела, как новые соседи разгружали вещи. Мужчины ловко тащили тяжёлые коробки и мебель. Женщина – стройная, с лёгкой улыбкой подавала команды детям, которые дружно протягивали руки за мелкими вещами и бегали взад-вперёд с чехлами, сумками, будто играя. Всё выглядело легко. Слаженно. Юлия, глядя на них, почувствовала, как внутри у неё потеплело при виде такой гармонии и порядка.

Она вздохнула, оторвав взгляд от окна. В кухне пахло жареным луком и котлетами. Муж снова задерживался. Наверняка с друзьями. Наверняка опять с запахом спиртного. А потом будет молчание, телевизор на всю громкость и – «Ты чего опять недовольна?»

Замуж Юля вышла по любви. Её муж работал экскаваторщиком, носил футболки с надписями и умел смеяться так, что у нее щемило в груди. Поначалу он ей казался простым, крепким и настоящим. Но через три года замужества она уже не чувствовала в себе этой романтики. Муж часто приходил домой навеселе, потом и пьяный. Смех, шутки, мужская сила – все через запах перегара и носки под диваном.

Юлия терпела. Не потому, что была слабая, потому что была дочка Дарина. Семилетняя умница, с копной темных волос и глазами в отца, увлеченно рисовала за столом и приговаривала: «это мой папа». А ещё потому, что мир держался на таких, как ее муж: он рыл землю, строил, приносил в дом зарплату.

 Юлия и Дарина ужинали вдвоем. «А когда папа придёт?» читался вопрос в глазах дочери, но она его не произносила вслух. Потом они вместе убрали со стола.  За окном уже темнело, а муж всё ещё не вернулся с работы. Юлия поцеловала дочку на ночь и уложила спать. В квартире воцарилась тишина, и время тянулось медленно.

Юлия проверила сообщения – ничего нового. Она сидела на диване, глядя в телевизор. Послышался понятный скрежет в дверях, словно кто-то пытался пробраться внутрь. Она прислушалась. Дверь с шумом распахнулась. На пороге появился её муж, с трудом держась на ногах. Его глаза были затуманены, а на губах блуждала неуверенная улыбка.

– Юля, я дома! – промямлил он, заплетающимся языком. Пытаясь сделать шаг вперёд, споткнулся о порог. Юля быстро подхватила его, чувствуя, как от него пахнуло алкоголем и сигаретным дымом.

– Ты опять… Скотина, – начала она, но слова застряли в горле, понимая, что это бесполезно. Вечер снова стал испытанием для их отношений, – На кровать не пущу, – грозно прорычав, она захлопнула дверь в спальню. Вечер был испорчен.

Юлия вытирала стол на кухне, хотя он уже был чист. Заглянула в детскую, Дарина спала. В квартире стояла смесь запахов: перегара, детского шампуня и дешёвого стирального порошка. В зале муж лежал на диване и храпел, разутый, с полуоткрытым ртом. Она подошла и пристально уставилась на него. Как же все дошло до этого?

«А ведь он красивый мужчина, метис, густые темные волосы и зеленые глаза. Ростом, правда, невысокий, но жилистый, сильный и имя у него потрясающее – Даниэль». Юлия перевела взгляд выше. Как раз над диваном висела их свадебная фотография в момент безмятежного счастья. Молодожены стояли в объятиях друг друга, их лица светились от радости. В памяти мгновенно мелькнули воспоминания о том дне: как они танцевали первый танец, как обещали друг другу вечную любовь и поддержку.

Она вздохнула, открыла окно, выключила свет и ушла в спальню. Одинокая кровать встретила её тишиной и прохладой. Юлия легла, но сон не шёл. Мысли, как рой беспокойных пчёл, кружились в голове, возвращая её в прошлое.

Она тогда только устроилась на почту, ей было двадцать один. Скромная, серьёзная, в новом пальто с рынка. Подарок отца. Юля мечтала накопить на ноутбук, а потом, возможно, поступить на заочное обучение.

Даниэль приходил на почту почти каждый день. Получал посылки для своей бригады через интернет-магазины: перчатки, запчасти, инструменты какие-то или еще что-то. Всё приходило на его имя. Даниэль был уважаемым специалистом. Он занимался ремонтом и настройкой оборудования, и его ценили коллеги.

– Опять вы, Даниэль, – улыбалась Юля. Он в ответ подмигивал:

– А как же. Без меня – стройка встанет.

Даниэль ей нравился. Он казался обычным, но был очень обаятельным. В спортивной куртке и лёгким запахом табака. Каждая его шутка вызывала у неё улыбку. В его глазах плясали озорные искорки, когда он описывал забавные случаи на работе. Она радовалась каждой минуте, проведённой с ним. Через пару недель он принёс ей кофе в стаканчике:

– Ты, наверное, замёрзла тут. Возьми. Без намёков, просто по-человечески.

Это было неожиданно. Трогательно. А ещё – приятно. Юля тогда жила одна, мать умерла, отец давно исчез. И слово «по-человечески» вдруг пробрало. Именно этого ей так не хватало все эти долгие месяцы – простого человеческого внимания и заботы. Как же давно она не ощущала душевного тепла и поддержки.

«Он очень добрый и понимающий, но… алкоголь все портит» Эта тоска по прошлому, по тому, что могло бы быть, делала каждое воспоминание о трезвом муже болезненным.

Под утро сквозь сон Юлия почувствовала, как Даниэль потихоньку крался в постель. Он скользнул под одеяло и притянул сонную ее к себе, промурлыкав что-то на ухо. Юлия, не открывая глаз, ощутила запах мыла, зубной пасты и сладко прижалась к его груди. Даниэль нежно провел рукой по ее бедру, забираясь под ночнушку. «Вот гад!» подумала Юлия и повернулась к нему, отвечая на ласки.

Утром она накормила мужа вчерашним ужином и проводила на работу до двери. Дарина еще спала. Юлия вышла на балкон, привычным взглядом окидывая двор. Из подъезда вышел мужчина в светлой рубашке – чуть выше среднего роста, волосы темные с проседью, уложены в красивой стрижке, лицо не старое, крупный нос.

«Вот как выглядит наш новый сосед, – подумала она, – Еще есть жена и трое детей. На одной лестничной площадке с нами. Надо как-нибудь познакомиться с ними».

С этих пор Юлия всё чаще ловила себя на глупом занятии – слушала, как они смеялись за стенкой, наблюдала со стороны, как они жили. Как-то столкнулись на лестничной площадке – Юлия в домашнем костюме несла мусор, а соседка в индийском платье – корзинку с зеленью и хлебом.

– Добрый вечер, – первой поздоровалась женщина. Голос был мягкий, ясный, неторопливый.

– Здравствуйте, – кивнула Юлия и стушевалась, не зная куда смотреть. И почему-то уперлась взглядом на ее серьги удлиненной формы, легкие, из натуральной ракушки, они поблескивали перламутром.

– Вы напротив нас живёте, да? Меня Софией зовут, можно просто Соня.

– Юля. – Она на секунду посмотрела в глаза соседке. Чистые, внимательные. Не было холодной вежливости. Просто человек. Просто женщина. Без маски.

София улыбнулась:

– Мы тут пока разбираемся, всё в коробках. Муж на работе, я дома с детьми пока.

– У вас такие спокойные дети…, – неуверенно продолжила разговор Юля.

– Ха. Это только снаружи так кажется. Но спасибо. У вас девочка?

– Дочка Дарина. Ей семь лет. В школу скоро.

Они постояли в молчании. София не отворачивалась. Не убегала. Просто стояла с корзинкой и не торопилась заканчивать разговор.

– Если что, заходите, – сказала она просто. – Ну, если вдруг захочется поболтать… Или помолчать …, у меня всегда есть что-нибудь вкусненькое к чаю.

Юлия кивнула. Поблагодарила. И ушла. Внутри нее разливалось приятное тепло от разговора. Войдя в квартиру, она вдруг спохватилась «А как я выгляжу?» и направилась к зеркалу. Юля посмотрела в своё отражение – уставшие глаза, тень под нижней губой от привычки её прикусывать, чуть опущенные плечи.

«Мы же с Софией приблизительно одного возраста. У нее трое детей, а как выглядит! Её фигура осталась стройной и подтянутой. А волосы! Аккуратно уложены в стильное боб-каре и … серьги» – думала она и медленно расправляла плечи, – «Подстричься мне надо, однозначно. А серьги я не ношу» – вздохнула она, понимая, что пора что-то менять в своём образе.

Юлия часто видела, как по утрам муж Софии выходил из дома в наглаженных светлых рубашках и брюках, доходил до края дома, где на углу его ждала служебная машина. А днем наблюдала идиллию семейной жизни: София неспешно гуляла с младшей дочкой в прогулочной коляске, а вокруг суетились старшие дети. Они развлекали младшую сестренку. Так выглядел обычный день из жизни дружной семьи.

Юля начала задумываться о том, как же несправедлива жизнь. Она смотрела на новых соседей, которые, казалось, наслаждались каждым моментом, смеялись, радовались, в квартире звучала музыка. А у нее все было иначе. Каждый день напоминал предыдущий: работа на почте по сменам, занятия с дочкой, которые приносили небольшое утешение, и домашние дела, которые никогда не заканчивались, а еще ожидания …

Вечерами, когда она готовила ужин, мысли о муже, который задерживался на работе, заполняли ее голову. Она чувствовала себя запертой в рутине, и это угнетало. Особенно ждала выходных. Эта надежда на счастливый семейный отдых придавала ей силы терпеть будни и верить в счастливое будущее.

Наступил конец рабочей недели. Даниэль опять пришёл с работы в девять вечера. Куртку бросил мимо вешалки, кроссовки не развязал, скинул с ноги. В прихожей что-то глухо падало – слышала Юлия, она в это время гладила белье.

– О, хозяйка, – весело провозгласил муж, – покормишь бедного трудягу?

Юлия даже не обернулась. По характерным звукам и шагам, по тяжёлому дыханию она безошибочно определила, что Даниэль нетрезвый.

– Пельмени в кастрюле. Не задохнись, – она оставалась неподвижной, сохраняя спокойствие и внутреннее напряжение.

Даниэль громко засопел, будто в обиде. Прошёл мимо, шлёпнул её ладонью по бедру:

– Ты когда злишься, у тебя одно плечо выше становится. Прям как у училки по химии в девятом классе.

– Может, ты её тоже пельменями кормил? – отозвалась Юля так же спокойно.

– Не, она ведьма настоящая. А ты у меня добрая. Иногда только чуть-чуть злая. Ведьма на полставки, – Даниэль балагурил и хохотал.

– Ты, если будешь пить каждый выходной … у тебя будет ведьма на полную ставку. С котлом и метлой, – пообещала Юлия.

– У меня профессия опасная. Экскаватор – это ж не игрушка. Там каждый ковш – как жизнь. Я вообще, можно сказать, романтик.

– Только романтики не должны вонять соляркой и вином, – фыркнула Юля, но уголки губ чуть дрогнули.

– Я тебя люблю, – вдруг сказал он просто, – Честно, я уставший и пьяный.

Даниэль пошёл доедать пельмени, она вернулась к утюгу. И в этой странной тишине было что-то … Без счастья. Но и без войны.

На следующий день ближе к полудню Юлия протирала пол. Дарина, лежа на ковре, раскрашивала фломастерами картинку, подложив альбом для рисования.

– Юль… ты где? – вдруг послышался голос проснувшегося Даниэля.

– Тут я, пол мою. А ты что, в космосе потерялся? – отозвалась Юля.

Даниэль показался в дверях. Волосы торчком. Глаза опухшие, но довольные.

– Слушай, а я вчера ничего лишнего не наговорил?

– Только объявил себя романтиком экскаваторного фронта. И пригласил меня в Сочи на твою зарплату.

Даниэль засмеялся. Налил стакан воды и сел за стол.

– Ладно-ладно. Только скажи, что ты меня всё ещё немного любишь.

Юлия посмотрела на него – сонного, небритого, глупо улыбающегося.

– Знаешь, Даня… иногда – да. Особенно когда ты молчишь.

– Ну всё, запомню. Буду молча пить воду. Это мой звёздный час.

Он действительно замолчал. Отхлебнул. И на секунду Юлия почувствовала: вот оно. Ненастоящее счастье, но вполне съедобное. Как холодные пельмени – невкусно, но сытно.

В голове Юлии кружились мысли о том, как неплохо было бы познакомиться с новыми соседями поближе. И она уже начала продумывать, как лучше начать разговор – то ли случайно встретить их на лестнице, то ли просто постучать в дверь. Случай представился сам. На днях, когда Юлия возвращалась с работы, на площадке пахло выпечкой и каким-то непривычным парфюмом – тёплым, мягким. У лифта стояла София.

– Здравствуйте, у меня к вам странная просьба. У вас случайно нет пекарской бумаги? Я печенье поставила, а бумага закончилась.

– Сейчас посмотрю, – Юлия, обрадовавшись, машинально ответила и зашла в квартиру. Прошлась на автомате по кухне. Нашла целый рулон. Вернулась и отдала.

– Спасибо огромное! Зайдите потом попробовать, если хотите. Правда.

– Может быть, – кивнула Юлия. Не из вежливости. Просто… ей было любопытно.

София ушла. А Юлия ещё секунду стояла у двери. Как будто ветер с лестницы донёс не только запах ванили, но и что-то другое – простое и живое. Контакт.

Не дружба. Не судьба. Просто встреча с женщиной, которая не похожа на неё и на тех, с кем Юлия общалась раньше. А может, именно поэтому – интересна. Что-то в ней притягивало Юлию, как магнит.

Она несколько дней не решалась зайти. То Дарина просила помочь, то дела домашние, то просто не хватало духа. Но однажды, когда снова за стенкой тихо посмеялись, она вдруг решилась. Постучала.

– Юля! – София открыла сразу, будто ждала. – Как хорошо, что зашли. Я как раз пирог испекла. Вишнёвый.

– Я… буквально на минутку, – сказала Юлия, уже чувствуя, как глупо это звучало.

Квартира соседей пахла уютом. Здесь не было ничего вычурного, добротная мебель, с обивкой цвета охры, и было светло, чисто и тепло. Дети смотрели мультфильм в другой комнате. София провела её на кухню. На столе стояли чашки, салфетки и пирог.

– Хочешь просто посидеть? – спросила София, наливая чай. В её голосе слышалась искренняя теплота, а в глазах светилось понимание.

Она предложила этот простой, казалось бы, жест дружбы – тишину за чашкой чая, без необходимости говорить. И Юлия с благодарностью приняла это предложение. Она не знала, что сказать, а в этой уютной атмосфере без слов было что-то особенное – та самая простота и искренность. Не нужно было изображать. Не нужно было ничего объяснять.

– У тебя девочки в таких сарафанчиках гуляют, загляденье, – вдруг сказала Юля, сама себе удивившись.

София улыбнулась, налила ещё чаю и подложила кусок пирога.