скачать книгу бесплатно
Попала, так попала, или Невеста для двоих
Лана Мур
Перевернулась на машине, упала в реку, а вынырнула в другом мире, да еще и оказалась на коленях незнакомца? Разберусь! Оказалась в чужом теле. И в этом мире магия. Ну ничего, привыкну, освоюсь! А вот что делать, если оказалась между двух мужчин, один из которых может быть моим братом? Ни в коем случае не влюбляться ни в одного из них и поскорее разобраться с предполагаемым родством! Хороший план?
Лана Мур
Попала, так попала, или Невеста для двоих
Глава 1. Авария
Ослепительный свет.
По лобовому стеклу, застилая обзор, расползлась паутина трещин.
Я ничего не вижу.
Машину занесло вправо. Оглушительные сигналы. Визг покрышек. Удар. Еще один. Скрежет металла. Меня подбросило. Потом еще раз.
Следующее, что помню – это наполняющийся водой салон.
Я пробила или перелетела через отбойник и свалилась в реку!
Ледяная вода уже заливалась в ботинки.
Отстегнула ремень безопасности и толкнула дверь – заклинило.
Опустить стекло – стеклоподъемник не работает, ведь всю электронику залило.
Стучу кулаками в окно. Не поддается, а вода уже поднялась до груди.
Неужели так и утону в жестяном гробу, стоимостью в миллион? Почему мне не ездилось на метро.
Нет, я не могла так просто захлебнуться!
Снова стучала в окно. Пыталась ногой выбить лобовое стекло, но, несмотря на трещины, оно не поддавалось, а пальцы уже костенели. Легкие разрывались от недостатка кислорода, сил оставалось все меньше, и движения становились все более ленивыми.
Безысходность и бесполезность всех попыток вместе с водой накрывали с головой. Хотелось уже сдаться, и позволить себе захлебнуться, но открывшееся второе или уже третье дыхание снова заставляло бороться и пытаться выбраться из железной коробки.
Вода затекала в нос холодными ручейками и раздирала горло. Перед глазами все плыло и не осталось никаких сил бороться за жизнь.
Тогда–то я и почувствовала, как чьи–то руки перехватили поперек живота и куда–то потащили.
Снова слепящий свет.
Я уже умерла?
Но откуда тогда такой ужасающий хрип? Почему все вокруг трясется? Что–то больно ударяет в грудь и сдавливает ребра.
– Дыши! Только дыши! Да дыши ты, преисподняя тебя побери!
И снова кто–то бьет в грудь, в ответ раздается новый хрип. Вырвавшийся из моей груди?
«Да дышу я, дышу», – хочу ответить, но получается только сип.
Горло словно ободрали наждачкой. Хочется вдохнуть поглубже, наполнить кислородом саднящие легкие, но я не могу. Непреодолимая сила сдавила ребра.
Кто–то пытается их сломать, а заодно и грудную клетку?
Новый удар обрушился на грудь, и из горла фонтаном хлынула вода.
Я задыхалась и кашляла, но с каждым мгновением становилось все легче, хоть горло и легкие продолжало саднить.
Мир вокруг обретал четкие очертания. Я даже смогла понять, что ослепило меня яркое солнце. Подо мной кроме мокрого песка еще чьи–то колени. Странно. Откуда в городе взялся песок и почему колени, а не носилки скорой помощи? Почему не слышно сирен полицейских? Не мелькают проблесковые маячки?
Голова еще кружилась, но я постаралась подняться – я действительно сидела на песке, прислонившись спиной к мужским коленям в странного кроя брюках. А на мне… на мне было длинное пышное платье со множеством оборок и нижних юбок. То, что сдавливало ребра, оказалось корсетом.
Что, черт побери, здесь происходит?
Я случайно оказалась на съемочной площадке?
Осмотрелась.
Я и мой спаситель находились на узком песчаном пляже у подножия скалы, на которой загнездился замок.
Ничего не понимая, потрясла головой, и на грудь упали темные от воды каштановые волосы.
Не мои волосы!
Руки не слушались, но я все–таки подняла их и ощупывала лицо, которое казалось незнакомым, открытую декольте грудь и шею, с тяжелым ожерельем.
– Где я? Кто я?!
Хотела вскочить, но спаситель мне не позволил.
– Мелисса! – прижав мои, или не мои, руки к телу, он привлек меня, а голову положил себе на грудь. – Мелисса! Я думал, что ты умерла. Как рад, что ошибся! – шептал незнакомец в мои мокрые волосы. – Как ты могла так поступить?!
К тискам корсета добавились его объятия, и я снова начала кашлять.
– Прости, прости, – бормотал он, покрывая короткими поцелуями мой лоб, глаза, щеки. – Сейчас ты будешь в тепле. Сейчас согреешься, – и подхватил меня на руки, только бесчисленные юбки мелькнули в воздухе белой пеной кружева.
Неужели он понесет меня на руках прямо на скалу? Это в мокром то платье, которое весит, наверное, больше, чем я сама, но незнакомец уверенно пошагал к замку.
Он ни разу не замедлился, чтобы передохнуть, удобнее перехватить меня, только крепче прижимал к груди. Даже ноги не дрожали.
Я же болталась на его руках как тряпичная кукла не в силах ни помочь, ни сопротивляться.
И только гадала куда я попала и вообще, кто я?
Имя Мелисса, кроме названия травы ни о чем не говорило. Да и обозримые окрестности мало напоминали незасыпающий ни на миг мегаполис.
Глава 2. Новый мир
Вот так, не останавливаясь, незнакомец поднялся к самому замку, вызвав у меня немое восхищение.
Из широких кованных ворот высыпала целая толпа. Женщины в таких же как у меня длинных платьях с пышными юбками. Чем–то они напоминали туалеты века этак восемнадцатого или девятнадцатого. Я не очень сильна в истории платьев, да и вообще в истории. Мужчины в брюках, слава богу не в лосинах, и длинных пиджаках. На ум почему–то пришло слово сюртук. Все это дополняли шейные платки.
Меня что, вынесло на съемочную площадку исторического фильма?
Я покрутила головой, стараясь найти хоть кого–то кто одет нормально. Ведь члены съемочной группы должны выглядеть как люди. Но ни камер, ни осветительных приборов, ни нормально одетых людей не заметила.
– Деточка моя, – еле поспевая за несущим меня на руках незнакомцем, семенила и переваливалась с боку на бок необъятных размеров женщина в не таком как у остальных пышном платье, переднике и чепце. – Что же ты, – она уже запыхалась, но все равно старалась не отставать и пыталась погладить меня по щеке. – Зачем же ты со скалы, да в море? А если бы расшиблась? – причитала и одновременно утирала глаза уголком передника.
Получается, что я, то есть не я. Тьфу ты, черт! Совсем запуталась. Та, за кого они меня принимают. Вот! Значит та, за кого они меня принимают, сиганула со скалы в море? А меня выловили вместо нее, и в ее платье?
Чертовщина какая–то!
Стоп. А что будет, когда узнают, что она это не я, вернее, я это не она. Да гори оно все синим пламенем!
Мысли бились о черепную коробку причиняя боль. Лучше бы я была без сознания и не видела огромного зала, коридоров с теряющимися в темноте высокими потолками, каменных лестниц с резными, блестящими медовым деревом перилами.
Что в древности делали с самозванками? Пороли до смерти? А посчитают ведьмой, так и сожгут!
Подступила тошнота, и я наконец–то отключилась.
Снова очнулась от гадкого запаха подогретого молока и невольно отшатнулась – та же полная женщина совала мне под нос железную кружку, в которой плавала желтоватая пенка.
– Да отойди ты, Грета, – оттолкнул ее незнакомец и вовремя. Хоть желудок был пустой, но все равно подпрыгнул к зубам, а я ломанулась к краю широченной кровати. Сильная рука вернула меня обратно на подушки и пригвоздила к… перине. Точно. Это была перина. – Не видишь что ли, ей плохо, – продолжая удерживать меня одной рукой, другой он убирал с лица прилипшие волосы.
– Конечно, плохо, – Грета хлопнула себя по необъятному боку и пышная грудь заколыхалась настолько сильно, что я смотрела, не в силах отвести взгляд. – Горе–то какое! Она же так хозяина любила. Вот и не вынесло сердечко его кончины, кинулась со скалы.
Так. Кажется кто–то умер, кого девушка, за которую меня принимают, любила. Почему–то она не смогла этого пережить и бросилась со скалы. И что мне делать с этой информацией?
– Дай что–нибудь другое. Мелиссе необходимо подкрепить силы, – распорядился незнакомец.
– Сию секунду, господин, – засуетилась Грета.
Снова услышав как меня называют чужим именем, я вздрогнула, а потом принялась удивленно рассматривать комнату – большая, даже очень большая, вся отделана деревом, с ткаными гобеленами и толстыми коврами на стенах. Если она принадлежит Мелиссе, то у нее, а теперь у меня, здесь неплохое положение. Кровать с четырьмя столбиками, поддерживающими тяжелый балдахин, была удобной и мягкой. В ворохе подушек можно было вполне удобно загнездиться, что я с удовольствием и сделала.
– Это моя комната? – осмелилась задать вопрос, принимая из рук Греты чашку горячего шоколада.
– Никак умом повредилась! – Грета всплеснула руками так энергично, что я едва не опрокинула шоколад на толстое простеганное одеяло.
– Это моя комната, – мягко ответил незнакомец. – Пока не окрепнешь, поживешь здесь.
По виду Греты было видно, что эта идея ей не очень по вкусу. Видимо, нравственность барышень здесь блюлась так же строго как в нашем дореволюционном прошлом.
– А ты кто? – посмотрела на непрошенного спасителя.
Иссиня–черные волосы косо спадают на лоб, почти скрывая большие и выразительные глаза. Упрямые губы слегка подрагивают, будто стараются сдержать усмешку. Твердый подбородок, высокие скулы. Его можно было бы назвать красивым. Той особой, демонической красотой, которая редко оставляет женщин равнодушными. Я бы тоже могла ей поддаться, вот только меня останавливало абсолютное незнание своего будущего и его в нем роли.
– Ты меня не помнишь?
Снова это дрожание уголков губ.
– Точно, повредилась! – горестно воскликнула Грета, а я покачала головой.
– Меня зовут Ладислав. Теперь я хозяин этого дома и… – он замялся и почему–то отвел взгляд. – И твой хозяин тоже.
Что?!
От неожиданности я подскочила, но голову пронзила такая боль, что свалилась обратно, и в глазах потемнело.
Глава 3. Озарение
– Что же такое твориться–то?
Кудахтанье Греты сначала доносилось словно слой ваты, затем все более отчетливо.
– Детонька совсем памяти лишилась. Что же теперь с ней будет?
– Пока полежит здесь, наберется сил. А потом посмотрим, – совсем рядом голос… хозяина. Господи, застрелите меня. Дожила! Еще в рабынях не ходила. И почему я не утонула? С чего это хозяин полез в воду спасать рабыню, да еще и приволок с свою комнату? Может, они, то есть, теперь уже мы, любовники? А если этот Ладислав потребует у меня выполнения моих рабских обязанностей? Спать с чужим мужиком? Только через мой труп! Хотя, может, я уже труп, а это уже агония мозга?
Успокаивая разгоряченные мысли, на лоб опустилась прохладная ткань и перина подо мной промялась. Кажется, тот, кто сидел рядом, придвинулся.
– Что же она будет делать без памяти-то? – женским голосом продолжала галлюцинация.
Точно! Без памяти! Ну какая же эта Грета умная. Если все–таки не умерла, буду притворяться, что лишилась памяти, пока не освоюсь в этом странном мире.
– Давай, детонька, выпей, – перед носом снова оказалась кружка, сладко пахнущая молоком
– М–м–м, – я попробовала отвернуться, но, не обращая внимания на мое нежелание пить, Ладислав приподнял за плечи. Не церемонясь, он стиснул мою челюсть и влил в рот тошнотворно теплое молоко.
Горло сжало спазмом, и я закашлялась, тогда мучитель наклонил меня вперед и придерживал пока я не восстановила дыхание.
– Вот и хорошо. Вот и хорошо, – причитала Грета, принимая у хозяина кружку. Теперь она поспит, а проснется совсем здоровенькой.
Вот в последнем я очень сомневалась, хотя веки начали сами собой закрываться, и я провалилась то ли в перину, то ли в подушки, то ли в сон.
Глава 3. Ладислав
Я смотрел на нее, утонувшую в моих подушках.
Незаконная дочь моего отца, прижитая в столице от какой–то девицы. Я ненавидел ее всем сердцем за отнятую любовь отца, его внимание, за то, что она существует. Ненавидел!.. Потому что любил.
С того самого дня, как вернулся из интерната для мальчиков и увидел в нашем саду рыжекудрую девочку. Ее заливистый смех напоминал перезвон серебряных колокольчиков и слышался каждый раз, когда отец отталкивал качели, и девочка взмывала к небу, отчего, открывая маленькие ступни в белых башмачках, взлетали кружевные юбки.
Именно тогда я в первый раз и почувствовал эту тягучую смесь притяжения и ревности – со мной отец никогда не проводил так время. И, взрослея без матери, я знал только строгость. Сначала отца, воспитывающего меня, как наследника, а потом наставников интерната, не прощавших ни единой детской шалости.
Я спешил домой, надеясь на встречу с отцом, на его радость моим успехам, на его гордость, а она, эта рыжеволосая кукла, отняла у меня все.
