скачать книгу бесплатно
Это называется – жизнь
Лана Князева
Ночь. Костер. Сидящие друг напротив друга юноша и девушка еще почти дети. Как оказались они у этого костра и что он им сулит? Встретятся ли они вновь или останется этот костер у них в памяти далеким огоньком, однажды их согревшим?
Лана Князева
Это называется – жизнь
День начался великолепно. Все складывалось как по мановению волшебной палочки. Утром, едва добежав до остановки, сразу же села на рейсовую «маршрутку», в которой, на удивление, было свободное место, и не одно. «Отлично», подумала Анна, и стала мечтать. Последний день перед отпуском, который она так ждала.
На работе ничего срочного не было. Быстро сделав текущую работу, передала дела. Потом сбегала в их любимую кондитерку за «отпускным» тортиком.
– Поедете отдыхать или так, дома будете? – спросила за чаем коллега Римма.
– Поедем, – счастливо улыбнулась Анна, – сегодня вечером вещи еще осталось подсобрать, а завтра утром едем.
– Далеко? – не унималась Римма.
– Далеко, – не стала раскрывать тайны Анна.
– И рано выезжать?
– Рано, в четыре утра.
– Тогда считай, что отпуск уже начался! Беги, собирайся, – проявила щедрость их начальница. Это было редкостью, только «по настроению». Анна не стала спорить. «Явно мой день», подумала она, а вслух сказала:
– Спасибо, до встречи! – послав всем воздушный поцелуй, взяла сумочку и стремглав помчалась домой.
«Максу не буду звонить, пусть сюрприз будет, вот обрадуется, что я так рано!» – она заранее предвкушала встречу.
И снова ей повезло. Она доехала невероятно быстро.
Забежав в сени, скинула туфли, открыла дверь.
– Я дома! – крикнула с порога.
И остановилась. Ее явно не ждали. То есть не ждали так рано. На столе Анна увидела остатки вина – «Киндзмараули» – отметила автоматически, – «хорошее вино, теперь редкость», сыр и шоколад. Ее любимый, горький.
Она прислонилась к двери. Молча, без истерики, и даже без особой реакции, сама удивляясь своему спокойствию. Так вот почему так все удачно складывалось. Ей нужно было узнать. Именно сейчас, когда ощущение счастья так велико.
Она прошла в гостиную, открыла шкаф. Когда-то в детстве отчим учил ее:
– В жизни всегда нужно быть готовым к переменам, быстрой передислокации в случае чего. Документы, пара-тройка белья, столько же вещей и самые необходимые «мыльно-рыльные» принадлежности – все это чтобы было под рукой. А иначе как? Пока соберешься – тебя и накроют тепленькую.
Отчим был военным, скорым на сборы и на принятие решений. Анна посмеивалась над ним, но привычку эту сохранила.
В соседней комнате слышался приглушенный шепот и суетливая возня. Не обращая на это никакого внимания, она быстро собрала все необходимое, кинула в сумку, и вышла во двор. Солнышко светило как ни в чем не бывало. Вокруг был все такой же теплый и ласковый день, так много обещавший с утра. «Обманщик», подумала про него Анна, и расплакалась. Она плакала горько, со всей силой рухнувшего счастья, которое еще так недавно наполняло ее всю.
На крыльцо вышла женщина. Это была Светлана, сельский врач. Последние полгода она лечила Макса, делала ему массаж, подробно расписывала курс терапии и тщательно контролировала его выполнение, была очень внимательна и пунктуальна. Что ж, лечение пошло впрок.
Слезы высохли мгновенно, Анна пошла не оглядываясь. По тому, как косились на нее сельские товарки, как они перешептывались за спиной, она поняла: знают, и знают давно. Теперь уже неважно. Пусть их.
Удача по-прежнему была с ней. Маршрутное такси как будто дожидалось ее. Она вошла в него, села. Время словно замедлилось. Она все видела и осознавала, а звуки отдавались в голове неимоверно четко, со звоном и каким-то странным гулом. Анна не думала о том, куда направляется, она двигалась по инерции, все движения были автоматическими, привычными и согласованными, как у хорошо отлаженной машины.
Вот автовокзал. Нужно купить билет.
– Мне до города, один, – она протянула деньги.
– Да, пожалуйста.
До города было недалеко, час езды. Она сидела без единой мысли в голове, отстраненно наблюдала как молодая мама пыталась утихомирить своих малышей, слушала болтовню соседа, который о чем-то увлеченно ей рассказывал, и даже кивала ему в ответ, улыбаясь и выказывая полную заинтересованность его рассказом.
– Вы знаете, там сейчас белые ночи, так необычно – ложишься спать – светло, просыпаешься – светло, – вдруг услышала Анна.
– Где белые ночи? – неожиданно ей стало интересно.
– Так в Питере же! – удивился сосед, – я ж вам говорю, только из командировки оттуда, впечатлений масса, – при этом он активно размахивал руками, подтверждая свои эмоции движениями, – вы были там хотя бы раз?
– Нет, – ответила Анна рассеянно.
– Тогда съездите, не пожалеете, ей Богу!
– Да, пожалуй съезжу, – Анна повернула к нему голову, – спасибо.
В городе она и правда пошла на вокзал, за билетом. Билеты были, на сегодня, поезд проходной, отправление в 16-13 по московскому времени.
– Вам плацкарт или купе? – спросила ее кассир.
– Купе, – быстро ответила Анна. Она терпеть не могла плацкарт, он почему-то ассоциировался с общественной баней.
– Есть двухместное, одно место свободно, будете брать?
– Да, – она взяла билет, и отошла.
Ей было где скоротать время. Недалеко жила ее крестная, тетя Паша. Анна поехала к ней. Тетя Паша открыла дверь, обрадовалась, увидев ее.
– Вот так сюрприз, неожиданно, зато как приятно, – разулыбалась она, и тут же нахмурилась, – Нюта, что случилось?
– Анна рассказала ей все. От тети Паши секретов у нее не было никогда, она доверяла ей свои девичьи мечты и тайны, переживания, обсуждала планы как делала бы это с близким, надежным другом, будь у нее такой.
Тетя Паша слушала молча, одновременно быстро собирая на стол нехитрую снедь: отварное мясо, огурчики, домашние булочки, масло, сыр и обязательное малиновое варенье.
– На ко вот, поешь, оно чуть и полегшает, – выслушав Анну, сказала тетя Паша, и погладила ее по плечу, – знаешь, что я тебе скажу, мужик он и есть мужик, что с него взять, уж сильно податливы они, глаз да глаз нужон, видать сама и не углядела, как он в другую-то сторону посмотрел, а? Так?
– Так, тетя Паша, – согласилась с ней Анна.
Та подозрительно на нее посмотрела.
– Что это ты такая покорная, а? Поверь, время пройдет, позабудется, поуспокоится, и все вернется на свои места, слышишь?
– Нет, не вернется, – ответила Анна тихим голосом.
– Вот увидишь, и Макс твой свое увлечение позабудет, и ты тоже.
– Он может быть и позабудет, я – нет.
– Окстись, девка, чего городишь попусту, – тетя Паша даже отступила от нее, всплеснув руками.
– Тетя Паша, – Анна поднялась, поцеловала ее в такую теплую, такую любимую и родную щеку, прижалась, – я тебя очень люблю, мне пора.
Время до поезда еще было, и Анна … пошла в кино. Она наблюдала перипетии героев на экране, а в голове большим железным крюком висел вопрос ПОЧЕМУ?
Анна любила Макса со школы. Они были одногодками и одноклассниками. Сидели, правда, не за одной партой, но ходили всегда вместе, держась за руки. Он таскал ее ранец, а она кормила его бутербродами. Они были неразлучны. В школу, из школы, на каток, в школьный театр, всюду вдвоем. У Анны даже подруг не было, она в них не нуждалась, у нее был Макс, этого достаточно. У него же друзья были, он занимался с ними своими мальчишескими делами довольно часто, и тогда Анна сидела дома, ожидая, когда он освободится и они снова будут вместе.
У них был свой тополь. Огромный, древний, он примерно в середине ствола расходился в четыре стороны, образуя своеобразную корзину. Вот в ней-то и устроили они гнездышко. Был там старый протертый ковер, глиняные миски, запас воды и хлеба. Анна и Макс часто и подолгу сидели там, наверху, читали, наблюдали за прохожими и устраивали им «розыгрыши», неожиданно бросая в них сверху что-нибудь легкое, а потом покатывались со смеху, наблюдая, как те недоуменно озираются в поисках проказников.
Летом вместе ловили рыбу и жарили ее на костре, зимой ходили на лыжах кормить белок и зайцев. У них всегда было много дел, им было весело и интересно вместе.
После школы нужно было получать профессию. Он мечтал работать на железной дороге, и подал документы в институт путей сообщения.
– Он так далеко, – переживала Анна, – этот твой институт.
– Это ничего, – улыбался Макс, обнимая ее за плечи, – время быстро пройдет, отучусь и вернусь, да и все каникулы здесь буду проводить, так что не вешай нос, лисенок.
Лисенком он прозвал ее еще в детстве за рыжий цвет волос и чуть вздернутый носик.
– Пиши мне как можно чаще, – говорила она Максу на прощание, – и будем приезжать друг к другу при любой возможности, да?
– Конечно.
Он уехал, а она поступила на юридический в их близлежащем городе и стала жить у тети Паши с понедельника по пятницу, приезжая домой только на выходные и в каникулы.
Начались занятия. Они отнимали почти все время, но Анна всегда находила возможность написать своему Максику, подробно описывала, как она проводит дни, как скучает по нему, какие новости. Они виделись каждые каникулы, когда приезжали домой. Макс возмужал, раздался в плечах. Он был красив: у него были темные густые вьющиеся волосы, смуглая кожа, карие выразительные глаза, нос очень красивой «греческой» формы и чувственный, немного слабоватый рот. Теперь он стал не так внимателен, как раньше, больше проводил времени отдельно от Анны, у него все чаще появлялись «свои» дела. Анну это не тревожило. Макс парень, ему нужна свобода, а она всегда найдет чем заняться – дел по дому немерено, да и рукодельничать Анна любила.
Однажды на третьем уже курсе, ближе к концу второго семестра, Анна не выдержала долгой разлуки. Они не виделись осенью, Макс не приехал, у них, как он сказал, была практика в депо. В пятницу, пропустив занятия, она купила билет и отправилась к нему. Путь не близкий, зато она увидит его, своего любимого. В общежитие, где жил Макс, она добралась уже поздним вечером.
– Что нужно? – спросила бабуля-вахтер, и подозрительно ее оглядела, – не видала тебя раньше здеся, учишься что ль или приехала к кому?
– Да, к Полякову, знаете его? – от смущения Анна покраснела.
– К Полякову? А ты кто? – остановились проходившие мимо ребята.
– Я Анна, его подруга, – она краснела все больше и больше.
– А, – они разглядывали ее не стесняясь.
– Так он здесь? – спросила она их.
– Не, – переглянувшись с парнями, ответил один из них, – на выставку подался.
– Как же я теперь, – растерялась Анна, горло сжало, – какая выставка в десять вечера?
– Они пожали плечами.
– Ладно, пошли, определим тебя, – шепнул один из них, и добавил для бабули, – Анна Львовна, она пусть пока у Римки старосты побудет, ладно?
– Ладно, – пробурчала не слишком довольно Анна Львовна, но спорить не стала, видимо Римка староста была тут в авторитете.
– Вот, заходи, это его комната, – открыли они одну из дверей длинного коридора на втором этаже, – здесь можешь его дожидаться.
– А Анна Львовна не проверит? – она сомневалась, стоя на пороге.
– Не проверит, – уверили ее парни, – Львовна ленивая, от стула не отлепится без большой нужды.
Анна оглядела комнату. Небольшая, в одно окно, две кровати, две тумбочки, стол. В углу шкаф для одежды, и все. Скудно, пусто, неприбрано. Пока ждала, чуть навела порядок, смахнула пыль, разложила вещи, поправила шторы и встала у окна. Уже за полночь дверь открылась, Анна повернулась. Это был Макс. Увидев ее, он сделал быстрое движение рукой назад, и захлопнул дверь.
– О, лисенок, какой сюрприз, ты как здесь? – он был возбужден, глаза блестели.
– Очень соскучилась, приехала к тебе на выходной. Ты где так долго? – Анна смотрела на него, не отводя глаз.
– Да в спортзале задержался, привычное дело, – ответил он легко.
– А ребята сказали, ты на выставке какой-то, – она оглядела его, он был одет вовсе не для посещения спортивного зала.
– Нашла кого слушать, тоже мне, ну иди ко мне, я тоже соскучился по тебе, какая ты молодец, что приехала.
Он прижал ее к себе, поцеловал. Потом еще и еще. Он целовал ее со страстью, как никогда раньше не целовал. Тогда случилась их первая ночь любви.
Он клонил ее на кровать, «лисенок мой, лисенок» шептал ей на ухо, осыпал ее лицо поцелуями, и одновременно стягивал с нее и с себя одежду, а потом сразу, резко и глубоко вошел в нее. Анна вскрикнула от боли, слезы сами собой потекли из глаз, она судорожно обнимала его за плечи, а он двигался ритмично и быстро, все плотнее прижимая ее к кровати. Потом задрожал и затих. Анна лежала не шевелясь, боялась боли.
– Анюта моя, – довольно улыбаясь, обнял ее Макс. Они впервые уснули вместе.
Утром она испугалась:
– Макс, а что если я забеременею?
– Родишь богатыря, – подхватывая ее на руки, пропел Макс, и стал кружить по комнате, – Анюта-а-а, ты родишь богатыря-а-а, он танцевал с ней на руках, а она смеялась от счастья и любви к нему.
С тех пор почти каждую их встречу Макс начинал с постели. Он хватал Анну, быстро раздевал и жадно, неистово овладевал ею, а потом лежал с умиротворением, тихонько ласкал ее плечи, грудь, и курил сигарету. Анна была послушна ему, он мужчина, он сила и защитник, ее муж.
Они поженились почти сразу после окончания института. Какое-то время жили вместе с отчимом Анны, потом он сказал:
– Я ухожу.
– Как ухожу? – испугалась она, – почему?
– Я тебя вырастил, ума дал, выучил и замуж отдал, теперь могу и собой заняться, – я ухожу к женщине.
Анна покраснела. Она как-то не думала, что он также нуждается в тепле и любви. Он пришел к ним с мамой, когда Анне было семь лет, а с одиннадцати, после смерти мамы, стал воспитывать ее один как родную дочь, ни разу не давая повода усомниться в своей любви к ней.
