скачать книгу бесплатно
По крови разносятся острые импульсы. От них покалывает всюду. Безобразно жарко. Нечем дышать. Нельзя так пялиться на чужаков. Нельзя… Я напряжена. Напряжение доходит до апогея, когда Багратов приподнимает руку с пистолетом и направляет черный зрачок дула в мою сторону.
Мираж наваждения рассыпается на осколки. Я вскакиваю со ступенек. Ватную тишину разрезает его голос – хриплый и отрывистый, с низким, звериным рокотом.
– Кто еще в доме?!
Черт. Я не имела понятия, с чем придется столкнуться, пока на меня не наставили пистолет.
– Н-н-н-никого. Прислугу распустили.
– Прислугу распустили. А ты кто такая?
Его голос не обещает ничего хорошего. У меня заплетается язык, икота поднимается изнутри.
Багратов теряет терпение.
– Кто. Ты. Такая. Отвечай живо!
О боже… Боже, на что я согласилась?! Что со мной станет?! Дальше все, как в кино… Нет, гораздо хуже, чем в кино. Все по-настоящему! Все происходит со мной, в реальности. Не с кем-то другим…
Глава 4
Багратов
В честь уплаты долга Баженов должен отдать мне свою дочь в жены. Я приехал за обещанной мне невестой. Все было запланировано на завтра, но шестое чувство заставило сорваться с места раньше назначенного срока. Словно дьявол горячо поцеловал в темечко и шепнул: «Езжай пораньше, дорогой!»
Поехал. Подвох почуял еще у ворот. Они были приоткрыты. Богатый дом пуст, не видно ни прислуги, ни охраны… Тишина.
Что за черт? Понял, что не прогадал. Интуиция не подвела. Здесь что-то творится! Это «что-то» мне уже не нравится. Жалею, что приехал один. Но ствол при себе, наготове… Пущу в ход без раздумий. Однако шестое чувство подсказывает, что меня ждут неприятности совсем другие. Не притаившиеся враги.
Иное…
Осторожно вхожу. Инстинкты обострены до предела. Огромный холл пуст. Верхний свет ослепительно ярок, включены все лампы. Георгий Владимирович Баженов любил устраивать вечеринки, по старинке называя их балами, выходом в свет.
Он корчил из себя шута горохового, дворянина с кровью княжеской. Да хоть с верблюжьей! Он был мне должен и захотел меня надурить! За это я отниму у него бизнес, заберу дочь и сделаю своей женой. Женой, через которую буду пропускать делишки, заложницей, за жизнь которой Баженов будет трястись, как трусливый заяц.
Фиктивная жена станет гарантом сохранности денег. К тому же даст весомый повод Баженову не идти против меня и не постукивать Шилову – врагу из числа правоохранительных органов. Шилов, черт в погонах, ополчился против меня и ищет любой повод, чтобы докопаться и дать делу ход. Чего он только не шьет на меня! Стукачи говорят, на столе у Шилова мое дело толщиной в «Войну и мир», и это только вступительная часть.
Смотрю по сторонам. В холле никого. За исключением девки, сидящей на ступеньках широкой лестницы, ведущей на второй этаж. Ее лицо кажется мне смутно знакомым. Вроде бы раньше видел, но имени точно не знаю. Пытаюсь вспомнить. Пустота. Значит, ее имени я не спрашивал.
Присматриваюсь повнимательнее к девке. Худенькая, большеглазая. В длинной белой сорочке до пят. Босиком… Невзрачная! Ясен пень, сам я к ней не подкатывал. Я к другим дамам привык. К таким, у которых каждый изгиб – чистый соблазн, и даже взгляд на близость намекает.
На первый взгляд девушка передо мной – такая… никакая. Однако что-то в лице девицы цепляет. Кричаще-алый овал пухлого рта. Только губы на лице девушки вызывающе бросаются в глаза. Они полыхают, как поле маков. Вроде не намазаны ничем. Значит, искусаны.
В голове перемыкает. Пялюсь на нее, но вижу жертвенную овцу. Пушечное мясо. Она может быть лишь отвлекающим маневром. Это отрезвляет. Подбросив пистолет повыше, оглядываюсь по сторонам, в ожидании нападения. Увидев пистолет, девица, побелев, как мел, вскакивает со ступенек.
– Кто еще в доме?! – рявкаю.
– Н-н-н-никого. Прислугу распустили.
Черт. Так и знал, что Баженов соскочить попытается. Даже прислугу распустил, чтобы они не смогли языками растрепать! Теперь понадобится время, чтобы найти всех и стрясти с них нужные сведения.
– Прислугу распустили. А ты кто такая?
Девица в длинной белой сорочке нервно переплетает пальцы. Она смотрит мне в глаза неестественно блестящим взглядом. Тонкая, большеглазая. Кожа светлая, почти белая.
– Кто. Ты. Такая. Отвечай живо!
– Серафима Баженова, дочь Георгия Владимировича Баженова, – выпаливает она.
Что-что?
Дочь Баженова?! Не может такого быть! Врет, как дышит!
– Бред. Я знаю дочь Георгия. Ксану Баженову. А ты… – приглядываюсь к девке.
Под моим взглядом она еще больше нервничать начинает и теперь расплетает, заплетает косу. Косу, блин. Толстую, темную косу, длиной до талии. Когда я в последний раз косы видел?! Прошлый век! Почему мне знакомо ее лицо? Кажется, я ее точно видел. Прислуга? Догадка ослепляет.
– Ты работаешь в саду, так?
Кажется, во время прошлого визита я видел, как эта клуша ровняла секатором кустарники в саду Баженова.
– Да, я работаю в саду! – обрадованно и быстро закивала головой.
– Ты дочь садовника.
– Я дочь жены садовника, – поправляет с выдохом. – Мой настоящий отец – Баженов Георгий Владимирович. Я его внебрачная дочь. У Георгия Владимировича была короткая интрижка с-с-с-с… – заикается. – С моей мамой. Плодом их бурного романа стала я. Это держалось в строжайшем секрете до недавнего времени.
– Мне плевать!
Пытаюсь обойти по дуге девку, которая выглядит так, словно она родом из колхоза прошлого века. Больше всего раздражают ее глаза – большие, влажные, грустные, как у коровы, которая знает, что ее зарежут.
Грязное белье семейства Баженовых меня не интересует!
Слышно, как тикают большие старинные часы. В такт им начинает икать деревенщина с косой. Девчонка стоит в аккурат посередине первой ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж. Что-то здесь не так. Запах смерти чую нутром.
Взгляд цепляется за подол сорочки Серафимы, испачканной красным. Кровь. На подоле белой сорочки кровь. Поднимаю взгляд по ступенькам, на которых виднеются мазки красного.
– Что здесь произошло?!
Она словно не слышит моего вопроса или не понимает его сути, говорит о другом:
– Георгий Владимирович обещал вам отдать в жены свою дочь. Держите, – протягивает папку, которая до этого лежала на ступеньках.
Папка в руках девчонки настораживает! Не люблю, когда общение начинается с кипы бумаг, полных заковыристых терминов. Обычно это означает, что ничего хорошего не случится!
– Что в папке?
– Тест генетической экспертизы, подтверждающей, что я – дочь Баженова! – отвечает высоким, напряженным голосом.
Чувствую, как на моих губах появляется недоверчивая ухмылка. Что за бред она несет… О чем нафантазировала!
Она – дочь Баженова?!
– Никогда о второй дочери я не слышал.
– Я внебрачная дочь, – шелестит ответ.
Внебрачная? Мне-то какое дело?! Даже если Баженов каждую девку из прислуги обрюхатил и завел себе хоть сто детей на стороне, мне что с того?! Однако Серафима так не считает.
Девица набирает полные легкие воздуха. Она героически выпячивает вперед грудь. Нет, не грудь. Скорее грудку. Грудочку крохотную! Там, где у всех красивых женщин рабочие, твердые шары, словно в боулинге, у Серафимы более чем скромная двоечка. В общем, ничего мужское во мне не отзывается на ее фигуру! Пока я оцениваю ее так и сяк, девица набирает полные легкие воздуха и выдает:
– Вы хотели взять в жены дочь Баженова? Она перед вами! Я… готова стать вашей женой.
На последнем слове голос этой пигалицы с косой до задницы срывается, но смотрит она на меня так, словно делает одолжение. Бред! Я ее в жены никогда не возьму, пусть даже не мечтает!
– Ты внебрачная дочь Баженова?
– Да, я дочь Баженова, – повторяет.
– Что-то я о тебе прежде не слышал. Почему же?
– Потому что я…
– Тише! – взмахиваю рукой. – Молчи, мышь. Вопрос был риторический.
Плевать я хотел на то, когда и с кем у Баженова был роман. Мне нужна его дочь – роскошная, красивая, фигуристая стерва-Ксана. С ней хоть не стыдно выйти на свет, в люди появиться…
Ксана сразу же показалась мне опытный, прожженной. Кошечка с грязными повадками. С такой в постели не заскучаешь. Я бы совместил приятное с полезным. Вышло бы в самый раз. Ждал одно, а получил… Ни черта не получил! Подстав с деревенщинами я не потерплю. К тому же где папаша этого семейства?!
– Где Баженов?!
– Я не знаю.
– Не знаешь? – голос становится злее. – Тут знаю, там не знаю? Так иногда бывает. Но только не в твоем случае! Говори, как есть.
Поневоле пальцы крепче смыкаются на рукояти пистолета. Взгляд девицы намагничивается на пушку в моей руке. Она почти на меня не смотрит, но не сводит взгляда с оружия. Кажется, будь ее воля, убежала бы, сверкая пятками. Но вместо этого стоит, натянутая, как струна.
– Когда я проснулась, в доме было уже пусто. Но на втором этаже, в кабинете…
Голос Серафимы становится тише и тише с каждым словом.
– Что в кабинете?!
Мне приходится подойти к ней почти вплотную, чтобы расслышать последние слова.
– Не знаю! Там кто-то лежит. И кровь! – выдает писклявым голосом девица и падает обратно на ступеньки.
Серафима начинает рыдать. Вот откуда у нее на подоле сорочки кровь!
– Сиди здесь. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Вздумаешь сбежать, из-под земли достану!
Даже не знаю, поняла ли мои слова. Но закивала быстро-быстро… Я быстро поднимаюсь по лестнице. Коридор. Поворот направо. Вторая дверь. Чуть-чуть приоткрыто. Распахиваю рывком, влетаю.
– Черт бы вас всех побрал! – рычу с порога, вляпавшись дорогой туфлей в кровь.
На полу лежит мужчина, полбашки отсутствует. Чем он в себя стрелял?! Какой калибр… Явно побольше, чтобы наверняка. Баженов или нет? Ищу взглядом, как бы переступить через месиво. Наклоняюсь и разглядываю труп. Лица нет, но нужно понять, Баженов ли это. Труп еще ничего не значит! Баженов мог просто подставить свою смерть!
– Ой… Ой…. Ой… – доносятся до моего слуха судорожные всхлипы.
Поднимаю взгляд. Серафима стоит рядом и трясется, как осиновый лист. Прижимает ладони ко рту и готовится реветь.
– Зачем ты сюда пришла? – рычу. – Вниз иди!
Серафима смотрит на мужчину.
– Это Георгий Владимирович? Его костюм…
Взгляд у Серафимы жалкий, потерянный. Кажется, она здесь уже побывала, если сорочка в крови. Но, очевидно, из-за шока Серафима не совсем поняла, что произошло. Или просто далеко не заходила. Однако сейчас до нее точно дошла информация. Глаза девушки стекленеют, становятся мутными.
– Вон пошла. Не хватило, чтобы ты грохнулась! Некогда с тобой возиться. Сиди тихо и не шуми.
Предупреждение запоздало немного. Бац. Падает, как подкошенная. Серафима шмякнулась в обморок. Еще и косой в кровь влезть умудрилась. Обхожу девушку стороной, достаю телефон, вызывая на место своих людей.
– Выезжайте! Срочно! Пригласите наших из органов, прикормленных… – называю адрес. – Жду! – бросаю взгляд на Серафиму без сознания. – И, хотя бы одного медика, который мог бы привести человека в чувство и взять анализ крови и образцы для генетической экспертизы.
Мало ли что там в папке написано. На заборе тоже написано! Я и сам какие угодно филькины грамоты могу заказать! Мне нужны конкретные доказательства. Ставлю на то, что труп не Баженова. Скорее всего, этот скот хитрозадый решил подстроить свою смерть и левую девчонку мне подсунул вместо своей дочери. Может быть, Серафима вообще не дочь Баженова! Взгляд привлекает толстая папка на рабочем столе.
На папке красуется надпись: «Багратову».
Что внутри?
Глава 5
Багратов
Я успел лишь взять со стола папку, как Серафима зашевелилась. Пришлось отложить крайне занятное, должно быть, чтиво. Взяв папку, я выскользнул из кабинета, чтобы закрыть дверь. Увиденное меня не пугает. Однако девчонка не такая толстокожая. Лишние истерики мне не нужны.
Открыв глаза, Серафима сразу же взгляды бросает в сторону кабинета Баженова. Заметив, что дверь закрыта, выдыхает с облегчением, смотрит на меня осторожно, но с капелькой благодарности. Бледная. В свете ламп ее глаза блестят неестественно. Зрачки большие, расширенные. Она немного заторможенная. Опоили снотворным, может быть?! Надо кровь на анализы взять.
– В кабинете лежит Георгий Владимирович?
– Почему ты так решила?
– Костюм его, рост, телосложение, даже кольца, с которыми он никогда не расставался… – роняет едва слышно.
На первый взгляд все так. Другой бы сразу ушел, чтобы к его грешкам еще и обвинение в убийстве не повесили! Но в то же время я знаю, как можно обстряпать смерть. Так что на тупой развод не поведусь.
Зуб даю, что Баженов сымитировал свою смерть и сбежал, прихватив родную дочурку! Обо мне ходят нехорошие, злые слухи. Что, если бы мне захотелось отыграться на той, что подвернулась под руку? Любой бы так сразу же подумал.
