скачать книгу бесплатно
– Ну же, успокойся, дорогая! – Я гладила ее по голове и приговаривала: – Я тоже по тебе соскучилась.
– Лекси, мы с тобой в дурку попадем, когда вернемся! – сказала она, отстранившись. – Я сама глазам своим не верю! Похоже на сон. Только я еще не поняла – кошмар это или сказка.
– Давай сядем, и ты мне все расскажешь, пока Фатьма не вернулась, – предложила я.
– Угу, – кивнула Лерка.
Мы уселись на ее кровать – узкую, размером почти с лавку, но с настоящей периной, перьевой подушкой и приятным на ощупь хлопковым одеялом.
– Ты помнишь, как мы здесь оказались? – спросила я, ощущая, как внутри меня все начинает дрожать от волнения.
– Да разве такое забудешь! – выдала Лерка и схватила меня за руку. – До сих пор вспоминаю это, а по коже мурашки да холодок по спине. Сейчас бы пару бокалов «Rose», а лучше еще чего покрепче, ибо чувствую – крыша едет, катится себе по наклонной.
Подруга тяжело вздохнула и посмотрела мне в глаза:
– Короче. Ты помнишь, как этот раскрасавец Ахмед завел нас в пустыню? – Я кивнула. – Ну так вот. В какой-то момент ты перегрелась и рухнула в обморок прямо на горб верблюда. Я тогда кричала, как потерпевшая, требуя, чтобы он остановил животных и спустил нас на землю. Но ему хоть бы что, – на Леркином лбу появилась глубокая складка, – чертов араб!
Она на пару секунд отвернулась от меня и отдышалась, как будто только что подняла пару мешков с углем.
– Ну и? – не выдержала я.
– Ну и! Черт его знает, сколько мы еще так плелись, пока он не крикнул что-то на арабском и не остановил верблюдов. Я уж было обрадовалась, думала, он одумался и сейчас развернется назад, но не тут-то было. Мы постояли так еще несколько минут. Он как будто чего-то ждал – то смотрел на солнце, то вглядывался куда-то в даль.
– А ты что?
– А я продолжала орать, что он козел и что его посадят за решетку. И вот тут началось самое интересное. Если я это расскажу кому-нибудь из знакомых – мне без психиатра диагноз «шиза» поставят. Точно тебе говорю! – она покачала головой. – Вот представь, что с неба вдруг полилась не вода, а масло – подсолнечное или оливковое. Прям ливень стеной! Только не водный, а масляный. Воздух как будто расплавился, загустел и начал дрожать. Я вытаращила на эту стену глаза и открыла рот, не понимая, что происходит, а Ахмед уселся в позе лотоса и довольно потирал ладоши.
– И? – я слушала ее, а мои брови ползли вверх от удивления.
– Через пару минут сквозь стену я увидела приближающихся всадников. Человек десять. Они остановились по ту сторону и смотрели на нас – все как один в тюрбанах, белых рубахах с черными жилетками, черных штанах и сапогах. А у главного – на голове не черный, а красный тюрбан с павлиньим пером. Прикинь?
Лерка как-то странно улыбнулась и выдавила из себя нервный смешок. Мне на память снова пришла сцена с Ульяной Андреевной.
– Павлинье перо? – я удивленно покачала головой.
– Ага. Весь такой важный, крепкий, глаза – черные! А взгляд – словно к стене прижимает и не отпускает! – В этот момент у нее самой глаза так загорелись, что я испугалась, как бы они в меня молнии не начали метать.
– А кто они такие?
– Бессмертные, личная охрана падишаха – это я уже здесь узнала. А в тот момент испугалась до жути. Ахмед что-то гаркнул, и верблюды прошли сквозь эту масляную стену. Я обернулась – а позади уже никого и ничего. Ни стены, ни Ахмеда. Все та же пустыня да отряд вооруженных до зубов арабов. И, что самое удивительное, как только этот главарь начал говорить, я поняла, что знаю персидский. Мне словно в мозг кто-то чип вставил со встроенным гугл-переводчиком!
Это мне было знакомо. Я после пробуждения тоже на персидском заговорила, как будто с рождения его знала.
– Вот-вот. И я так же – очнулась, и бац – говорю на персидском! – поддакнула я.
– Короче. Апполон этот заявил, что он Первиз-бей, главный в этом отряде и начальник какой-то охраны, а мы – дар его повелителю и он отвезет нас во дворец. Потом его люди сняли тебя и меня с верблюдов. Тебя, поскольку ты была в отключке, перекинули через спину лошади и привязали, чтоб не свалилась. А меня он усадил на своего коня и крепко-крепко прижал к себе. Боже, Лекси! Какой мужчина! Мы пока скакали, я чуть с ума не сошла от близости с ним! У меня сердце колотилось, как будто я с парашютом прыгнула и парю где-то в паре километров над землей. Я в ту минуту даже Ахмеда простила. Думать ни о чем больше не могла, кроме как повернуться и поцеловать его, да так, чтоб маму родную забыл! Влюбилась, как дурочка шестнадцатилетняя.
Лерка подняла на меня свои влажные глаза и заморгала, прогоняя слезинки. А я смотрела на нее, открыв от удивления рот.
– А дальше-то что?
– А дальше нас привезли в этот дворец и передали в руки хазнедар. Тебя сразу в лазарет местный отнесли, а меня в хамам отправили – отмывать. Тогда-то я и начала сомневаться, что на дворе двадцать первый век. Ни тебе водопровода, ни электричества, наряды у всех странные, порядки средневековые. А потом взяла да и спросила у евнуха – какое сегодня число. Лучше бы и не спрашивала.
Я слушала свою подругу и чувствовала себя персонажем какого-нибудь фантастического фильма.
– А сбежала ты зачем?
– Как зачем? Я ж не дура, поняла, куда попала – в гарем. А на кой мне гарем, если я в Первиза этого втрескалась по уши? Хотела найти его да уговорить вместе бежать отсюда обратно, сквозь стену эту. А евнух, чтоб его, поймал меня да в общий зал приволок… Ну, а дальше ты все знаешь.
Подруга замолчала и склонила голову. У меня в голове не укладывались ее слова о масляной стене, временном портале, вооруженных арабах и растворившемся в пустыне Ахмеде.
– И как же теперь ты будешь танцевать для повелителя? А если он на тебя внимание обратит и прикажет привести в свои покои?
– Помоги мне, пожалуйста! Я не хочу в его покои! – почти закричала моя подруга и соскользнула с кровати, упав передо мной на колени.
Я замерла, не зная, что и сказать.
– Встань, мы что-нибудь придумаем, – я погладила ее по голове и быстро поцеловала в макушку, – потому что в его покои очень хочу я.
Глава 11
Мы с Леркой зашли в небольшой зал с высоким полукруглым потолком, в центре которого было небольшое окно, сквозь которое в комнату лился пышный столп солнечного света – как от прожектора или мощного фонаря.
Стены помещения были расписаны фресками на тему гаремной жизни, а понизу тянулась полоска синей мозаичной плитки.
У западной стены расположились две женщины. У одной в руках был уже знакомый мне сантур, а перед второй стоял огромный деревянный кубок, украшенный резьбой и покрытый чем-то похожим на кожу.
В центре зала стояла Зейнаб-калфа и, как всегда, недовольно покрикивала: «Быстро-быстро!»
Я наклонилась к Леркиному уху:
– Что это за деревянный кубок? Барабан?
– Да, томбак называется.
– Ты теперь эксперт по гаремным премудростям, – я слегка толкнула ее локтем в бок и улыбнулась.
– Да уж, – ответила мне подруга, – станешь тут экспертом, когда с утра до ночи какие-то занятия. Хуже, чем в школе. Там хоть перемены были.
Вместе с нами в комнате находились еще четыре девушки, отобранные хазнедар для вечера, – одна другой краше, в шелковых летящих шароварах, атласных топах с широкими шифоновыми рукавами, волосы длинные, глаза блестят, как у пьяных.
«Да уж, – подумала я, – конкуренция жесткая, прямо отбор на конкурс красоты».
– А эта здесь что забыла? – Зейнаб-калфа бросила на меня сердитый взгляд.
– Так Арзу-калфа приказала Зулейке помогать, – начала я оправдываться, виновато опустив голову.
– Ты ей танцевать будешь помогать, дурная твоя голова? Иди давай к своей госпоже, да не путайся под ногами! – ее тон был жесткий и категоричный.
«Ну все! – пронеслось в голове. – Плана «Б» нет, это провал». И тут Лерка подмигнула мне и резко переменилась в лице.
– Серьги забыла! – воскликнула она таким тоном, словно только что опоздала на последний поезд. – Зейнаб-калфа, я мигом – туда и обратно!
– Какие еще серьги? – та вскинула брови. – А мы тебя все ждать, что ли, будем?
– Хазнедар не велит без украшений танцевать. Говорит, что без украшений женщина падишаха – все равно что обычная простолюдинка.
Лерка поджала губки и смотрела на Зейнаб-калфу, как кот на Шрека, – жалобно, наивно, – ни дать ни взять – актриса!
– Хорошо, иди, – сжалилась наша надзирательница.
Лерка подмигнула мне и побежала к двери. Уже в самом проходе как бы ненароком зацепила мыском деревянный плинтус и распласталась на каменном полу коридора, охая и ахая.
– Вот же растяпа! И чего только земля тебя не держит! – запричитала калфа и бросилась поднимать мою подругу.
Я решила не упускать своего шанса и побежала следом.
– Вот как ты теперь танцевать будешь? – сетовала грозная наставница, качая головой и ощупывая Леркину лодыжку.
– Вывихнула, похоже, – чуть не плача ответила подруга, бросая на меня игривые взгляды.
– Зейнаб-калфа, ее в лазарет надо! Сильный вывих! – начала я подыгрывать Лерке.
– А кто танцевать вместо нее будет? – подняла она на меня свой орлиный взгляд.
– Я могу! – выпалила я, сжавшись в комок от волнения.
– Куда тебе? Ты даже не умеешь!
– Еще как умею, я в школе балета занималась, – выдала я факт из своей биографии и тут же прикусила себя за язык.
– Чего ты окончила? – вытаращилась на меня Зейнаб-калфа, а Лерка закатила глаза и покрутила указательным пальцем у виска – мол, ну и идиотка ты, Лекси.
– Это у нас на Руси есть такое место, где девушек учат красиво танцевать, – начала несвязно лепетать моя подруга, пытаясь спасти положение.
– Да? Впервые такое слышу. Сколько русинок было – ни одна не умела.
– А его недавно открыли, в прошлом году, – добавила я, заливаясь краской со стыда.
У моего поезда под названием «Полнейшая чушь» отказали тормоза. Я несла такую ересь, что у самой уши сворачивались и в трубочку закатывались. Оставалось только верить, что эта мегера не семи пядей во лбу и не отправит меня за такое вранье на фалаку.
– Хм… – выдала Зейнаб-калфа, рассматривая меня сверху донизу, точно корову на рынке.
– Ладно. Позови Масуд-агу, чтобы помог мне ее в лазарет отнести, а потом иди к девушкам, репетируй.
Я кивнула и побежала в сторону кухни, где обычно околачивался этот хитрый проходимец-евнух, и уже краем уха услышала, как она причитает, пытаясь поднять Лерку с пола:
– Не сносить мне головы, убьет или Дэрья Хатун или хазнедар. Первая – за то, что ее служанку опять повелителю подкладываю, а вторая – что неопытную джарийе танцевать для падишаха отправила. О, горе мне, горе!
– Не бухти, старая стерва, – прошептала я, – мы еще посмотрим, кто кого.
На кухне кипела работа – главный повар Омар-ага, грозно сдвинув брови, прикрикивал на своих помощников, чтобы они поторапливались да соль добавлять в еду не забывали.
Трое поваров носились по комнате, словно их кто в зад ужалил – постоянно задевая корзины с провиантом и натыкаясь друг на друга.
В помещении было нестерпимо жарко от раскаленной печи, в которой поднимались и румянились нежнейшие лепешки. Я облизнулась, представляя, как тесто тает во рту, оставляя на языке едва уловимое солоноватое послевкусие.
Как я и предполагала, этот проныра Масуд-ага был здесь и крутился возле чана с ароматным пловом с курагой и изюмом, как кот у миски с молоком. Я повела носом, улавливая аппетитные запахи, как радар. Под ложечкой противно засосало. Я бы сейчас тоже не отказалась от тарелочки чего-нибудь горячего. К тому же, как на грех, с рынка подвезли свежие фрукты, которые в плетеных корзинах стояли прямо на полу, источая сладость. Но прохлаждаться было некогда.
– Масуд-ага, иди скорее в танцевальный класс, там Зулейка упала и ногу подвернула. В лазарет ее надо! – затараторила я, подперев руками бока для важности.
– Что такое ты говоришь, несчастная?! Валиде приказала сегодня именно Зулейку к падишаху вести!
О аллах, аллах! – запричитал Масуд-ага и пулей выскочил в коридор, оставив меня стоять с открытым ртом.
Ничего себе – у гаремных мегер во главе с Наргес Хатун сегодня будет жаркий вечерок. Влетит им по первое число. А Лерку чудом пронесло. Или мне чудом повезло. Поди теперь разберись.
Я окинула кухню любопытным взглядом, присматривая – что бы закинуть себе в рот, и остановила свой выбор на ярко-желтом персике, который одиноко и призывно лежал поверх горы яблок в широкой плетеной корзине.
– Омар-ага, а для кого эти фрукты? – спросила я, не отрывая от аппетитного фрукта взгляда.
– Эти для валиде и фаворитки. Дэрья Хатун уж больно персики любит. Целая телега во дворе еще не разобрана по корзинам. А один вот упал, да повара его к яблокам подложили.
– Так я отнесу его госпоже? Скажу – Омар-ага вам свое почтение шлет! – спросила я, хитро прищурив глаз.
– Ай-ай, умно придумала! Бери скорее да неси! – грузный мужчина в заляпанной овощами и маслом рубахе на удивление быстро подбежал к корзине, подхватил персик и обтер его полотенцем со своего плеча.
Я получила в раскрытые ладони этот желанный плод и поспешила в коридор, в первом же закоулке которого и уничтожила сей дар, не испытывая абсолютно никаких угрызений совести.
От Дэрьи Хатун не убудет. А мне подкрепиться совсем не помешает, не дай бог еще рухну в обморок от волнения и голода прямо во время танца.
Кстати о танце – я все еще не придумала, как поразить падишаха, потому как школа балета и ночные клубы не подготовили меня к подобного рода представлениям.
Шестеренки в моей голове работали с невероятной скоростью, воспроизводя в памяти все индийские и турецкие сериалы, которые я видела. Эдакий ускоренный курс восточных танцев.
Что ж, надеюсь, я сдам этот экзамен. Пересдача здесь не предусмотрена.
Глава 12
Когда я вернулась в танцевальный класс, мои соперницы уже извивались под экзотические ритмы Востока – каждая из кожи вон лезла, чтобы затмить конкурентку. Одна трясла бедрами, вторая изгибалась, как змея, выпячивая грудь, третья виляла попой и при этом то и дело закидывала голову назад, приподнимая руками свои шикарные темно-русые волосы, четвертая же выделывала животом такие вещи, от которых дух захватывало.
«М-да, – подумалось мне, – куда уж тут мне с моими балетными па».
– Где ты ходишь? – накинулась на меня Зейнаб-калфа. – Уже пора идти, а ты только явилась! Некогда теперь репетировать, все прогуляла. Ох, не сносить мне головы! Все из-за этой растяпы Зулейки.
О, аллах, аллах! Что же я валиде скажу?
Она как-то жалобно выдохнула, затем вышла в коридор, оставив меня в недоумении.
