скачать книгу бесплатно
Лин поморщилась.
– О боже. Я слишком неприлично выгляжу?
– Вы выглядите прекрасно, поверьте.
Она, опустив голову, окинула себя взглядом.
– Ох. Ужас. У меня ведь есть прекрасная шаль. Есть горжетка из норки, специально для таких случаев – но Джону не хочется, чтоб я ее надевала.
– Он против меха?
– Он против показушности. И вообще, считает, что если на мне норковая горжетка, кто-нибудь непременно захочет стукнуть меня по голове и убежать с ней. Мало добра от всех этих хороших вещей… – миссис Фоксворт вцепилась Дениз в предплечье и посмотрела ей в глаза. – Я все-таки возьму с собой шаль. Надо было раньше догадаться. Она – простенькая. Как там, снаружи, – прохладно?
– Довольно-таки. Я бы посоветовала вам надеть пальто.
– О! Спасибо, что предупредила. Какое же ты чудо. Выручаешь и выручаешь, – Лин улыбнулась. – Но я и сама – не такая уж глупая блондинка, правда-правда.
Отпустив Дениз, миссис Фоксворт вылетела из кухни.
Дениз проводила ее глазами, чуть улыбаясь.
Еще бы мистер Фоксворт не сомневался в выборе платья. Господи, ну и штучка. Если бы Том увидел меня в чем-то подобном, он бы на стену полез с высунутым языком. Хотя у него не будет даже шанса. Потому что раньше него полезут на стену мама с папой, и уж точно не от одобрения.
Она пошла в гостиную и уселась на пол рядом с Карой. Девочка положила джойстик на колени и нажала кнопку. На экране телевизора Марио и Боузер мгновенно застыли: первый в прыжке, второй – с огненным облаком у пасти, готовым вырваться наружу.
– Эй, все в порядке, играй дальше, – подбодрила ее Дениз.
– Я просто на паузу поставила.
– Здорово, что мы снова вместе, – она нежно потрепала плечо девочки. – Давно ведь не виделись, правда?
– С первого мая! С тех самых пор ты со мной не сидела.
Такова была Кара: всегда запоминала точные даты. Дениз улыбнулась ей.
– Зато я была на твоем дне рождения.
– Угу. Хочешь, посмотрим запись? Вышло очень здорово! Хоть сейчас! Я только вот убьюсь…
– Эм, прости, что?
– Убьюсь же! Ну, потрачу все жизни Марио. У меня все равно только две осталось. Так что ему уже все равно крышка. Ужасно трудно сосредоточиться, когда мама бегает туда-сюда и сходит с ума. Она всегда немного сходит с ума, когда предстоит куда-то выйти. – Кара наклонилась поближе и прошептала: – Папа не хочет выходить, кстати. Ну, он, конечно, всегда никуда не хочет идти, но в этот вечер все особо серьезно. Я бы сказала тебе больше, если б сама знала! Иногда они от меня много чего пытаются утаить… это очень-очень раздражает. Знаешь, я очень рада, что здесь ты, а не Лиза. В смысле, Лиза – нормальная, но какая-то немного странная и постоянно висит на телефоне со своими подружками. Постоянно. С ней даже не поговоришь. И мне кажется, мебели под ее крышей, – Кара похлопала себя по макушке, – не прибавилось.
Дениз засмеялась и покачала головой.
– А ты все такая же заумь.
– Разве это плохо? – невозмутимым голосом – но с озорной хитринкой в глазах – осведомилась девочка и изогнула светлую бровку.
– Это здорово.
– Мы идем! – оповестила Лин.
Дениз оглянулась. Миссис Фоксворт набросила на плечи светлое пальто. Из-под отворотов выглядывали края белой шали с бахромой. В руке она держала синюю миниатюрную сумочку.
– Как дела, Дениз? – спросил Джон, вошедший следом за женой в комнату.
– Прекрасно, спасибо.
– Рад видеть тебя снова. Я думал, ты ушла из сиделок.
– Она делает это только ради нас, Джон, – сказала Лин.
Он покачал головой, улыбаясь. Мистер Фоксворт был большой, грузный человек, неизменно дружелюбный и тихий. Дениз он всегда нравился из-за некой спокойной ауры, что сопровождала его на каждом шагу и уравновешивала напористость и нервозность его супруги. Сейчас на нем красовались синий пиджак и серые брюки. Галстук был повязан немного криво – и провис, когда Джон, нахмурившись, склонился к Дениз и осмотрел ее руки.
– Какую из них Лин выкручивала, говоришь?..
– Вот эту, – улыбнувшись, она подняла правую и вяло поболтала в воздухе.
– Не забудь показаться врачу и в следующий раз следи за ней.
– Идем, Джон! – Лин прошла мимо Дениз, присела и поцеловала Кару. – Веди себя хорошо, – сказала она.
– Обещаю, мам!
Джон поцеловал дочку.
– И не устраивай Дениз пытку зубочистками.
Кара усмехнулась и закатила глаза.
– О, папа, ну что ты такое говоришь.
– Не скучайте, девочки, – сказал Джон на прощание и пошел за Лин к двери. – Мы – ненадолго.
Когда они уже топтались в холле, Кара помахала им ручкой.
– Можете повесить цепочку на дверь, если хотите, – напоследок сказал Джон, затворяя за собой и Лин дверь.
– Они ушли! ВЕЧЕРИНКА! – завопила Кара, и до ушей Дениз донесся хохот мистера Фоксворта. Потом в замке провернулся ключ. – Я пойду и добью Марио, чтоб можно было запись посмотреть. Или ты тоже хочешь поиграть в сантехников?
– Может быть, позже. Пока разберусь с цепочкой.
– Ой, да я сама. – Кара, опередив без труда Дениз, побежала к двери.
6
– Рада видеть, что у тебя настроение поднялось, – сказала Лин Джону, когда он выводил машину задним ходом с подъездной дорожки.
– Ты же знаешь меня, – крутанув руль, он вывернул на улицу и повел автомобиль вперед. – Когда есть перспектива вкусно поесть…
– Хочешь сказать, что дома тебя вкусно не кормят, подлец? – улыбнулась Лин.
– Да нет же. Конечно же, мы могли бы остаться дома. И поесть без этой мишуры.
– Ладно, ладно, не продолжай, – она окинула мужа теплым взглядом. – Думаешь, я не понимаю? Иногда хочется выйти в свет.
– Думаю, Кара с Дениз не заскучает.
– Думаю, я с тобой – тоже.
– Посмотрим.
– Такая прекрасная возможность, Джон. Диву даюсь, почему ты еще не прыгаешь и не пляшешь. Знаю одно – если бы мне предложили стать героем большой статьи в популярном журнале, я бы не упустила шанс. Ты себе хоть представляешь?.. Тебя на обложку могут вынести!
– Звучит волнующе.
Никакого его фото в «Пипл» – ни на обложке, ни на страницах – не будет. И Джон планировал в самом скором времени это прояснить. В то же время хотелось оттянуть развязку на далекое потом. Пусть Лин еще чуть-чуть пораздувается от гордости. Порадуется. Ну а после этого ужина можно сбросить камень с души. Ей придется все принять так, как оно есть.
Ты с ума сошел? Хочешь все ей испортить окончательно?
– Знаешь, что я думаю? – спросила Лин. – А вот что: когда историю растиражируют, все сразу ринутся скупать твои рисунки. Возможно, даже будут предложения от художественных галерей. Ну разве не прекрасно? Только представь – заходишь в один из этих залов в Беверли-Хиллз, или в Сан-Франциско, да что там – вдруг даже в Нью-Йорке! – а там…
– Мои работы и без этого всего хорошо продаются, – сказал Джон.
– Ох, ну ладно тебе!..
– И, если кто-то собирается купить мою картину, было бы здорово, если бы он делал это потому, что она ему понравилась. Тронула. А не потому, что ее нарисовал, ну, знаешь, тот самый парень, который спас Велму от какого-то придурка с пистолетом…
– Веронику.
– Да не важно. Знай я, что все обернется именно так – не стал бы ее спасать.
– Не вздумай так говорить даже в шутку, Джон. Ты совершил прекрасный, геройский поступок, и за это заслуживаешь известность. Боже, у этой женщины платиновые диски, она – легенда, и ты спас ее жизнь, – Лин помолчала немного. – До сих пор поверить не могу, что ты не рассказал мне сразу!
– Да ты бы столько шуму подняла!
– Ты проводишь один-единственный день в Сан-Франциско без меня – и спасаешь жизнь звезды. И потом – даже не рассказываешь об этом собственной жене! До меня, в итоге, это доносит кто-то посторонний!
– Я не думал, что кто-то еще узнает.
Больше недели по возвращении домой Джон думал, что вышел сухим из воды. Потом – какой-то чертов папарацци преследовал его до самой машины. И не отставал ведь, зараза чокнутая, пока Джон не вывихнул ему руку и не убежал в толпу. Фото лица Джона гаду не досталось, но на снимке машины прекрасно получились номера, и либо этот самый фотограф, либо какой-то случайный доброхот, либо кто-то из сотрудников журнала вычислил его через департамент автотранспорта.
Потом – тот звонок. От редактора журнала, выславшего к нему журналиста и фотографа – для встречи и подготовки статьи. Эксклюзивной статьи. Случайный прохожий вступает в схватку с вооруженным преступником и спасает жизнь суперзвезды! А когда Джон ответил: «Спасибо, конечно, но – не стоит», настойчивость этой братии лишь возросла. Но он-то стоял на своем – и не отступал ни на шаг.
Но однажды звонок редактора пришелся на то время, когда он заперся на полчаса в душе. Подняла трубку Лин.
И вот он едет на ужин в «Эджвуд», и там его ждут журналист и фотограф. Ребята, проделавшие долгий путь в пустоту.
– …И я просто поверить не могу, что ты отказал им после первого предложения, – продолжала Лин. Вздохнула. – Хотя, конечно же, я верю. Слава богу, он перезвонил и попал на меня.
– Как думаешь, почему, тот сумасброд пытался застрелить Веронику? – спросил мягко Джон, зная, что Лин замкнется в себе, если он повысит на нее голос. – Думаешь, он стал бы в нее целиться, если бы она была никем и ничем? Вот тебе вся прелесть анонимности. Джон Леннон, возможно, был бы и поныне жив, будь он простым починяльщиком телевизоров.
– Теперь ты уже просто чудишь. Никто не собирается стрелять в тебя только потому, что ты засветился разок на страницах «Пипл».
– Никогда нельзя сказать наверняка. Какой-нибудь другой придурок может прочитать эту статью и взбелениться от того, что я помешал тому, первому придурку. – Не то чтобы он волновался именно об этом, но всю прошедшую неделю кое-какие действительно тревожные мысли не покидали его. – И вот еще что. Они хотят разместить фото всех нас. И что, если твои фотографии попадут в потные ручки какому-нибудь извращенцу, и он захочет нанести тебе визит?
– О, ради бога!
– По-твоему, такого случиться не может?
– Не знаю, честно, но…
– Я вот что тебе скажу: никакими правдами и неправдами они не выклянчат у меня разрешение на публикацию фотографий Кары. – Или твоих, – подумал он. – Или моих. Никакого права они не имеют. Да даже если они наши имена напечатают, я прижму их за вторжение в личную жизнь.
– Ты – параноик, – заключила Лин со вздохом. – Безнадежный параноик.
– Просто не хочу привлекать к нашей семье лишнее внимание, – проворчал он, стараясь, чтобы голос все же звучал не резко и не громко. – Вот почему, отделав того идиота, я сразу же убежал.
– Вот почему я не могу надеть меховую горжетку на сегодняшний выход, вот почему нам незачем покупать «Порше», вот почему ты даже не пытаешься продавать великолепные картины, которые рисуешь, вот почему мы должны до конца дней прожить на наследство твоего отца.
Хоть эти слова и задели его, Джон пробормотал:
– Ну да, так и есть. – К чему споры? Она ведь права, и он сам это понимал.
– То есть какие-то хулиганы сорвали с тебя парадный пиджак, когда тебе было пятнадцать, и за это вот мы расплачиваемся по сей день.
– Меня тогда чуть не убили. Им сильно уперся тот чертов пиджак!
– Я понимаю, Джон. – Спесь исчезла из голоса жены, теперь она говорила с ним куда участливее. – Но это ведь не повод никогда больше не носить пиджаки.
– А может, если взглянуть по уму – вполне себе повод.
– Нельзя просто вырыть нору в земле и спрятаться там навек.
– Да какая же у нас нора в земле, Лин? И ни от кого мы не прячемся. Есть разница между тем, о чем ты говоришь, и простой скромной жизнью.
– Если бы я тебя не одергивала, мы бы ушли жить отшельниками в лес.
– Вот еще.
– Ты, будь у тебя возможность, в невидимку бы превратился – лишь бы никто на тебя внимание не обращал.
Он подавил смешок.
– Слушай, а ведь неплохая идея.
– Вот тот образ жизни, который ты всю жизнь ищешь. Об этом ты мечтаешь. Человек-невидимка. Абсолютная анонимность.
