скачать книгу бесплатно
Мы уселись в машину и развалились на сиденьях.
– Я не такая, Беатрис, просто… ну, сама знаешь.
– Ладно, не говори мне. До завтрашнего дня осталось совсем немного, потерпи, и вы официально помолвитесь.
Когда мы выехали на дорогу, я попросила своего телохранителя включить музыку. Вечно недовольный Симоне пробурчал себе что-то под нос, но всё же включил погромче.
Мы весело ехали и подпевали любимым песням, когда наша машина со свистом затормозила перед чем-то большим. Я чуть не вылетела через лобовое стекло от такого резкого торможения.
Беатрис вскрикнула.
– Какого чёрта?
Симоне быстро достал пистолет из кобуры и снял предохранитель. Вторая машина с ещё одним телохранителем остановилась позади нас.
– Симоне, что происходит?
Я обняла испугавшуюся кузину, кажется, она ударилась головой.
– Сидите и помалкивайте, Елена. Я разберусь.
– Елена, что происходит, кто это?
Я видела, что какая-то машина стоит перед нашей. Джип немецкой марки был без номеров, стёкла тонированы. Совершенно точно это было не к добру.
– Умоляю, скажи, что наша тачка бронирована, – захныкала кузина.
– Да не переживай, всё будет хорошо. Симоне – первоклассный стрелок.
Симоне направил пистолет на джип. Франческо тоже направил свой ствол на машину, но из джипа по-прежнему никто не выходил.
Мне стало любопытно, и я ближе подсела к переднему сиденью, чтобы разглядеть.
– Елена, что ты делаешь?
– Отстань, Беатрис.
Беатрис потащила меня за руку, но я высвободилась из её хватки, продолжая вглядываться.
– Сумасшедшая, – прошипела она.
Неожиданно машина тронулась и просто уехала.
Что за?..
Симоне тут же начал звонить по телефону, вид у него был обеспокоенный.
– Это плохо, очень плохо, Елена. Дяде это не понравится. Неужели они хотели нас атаковать?
– Не знаю, Беатрис. Мне кажется, что кто-то просто хотел нас напугать или предупредить, иначе бы они не оставили это просто так.
Симоне сел в машину, расстёгивая воротник и ослабляя галстук. Я ещё никогда не видела его в таком состоянии.
– Кто это был?
– Есть догадки, я уже сообщил сеньору Винченсо. Мне было приказано в срочном порядке доставить вас домой. Больше я тебе ничего не могу сказать, прости, Елена.
Я понимающе кивнула, Симоне и так всегда делился со мной больше, чем он мог бы.
– Я еду с вами?
Беатрис спешила домой, чтобы подготовиться к завтрашнему дню, но, похоже, ей придётся проторчать у нас дома до вечера, пока дядя Марко и тётя Эгидия не заберут её или не пришлют конвой охраны для её безопасности.
– Да, юная сеньорита, вы тоже едете с нами.
Мы тронулись, а я всё продолжала обдумывать, кто это мог быть. У нашей организации не было врагов в Италии, но это могли быть русские. Как я и говорила, мы заклятые враги на всю жизнь. Ад замёрзнет прежде, чем итальянцы и русские перестанут воевать. Но что они делали здесь, в Турине? Отец жёстко контролирует границы, ни одна крыса не проберётся без его ведома.
Как только мы зашли домой, отец вышел из кабинета и крепко обнял меня.
– Я волновался, ты в порядке? Не испугались?
– Всё хорошо, папа, ты же знаешь, меня нелегко испугать.
– Да, дядя, она смелее многих мужчин.
Отец обнял свою любимую племянницу.
– Ты тоже смелая, моя Беатрис. Теперь идите наверх, мне нужно решить несколько важных вопросов.
Я забеспокоилась.
– Папа, ты же не станешь отменять завтрашнее событие, не так ли?
Мне совсем не хотелось этого. Я ждала свои восемнадцать лет слишком долго, мечтая и строя планы обо мне и Андреа, это разбило бы все мои мечты. Но кто знал, что расплата за мечты настигнет меня так быстро.
Отец внимательно посмотрел на меня.
– Не волнуйся, дочка, ничто и никто не помешает нам в этот день. Я позабочусь об этом, будь спокойна и готовься.
Я с облегчением выдохнула.
– Спасибо, кстати, я снова выиграла.
Я покрутила своей медалью, которая висела у меня на шее.
– Она будет прекрасно смотреться в нашей гостиной с остальными наградами. Я так горжусь тобой, Елена.
Затем отец поцеловал меня в макушку и ушёл.
– Беатрис, давай поднимемся наверх и проведаем Еву.
– Конечно, я соскучилась по этой куколке.
Мы поднялись на второй этаж и тихо постучали в двери.
– Можно войти?
Ева сидела за столом и рисовала свои картины, всегда такие красочные и восхитительные. У моей сестрёнки было много талантов, и рисование являлось одним из них. Школа рисования шла ей на пользу. Нет, я ничуть не завышала таланты своей сестры, она действительно была способной девочкой.
Ева улыбнулась и кивнула нам.
Затем обняла нас по очереди.
– Как твои дела? Чем занималась, пока меня не было?
Ева достала свой блокнот из кармана джинсов, чтобы написать ответ. Так мы общались. Ева всегда носила свой небольшой синий блокнот с собой, и, если его вдруг не оказывалось под рукой, сестра начинала сильно нервничать. Ева не любила общаться языком жестов, стеснялась привлекать к себе излишнее внимание, предпочитая прятаться в тени. Конечно, мне это не нравилось, но давить на неё я не имела права, хватает и нашей матери.
Ева перевернула блокнот.
«Валяла дурака».
– Хотела бы и я повалять дурака целый день, – застонала Беатрис, скидывая свои кроссы и падая на кровать.
Я улеглась рядом с ней.
– Ева, иди к нам.
Она подошла и легла посередине, как и всегда.
Когда Ева была маленькая, отец приказал сделать звёздное небо на потолке. Сестра любила звёзды. Когда свет выключался, они красиво горели над головой. Раньше мы уйму времени проводили, валяясь и глазея на них. Сейчас мы делали это намного реже. Мы выросли, и всё стало по-другому.
– Помните, как мы ложились вот так втроём и просто смотрели на эти красивые звёзды, мечтая о будущем?
Я засмеялась.
– Кажется, ты мечтала о собаке, Беатрис.
Она фыркнула.
– Да, но мой отец был всегда против животных в доме. А ведь они такие милые. Дурацкая аллергия на шерсть, – пробубнила она.
– Да, а ещё мы болтали без умолку, и Ева всегда засыпала под нашу глупую болтовню.
Я видела, как сестра улыбается.
Даже и не знаю, как я собиралась выйти замуж и оставить Еву одну. Мне совсем этого не хотелось. Конечно, отец всё равно выдаст меня замуж, выбора у меня не было.
Я взяла сестру за руку и поцеловала костяшки её тонких пальцев.
Она повернулась ко мне, и мягкий взгляд сестры показал мне, что она понимает, о чём я думаю.
Она слегка покачала головой и сжала мою руку, давая понять, что всё в порядке и она справится.
Я вздохнула, чувствуя, как очередной груз ложится мне на сердце.
Дверь резко открылась, и мы подскочили.
– Девочки, вы снова валяете дурака? Бегом мыть руки, скоро подадут ужин.
Мама как всегда была недовольна нами.
– Болтаетесь без дела, какой пример вы подаёте своей младшей сестре?
Я закатила глаза.
– Хорошо, мам, мы сейчас спустимся.
Она посмотрела на свои дорогие часы.
– Ровно пять минут, юные сеньориты.
Она хотела закрыть двери, но прежде ещё раз одарила раздражённым взглядом.
– И я больше не стану повторять, останетесь без ужина.
– Слушаемся, сеньора, – хором ответили мы с Беатрис.
Мама нахмурилась.
– Ещё и шутят!
Она проворчала ещё что-то выходя.
Мы снова засмеялись, но всё же пошли мыть руки, потому что перспектива остаться без ужина нас совсем не радовала, а моя мать вполне могла это сделать.
Дмитрий
Курение убивает.
Я достал очередную сигарету Sobranie, поджигая и делая новый вдох в лёгкие для дальнейшего их уничтожения. Эти сигареты курил ещё мой отец. Я тоже взял это в привычку. Первая дымная затяжка успокаивает.
Я искал успокоения.
Казалось, я не должен был курить и не должен был любить огонь и дым, ведь он забрал моих близких. Но это не так, не огонь их забрал.
В своей жизни я не нахожу место страху или сомнению, эти чувства, как и многие другие, мне не присущи. Все эти годы я выжидал и знал, к чему иду. Совсем скоро я буду вознаграждён за своё терпение сполна.
Волк, убийца, преступник, сектант, псих, безжалостный монстр и просто нехороший человек. Вот что я слышу на протяжении почти всей своей жизни. Да, я люблю власть, как и каждый, кто познал этот пьянящий вкус вседозволенности и денег. Ты больше не сможешь жить как прежде, тебе просто необходимо ещё. Больше власти, больше денег, больше почитания, больше наркотиков, больше женщин. Я хотел, чтобы меня боялись, и добился этого очень рано. Управлять наследием «Волков» не так уж и просто, но я готовился к этому с рождения и ни минуты не сомневался в себе. Лидер, не привыкший к проигрышу. Я никогда не понимал фразы «Проигрывать нужно достойно».
