скачать книгу бесплатно
– Я даже боюсь спрашивать, что там у нас ещё завалялось с разных перелётов… Трупов нет? – спросил со смешком.
– Смотря чьих, – философски откликнулся Злат. – Жрать-то вы горазды мясо, а не солнечный свет.
– Прошу, луноликая, – расправив шубу, я обратился к эльфийке. – Снаружи холодно.
– Благодарю, – отозвалась девушка. Артачиться не стала, надела, после чего зачем-то подняла воротник, уткнулась в него так, что снаружи одна макушка осталась, и что-то неразборчиво забормотала на своём языке.
Мы со Златом растерянно переглянулись, а Веритэль тихо ойкнула – и повторила то же самое. Хм. Ну, как минимум это не очередное подтверждение безумия княжны.
– Что это значило? – спросил я через несколько секунд, когда эльфийки распрямились.
Показалось или они вправду смутились? Переглянулись неуверенно, и ответить для разнообразия решила княжна.
– Мы благодарили и просили прощения.
– У кого? – опешили все присутствующие.
– У них, – негромко уронила Амирэль и выразительно провела ладонью по длинному огненно-рыжему меху. – Они умерли, чтобы нам было тепло. Это ведь достойно благодарности?
Какое-то избирательное у неё сумасшествие. Сейчас вот выглядит совершенно нормальной, живой: слегка хмурится, немного насторожена, смотрит на меня испытующе. И взгляд такой… морозный, пробирающий до костей, но уж никак не равнодушный. Впрямь – Стужа Лютая.
– Вполне, – замешкавшись на пару мгновений, кивнул ей. – Пора, нас ждут.
Когда шлюз открылся и корабль опустил трап, чтобы мы могли сойти на землю, на мой локоть опять опиралась ледяная статуя с неподвижной маской вместо лица. И это был интересный повод для размышлений.
Глава 2. Встреча
Амирэль эва Каль-Нави
Оборотни могли и не предупреждать: я всё равно почувствовала близость планеты, когда корабль вошёл в атмосферу. С каждой секундой становилось легче дышать, даром что везли нас как пленников, а после посадки я и вовсе была готова смеяться от облегчения.
Великая Мать, какое же это счастье – опять оказаться на твёрдой земле! Сейчас меня не тревожили даже мысли о том, что скоро придётся предстать перед кучей враждебно настроенных волков и их правителем, о суровом нраве которого тоже ходили страшные истории. Впрочем, не лично о нём, потому что я даже не знала его имени, а просто о существе, способном держать в кулаке всех этих зверей.
Честно говоря, жаловаться пока было не на что, оборотни обходились с нами более чем достойно. Но я не питала иллюзий: всё это до тех пор, пока я полезна. Истинное их лицо проявится, когда выяснится, что император считает меня покойницей и вся эта их затея не имеет смысла.
Но это будет потом, а пока я знакомилась с новым миром. Сначала издалека, сквозь живые стены корабля, потом уже ближе, когда оборотни повели нас прочь. Теперь, на планете, эта мёртвая железная коробка уже не пугала, скорее, вызывала интерес. И я украдкой осматривалась, жалея, что не могу позволить себе то живое откровенное любопытство, с которым вертела головой Вита.
Прежде я не имела понятия, как выглядит Жемчужина, родина оборотней, и развлекаясь в дороге, гадая об этом. Мне представлялись острые скалы, бескрайние глухие леса, вольные степи – волкам же, наверное, нужно где-то бегать? А города? Есть ли они у этих зверей или живут оборотни свободно, почти как мы?
Однако действительность не имела ничего общего с моими фантазиями, потому что подобного я даже предположить не могла: этот мир спал. Некрепко, жизнь здесь всё же существовала, она теплилась под толстым слоем снега, но по эльфийским меркам планета могла считаться скорее мёртвой и требовала вмешательства обладательницы первородного дара.
И вот здесь оборотни выжили?! Больше того, сумели построить развитую цивилизацию, которая вышла в космос и успешно выдерживала конкуренцию с остальными видами, причём всё это – без магии! Поразительная живучесть…
Впрочем, это прекрасно сочеталось с их безжалостностью и жестокостью, о которых рассказывали легенды. Наверное, только такой народ и сумел бы выдержать подобные условия, не будучи изначально подготовленным к ним. Если бы у них была особая кровь и строение тела, позволяющее переносить лютые холода и выживать под снегом, – это одно. Но ведь они теплокровные, им точно так же, как нам, нужно солнце, а от холода приходится укрываться мехом, своим или чужим. Да, волчья шкура может защитить, и они выжили тут во многом благодаря ей, но… всё же это совсем не то.
Корабль стоял на скалистом, продуваемом всеми ветрами плато. Вид отсюда открывался странный, немного пугающий, но величественный. Над головой – высокое небо глубокого, яркого синего цвета, от одного взгляда в которое слегка кружилась голова; по левую руку простиралась ослепительно-белая равнина, а со всех остальных направлениях тянулся бесконечный частокол треугольных горных пиков – могучих, огромных, укрытых ледниками и укутанных белёсой дымкой низких облаков. И дыхание перехватывало не столько от холода и разрежённости воздуха, сколько от трепета перед этой суровой красотой.
– Луноликая, пойдёмте! – окликнул оборотень и потянул меня за собой. Пришлось приложить усилие, чтобы отвлечься от созерцания и сосредоточиться на вещах более близких.
Интересно, почему он так меня называет и откуда вообще взял это странное слово?
Нас встречали. Почти у самого трапа невысоко над землёй висела летучая машина, похожая на большую каплю ртути, а рядом стояло несколько оборотней. Очень захотелось обернуться и посмотреть, как выглядит космический корабль, на котором мы прибыли, похож или нет на этот аппарат, но я сдержала любопытство. Увы, широкий капюшон шубы мешал сделать это незаметно.
Все наши спутники, выйдя наружу, одновременно обросли мехом, сохранив прежнее строение тела. Не знала, что они такое умеют. Смотрелось довольно забавно: одежда на мужчинах как будто надулась, и сразу стало понятно, для чего она у них такая свободная, словно с запасом. Вот куда этот запас девается. Свободными от меха остались, насколько можно было видеть, только ладони и частично лица.
Один из встречающих обменялся с главным тюремщиком несколькими фразами на их грубом, шипяще-рычащем языке, неуклюже поклонился мне – к подобному выражению уважения оборотни явно не привыкли – и махнул рукой, приглашая забираться. Трапа не предполагалось, мужчины легко запрыгивали внутрь так. Я замешкалась, когда до меня дошла очередь, но надолго это не затянулось: сопровождавший Подпалый легко подхватил меня на руки, словно не чувствуя веса, и поставил на высокий борт, где аккуратно придержал под локти ещё один зверь. Таким же образом оказалась внутри и Вита.
Места в транспорте оказалось предостаточно, так и не скажешь по внешнему виду. Никаких перегородок не было, всё нутро летательного аппарата представляло собой вытянутое пространство без перегородок. Впереди располагалось кресло для пилота, сзади – большой пустой пятачок посередине, окружённый широкими, мягкими и удобными сиденьями. И потолок высокий, даже рослые оборотни могли стоять не пригибаясь. Почти все, кроме уже знакомого нам здоровяка Гора – кажется, даже по меркам своего народа он исключительно велик, – и ещё одного долговязого незнакомца, но тот хотя бы отличался только ростом, а шириной плеч примерно соответствовал остальным.
Пожалуй, стоило сказать спасибо предусмотрительности Миродара Подпалого, который приставил к нам на время пути именно этого великана: после него остальные оборотни не так пугали. Хотя… совсем пугать они, наверное, не перестанут никогда – с их-то клыками и жёлтыми глазами!
– Ты как? – тихо спросила Вита.
Мужчины обсуждали что-то своё на непонятном нам языке и внимания на нас, кажется, не обращали. Только местные, незнакомые, посматривали с любопытством, но быстро отводили глаза – наверное, у них тоже неприлично откровенно глазеть.
– Гораздо лучше, – заверила я подругу, даже позволила себе ободряюще улыбнуться в подтверждение сказанного. – Такое впечатление, что я прилетела почти туда же, куда собиралась…
– По-моему, тут гораздо симпатичней, чем на Ламире, – она поёжилась, очевидно, вспомнив виды того мира, куда летел наш корабль.
С этим утверждением сложно спорить: Ламира укрыта серными тучами, на ней из живых существ есть только немногочисленные бактерии, и первые несколько лет там пришлось бы жить в подземном укрытии, оборудованном специально для меня.
Пробуждение мира происходит само собой, и даже если я не буду прикладывать никаких усилий, просто – жить на планете, она начнёт меняться. Но внимание и направляющая воля существенно ускоряют процесс, упорядочивают его, позволяют избежать случайных катастроф. И это хорошо, потому что… просто жить на необитаемой планете, ничего при этом не делая, – можно сойти с ума от тоски. Вите же ещё сложнее: у неё в такие периоды почти нет развлечений… Вот когда мы выбираемся на поверхность, когда прилетают первые строители и исследователи – тогда подруге становится гораздо веселее.
Интересно, как отреагирует на моё присутствие Жемчужина? Как скоро начнутся изменения? И… успеют ли вообще начаться?
Окон в летающей машине не имелось, зато, когда он поднялся выше над землёй, стал прозрачным пол. Интересное чувство, как будто внизу распахнулось окно, и если не держаться – можно упасть. Я на всякий случай покрепче ухватилась за кресло, но за сменой пейзажей смотрела с интересом.
Как жаль, что мы здесь пленницы, а не гостьи. Было бы интересно узнать подробности, задать вопросы. В какой части мира мы находимся, что здесь ещё есть? Как далеко мы сейчас от экватора и какие тут бывают температуры? Имеются ли океаны? Солнце вроде бы стоит достаточно высоко над горизонтом, но это ничего не значит. Я же не знаю, как сильно наклонена ось планеты к орбите! Может, мир вообще «катится» по ней, и потому солнце в каждой точке всегда висит на одном уровне, только кружится по небосклону.
На многие вопросы я, конечно, могу получить ответы самостоятельно, но точно не сейчас. Вот если нас не казнят и оставят в покое – где угодно, лишь бы на Жемчужине, – тогда и узнаю.
Наверное, мне бы не стоило лезть не в своё дело. В конце концов, я сейчас на чужой планете, и никто не просил меня наводить на ней собственные порядки: оборотни привыкли к такой жизни, и совсем не обязательно их обрадуют перемены. Но… это сильнее меня. Дар не может молчать, он существует ради таких перемен, и всё, что я могу сделать – помочь ему. А остановить способна только моя смерть.
Впрочем, очень может быть, скоро это произойдёт, и Жемчужина останется прежней.
Будущее страшило. В благополучный исход совсем не верилось, и одновременно с этим – никуда не девалось чувство облегчения оттого, что перелёт закончился, и обычное предвкушение знакомства с новым миром. Странное состояние. Наверное, если я вскоре умру, то буду при этом если не счастлива, то – спокойна…
– Всё будет хорошо! – уверенно шепнула Вита, украдкой ободряюще сжав мою ладонь под прикрытием меха.
– Да, разумеется, – не стала вываливать на подругу собственные страхи и переживания. Конечно, будет, да. Вопрос – у кого? – Интересно, куда они дели команду?
– Они остались там, на корабле, все живы и в порядке, – уверенно ответила Веритэль. – Кажется, их просто не собираются показывать великому князю, но и убивать – тоже.
– Как странно, – заметила я рассеянно. – Это последнее, чего можно было ожидать от оборотней. Может, они хотят получить какую-то информацию? Было бы логично.
– Ну да. Но вообще, знаешь, по-моему, они совсем не такие страшные, как говорят легенды, – доверительно сообщила Вита, мазнув взглядом по сидящим напротив мужчинам. – Слишком уж бережно к нам относятся, и не похоже, что им для этого приходится сдерживаться.
– Может, они просто понимают ценность пленников? – я пожала плечами. – Но это, конечно, тоже противоречит легендам…
– Эти твои легенды сами себе противоречат! – фыркнула Веритэль. – По-моему, оборотни ничего так. Хотя огромные, конечно, жуть, но это даже интригует. Ну не смотри на меня так, нужно же находить хорошее в происходящем! Ты, конечно, скажешь, что это недостойно и вообще неподобающе, они враги и чудовища, но между тюремными застенками и романом с оборотнем я лично предпочту роман. Любопытно же, чем они от наших мужчин отличаются, кроме размеров. И везде ли отличаются размерами, – захихикала она.
– Вита! – ахнула я возмущённо. Слишком громко, чем привлекла к нам всеобщее внимание, но вопросов оборотни, к счастью, задавать не стали.
– Ну а что – Вита? – хмыкнула она через пару секунд, задумчиво разглаживая мех шубы и зарываясь в него пальцами. – Я женщина свободная, имею право. Не представляю, как ты вообще умудряешься жить с этим своим даром!..
В ответ я просто промолчала, чтобы не развивать скользкую тему.
В том, что касается личных отношений, Веритэль действительно весьма… легкомысленна. У нас, если говорить об эльфах в общем, не порицаются добрачные романы. Наоборот, считается даже разумным некоторую часть жизни провести, не принимая на себя серьёзных обязательств. Набраться опыта, впечатлений и удовлетворить любопытство, чтобы вступать в брак уже сознательно, с полным пониманием. Вот рождение внебрачных детей и измены супругам осуждаются, а без этого – пожалуйста, развлекайся. В конце концов, это совершенно естественные желания, и глупо накладывать на них вето, как принято, например, в некоторых человеческих цивилизациях. Разумеется, до тех пор, пока это не переходит определённую границу и не принимает болезненных, чрезмерных форм.
Как раз с чувством умеренности у Веритэль порой проблемы. Не такие, чтобы это вызвало общее осуждение и подтолкнуло императора к выводам, что столь распущенная подруга дурно на меня влияет, но достаточные, чтобы я порой чувствовала себя неловко. Обычно Вита избегала рассуждений на эту тему из сочувствия к тем ограничениям, которые накладывал мой дар. А сегодня… Наверное, она просто слишком взволнованна, но, в отличие от меня, у подруги это вылилось в повышение болтливости. Надеюсь, она всё же хорошо подумает, прежде чем переходить от слов к делу.
– Вита, пообещай перед тем, как во что-то такое ввязываться, хоть немного узнать о традициях оборотней! – устало попросила я через несколько секунд.
– Да ладно, что там может быть такого? – отмахнулась она, но уже скорее из упрямства, чем всерьёз возражая.
– Вдруг у них вообще не поощряются добрачные связи? А согласная на такое женщина клеймится позором? И, например, считается, что если с одним согласна, то по умолчанию – со всеми? И не факт, что по очереди?
– Ами! – вспыхнула уже Вита, и на нас опять скрестились заинтересованные взгляды мужчин. Надеюсь, кроме увлечённого разговором Подпалого, эльфийского никто не знает… – Фу! Откуда ты вообще таких гадостей набралась?! Надо же было придумать! – зашипела она негодующе, при этом щёки подруги пылали так, что видно было даже в царящем в салоне сумраке.
– Я ничего не придумывала, – вздохнула устало. – Ты же знаешь, я очень много читаю, и это – просто бытующий на одной из человеческих планет обычай.
– Дикость какая! – пробормотала Веритэль с отвращением и тяжело вздохнула. – Ладно, прости, пожалуйста, я всё поняла! Конечно, нужно сначала осмотреться и выяснить, что они из себя представляют, и только потом, может быть, удовлетворять любопытство. Извини. Это всё…
– Волнение, – закончила за неё. – Я понимаю, я так и подумала. Просто, пожалуйста, будь осторожнее и благоразумней! Если с тобой что-то случится…
– Всё будет хорошо, – опять уверенно заявила Вита, снова сжав мою руку.
На этом разговор закончился. Вскоре пол снова стал непрозрачным, и я решила, что мы наконец прилетели, но – нет, ощущение движения не пропало. А через некоторое время поняла, что наш транспорт скользит в толще породы, по пещерам. Ничего неожиданного: если здесь холодно настолько, что планета ощущается спящей, то куда разумнее для теплокровных обитателей закопаться поглубже. Потому что сердце у этого мира, кажется, живое, тёплое, иначе вряд ли он ощущался бы именно так.
И опять – как жаль, что я здесь не гостья и не могу спросить, как всё происходило. Куда именно мы летим, все ли оборотни живут под землёй, как и чем питаются? Как выжили и где производят всё то, что помогает им летать в космосе? Я, конечно, плохо понимаю в человеческих технологиях, к которым местные явно ближе, чем к нашим, но было бы интересно узнать хотя бы в общем. Это же мой первый раз на чужой планете, тут столько всего интересного…
Если бы ещё не приходилось общаться с местными! Они, конечно, неплохо к нам относятся, но было бы гораздо спокойней, если бы окружали меня знакомые, привычные лица. Впрочем, нет, хотя бы один оборотень нужен: чтобы было кому задавать вопросы.
Наконец мы прибыли. Мужчины, переговариваясь, потянулись к выходу – сначала спрыгнули трое незнакомцев, потом Миродар. Обернувшись, оборотень протянул мне руки, пришлось снова довериться ему и позволить снять с высокого борта. Не прыгать же, в самом деле, путаясь в длинном подоле!
Встреча предполагалась официальной, мне надлежало явиться к местному правителю, и домашние узкие штаны со свободной туникой здесь не подходили, пришлось надевать платье. Длинное, бирюзовое, струящееся от бёдер, с открытыми плечами и с длинными рукавами-крыльями, разрезанными от локтя, – вполне пристойно, чтобы явиться даже на приём к императору. И причёску мне Вита успела сделать подходящую – заплела сложную родовую косу, украсив аквамаринами. Местных традиций я, конечно, не знала и понятия не имела, как у них тут положено одеваться ко двору, но надеялась, что ничего своим видом не нарушу.
Летающая машина стояла в просторном зале, и вокруг на ровном полу блестело ещё несколько десятков почти таких же ртутных капель, отличавшихся только размерами. Неровный потолок, кажется, являл собой лишь немного облагороженный свод естественной пещеры. Свет давали крупные жёлтые кристаллы слишком правильной формы и одинакового размера, чтобы посчитать их природными образованиями.
Шерсть оборотни убрали ещё в полёте и возвращать её не стали: здесь было прохладно, но не настолько, как снаружи, и мужчин подобная температура явно не смущала.
Я же радовалась и мысленно благодарила их предусмотрительность и тёплый мех незнакомого зверя, без которого пришлось бы гораздо хуже. Жаль, меховые сапожки к шубе не прилагались, ноги в тонких туфлях заледенели почти мгновенно. На улице было, конечно, намного холоднее, чем в пещерах, но несколько метров от тёплого трапа до планетарного транспорта я преодолела, почти не заметив неудобств, а сейчас оставалось только молчать и делать вид, что всё в порядке. В отличие от остальных сородичей, согреться чарами я не могла, но, поскольку заболеть от холода тоже не рисковала, предпочла потерпеть это неудобство.
Миродар опять предложил локоть, я почти привычно за него уцепилась. Да, по-прежнему жутковато находиться так близко к этому зверю, но… уж лучше этот, чем другой, незнакомый. Он хотя бы пытается быть вежливым.
Всю дальнейшую дорогу я почти не глядела по сторонам, волнуясь о предстоящей встрече и гадая, где она произойдёт. По деталям того, как император принимал гостей, легко можно было определить отношение к конкретному посетителю. Справедливо ли это для оборотней? Есть у них какие-то тонкости? Я, правда, слишком мало знаю о них, чтобы разобраться, но… думать о таких мелочах всё же куда приятнее, чем о больших и серьёзных проблемах.
Из большой пещеры мы свернули в пустой, вырубленный в камне коридор без каких-либо украшений, уходящий куда-то в глубь скалы. Вдоль него изредка попадались тяжёлые на вид, как будто тоже каменные, широкие прямоугольные двери. Одну из них, ничем на первый взгляд не отличавшуюся от остальных, и толкнул идущий впереди оборотень и шагнул через порог. Открылась дверь, кажется, очень легко, повернувшись вокруг вертикальной оси, и я пришла к выводу, что – да, цельная каменная плита.
И всё это совсем без магии. Потрясающие существа!
За дверью оказался… наверное, рабочий кабинет. Сравнительно небольшая пещера, опять лишь условно облагороженная, с выглаженным полом и почти нетронутым потолком. Из мебели – только стол, несколько низких шкафов, кресло за столом, занятое крупным оборотнем, и ещё несколько – у противоположной от него стены. Всё из какого-то странного и определённо неживого материала. Может, какая-то местная порода камня? Или искусственное вещество вроде тех, которые производят люди?
Когда мы вошли, середину комнаты занимала огромная и красочная объёмная карта незнакомого мира, но – явно не Жемчужины, слишком много там было зелени. Может, всё та же Триэла, предмет спора оборотней и эльфов? Стоявший рядом с ней оборотень что-то рассказывал хозяину кабинета, на карте разными цветами вспыхивали точки и области. Красиво, хотя магии во всём этом не ощущалось.
При появлении посетителей цветная красота погасла.
Видимо, именно это и был правитель оборотней, великий князь. На первый взгляд он ничем не отличался от прочих и уж точно не казался солиднее. Одет даже более вольно – вместо куртки под горло на нём была светлая рубашка со свободным воротом на шнуровке. Волосы тёмные, почти без белых пятен, серо-бурые, но похожий цвет имел и один из незнакомых мне оборотней, причёска – обычная среди местных, лохматая грива с выбритыми висками. Комплекцией, может, чуть крупнее Миродара, но скорее так казалось из-за цвета одежды. В остальном – те же жёлтые глаза, грубые черты лица. Нос только слишком крупный и клыки сильно выпирают, но вряд ли это какой-то значимый признак.
Честно говоря, я даже была немного разочарована.
– Прекрасно, – проговорил на космо сидящий зверь, окинув нас взглядом. – Ты, Миродар, как всегда, безупречно точен. Проблем не было?
Интересно, он намеренно пытается меня оскорбить или у них в принципе не принято здороваться и представляться? Или не принято здороваться с женщинами? Или он считает меня недостойной личного внимания?
– Всё прошло гладко, – пожал плечами Подпалый.
– Славно. Связь готова? – обратился предполагаемый князь, как показалось, к отступившему к стене оборотню, который прежде показывал карту.
Но нет, на вопрос ответил негромкий и очень писклявый голос, который шёл откуда-то со стола. И, присмотревшись, я с трудом удержала на лице маску спокойствия.
На краю стола, на толстой синей подушечке, сидел, скрестив ноги… сидело миниатюрное существо с жемчужно-серой кожей. Не больше полуметра ростом, с тонкими ножками и непропорционально длинными ручками, к которым крепились кожистые крылья. Одето оно было в тёмные узкие штаны и сложного покроя верх, общим видом до смешного напоминавший рубаху князя, если не считать отсутствия рукавов. Волос у существа не было, только венчик из подвижных усиков, который начинался у переносицы и, прикрывая лоб, веером приподнимался над головой. На треугольном личике с крошечным ртом особенно выделялись глаза – непропорционально большие и совершенно чёрные.
– Готова, – не сводя с меня пронзительного взгляда, отозвалось оно. – Только ты бы княжне хоть стул предложил. Мне кажется, она не одобряет твоего поведения.
– Можно и стул, – кажется, озадачился князь и кивнул уже точно тому оборотню, что стоял у стены. Мужчина молча подхватил пару кресел и перенёс их ближе, поставил у самого стола, напротив князя. – Садись, твоё высочество. И не сердись. Я всё забываю про эти ваши церемонии вокруг всего. У нас проще, вон стулья стоят, хочешь – сел, не хочешь – стой рядом.
– Благодарю, – ровно ответила на это и села, куда указали. Может, из гордости и осталась бы стоять дальше, но пол здесь был не теплее, чем в коридорах. А сидя я, пользуясь длиной подола, могла незаметно поджать ноги – вдруг хоть немного оттают!
Откровенно пялиться на странное существо я, конечно, не могла, но любопытство было сильнее. Поэтому оставалось смотреть на него вскользь, изредка, вроде бы рассеянно отводя взгляд от лица великого князя.
Я не то что не узнала это создание, не возникло даже малейших предположений относительно его природы! Да и восспринималось оно очень странно: если бы не шевелилось и не разговаривало, а сидело неподвижно, я бы скорее поверила, что рассматриваю статуэтку-артефакт тонкой работы. То есть жизнь в нём ощущалась, но… странная. Незнакомая, чуждая. И магия была, и тоже – непонятная, совсем не похожая на человеческую и тем более нашу.
Увлечённая загадкой, я погрузилась в собственные мысли и ощущения. Не имея возможности как следует рассмотреть и расспросить существо, сосредоточилась на магии, пытаясь сузить собственное восприятие хотя бы до пределов этой комнаты. Не сумела: это слишком ничтожная сила и ничтожный размер для первородного дара, но зато отвлеклась и почти успокоилась. Забылась настолько, что вспомнила, где нахожусь, лишь услышав отлично знакомый голос.
– Всё это не имеет значения, – ровно проговорил отец в ответ на заявление оборотня, которое я прослушала. Иллюзорная копия императора появилась на свободном месте сбоку от стола, и судя по тому, как она мазнула по мне оценивающе-равнодушным взглядом, эльф мог видеть не только зверя.
– Жизнь вашей дочери? – вкрадчиво спросил князь.
– Жизнь моей дочери угасла, и я скорблю об этом, – склонил голову эльф, одетый в багровый траур – знак потери кого-то близкого, родной крови.
– Пока ещё не угасла, и в ваших силах на это повлиять.
– Фа Эль забрала свой дар, этого уже не изменить, – слегка качнул головой император. – На слиянии двух лун храм ответит, как толковать её гнев. До тех пор будет объявлен мораторий на освоение планеты. Если вы желаете перемирия – пока это всё, что Империя может предложить.
– Мы обдумаем это предложение, – ответил оборотень сквозь зубы.
– Благодарю за сведения о судьбе нашей дочери, знание всегда лучше неопределённости. Пусть светит солнце и идёт дождь, – вновь склонил голову император – ровно настолько, насколько требовал этикет при разговоре с… достойным, потому что равных императору нет и быть не может.
