скачать книгу бесплатно
– Траган приняла тебя за духа-мужчину. Что не удивительно, – он окинул меня новым насмешливым взглядом. – Даже странно, что пахнешь ты как женщина.
– Да уж наверное, – буркнула я, не обращая внимания на подначку. На их взгляд, я и правда должна больше тянуть на мальчика-подростка. – Чем больше мяса – тем лучше, конечно. Особенно в голодный год. Ладно, а почему из полусотни мужчин так удачно выбрали именно меня?
– Женщины плохо разбираются в сильных духах, – отозвался Микар. – В твоих спутниках она не почувствовала совсем ничего, а в тебе ощутила незнакомую силу. Решила, что ты самый могучий дух, раз это способна ощутить даже женщина.
– Зелёна мать! – со вздохом ругнулась я. – То есть абы какого ей не надо, ей самого-самого подавай. И из-за жадности одной оптимистки, возжелавшей одарённого потомства, я оказалась в этой… льдом травленной щели Бездны! Без надежды вернуться домой. Прекрасно, – я эмоционально всплеснула руками. – Определённо, этой камнеголовой с леданутыми мозгами повезло, что я ограничилась оплеухой. Имела полное право отвести на ней душу как следует!
– Не сердись на Траган, – попросил Микар. – Она…
– Ты брала пищу и воду, – опять влез Чингар. – Если дух принимает их из рук инчира, он желает подружиться или вовсе стать инчиром. Не надо было их брать, и ничего бы не случилось.
– Не надо было предлагать, – выплюнула я раздражённо. – У моего народа это называется «гостеприимством». Когда в твой дом приходят, не держа зла в сердце, принято накормить и напоить гостя, а не травить какой-то дрянью до состояния тяжёлого похмелья!
– На инчиров дым накаби не действует, – заметил старейшина. – Наверное, твоя сила всё же отчасти родственна духам…
– Мне интересно, в твоём народе все женщины – вот такие? – полюбопытствовал Чингар. – Может, ещё и весь отряд состоял из вот таких женщин?
– Увы, ваша… Траган выбрала в качестве хахаля единственную женщину, – с сарказмом отозвалась я.
– Выходит, тебе одной не нашлось места дома? Уж не за длинный ли язык тебя отправили на смерть, шайса? – проговорил вождь глумливо.
– А ещё за дивный нрав и уникальную силу, – отмахнулась я. – Осторожно, дорогой, ещё немного высказываний в таком духе – и я решу, что ты влюбился!
– Осторожно? Клянусь духами предков, и правда. Худшей кары никому не пожелаешь, чем такая женщина в шатре!
– Ну конечно, если с тюфяками и подушками привык обниматься, тут и не догадаешься, что с нормальной женщиной делать, у которой есть характер и своё мнение. Насмотрелась я на таких…
– Со стороны? Ближе подойти никто не рискнул?
– Из трусов – нет, что мне только на руку. Ты вот первый.
– Хватит! – не выдержав, потребовал наконец Микар. – Даже дети так себя не ведут!
– Ну кто виноват, что у вас вождь умён не по годам, – проворчала я себе под нос. – Весь мозг…
– Довольно! – рявкнул старейшина, хлопнув ладонью по колену. – Чингар, пожалуйста, выйди! Позволь мне поговорить с нашей гостьей. Спокойно поговорить!
– О чём с ней разговаривать? – пренебрежительно фыркнул вождь, но спорить не стал, поднялся и шагнул к выходу.
– Да уж всяко больше вариантов, чем с тобой, – проворчала я, упрямо оставляя последнее слово за собой. Подмывало ещё и неприличный жест в спину показать, но я сдержалась, это уже совсем ребячество. И, пока Микар не начал лекцию о поведении, поинтересовалась: – Какой-то он у вас слишком нервный для вождя. Что, других вариантов не было?
– Чингар лучший из воинов, вождём его выбрали по праву. Дело вождя – вести инчиров в бой, всё остальное решают старшие. А в бою ему нет равных, он чует тайюн, убил их больше, чем кто-то ещё. Да, всегда был резок и упрям, но… вот таким я его не видел, – вздохнул Микар. – Как и любой инчир, он добр и терпелив с женщинами. А на тебя, наверное, сердит за Траган.
– Почему? – озадачилась я, про себя отметив одинаковый подход наших народов к управлению и неточность определения: Чингар выходил скорее не вождём, а главнокомандующим. За аборигенов стало спокойнее. Если он просто воюет против неких тварей, а не определяет будущее этого народа, у последнего есть шансы выжить. – Она ему родственница, что ли?
– Она его мать, – вздохнул мужчина.
– Прекрасный вождь, в бабьи склоки влезать, – проворчала я, хотя это, конечно, многое объясняло.
– Наши женщины не дерутся, – пояснил Микар осторожно. – Твой поступок – это было очень… странно. Неправильно. Непонятно. Для вас подобное – обычно?
– Ну… Честно говоря, тоже не особенно, – хмыкнула я. – Но такого удивления не вызывает. Если женщина желает постоять за себя самостоятельно, никто ей в том не препятствует. А у вас, я так понимаю, разговор один: чуть что – иди в шатёр.
– За женщин дерутся мужчины, – возразил собеседник. – Они для этого и существуют. Поэтому Чингар и… растерялся. Ты обидела его мать, он должен был вступиться, но не может: ты тоже женщина.
– А если не окажется подходящего мужчины под рукой, чтобы вступиться? – полюбопытствовала я.
– Такого не может быть, – уверенно отмахнулся Микар. – Инчир будет защищать любую женщину. Просто я не помню случая, чтобы защищать пришлось от другой женщины…
– Ой, всё! – поморщившись, я всплеснула руками. – Не хочу больше про баб и эту семейку! Давай о главном. Что ещё за твари-тайюн у вас тут ходят и откуда берутся? Да ещё в количествах, которые кажутся вот этим тушам, то есть вашим воинам, заметными.
Микар тут же подобрался и сосредоточился, даже немного нахмурился.
Всё же физиономия у него исключительно деревянная, за время разговора тень эмоций на ней проступала всего несколько раз. Хотя на деле, кажется, не такой уж дуб: вышел же из себя во время нашего с вождём обмена любезностями.
– Далеко-далеко есть земля, где травы сочны и зелены, где деревья огромны, скалы стары как мир, а небо высоко. Инкар. Священная земля. Сильная земля, которая привлекает и порождает самых сильных духов. Даже тех, кто способен предстать во плоти. И добрых и, увы, злых. Тайюн неутомимы, сильны, быстры и безжалостны, они охотятся на инчиров, пожирая нашу суть и обращая жертвы в себе подобных. Когда наступает Сезон Смерти, единицы и десятки тайюн, которые всегда бродят по Инкар, обращаются в несчётную волну. В Сезон Смерти все инчиры укрываются среди скал Края Мира: вдали от Священной земли тайюн меньше, там воины могут дать им отпор.
– Погоди, у меня такое ощущение, что ты меня дуришь, – перебила я, тряхнув головой. – Как часто у вас случается этот «Сезон Смерти» и сколько он длится?
– Каждый год на две луны наши земли становятся землями тайюн.
– Точно, дуришь, – мрачно подтвердила я. – Мне тут доказывали, что до корабля дороги – больше двух лун, то есть расстояния огромны. Как эти ваши тайюн успевают разбежаться из своей Священной земли?
– Священная земля – то место, где можно встретить тайюн в любой день. А в Сезон Смерти тайюн везде, – терпеливо пояснил старейшина.
– А откуда они берутся в таких количествах? – не поняла я. – Да ещё «везде».
– Они – тайюн, – повторил он с теми интонациями, с какими мамы объясняют маленьким детям, что огонь – горячий. – В Сезон Смерти они появляются везде.
– Кхм. Ну допустим, – смирилась я, понимая, что ничего другого мне этот тип не скажет. Похоже, они всё-таки и правда дикари, если о таких вещах не задумываются. – Допустим, эти прожорливые тайюн заполоняют все земли. Но места у вас тут совсем не пустынные, и живности полно, и растительность буйная. Что в таком случае жрут тайюн?
– Тайюн питаются силами инчиров, – вздохнул Микар, кажется, уверившись, что жизнь столкнула его со слабоумной.
– И всё? Но вы же от них сбегаете и прячетесь в скалах! Причём, как я понимаю, сбегаете всем народом, потому что иначе давно бы вымерли.
– Верно, – одобрительно кивнул мужчина.
– Какой скудный у них рацион, – пробормотала я, хмурясь ещё больше.
Из того, что он говорил, выходила полная чушь. Непонятные злобные твари, которые вдруг разом появляются из ниоткуда – и вдруг исчезают спустя две луны. Причём это не попытка заледенить мне мозги, Микар явно верит в то, что говорит, и искренне желает объяснить самую главную местную проблему. Он просто сам ничего толком не знает об этой напасти. И духи почему-то подсказывать рецепт не спешат, и сам исследовать не может. И в силу скудости интеллекта…
Ну ладно, я придираюсь. Скажем, в силу ограниченности познаний аборигенов о мире Микар не сознаёт, почему всё сказанное – полный бред. Ну привыкли местные к тому, что эти тайюн есть, относятся к ним как к стихийному бедствию и не пытаются разобраться в явлении.
Но я-то не местная. Я образованная женщина и я знаю, что такое закон сохранения энергии! Ничто не возникает ниоткуда и не может исчезнуть бесследно, это однозначно. Ничто живое не может существовать… просто так! Не преобразуя энергию в вещество или обратно. Если они движутся и нападают, откуда-то они ведь берут на это силы. Значит, должны жрать что-то, помимо трудноуловимых инчиров!
Судя по тому, что наша экспедиция успела выяснить, с природой на этих землях полный порядок, никаких признаков опустошающих нашествий. Допустим, тайюн питаются какими-то видами энергии, кроме жизненных сил инчиров, но – какими?! И почему вдруг исчезают, все разом? Если бы иссякали некие неведомые природные источники, тем самым лишая тварей пропитания, это отражалось бы не только на их численности, но и на всём остальном мире!
Ничего не понимаю.
– А у вас, может, где-нибудь труп одной из тварей завалялся? – спросила я.
– Зачем он нам? – озадачился Микар.
– Вам не знаю, а мне хочется взглянуть.
Странно, но такому интересу он словно бы даже обрадовался, отметив это удовлетворённой улыбкой.
– Сейчас я ничем не могу тебе помочь, но до Сезона Смерти осталось меньше луны. Тогда ты сможешь сколько угодно смотреть на трупы тайюн, если тебе этого хочется.
– Хм. А как же «женщинам не положено»? – не утерпела я.
– Что? Почему? – моего вопроса он, кажется, не понял совершенно.
– Ну, драться женщинам не положено, так и трупами интересоваться, наверное, тоже?
– Нет, конечно, – искренне развеселился он. – Мужчина добывает трофеи и приносит в шатёр, женщине. Любой женщине приятно видеть, насколько силён и удачлив её защитник!.. Что случилось? – осёкся он, потому что на этом месте я с трагическим вздохом прикрыла лицо ладонью.
– Нет-нет, всё замечательно, я очень рада за ваших женщин! – заверила его. – Ладно, с главной проблемой определились. Давай теперь подробнее, что ты говорил про шёпот ночи, духов и общую невнимательность своего вождя, не способного видеть силу? К чему это? И что ты вообще от меня хотел-то? Надеюсь, не того же самого, что Траган? Имей в виду, я не намерена рожать от ваших бравых воинов и странных духов легендарных детей для борьбы с полчищами тайюн!
Микар снова не сдержал улыбки, и в этот раз она получилась добродушно-покровительственной. Мол, я могу думать и говорить что угодно, но он ведь лучше знает, что…
Наверное, это у них тут общая гримаса для общения с женщинами. Впрочем, самоуверенность Микара не раздражала так, как снисходительность вождя, и получалось относиться к ней философски. Чем-то старейшина напоминал мне дедушку, и на него сама собой распространялась моя симпатия к славному предку, которого я искренне любила и в которого, по уверениям всей родни, удалась не только даром, но и мерзким характером.
Сравнением меня пытались укорить, но оно, наоборот, льстило. Войдель был лучшим на всё Семилесье магом крови и исключительно интересным типом. За свою долгую жизнь он успел настрогать больше двух десятков детей, почти всех – от разных женщин. Индивидуальная особенность силы, на нём постоянно сбоили чары, предохраняющие от нежелательной беременности. Понятно, что его не любила и родня этих женщин, и родня его законной супруги.
Симпатия у нас с дедом была взаимной. Обучая меня, Войдель постоянно повторял, что первый раз так наглядно на его глазах количество перешло в качество. С ним было интересно: обаятельный, очень умный, многое повидавший, с прекрасным чувством юмора, он был лучшим наставником, какого вообще можно желать.
Да и не такой уж он был вредный, просто язвительный и говорил правду в глаза. То есть если он считал бабулю кобылой, прекрасной только своей статью и родословной, то так и говорил. Впрочем, это совсем не помешало заделать ей пару крепких жеребят-наследников – мою мать и её брата.
В общем, да, у меня очень высокие и тёплые отношения в семье. Огненная Глотка в миниатюре (это такой вулкан к югу от Семилесья, на одноимённом острове).
Пока я мысленно проводила сравнительный анализ, безуспешно пытаясь отыскать общие черты у этого дикаря и Войделя, Микар без спешки наполнил незаметно опустевшие за разговором миски новой порцией ароматного травяного отвара. С ответом я не торопила, пусть спокойно приведёт мысли в порядок и придумает все недостающие.
– У тебя очень особенная сила, – начал он медленно, слегка рассеянно. – Это так, да? Те, кто был с тобой, они другие?
– Да, сила действительно довольно редкая, – согласилась я.
– Но ты не дух, несмотря на странный облик. И они, наверное, тоже. Я хочу понять. Кто вы? – напряжённо спросил он. Наверное, опасался, что опять разругаюсь.
Но последствия похмелья уже прошли, с невозможностью прямо сейчас вернуться на корабль я почти свыклась, выводившего меня из себя Чингара рядом не было – все условия для спокойного разговора. К тому же на мои вопросы Микар в меру своего разумения отвечал, почему бы не оказать встречную любезность? Я же вообще-то отходчивая, со мной можно договориться, просто не у всех хватает терпения дождаться этого момента.
– Мы – инали. Похожи на вас, такие же существа из плоти и крови, никакие не духи. Просто другой народ. Мы приплыли из-за океана в поисках земли, о которой говорили легенды. Правда, мы думали найти здесь пустынный мёртвый край, и встреча с вами оказалась полной неожиданностью.
– Мёртвый край? Но зачем он вам? – нахмурился Микар. – Вам не хватает своей земли?..
– Да вроде бы не жалуемся, – я пожала плечами. – Никто к вам сюда не собирался переселяться, это просто исследовательская миссия.
– Зачем? – ещё больше нахмурился он.
– Как – зачем? Выяснить, существует ли эта земля, как она выглядит, правдивы ли легенды.
– Но зачем? – упрямо повторил старейшина.
– Это ведь интересно, – проговорила я уже не так уверенно. – Или нет? Хотя и правда, кому я об этом рассказываю! – Тяжело вздохнула. Пару секунд подумала, что бы такое соврать, чтобы не совсем уж грубо и достаточно безобидно. Получалось плохо. В этом я была солидарна с легендарным предком: проще сказать правду, чем убедительно солгать. – Наши старейшины отправили нас сюда, уверяя, что мы всё поймём на месте. У нас не принято оспаривать волю старейшин, – наконец сообщила я, радуясь, что никто из них этого не услышит. А то, чего доброго, ещё на слове бы поймали…
– То есть вполне возможно, что они отправили вас на помощь нашему народу? – Микар даже вперёд подался от возбуждения.
– Может быть, – покладисто согласилась я.
А смысл спорить, если и так понятно, что меня попытаются привлечь к решению этой их проблемы со странными тварями? И я совсем не против, надо же чем-то развлекаться. Главное только, чтобы решали они не методами Траган. Мало того, что дети – это совсем не то, чего мне не хватает в жизни для счастья, так ещё… простите, от кого? От этих огромных медведей? Да нет в мире такого зелья, чтобы я на вот это польстилась!
Закономерно вспомнился Лель, несостоявшийся вечер с массажем и другими приятностями, и я не удержалась от тяжёлого вздоха.
Не будет Леля. И приятностей не будет. Будут квадратные угрюмые физиономии дикарей и обиженный вождь со своей мамочкой.
Что-то меня такая жизнь прельщает всё меньше. Может, и правда избавить их от тайюн быстро и просто?.. Один ритуал – и мы все отмучились.
– Это… странно, – тем временем заметил Микар, не спеша склонять меня к свершениям во благо инчиров. – Океан – зло. Так говорит память предков. Иногда на берег приходит большая вода, и тогда мы понимаем всю мудрость наших пращуров. А теперь океан принёс тебя. Шанс.
– Ты специально? – мрачно глянув на мужчину, уточнила я. – Ты можешь внятно ответить на вопрос, как именно я должна вам помочь и какие у тебя на меня планы?
– Я… не знаю, – кажется, он смутился. – Многие инчиры спрашивают духов, как победить тайюн. Духи говорят много, разные духи говорят разное, инчиры понимают по-разному, и есть много разных ответов на этот вопрос. Очень много. Я тоже его задавал, и ответ был смутен. Определённо одно: не в силах обыкновенных инчиров справиться с этой напастью, должен явиться некто иной, непохожий. Я живу давно, и ты – первая по-настоящему… другая. Особенная. Пахнешь женщиной, но имеешь иной облик. Твоя сила сродни силам духов, тебя дурманит дым накаби, но ты – не дух. Я надеюсь, что ты сумеешь помочь, но не представляю как. Ты не должна это делать, тебя привезли сюда против воли, но я надеюсь. Если всё сложилось именно так, может быть, ты действительно именно то спасение, о котором говорили духи?
– Хм. Ну… как минимум спасибо за честность, – задумчиво кивнула я. – Ладно. Я ничего не обещаю, но посмотрю, что можно сделать. В конце концов, заниматься мне чем-то надо, раз уж путь назад заказан, а это не худшее из дел. Любая война начинается с разведки, не станем нарушать правила.
Микар заметно посветлел лицом и перевёл дух – явно переживал за исход разговора, и его можно было понять.
– В таком случае, я предлагаю тебе войти в мой шатёр.
– В каком смысле? Мы вроде и так здесь, – хмыкнула я. Понятно, что имел в виду он нечто другое, но… мог бы и сам выражаться конкретнее.
– Тебе нужно где-то жить, – принялся за пояснения Микар. – Я один из старейших живых инчиров и скоро уже не смогу стоять на двух ногах, я не воин и не защитник, и всё, что я могу дать – это назвать тебя дочерью. Для взрослой женщины-инчира это предложение было бы обидным, для женщины естественно хотеть свой шатёр и своего мужчину. Любой инчир будет рад позвать тебя к себе и назвать своей, поэтому я не настаиваю и понимаю, что…
– Ой, не-не-не! – поспешно протараторила я, опомнившись. – Дочерью – это мне очень подходит, спасибо тебе большое за такое предложение! Если ты это серьёзно, то я согласна, конечно. А твоя родня не будет против? В смысле, у тебя что, своих детей и женщины нет?
– Нет, – спокойно качнул головой Микар, чуть улыбнувшись. – Среди инчиров гораздо больше мужчин, чем женщин. Даже несмотря на то, что многие гибнут, сражаясь с тайюн.
– Вот как? То есть всё настолько плохо, что они даже на меня согласятся? – со смешком уточнила я. – Нет, пожалуй, я обойдусь. По-моему, лучше хороший отец, чем незнакомая гора мышц под боком. Ты нормальный, умный мужик, и ты хотя бы спокойно объяснишь, что тут у вас как. Если не трудно, – подумав, вежливо добавила я.
– Мне будет в радость помочь тебе освоиться.
На том и порешили.
* * *
Магия крови – это довольно своеобразное искусство. Кровь связывает нас с богами, с раскинувшимся в Бездне Вечным океаном и позволяет черпать силу прямо оттуда. Сложными путями, с помощью ритуалов и символов, но зато сразу много. Маг крови может действовать либо по мелочам, занимаясь целительством, либо уж сразу – двигать горы. Именно поэтому нас очень не любят: инали привыкли к порядку и обычно протестуют, когда рельеф начинает стремительно меняться, и это не говоря уже о случайных жертвах.
Полностью запретить эти чары, конечно, невозможно, да никто в здравом уме никогда и не пытался, потому что мы хотя и опасны, но порой незаменимы. Потому что иногда всё же приходится двигать горы и унимать природные катаклизмы, а, кроме нас, на такое никто не способен. И самое главное, Скрепы – магические барьеры, закрывающие наши земли от смертельного ледяного дыхания Севера, – нуждаются в постоянном присмотре и подпитке. И действие это, отнимающее у остальных магов почти всю силу, порой необратимо калечащее их психику, нам даётся несравнимо проще. Да, приходится отдавать много крови, но это в сравнении с потерями остальных – сущая ерунда.
