скачать книгу бесплатно
Приближался очередной этап кубка мира. Димон проверял болид перед соревнованием, отыскивая неисправности. Убедившись, что все в порядке, решил перекусить. Налил чай из термоса и открыл банку вишневого варенья, купленного в интернет-магазине. Внезапно над правым ухом раздалось жужжание, и веселый голос произнес:
– Привет! Можно мне здесь на минуточку приземлиться?
Мечты сбываются
Зинка мечтала выбиться в люди. Ей грезился огромный дом на берегу океана, крикливые птицы, парящие над водой, дорогое авто с личным водителем и прочая мишура красивой жизни. Жизнь реальная оказывалась куда прозаичнее: тесная трешка, где Зинка жила с родителями и двумя братьями, заурядное ПТУ, после которого один путь – на завод с низкой зарплатой. Правда, имелся у Зинаиды огромный плюс, который мог обернуться выигрышным билетом, – она была хороша собой. И следовало как можно быстрее конвертировать этот плюс в надежное обеспечение. Зина этот способ продумала до подробностей. Искать себе папика смысла не имело – все папики были давно и прочно женаты, имели детей и несколько любовниц для солидности. Зато стоило присмотреться к соседу Женьке. Он был единственным сыном у родителей, учился в престижном институте и имел вполне приличные виды на будущее. Девушка решила действовать.
Все получилось даже легче, чем она ожидала. Пару раз попросила Женьку помочь решить задачи по математике, затем понадобилось закачать мелодии и пару фильмов на таблетку. Таблетка у Зинаиды была встроена не где-нибудь, а под правой грудью. Мини-порт скрывался под изображением алой розы, имплантированной в кожу. В шестнадцать лет роза казалась крутым наворотом, сейчас же Зина предпочла бы японский иероглиф, символизирующий удачу. Но денег ни на достойное обновление системы, ни на более приличный порт не имелось. Родители не могли помочь при всем желании. Приходилось пользоваться лишь ограниченными возможностями таблетки. Хорошо, что хоть музыку можно слушать, да фильмы смотреть, пока добираешься на метро до училища. Женька же, знала Зинка, установил себе самую последнюю прошивку на таблетке, позволяющую подключаться к wi-fi и пользоваться поисковиком с навигатором по необходимости.
Женька, увидев место расположения порта, густо заалел, руки его дрогнули. Он старательно отводил глаза в сторону и нес ахинею. Зинка же делала вид, что обнаженная грудь в порядке вещей.
– А твоя таблетка где находится? – поинтересовалась она.
– В правое плечо вшили, – Женька закатал рукав. На бицепсе виднелась голова скалящегося волка.
– Красиво, – и Зинка провела пальцами по Женькиной руке.
Осторожно и очень нежно. Очень. Женька тяжело задышал, его ладони покрылись липким потом. Он облизнул пересохшие губы. Зинка приникла к нему, и Женька почувствовал, что пропадает.
… Прошло пять лет. Зинины надежды оправдались. Будущая свекровь, правда, пыталась вызволить своего мальчика из лап пронырливой девицы, но вовремя случившаяся беременность свела на нет мамашкины потуги. Евгений успешно защитил диплом и получил распределение на научно-исследовательскую базу. Фирма по контракту предоставила ему небольшой дом, снабженный всеми необходимыми функциями, и автомобиль среднего класса. Четырехлетнего Димку устроили в садик.
Утро выдалось хлопотное. Димка с утра устроил истерику:
– Хочу мультики. Скачайте мне мультики. Не хочу спать днем, я лучше мультики смотреть буду.
– Господи! Дурдом! – от души жаловалась Зина мужу. – Вчера он мне мозг вынес с новой игрой, мол, у полгруппы такая уже закачана, а у него нет. И воспитательница ругалась, чтобы мы отключали таблетки на время садика.
– И игру хочу! – подхватил Димка.
– А одна мамашка мне все уши прожужжала. Они своему вундеркинду Шекспира закачали. Тоже, нашла, чем хвастаться. Они б ему еще теорию Лобачевского залили, – кипятилась Зина.
Евгений поцеловал супругу, хлопнул сына по руке и пообещал:
– Сегодня принесу обновление. Десять игр и пару мультфильмов. Только в садике не играй, это для дома.
– Тогда и мне обнови, а то недавно рекламировали новый сериал, хочу посмотреть, – попросила Зинка.
Волны рокотали, перебирая прибрежные камни, истеричные чайки ругались над водой. Зина смотрела вдаль за горизонт, куда падало солнце. Мечты сбываются.
Не место для драконов
Обычно я в это время уже сплю, но в телефон прогудели:
– Алле, Ладик, это я. – У Ольги был особенный голос, словно ей в гортань вставили трубу.
Я угукнула.
– Как дела? – продолжала она.
С тех пор, как Ольга вышла замуж за дракона, мы общались только через социальные сети – она считала своим долгом поздравлять всех с православными праздниками, что бесило Ры – нашу общую подругу.
Замужество Ольги никто не поддержал: жить с драконом – все равно что сидеть на пороховой бочке.
– Принцев на горизонте не наблюдаю, – отрезала тогда Ольга, – а мне уже тридцать.
На свадьбу мы не поехали, да она и не приглашала.
– Как у Ренаточки дела? – поинтересовалась Ольга.
Ры было прозвищем, от первых букв фамилии.
– Ничего. Завела котенка.
С тех пор, как они поссорились, прошел год.
– У нее же был кот, – удивилась Ольга.
За невысказанным неодобрением послышался упрек: лучше бы замуж вышла и ребенка родила. Я промолчала.
– Ой, – спохватилась Ольга. – Видела твою книгу в магазине. Поздравляю!
Раньше мы думали, что писателем станет Ры – в семьях менестрелей рождались талантливые дети. А в результате писать начала я: темное фэнтези. Про драконов и рыцарей. С плохим концом: когда дракон на глазах похищенной принцессы пожирает последнего драконоборца. Или когда рыцарь все же побеждает зверя, но находит в пещере лишь обглоданные кости девушки. Читатели любят такое.
– Как Костик? Ничего не слышала? – спросила Ольга.
– Ры видела его недавно, – не подумав, брякнула я.
Ольга насторожилась:
– И как он?
– Нормально, – врать я не умела. – Женился. Такая бойкая девица: моложе нас лет на десять. В рваных джинсах, пирсинг над бровью, волосы в розовый окрашены. Шутиха, одним словом.
В студенческие времена мы верили, что Ольга и Костик станут парой. Мымрик и Прекрасный принц – мы так звали их. Мымрик потому, что Прекрасная Принцесса и Прекрасный Принц было чересчур.
После окончания института Костик отдалился и пропал. Мымрик бросила диету и растолстела.
– Я очень за него рада! – сообщила Ольга. – Очень!
Я сделала вид, что поверила.
– А давай, ты ко мне в гости приедешь, – неожиданно предложила она.
Я не ожидала, поэтому не сообразила, что ответить.
– В субботу! – продолжала Ольга. – Познакомлю наконец с мужем. Хочешь, своих бери.
От последнего предложения я отказалась.
Утром перед поездкой я залезла на антресоли и достала сверток. Бросила сложенный меч в сумочку. В моей семье уже четыреста лет воспитывали драконоборцев. Даже девочек. Только муж и сыновья ничего не знали о традиции: я скрывала. Ведь общество становилось все более толерантным, и драконов занесли в Красную книгу.
Их стали даже селить в городах рядом с парками. Выделяли огромную жилплощадь на первых этажах. С шумоизоляцией. С огнеупорными стенами – чтобы драконы могли принять там истинный облик. В других местах это делать запрещалось. Правда, остальные жители такому соседству не радовались, но помалкивали.
Ольга и ее муж жили за городом – в зеленой зоне. Невысокий семиэтажный дом, из современных – с пандусами около подъездов. Ольга ждала возле двери.
– Проходи, – пригласила она.
В зале меня встретил ее муж: высокий худой мужчина с бородавкой на левой щеке. Мы поздоровались. Ольга подала овощное рагу.
– Только что из мультиварки, – сообщила она. – Мы с Петечкой перешли на правильное питание.
Я покосилась на стол: салаты, заправленные оливковым маслом, много зелени.
– Предпочитаю мясо. Люблю такое, слегка поджаренное, с кровью, – слова вырвались против воли: общество дракона нервировало.
Петечка грустно усмехнулся.
Ольга защебетала, не давая нам вставить ни слова.
– Ремонт недавно сделали. Тут же перегородок совсем не было. А теперь получилась трешка, – с гордостью поведала она. – Осталось только туалет до ума довести.
Постепенно обед близился к завершению. Я мечтала побыстрее уехать. Ольга убежала на кухню ставить чайник, мы с Петечкой остались наедине.
– Вы не могли бы…? – Петечка посмотрел на мою сумку.
Я начала перебирать варианты: в принципе, да. Бросить вызов по всем правилам. Найти уединенное место и сразиться. И плевать, что потом газеты будут визжать на разные голоса об агрессивных драконоборцах. Но не успела – вернулась Ольга. Больше она нас вдвоем не оставляла.
Перед дорогой я посетила туалет. На ободранных стенах были заметны следы копоти. Будто кто-то прижигал их огромной сигаретой. Когда я вышла, Петечка смущенно отвел глаза.
Дома я раздраженно хлопнула дверью. Муж и сыновья удивленно посмотрели на меня. Я достала из сумки меч и бросила на стол.
– С завтрашнего дня начинаем тренировки! – пришлось рявкнуть, чтобы до всех дошло, что я серьезна. – Рядом с нами живут драконы, мы не можем остаться беззащитными.
Через год Ольга прислала фотографию. Та была коротко подписана: сюрприз! С фотографии на меня взирал пухлый младенец. Ничего драконьего в его лице не было.
Похоже, Ольге все же удалось сделать из Петечки настоящего человека.
Зачем он ломал мои игрушки?
Брат расхохотался.
«Чело-веки!» – он сморщился, будто ему в рот попал травяной клоп, и хлопнул себя по лбу. Потом вытаращил глаза, оттянув нижние веки пальцами, отчего глаза налились красным. Я не люблю, когда брат так делает: будто он хочет стать кем-то страшным, а не моим братом.
– А почему тогда не чело-веки-рото-носы? – скривился он. – Или руко-ноги? Какие дурацкие прозвища ты им даешь.
– Ничего не дурацкие, – я старался не показать, что мне обидно, иначе брат не отцепится.
– Как же не дурацкие, – хмыкнул он. – Такие же дурацкие, как ты сам. «Живот-ные» – не мог чего получше придумать!
Я ничего не ответил. Пусть я не мастак сочинять названия, зато умею лепить из глины разное.
Брат заглянул в домик, хотя я пытался прикрыть его рукой.
– Ой, эти чело-веки уроды! А знаешь почему?
Я промолчал.
– Потому что они похожи на тебя! Лепишь таких же уродов, как сам.
Чело-веки и впрямь походили на меня. А на кого же еще? Не на брата же. Хотя мы близнецы, и другие нас путают, но я – это я, а он – это он, мы себя никогда не перемешиваем.
– Дай посмотрю! – брат вырвал коробку и начал вглядываться в чело-веков.
Через некоторое время он резко пихнул ее обратно.
– Они и тупые, как ты, – с разочарованием произнес брат.
Брат злился, потому что не мог никого со-творить. Сколько не пытался, у него ничего не выходило. А мои чело-веки умели ходить, правда, неуклюже и падали все время, но это ерунда. Зато живот-ные получились хорошие: они бегали и издавали различные звуки. Ничего, я и чело-веков научусь хорошо делать. Мама говорила: «Главное – верить в себя, и все получится».
Домик из коробки собрала мама. На крышке нарисовала небо. На дно приклеила горы и леса из картона, изобразила реки и моря. Когда мама исчезла, я целыми днями лежал на полу и разглядывал коробку. А потом решил со-творить что-нибудь сам. Долго решал из чего, а после взял глину, потому что пластилин брат забрал себе. Он вечно все отбирает у меня, но коробку я не отдал: он может что-нибудь испортить в мамином домике.
…Брат сломал чело-веков. Утром я открыл домик, а несколько живот-ных и чело-веков лежали без движения – они были раздавлены. Брат подошел и пихнул меня в спину.
– Давай, плачь! – велел он.
Я сдерживался: не хотел, чтобы он смеялся надо мной.
– Они мне надоели! – продолжил брат. – Ничего не умеют, лишь ходят, сталкиваются друг с другом и падают.
– Они научатся, – ответил я, хоть и не стоило.
– Как же, – брат выхватил одного чело-века и стал раскручивать его, – они тупые, как и ты.
– Отдай! – не выдержал я.
– Тогда повторяй: «я тупой», – велел брат.
– Не буду!
Брат с силой швырнул чело-века об стену, тот ударился и больше не шевелился.
– Тупой, тупой! – стал кричать брат. – Надо отнять у тебя коробку, чтобы ты не портил ее своими дурацкими игрушками.
– Это не игрушки! Это чело-веки!
Я изо всех сил прижал домик к себе: мама сделала его для меня. Брату-то он зачем? Он вечно все ломает. Но брат подступил так близко, что я испугался. Он не оттягивал сейчас нижние веки пальцами, но мне показалось, что это кто-то страшный, а не мой брат. И я начал злиться, что он пугает меня. А мама говорила, мне нельзя злиться, потому что я в такие моменты сам не ведаю, что творю. И отключаюсь. Из-за этого кусок времени выпадает из памяти. Это как картинка, состоящая из пазлов: если пропали самые главные, то никак не понять, что там прежде было. Но брат не отступал.
Когда я включился, брат лежал возле стены рядом с чело-веком. На голове у брата было что-то красное. Я потрогал его, и мои пальцы тоже стали красными. Брат не шевелился, что-то испортило его. А может, он сам сломал себя – он любил все ломать. Я оттащил брата во двор и оставил под яблоней, а сам вернулся к домику. Теперь никто не помешает мне творить чело-веков и живот-ных.
