скачать книгу бесплатно
Рассуждения продолжил другой научный деятель:
– С позиции теоретической физики – близкое расстояние прямого визуального контакта реальных людей и предметов с их будущим отображением – может спровоцировать катастрофу. По этому надо исключить такие случайности, и изолировать со всеми предосторожностями найденный объект, и экипаж. Отправлять экспедицию несомненно нужно, ничего не меняя в оснащении звездолёта и в составе членов команды. Иначе прервётся цепь событий уже имевших место, что также опасно своей непредсказуемостью.
Затем и доктор высказался:
– Медицина За последние предложения. Возможно, летаргический сон – последствия материального раздвоения личности, не известного ещё науке. При условии, что люди – которых нашли, действительно – те, за которых мы их принимаем. Вполне может быть – к ним вернётся сознание только как следствие тех событий, которые произошли в полёте. И которые нам пока не известны. Это чисто субъективное мнение, будем надеяться, что оно не лишено оснований и сбудется. Кроме того, с точки зрения психологии – экипажу будущей экспедиции не следует знать о её уже свершившемся возвращении. Независимо от индивидуальной профессиональной подготовки. Чтобы не спровоцировать – бездействие в возможных экстремальных ситуациях предстоящего полёта. Я знаю, что это противоречит Международной Конституции, в частности закону «о запрете на сокрытие научной информации». Но в этой ситуации по-другому не обойтись. Надо исключить распространение информации, известной пока небольшому кругу людей – на определённое время, то есть до известных событий в будущем.
Джеймс даже вспотел, переваривая весь этот разговор Научного Совета. Хотя надо было отдать им должное – изъяснялись они по существу вопроса, на вполне понятном ему языке общепринятых фраз. И словоблудием назвать этот диалог он никак не мог.
Прокручивая в голове смысл изложенного каждого из высказавшихся, он строил концепцию дальнейших действии. Талант организатора, опыт и реакция астродесантника, приобретённые за долголетнюю работу в космосе – выстраивали связанную логическую цепь указаний:
– «Пограничник-2», это Земля. Центр вызывает Первого пилота. Герберт, это Джеймс. Слушай меня внимательно. Похоже этот «подарочек» из будущего. Оставь «Пограничник» на Младшего пилота. Перебирайся к Дику на «Гамбургер». Обоим кораблям кратчайшим маршрутом лететь на исследовательскую базу Марса. Параллельно изучайте информацию найденного корабля. Достигнув зоны уверенного приёма, передавайте видеозапись по спец-связи. …Шеф вызывает Второго пилота. Дик, отправьте спасательную Юлу за Первым пилотом. Подключите приборы жизнеобеспечения к остальным членам найденного экипажа. …Всё. Подтвердите приём.
Сначала послышался голос Герберта:
– Вас понял, Сэр.
Затем отозвался Дик:
– Принял, Шеф. Ваше последнее указание выполнил заранее.
Дождавшись подтверждения, Джеймс отдал распоряжение об эвакуации грузовым кораблём недостроенного «Борта-547» с Марса на Луну, со всеми комплектующими для окончательной сборки. И послал подробный, вплоть до медицинских карт, запрос о потенциальных членах будущего экипажа. Он испытывал состояние легкой эйфории от предстоящей интересной работы…
…Получив указание и подтвердив его получение, Дик отправил автопилотом вертушку, на которой перебирался сюда, за Гербертом. Прозванная Юлой, она действительно напоминала детскую игрушку на фоне, других по размеру, космических кораблей. Так и закрепившееся за ней и официальное название, вполне соответствовало своей манёвренностью – основному личному средству передвижения на Земле; и зарекомендовавшему себя, как спасательное, при других кораблях, в Космосе.
До сознания постепенно доходила версия о происхождении «Гамбургера». Было как-то не по себе сознавать, не замечая каких-нибудь малейших изменений в ощущениях, что этот корабль так реально существующий – из будущего.
Им первыми придётся познакомиться с информацией накопленной за время неизвестного полёта.
В принципе можно было пристыковаться основными кораблями и возвращаться на заданную базу – монолитным дуэтом. Но видимо Шеф решил перестраховаться из соображений безопасности, опасаясь неожиданностей сопутствующих непознанные явления. Или попросту экономя время. Согласно аэродинамике – порознь они прибудут на сутки быстрее.
Так или иначе, при всей трудности возвращения – разбитым на две части экипажем, а Сергею тем более – в одиночестве, им предстоял путь домой! А это всегда приятно после долгого путешествия, каким бы интересным оно не было….
Глава 3. Старый друг
Поудобней устроившись в кресле, Джеймс просматривал только что полученные сведения о потенциальных членах экипажа. Компьютер бесстрастно выдавал, переводя на бумагу, сухие строчки общих фактов из биографии. Отбросив ненужные подробности, он выделил главную для себя информацию.
Катрин Россинье изучала биополе человека. И, несмотря на свой молодой возраст, успела выпустить в свет ряд научных статей, заслуживающих внимания. Кроме того, она обладала природным даром – видеть энергию, излучаемую человеком. До конца не исследованную ещё наукой.
Дмитрий Берестенёв занимался теоретической философией. Сторонник идеи о внеземном происхождении человеческого разума, он был автором ряда научных гипотез на эту тему. Судя по всему, он был человеком с повышенной эмоциональностью и богатым творческим воображением. И до сих пор не обзавёлся семьёй.
Майкл Смит был одним из классных пилотов-наставников, знающий все модификации кораблей. И налетал на них число часов, не укладывающихся в воображении. Более полугода назад, после смерти жены, он ушёл в бессрочный отпуск.
Зная, как Майкл её любил, Джеймс предположил, что у него депрессия. И поэтому решил поговорить с ним о предстоящем полёте лично, при встрече…
…Уже по пути к Торонто он размышлял о превратностях судьбы…
Казалось бы, с развитием науки – болезни не прерывали уже жизнь. Но люди всё равно уходили в мир иной по неизвестной причине. Несмотря на то, что средний уровень жизни составлял теперь продолжительность в сто двадцать лет, нередко они умирали далеко не в этом возрасте.
Так случилось и с женой Майкла.
Джеймс вспомнил, как Майкл однажды познакомил его с ней, произнеся на одном дыхании: «Это моя жена Сьюзен, я её очень люблю!». Не стесняясь признаться вслух, и на людях, в чувствах. И не опасаясь, что такие признания и комплименты действуют на некоторых женщин с точностью наоборот.
Но она любила его. А взаимная любовь порой переворачивает всё с ног на голову.
Сьюзен была действительно привлекательной женщиной. Но – насколько она красива, было известно лишь Майклу.
Лишь любимому мужчине женщина отдаёт всё своё душевное тепло и внутренний мир. А в совокупности с прелестной оболочкой она становится – неповторимой, любимой и единственной из всех других. Что даже – недостатки, если они есть, становятся смешным и очаровательным дополнением к её прекрасному образу. Она расцветает на глазах и даже – нисколько не стареет, если по настоящему любит или любима другим человеком.
…Вдали показались огни мегаполиса Торонто.
Джеймс переключился на ручное управление, и выбрался из общего потока. Пристегнувшись ремнями к креслу, он решил немного поозорничать и показать своё мастерство пилотирования перед окнами. Примерно на уровне этажа, где жил Майкл.
Юла завертелась, словно подброшенная монета, одновременно – описывая круги по спирали.
Джеймс знал, что со стороны это производит эффект фейерверка в уже сгустившихся сумерках вечера. И напоминает – что-то вроде падающего кленового семечка, оторванного ветром от дерева и кувыркающегося в воздухе.
Благополучно приземлившись на общей стоянке, он поднялся к Майклу.
Дверь его жилья была приоткрыта. И оттуда, из глубины комнат, навстречу приближающимся шагам, донёсся его голос:
– Проходи… Я тут случайно видел, как кто-то выписывает финт. Подумал, что только ты так можешь. И понял почему-то, что ты ко мне.
Майкл полулежал в откинутом кресле напротив окна.
Джеймс подошёл и пожал в знак приветствия протянутую руку старого друга. И немного возбуждённо, польщённый, что его мастерство оценили – решил тоже польстить, тем более что его слова соответствовали правде давних событий:
– Так чья школа, Майкл!?
– Ладно, не скромничай, не первый раз убеждаюсь – как ученики превосходят своих учителей. Рассказывай, что заставило тебя навестить старого одинокого волка. Если не ошибаюсь, больше полугода не виделись?
Джеймс, оправдываясь, пробормотал:
– Работа съедает всё время. …Экспедиция за пределы нашей системы.
– Слышал о ней кое-что. Насколько помню, она беспилотная. И что, есть новости?
– Есть кое-какие… Но о них я не могу пока тебе сказать. Я вообще-то и пришел, чтобы просить тебя прояснить их.
– Чем же я могу помочь, не зная о чём идёт речь? Что, настолько секретное событие? – Глаза Майкла приняли заинтересованное выражение.
Отметив это про себя, Джеймс попытался объяснить:
– В общем, готовится новая экспедиция, уже – пилотируемая, туда же. Научный Совет выбрал тебя Первым пилотом.
Майкл с сарказмом спросил:
– А что, помоложе не могли найти? Или на мне всё клином сошлось?
– Дело в том, что возглавить эту экспедицию можешь только ты. Ты правильно подметил, что событие неординарное, если я не могу рассказать о нём даже тебе.
Наступила пауза. Майкл опять погрузился в себя, напустив на лицо угрюмую маску. Судя по заблестевшим глазам, он устремился в глубь недавних воспоминаний, связанных с невосполнимой утратой.
Джеймс молча разглядывал комнату.
Всё было также, как при жизни Сьюзен. Видимо Майкл всё ещё не пришёл в себя. А, может – и не хотел этого, и сохранил ту же обстановку, с которой они жили последнее время со Сьюзен, и которая напоминала ему о счастливых днях в прошлом.
Майкл, с отсутствующим взглядом, чуть дрогнувшим голосом нарушил молчание:
– Ты знаешь, наверное, что я – потерял Сьюзен полгода назад.
Джеймс кивнул, молча опустив голову. Искренне сочувствуя другу, он не знал, что надо говорить в таких случаях. Майкл – всегда такой энергичный, спортивного сложения и весёлого нрава человек – очень сдал в последнее время. И Джеймс в глубине души надеялся, что предстоящая работа вернёт ему его прежнее состояние.
Помолчав, Майкл продолжал:
– Она каждую ночь снится мне, зовёт – к себе во сне. И как это не странно, я жду этого момента с облегчением. И предчувствую, что недолго осталось… Всё дело в том, что я хочу, в случае чего-то непредвиденного, чтобы моё тело похоронили рядом с ней – на Земле, а не оставили болтаться где-то в космосе. Если бы ты мог дать мне в этом гарантию…
– Это я тебе со всей ответственностью обещаю… – Джеймс осёкся, поняв что спорол ерунду.
Даже другу было нетактично говорить такое, тем более что разговор был не шуточный.
Но Майкл усмехнулся, первый раз за этот вечер, и вполне непринуждённой улыбкой. Он понял состояние Джеймса, хотевшего угодить ему. И это его немного рассмешило.
– Хоть на этом спасибо! Тогда по рукам! Кто со мной полетит?
Джеймс рассеяно протянул ему краткие данные и фотографии остальных членов экипажа. Он не понял, что развеселило старого друга. Но был доволен этим, видя, как преображается тот на глазах.
Заметив как Майкл остановился взглядом на Катрин, он в шутливой интонации поиронизировал:
– Это Третий пилот. Симпатичная женщина, правда? Впрочем, ты для неё староват. Тем более, что в команде есть конкуренты на этот счёт и помоложе. …Она студентка, занимается… Проще говоря, она экстрасенс.
– Скорее экстра-секс! – Майкл расплылся в улыбке. Грустные мысли уходили из головы. – Они, что, оба не летали ещё?
– Да, это так. У них обоих приземлённые профессии. В том смысле, что опыта полётов в космосе – ноль. Хотя по полёту фантазии они дадут нам сто очков вперёд. …Особенно, наверное, этот… – Джеймс показал на Второго пилота, вспомнив при этом название «Гамбургер». – Я как раз хотел попросить тебя подготовить их лично. До старта осталось полгода. Заодно бы и познакомились. В центре подготовки уже все в курсе. Можешь вылетать туда хоть завтра. Они прибудут, как говорится, на днях или раньше. Дело только в их согласии.
– Ну, меня же ты уговорил. А их начальство уболтает. Я завтра же и отправлюсь. …Действительно надо сменить обстановку, а то раскис тут в одиночестве.
Выговорившись, Майкл почувствовал облегчение, как будто сбросил тяжёлый груз с души. Он был благодарен товарищу за это.
…Они просидели до самого утра, вспоминая то со смехом, то с грустью прошедшие события и годы…
Утром, выйдя в одни двери – они разлетелись по делам, с сознанием того, что вскоре увидятся.
Джеймсу срочно надо было лететь на Марс.
Майкл же направлялся в знакомый ему Центр по подготовке космонавтов.
Майкл нисколько не обижался на Джеймса за ореол недосказанности, связанный с событиями предшествующими его появление. Обстоятельства бывают разными. Он отлично понимал это. И не сомневался в искренности друга, когда тот посетовал, что не может об этом рассказать.
Майклу предстояло знакомство с будущими коллегами по экипажу. И их подготовка, в успехе которой он не сомневался. Тем более, что опыта в этом деле у него было ни занимать.
Глава 4. Расстроенная личность
Силой воли Дмитрий заставил себя проснуться. Холодный пот мгновенно прошиб его до самых кончиков пальцев ног. То ли от страха, то ли от чувства необъяснимости приснившегося.
Он вспомнил, как в юности летал во сне. Тогда душа, казалось – оставляла своё тяжёлое тело. И в тоже время всё-таки чувствовалось, что это – он сам. Что – мысли, память, ощущения и даже плоть были его собственными. Только очень лёгкими и безмятежными.
Он словно плыл по воздуху от земли, набирая высоту. С той лишь разницей, что это было намного легче и эффективнее, чем в воде. И расправив руки словно крылья – он парил вниз, чувствуя как сливается его невесомое тело с потоком воздуха. И у самой земной поверхности, изгибаясь всем телом – взмывал снова ввысь.
Он с благоговением созерцал с высоты птичьего полёта – весь тот ландшафт местности, где он родился и вырос. С извилистыми родниковыми речушками. И зелёной, словно изумрудной, кроной деревьев. И цвета были более контрастными, как после грозы насыщенного озоном раннего майского утра.
Неописуемый восторг овладевал им тогда. Восторг настоящего полёта. В отличии от того, который испытываешь за бортом летательного аппарата.
Иногда он осознавал, что спит. Но бывало – всё было настолько правдоподобно, что он даже пытался ущипнуть себя, теша надеждой, что всё это не иллюзия.
Но сон уходил. И пробуждение было лёгким и свободным. И тело, полное жизненной энергии, радовалось новому дню…
Сейчас же было всё по-другому.
Часть его души собиралась покинуть его. Он спал и видел, разделившись на три составляющих, что одно его «Я» – уходит, лёгким облаком отдаляясь от уснувшей плоти.
А другая часть заметалась между ним – основным, спящим на кровати и – тем прозрачным, который с сомнением завис под потолком. Она старалась примирить – неразрывное до сих пор.
Он понял тогда, сам не зная почему, понял без слов: что если тот «Третий» сейчас улетит, то это навсегда.
Он смотрел на себя со всех сторон – глазами своего расстроившегося образа.
Его первое «Я» лежало в своей плоти с ощущением какого-то странного облегчения своего бренного тела. И с застывшим вопросом в тревожных глазах.
Он разговаривал с самим собой бессловесными фразами. Мгновенья длился этот диалог. Но сколько ёмкой информации нёс он.
Тот, над ним – полупрозрачный, в синеватой дымке и такой невесомый – с немым укором и сомнением в глазах задавал вопрос: «Зачем я тебе? Без меня будет спокойней. Ты перестанешь мучить себя ненужными эмоциями. Тебе легче будет жить и разбираться в повседневных мелочах. Наконец ты станешь „таким как все“ – хладнокровным и расчетливым…».
Он и сам осознавал – что здесь внизу его больше. Что всё это правда – ушли какие-то нервозные ощущения. Которые постоянно будят в сознании те чувства, казалось бы ненужные в бесконечном водовороте дней и без которых можно было бы вполне обойтись, руководствуясь здравым смыслом и холодным рассудком.
Но вместе с тем где-то в подсознании жила мысль: что с этим всем – уйдёт что-то ещё большее, без которого жизнь становится предсказуемой и скучной. Все те праздники и огорчения души, которые пробуждают в тебе воображение, заставляют мечтать, любить; и иногда против твоей же воли.
Эта мысль росла и тяжелела, затеняя все прочие доводы. Заполняя пространство вокруг. И заставляя слиться воедино – всё, что ещё мгновенье назад было таким хрупким и зыбким. Связь тела и разума – с душой и эмоциями…
…Открыв глаза, Дмитрий физически ощутил присутствие себя – в этом мире реальности. В котором он жил. И любил. С чувством благодарности за возможность занимать своё место на Земле.
Помотав головой, он стряхнул с себя остатки сна. И потянувшись, выключил домашнюю голограмму.
Иллюзия картины зелёного летнего леса, со всеми присущими этому времени года запахами – медленно растаяла, осветив внешнюю прозрачную стену его жилья.
Там, за стеной – шёл снег, падая крупными лёгкими хлопьями. Небольшой мороз и безветренная погода разрисовали по окну причудливые узоры зимнего леса.
Дмитрий специально отключал на ночь внешний обогрев стены, чтобы утром любоваться неповторяющимися картинами сибирской зимы, нарисованными морозом на окне – кристалликами льда. Такими реальными, словно перенесёнными из далёких просторов заснеженной тайги; и одновременно фантастическими – кристаллическими пейзажами. И каждый раз новыми, бесцветными, полупрозрачными, и в холодном инее. Они будоражили воображение, и будили в глубине души чувства прекрасного – созерцание одного из чудес природы, неподдающегося воспроизведению техникой или рукой художника.
