скачать книгу бесплатно
Развод с незнакомцем
Алина Кускова
У Ларисы было все и даже больше – красота и молодость, жилплощадь и хорошая работа, жених и... муж. Да, по странному стечению обстоятельств несколько дней назад девушка заключила брак с каким-то неизвестным, к тому же в дупель пьяным мужчиной. Зачем? Да по глупости. И теперь вот нужно найти его и развестись – на этом настаивают и родители, и жених Ромочка, и здравый смысл. А может, подождать? Ведь супруг наконец отыскался – и в трезвом виде оказался хорош до такой степени, что Рома в сравнении с ним выглядит жалким ботаником и маменькиным сынком. Так зачем же менять одного на другого? Лариса решает остаться в браке. Только вот теперь муженек настаивает на разводе...
Алина КУСКОВА
РАЗВОД С НЕЗНАКОМЦЕМ
Вместо предисловия
Василий жадно доедал последний кусок вареной колбасы, запивая ее водкой из одноразового стаканчика. Дрожь в коленках прошла, чувство обеспокоенности ушло вслед за дрожью, по организму расползлась сладкая истома. Непонятно, откуда после третьей дозы возникли бравада и хорошее настроение, совершенно не зависящее от того, придет ли невеста или черт с ней. Василий поднялся, дожевывая на ходу, и нетвердой походкой отправился назад, в торжественно убранную для бракосочетаний комнату, где его ожидала неприветливая работница загса.
У входа он лицом к лицу столкнулся с девушкой, которая ему мило улыбалась. Он вспомнил, что где-то ее уже видел. Он попытался напрячь зрение, но глаза предательски заволокла пелена, и образ девушки расплылся.
– Лариса, – ласково произнес нежный голос.
После чего Василий все вспомнил. В том числе и свою обиду на то, что она не явилась вовремя. Он взял ее под локоть и повел в комнату.
– Начинайте, – скомандовал он, открывая дверь.
И все началось.
Намереваясь прочитать целую лекцию жениху и невесте о нерушимости семьи, нарядная работница загса была остановлена недовольным окриком жениха: «Короче!» Из вредности она сократила торжественный ритуал до минимума: потребовала от Ларисы паспорт, поставила туда печать, взяла документ Василия, отштамповала и его. Внесла их данные в книгу регистраций. Они расписались.
После чего дама сама открыла бутылку шампанского, разлила его по бокалам. Они чокнулись за семейное счастье и выпили. Комната в глазах Василия поплыла, как каюта корабля. Лица работницы загса, его невесты исказились до неузнаваемости. Дама заставила его поцеловать молодую жену, Василий поднял на Ларису глаза…
– Это не она! – заорал он и упал как подкошенный.
– Допился, – констатировала работница загса и собрала документы в портфель. – Ну, вы тут сами разбирайтесь.
И ушла, оставив Ларису с распростертым на полу женихом. Та поняла, что шутка зашла слишком далеко, схватила свой паспорт и убежала.
– Сейчас они поцелуются!
– Рано еще, он не сказал главных слов!
– Какие слова, когда рядом такая девушка?!
– Может, он еще передумает?
– К чему ты клонишь?!
В замочной скважине попеременно появлялись разные глаза: хитроватые карие и вредные зеленые. Одни принадлежали матери молодого худощавого человека, обладательница других являлась его будущей тещей. А с обратной стороны двери в небольшой комнате на мягком диване со скрипучими пружинами сидели двое: рыжеволосая красавица (на вкус и цвет товарищей нет) и вышеупомянутый юноша. Они нежно держались за руки и смотрели друг на друга.
– Лариса, – торжественно начал Роман, впечатываясь глубже в диван от нервного возбуждения, – я долго думал…
– Ск-к-к-р-р-р-ип… – отвечала ему пружина.
– Надо же, ты думал! – восторгалась его подруга.
– Да. И решил, что мы созданы…
Ск-к-к-р-р-р-ип.
– Как ты хорошо придумал, мы – и вдруг созданы!
– Да. Я думал, что мы созданы друг для друга, – выпалил Роман, закрыв глаза.
За дверью послышались возня и сдавленный писк, там шла борьба за место под солнцем – за замочную скважину.
– Мой мальчик думал!
– Сейчас они поцелуются!
Роман приоткрыл один глаз и уставил немигающий взгляд на Ларису. Он ждал ответа.
– Отлично, – растерянно произнесла та, стараясь освободиться от нахлынувшей на нее волны романтики и прочей дури, – и что дальше?
– Как что? – Роман обиженно поджал губы и открыл второй глаз. – Я хочу на тебе жениться!
Хозяйка карих глаз за дверью громко всхлипнула.
– Но я – не я. – Лариса свободной рукой принялась выписывать круги над Романом.
– Ты считаешь, что мы не созданы друг для друга?!
– Ну что ты, – рука заработала еще быстрее, – просто, ну, как тебе объяснить? Я считаю так же, как и ты. Но…
– Тогда никаких «но», – Роман сильнее сжал ее кисть и придвинулся еще ближе.
Ск-к-к-р-р-р-ип!
– Сейчас поцелуются!
Лариса поправила рыжие волосы, чмокнула Романа в щеку и отстранилась.
– Я не понял! И это все после того, что у нас было?!
Его возмущенный ропот эхом раздался у порога.
– Понимаешь, милый, – Лариса сделала паузу, пытаясь найти подходящие слова в своем лексиконе. – Ты мне нравишься, – она схватила обе его руки и властно опустила их на диван. – Но дело в том, что я не свободна.
– Тебя замели? Так это ты ограбила пивной ларек на углу у сквера? Я тебя спрячу от правосудия! Не бойся.
За дверью послышался тяжкий вздох и глухой звук от падения грузного тела. Зеленого глаза в замочной скважине больше не было.
– Ты не понял. Я не свободна не в этом смысле. Понимаешь, просто я немного замужем.
Ск-к-к-р-р-р-ип!!
– Совсем немного, всего несколько дней.
– А я? Как же я? – Роман встал с дивана и стал мерить длинными ногами комнату.
– Все неожиданно получилось, это была шутка.
– И кто этот твой клоун? – скривился несостоявшийся жених.
– Не знаю.
– Как? Вот это да! Она не знает. Люди добрые! Она не знает.
Добрые люди ввалились в комнату.
– Как ты могла скрыть факт бракосочетания от родной матери? – стенала Ольга Петровна, у которой зеленые глаза позеленели еще больше.
– Профурсетка! – кричала Ирина Викторовна. – Приди в материнские объятья, мой мальчик!
– Кто он, сознавайся, – стонал «мальчик», обхватив вместо матери огромный кактус, до этого момента мирно растущий на подоконнике.
– Не знаю, – оправдывалась Лариса, – мы поженились, и он скрылся.
Хотя на самом деле, думала она, было наоборот. Но признаваться в том, что это именно она сбежала после того, как вышла замуж за незнакомца, было нельзя. Наверняка случилось бы землетрясение, потоп и наводнение в отдельно взятой двухкомнатной хрущевке.
– Ха! Ха! – радовался Роман с кактусом. – Цирк уехал, и клоуны разбежались.
– Профурсетка!
Перед Ларисиными глазами промелькнули кадры знаменитой троицы из «Кавказской пленницы». Так же на нее шли ее соседка – мать бывшего одноклассника Романа Стрелкина, ее родная мама и сам Стрелкин в обнимку с кактусом, осиротившим глиняный горшок. Они держались за руки, надвигались на нее неумолимо, как паровоз, и отрезали Ларисе пути к отступлению.
– Я разведусь! – закричала она, вжавшись в диван.
Ск-к-к-р-р-р-ип!!!
– Найду его и разведусь, честное слово.
Троица остановилась.
Глава 1
Выиграл в Туле тульский самовар
Получить заветный штампик в паспорт мечтает каждая девушка. Даже та, которая выдает себя ярой сторонницей «гражданских» браков. Возможно, какой-нибудь француженке все равно, есть ли у нее законный муж или рядом спит просто сожитель. Русская девушка приучена с малолетства быть чьей-то.
– Скажи, кого больше любишь: маму или папу? – спрашивают у карапуза, едва оторвавшегося от горшка.
И, получив ответ, восторгаются:
– Мамина дочка! – или: – Папин сын!
У наших женщин и фамилии привязаны к мужикам. Петрова чья? Петра. Сидорова чья? Сидора. И так бери каждую. Каждая чья-то. Лариса, к примеру, была Кочеткова. Чья? Кочета, петуха по-нашему. А стала Степанцова. Чья? Неизвестно. «Зарегистрирован брак с гражданином Степанцовым Василием Васильевичем». Сухая строчка на четырнадцатой странице паспорта, а столько эмоций!
Лариса встала перед зеркалом и покрутила раскрытым на этой странице документом. Смотрите, люди добрые, я замужняя дама. Вспомнив о «добрых людях», она пошла на кухню, налила в чашку кофе и села любоваться записью о браке. Нужно идти в загс и подать заявление на развод. И снова стать Кочетковой для того, чтобы потом оказаться Стрелкиной! Чья? Стрелка Стрелкина. Степанцова даже звучит лучше. Рядом влепят еще один штамп, но уже не тот, о котором мечтает каждая девушка. А вдруг Стрелкин передумает на ней жениться? Лучше синица в руке, чем журавль в небе. Мама милая, какой журавль? Где теперь искать ту синицу, которой она, Лариса догадывалась, сильно подгадила.
Все получилось так стремительно, что она даже не успела сообразить, насколько глупо пошутила. Носились они с ее подругой, как две загнанные лошади, в поисках жениха, готового сразу жениться. У подруги срывалась заграничная командировка, на время которой она должна была быть обязательно замужней дамой. Лариса втянулась в эту гонку, азарт сделал свое дело. Ей поначалу даже очень нравилось, что она первая выскочила замуж. Все, кто знал, ей завидовали. И подруга тоже. Правда, потом она нашла себе мужа. Но Лариса это сделала быстрее. И теперь ее заставляют расплачиваться за это скоропалительное решение.
Почему Дума обсуждает вопрос о многоженстве? Следует поставить его ребром, Адамовым, и разрешить женам иметь по нескольку мужей. Сейчас у нее уже были бы этот неизвестный Степанцов и еще Стрелкин. И фамилию она бы оставила двойную: Степанцова-Стрелкина. А почему, собственно, Стрелкина? Лучше Степанцова-Задунайская. Красиво звучит. Лариса допила кофе, закрыла паспорт, положила его в сумочку. Нужно идти в загс.
– И вас просто так расписали? – не верила своим ушам смуглолицая девица пока еще не запредельного для замужества возраста. – Не спросили, согласны ли вы? И согласен ли он?
– А чего спрашивать, – Лариса пятый раз пересказывала ей свою «историю любви», – раз люди решили зарегистрировать свои отношения, значит, они согласны.
– Ну, всякое может быть, – не соглашалась девица, – вдруг он взял да передумал.
– Ага, – усмехнулась Лариса, – а за дверями толпа родственников с аргументами в виде кулаков. Пусть только попробует.
– Да, действительно, – закивала девица, – такого у нас еще не было, чтобы передумывали.
– Вот видите, как вас, кстати, по имени-отчеству?
– Настасья, – девица жеманно пожала плечами.
– А я – Лариса. У нас с тобой, Настасья, – ты не против, что я перешла на «ты», – та в ответ мотнула головой, – большое дело. Нам нужно вычислить этого субъекта и припереть его к стенке с одним вопросом: «Зачем он это сделал?»
– Я думаю, – смуглянка наклонилась через свой заваленный бумагами стол, – этот вопрос нужно задать вам, тебе то есть.
– Согласна, что в какой-то мере я способствовала заключению этого брака. Но где были его глаза? Он же должен был видеть, на ком женится?!
– Должен, – согласилась Настасья и сразу выдвинула контраргумент: – А вдруг он слепой?
Мысль о том, что она вышла замуж за инвалида, обожгла сознание Ларисы. И если раньше она сомневалась в том, стоит ли ей разводиться, сейчас она страстно этого захотела.
– Это меняет дело? – прошептала она.
– Наше? – поинтересовалась смуглянка. – Затягивает на неопределенный срок. Инвалиду легче каждый раз перед тем, как являться в суд, укладываться в больницу и получать отсрочку.
– Нет, он был не слепой, – вспомнила Лариса, – когда он повернулся ко мне, чтобы поцеловать первым брачным поцелуем, закричал будто ошпаренный: «Это не она!»
– Точно?
– Точно.
– Значит, у него хороший нюх.
– Почему? – Лариса заерзала на стуле, приставленном к заваленному бумагами столу.
– Учуял по аромату духов, что ты не она.
– Потом он упал, – вспоминала подробности Лариса.
