скачать книгу бесплатно
– Да нет. – Ответил детинушка и дёрнул оружие на себя. Рут не ожидал такого и чуть не грохнулся на спину, но зато, использовав ускорение, провёл вертушку в ноги парня, тот свалился как подкошенный. Его дружки радостно загомонили, решая кто следующий будет бить «гостю» морду, но поверженный вдруг вскочил и на полном серьёзе кинулся в атаку, ударив копьём прямо в живот Руту. И на это раз уже не древком. Сталь чиркнула по броне и, срезав одну из чешуек, пронеслась мимо. Дальше всё пошло на автомате: перехват за древко, рывок на себя, жёсткий удар коленом в пах, и открытой ладонью в челюсть. Хрустнуло громко.
– Гы… – Закатил глаза детинушка и грохнулся наземь. Его дружки-близнецы с секунду пялились на тело своего поверженного собрата, затем кто-то на выдохе произнёс «УБИЛ» и вся орава гурьбой кинулась бить Ханэдава.
Что у поверженного парня, что у вновь насевших вахлаков, выучка чувствовалась неплохая, вот только реального опыта не хватало, это и спасло Рута от верной смерти впервые же секунды драки. Просто охранники в порыве праведного гнева напрочь забыли правила боя в категории семеро на одного, и ломанулись в драку всей толпой. Два серьёзных удара он пропустил в первые десять секунд, будь у нападавших настоящее оружие дело кончилось бы скверно. Уворачиваться и отступать, вот и всё, что оставалось делать Руту, противники тем временем немного успокоились и взяли его в полукольцо. Верзила с шестом в три пальца толщиной, первым кинулся в атаку, тут же с боков подскочили двое с дубинками. Рут вооружённый трофейным копьём парировал удар шеста и, получив скользящий удар дубиной в предплечье, прорвался к воротам, но меткий бросок верзилы опрокинул его на землю. Ханэдав только и успел сгруппироваться да перевернуться на спину, вот только ноги действовали с не большим опозданием, видно шест, ударивший в спину, зажал какой-то нерв, продавив и «чешуйку», и толстую кожаную подкладку под ней. Из-за ног Рут пропустил ошеломляющий удар в лицо и хороший пинок в рёбра, был бы пинающий обут в добротные сапоги, удар получился бы отменный, а так ещё неизвестно кому было больнее. Лупить и молотить начали со всех сторон, подавив в себе желание выхватить меч, а это обязательно кончилось бы чьей-нибудь смертью, Рут отбросил копьё и врезало кому-то ногой в колено, пинком подсёк ноги второго и тут кто-то со всего маху приземлился ему на живот обеими ногами. Это было уже слишком. В глазах на секунду потемнело и стало нечем дышать, краем сознания он ещё успел заметить опускавшуюся на голову дубину, успел пожалеть, что не надел шлем и зажмурил глаза, а жаль. Жаль, что не увидел, как огромное копьё с трёх ударов расшвыряло добивавших его охранников, но зато услышал каким трёх этажным матом, кроет их одноногий балар, а тут было что послушать.
– Я вас для этого обучал уроды!? – Рут открыл не подбитый глаз и увидел разгневанного балара, тот стоял в двух стамах от него грозно уперев своё гигантское копьё в землю. Охранники выглядели как испуганные дети, похоже, одноногого они боялись пуще собственной смерти. – Где Викей!?
– Он это…
– У-у а. – Промямлил очнувшийся задира.
– Э-э брат, что это у тебя с рожей? – Пригляделся балар.
– О-э, а-а-а! – Схватился страдалец за челюсть.
– Ваша работа сударь? – Спросил одноногий у Рута.
– Моя. – Стисну зубы Ханэдав поднялся и отряхнулся. Двигаться было больно. – Заслужил.
– В этом не сомневаюсь. Вам тоже смотрю, досталось. Насколько я понимаю, вы сюда без спроса залезли?
– Я спросил дома ли Межит, но этот гусь хамить стал, вот я и сиганул через ворота.
– Ага, именно это им и надо было. Межит им строгий наказ дал, всех кто без спроса на двор сунется, бить нещадно.
– Кого это он так опасается, в таких-то хоромах?
– Жадобе всегда есть кого опасаться.
– А эти, – кивнул Рут на охрану – наёмные или Межитовы?
– Межитовы, в вечном закладе. (Крестьяне, взятые в работу навечно за долги)
– Хм. Где это он таких лбов в заклад нашёл? – Рут ухмыльнулся и тут же сморщился. – Вот теперь я с ним поговорю. Где ваш хозяин?
– Чего изволите сударь? – Из-за угла дома тут же вывернул улыбающийся староста.
– Это так вы гостей привечаете? – Спросил Рут. Староста бросил злобный взгляд на своих охранников и состроил скорбную мину.
– Поймите вашество, не народ по соседству живёт, а сущее ворьё и разбойники! Как бы все послушные были, да со страхом в сердце, так нет же, каждый норовит что-нибудь спереть со двора или того хуже, красного петуха пустить! – Он сокрушённо вздохнул и покачал головой. – Жизнь и не так защищаться научит, а ребяток вы моих простите, ради Вечно Синего Неба, они же не со зла, по глупости и чрезмерной усердности.
– А оскорблять дворянина, это глупость или усердность?
– Глупость, милостивый государь, полное отсутствие житейского опыта. – Уверенно ответил Межит.
– Так как же мне быть? – Рут в задумчивости почесал подбородок и подумал, что давно пора побриться, а то растут какие-то клоки, некрасиво. Межит виновато развёл руками, как бы говоря, «что с нас убогих взять?». – Оскорбление нанесено твоими людьми Межит, значит и, отвечать выходит тебе.
– Но помилуйте…
– Да я бы помиловал, но не могу, тут затронута дворянская честь староста. Если я начну прощать, всех кто меня оскорбляет, то, что я за дворянин буду? Выход у тебя один суд, наказание и штраф, либо…
– Просто штраф. – Перебил его Межит.
– Либо просто наказание. – Выдал версию Рут.
– А…, какое наказание? – Задумался староста, видно деньги он ценил больше чем людей.
– Ну, какое может быть наказание за оскорбление дворянина словом и действием? Да ещё на твоём дворе и по твоему приказу. Тут ты просто батогами не отделаешься.
– Я!!!??? Но я не…
– А это уже не важно. – Махнул рукой Рут. – Факт избиения вот. – Указал он на себя. – Свидетель вот. – Указал он на Борхуса. – Ну а что бы самим по полной не огрести они, – он указал на охрану – подтвердят, что ты отдавал такой приказ. Потому как за самовольное избиение дворянина им вообще виселица светит.
– Что же делать? – Межит решил больше не юлить и сдался на милость победителя.
– Снабди наших лекарей всем, чем положено и в должном количестве. Выдай провизии на десять дней на полсотни человек, а за лошадей мы заплатим. Вот семь эргов и что бы лошадки были нормальные, а не одры какие. – Межит молча, кивнул и, зашипев на своих остолопов, пошёл к дому. – Эй! Как тебя там? Викей, пойдём к лекарям, вправят они тебе челюсть, если не сломана, конечно. – Рут распахнул ворота и нос к носу столкнулся с запыхавшимся Хумом, за которым стояли не менее запыхавшиеся Сандр и Буй-Бык.
– Твою ж мать! – Вырвалось у Быка при взгляде на Рута. Староста услышав, что подтянулись постояльцы, рванул скорее в дом.
– Всё нормально. – Успокоил их Рут. – Я жив и почти здоров.
– Что стряслось-то?
– Да так, недоразумение одно.
– Хорошенькое недоразумение, в пол рожи величиной. – Указал Бык на налившийся кровью синяк.
– Это да, не рассчитал немного.
– Чего ты не рассчитал!? – Вспылил Сандр. – Как поудобней лицом к сапогу приложиться!?
– Да не кипятись ты! Всё уже, разобрались. Спасибо балару, вовремя подоспел.
Сандр со злости врезал по створке ворот и сломал одну из толстенных досок.
– Ваше счастье щенки, что он меч не достал! – И развернувшись, пошагал к корчме.
– Тебе к лекарю надо. – Сказал Хум.
– Как раз туда и собирался, пойдём Викей.
– Пожалуй, я с тобой пройдусь.
– Не стоит Хум. – Усмехнулся Рут, схватившись за бок. – Теперь опасаться уже нечего.
– Как знаешь. – Хум пожал плечами и ушёл вслед за Сандром и Быком.
– А почему вы и в самом деле меч не достали? – Поинтересовался шагавший рядом балар.
– Давай перейдём на ты. – Предложил Рут. – А то я неловко себя чувствую. – Балар недоумённо глянул на Рута. – Ну, понимаешь, в силу моего происхождения, мне приходится обращаться к тебе на ты, а так как я ценю людей не за происхождение, а за воинское искусство, то меня коробит, когда мастер боя начинает мне выкать.
– Понятно. – Улыбнулся балар. – И где же таких дворян воспитывают?
– Больше нигде. Да и не воспитание это вовсе, а убеждение.
– Вон как. – Усмехнулся Борхус.
– Зря смеёшься, даже в моём возрасте у людей бывают убеждения. Вон у Викея, тоже было убеждение, что он побьёт любого в этом селе, кроме тебя конечно. Так Викей? – Парень кивнул. – Просто убеждения убеждениям рознь. – Балар покачал головой, то ли удивляясь, толи не соглашаясь. – Значит, ты их обучал?
– Совсем немного.
– Этого вполне хватило. – Рут потрогал синяк.
– А тебя разве до этого не били?
– Били, но не скопом и не кулаками и палками.
– Поэтому ты и не пустил меч в ход.
– В общем да, но ещё боялся убить кого-нибудь из них, они меня тоже убивать не собирались, во всяком случае, по началу.
– Боялся убить? – На этот раз балар был по-настоящему удивлён. – Дворянин, воин, побоялся убить напавшего на него крестьянина. Чудные дела творятся. Цена жизни любого из них не стоит и ломаного медяка.
– Давай не будем вдаваться в споры о ценности чьёй-либо жизни. Вот здесь и сейчас, на этой тихой улице, твоя жизнь не более ценна чем моя или его, а где-нибудь там, на поле боя, нас оценят по-другому, и ты будешь ценнее меня во сто крат, а его в тысячу. А если на том же поле будут не воевать, а пахать и сеять, то его жизнь будет дороже нашей, потому что он сможет прокормить людей, а мы нет.
– Зато мы сможем их защитить.
– Я бы мог спросить, «много ты голодным навоюешь?», но спрошу другое, а зачем защищать, если никто не нападает?
– Но напасть может и зверь.
– Звери в армии не сбиваются.
– Тоже верно.
Они подошли к амбару.
– Келем, глянь на парня. – Рут подтолкнул Викея к лекарю. – Я ему тут челюсть немного «поправил».
– Да тут не маленько, тут, похоже, корова копытом поработала. – Рут даже немного возгордился. – А с тобой-то что? Хотел небось девчонку пощупать, а она решила немного по сопротивляться? – Всю гордость как ветром сдуло. Во время осмотра работники Межита доставили чистые холстины, мази, травяные припарки, солому для постелей и кое-что из провизии. – Если это всё, – Келем указал на синяки и ушибы – плата за лекарства, то право слово не стоило господин Ханэдав. – Оказывается, Келем-Три Тесака умел разговаривать уважительно, что ему удивительно не шло.
– Вовсе нет, это плата за самоуверенность. Да, кстати, вот тут пять эргов, это деньги за две следующих недели.
– Даже так!? То у вас денег нет, то вперёд платите.
– Приходится, а то вдруг ты решишь, что все неожиданно выздоровели, как на пример было на прошлой неделе.
– Я за спасибо работать не нанимался. Вы же режете друг друга почём зря, а мне вас задарма штопай? – Он надел толстые рукавицы и схватил Викея за челюсть, но тот перехватил его за руки. – Но! Руки убрал! Быстро! – Викей что-то проскулил, но руки убрал. – То-то, а то сейчас врежу колотушкой по темечку, враз начнёшь лекарей уважать, что и другим бы не мешало.
– Да уж, к тебе Келем, в лапы лучше не попадать. – Покачал головой Рут, видя страдания парня. Лекарь каким-то хитрым движением вправил Викею челюсть на место и скинул рукавицы.
– Всё. Два дня не драться, и ничего твёрдого не жрать, а то совсем отвалится. Проваливай. – Викей стрелой выскочил из амбара. – Ну, теперь твоя очередь, господин Ханэдав.
– Нет уж, уволь.
– Да у тебя же глаз совсем заплыл! Резать надо! – Келем быстро выхватил кривой и по виду острый но, довольно ржавый нож и, состроив серьёзное лицо, пошёл на Рута.
– Иди ты лесом, Тесак! – И вождь Хонов под дружный хохот раненых последовал примеру Викея.
На улице его догнал Борхус.
– Пойдём ко мне, у меня есть нафтовая мазь, через три дня и следа от ушибов и синяков не останется.
– Настоящая!? – Дело в том, что нафтовую мазь умели изготавливать только балары, это была настоящая панацея от всякого рода травм. Говорили, она даже переломы сращивает за несколько дней, и кости после неё делаются только крепче.
– А какая она ещё может быть у балара?
– Пойдем, конечно.
Борхус жил у самого частокола в старом покосившемся домишке. Когда они вошли балар затеплил две лучины и велел Руту раздеться до пояса. Рут пытался в полутьме разглядеть обстановку, но лучины давали мало света.
– Что, пытаешься разглядеть богатое оружие, великолепные доспехи, и сундуки с драгоценными камнями и золотом?
– Люди говорят, что на вашем острове самый бедный балар богаче иного владетеля будет.
– С чего ты взял?
– Да всем известно, нанять кого-нибудь из баларов, баснословных денег стоит.
– То-то и оно, что баснословных. Неописуемых просто. Потому что работаем мы в основном бесплатно.
– Да ладно. – Протянул поражённый Рут.
– Серьёзно, мы редко берём деньги за свои услуги.
– Постой, а как же храм из чистого золота с огромным алмазом в место крыши? А воины в кевенговых доспехах, что в тысячу раз дороже любой квебы? (Кевенг – металл добывающийся глубоко под водой.)
– Это всё сказки. Главное наше богатство, это воинское искусство, ради него мы отрекаемся от мира, уходим на остров, и живём там десятилетиями, обучаясь ему. Некоторые из нас, самые великие бойцы, так никогда его и не покидают, постоянно совершенствуя своё мастерство.
– Да ну!? Неужели Фейрит, Кемей, Ганиб не самые лучшие из вас? Они же самые легендарные воины! Сколько историй ходит про их подвиги!
– Ну, скажем так, эти балары достигли своего предела, и дальше обучаться им не имело смысла. Но то, что они лучшие из нас, это вряд ли.
– Не верю! Кемей в одиночку убивший тысячу воинов Бахута Великого, не самый лучший!? – (Бахут Великий – Полководец, в своё время завоевавший несколько царств юга с небольшой армией своих племенных воинов.) Ганиб, дважды пересёк пустынные земли севернее Валара, тоже не самый лучший?
– Ну и что? Пожить годик другой в дебрях за Валаром, это одно из не самых сложных испытаний для балара.
Тут Рут почувствовал действие мази, сначала она мертвецки холодила обработанные ушибы и синяки, что было ещё терпимо, но потом стала нестерпимо жечь, да так сильно, что хотелось оторвать и выбросить все болевшие куски тела! Вот бы Сандр порадовался, если бы Рут оторвал и выбросил свою голову.
