скачать книгу бесплатно
– Точнее, поэт-певец, так как в те времена поэзия и музыка не были разделены.
– «Те времена» – это Средние века? – уточнил Макс.
– Это тот самый XIII век, в котором вам предстоит действовать. Только, понятно, не в Германии, а в Южной Франции.
– А что он все-таки собой представляет, этот Философский Камень?
– Дать ему естественно-научное определение, как, скажем, рубину или топазу, невозможно – это не минерал. О нем разное сообщается.
– Например?
– Говорится, что его божественная природа сияет через простую оболочку.
– То есть, – догадалась Аня, – он выглядит невзрачно, как какой-нибудь придорожный булыжник, да?
– Он может предстать и в таком виде, – согласно кивнул Серж. – Это как алмаз: необработанный алмаз выглядит зачастую непривлекательно, без блеска. И чтобы выявить блеск, его необходимо огранить. А Камень Философа гранит душу, превращая ее в бриллиант. Именно в этой огранке души, то есть в ее совершенствовании посредством философско-алхимического искусства, состояло главное занятие розенкрейцеров – тайного ордена Розы и Креста. Считалось, что тот, кто обладает Камнем, тот обладает главным сокровищем мира.
– И что это? – поинтересовался Макс.
– Разум и Истина. И это есть богатство, обладатель коего бессмертен, ибо Разум не знает смерти. Философский Камень трактуют также как совершенную любовь, которая преобразует все косное и оживляет мертвое.
– Это следует понимать символически? – спросила Аня. – Не в буквальном смысле?
– Это следует понимать во всех смыслах: и в буквальном, и не в буквальном, и во многих других. Его сущность многослойна, поскольку каждый видит в Камне свое: то, что ему хочется видеть, и то, что он способен увидеть. И потому Камень может быть использован и во зло.
– Но вы же сказали, что он не дается в руки недостойным!
– Недостойные могут действовать через достойных, введя последних в заблуждение или принудив их.
– То есть с его помощью можно творить зло? – удивился Макс.
– Да, можно, ибо Камень амбивалентен, как и все в этом мире.
– К тому же, – заметила Аня, – зло часто вырастает из добра, ведь так?
– Да, так. Надо сказать, что обладатель Камня получает огромное могущество, и оно может быть использовано во зло, причем, как я уже сказал, владельцу не обязательно видеть Камень и тем более брать его в руки. Но самое худшее заключается в том, что Философский Камень – это еще не Грааль.
– А что такое Грааль? Я читала, что Грааль – это чаша с кровью Христа.
– Да-да, – Серж кивнул, – есть и чаша, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь распятого Иисуса после того, как последнему проткнул грудь копьем римский сотник Лонгин. Или второй вариант: чаша с вином Последнего Причастия, то есть Тайной Вечери. Но на самом деле разницы между этими вариантами нет, так как вино причастия – это и есть кровь Иисуса. Но и это – не Грааль. Есть также мнение, – продолжил Серж, – что Грааль – это то самое копье, которым Лонгин пронзил грудь Иисуса; его еще называют Копьем Лонгина, или Копьем Судьбы. Но и оно тоже – не Грааль.
– Так что же такое Грааль, в конце концов? – спросил Макс уже с некоторым раздражением.
– Вы нетерпеливы, Макс, – заметил Серж. – Постарайтесь обуздать себя и набраться терпения. Это будет для вас там совершенно необходимо.
Серж немного помолчал.
– Дело в том, – вновь заговорил он, – что Грааль – это все вместе, все три артефакта в совокупности: и Камень, и Чаша, и Копье Судьбы. И лишь будучи собраны все вместе, они становятся Граалем и обретают свое полное могущество. И потому тот, кто сосредоточит их все в своих руках, станет сверхмогущественным. А это, как вы понимаете, чревато тяжкими последствиями. И главное, – это исказит картину мира: его равновесие будет нарушено, а его устойчивость поколеблена.
– И что же, – спросила Аня, – никому за все время так и не удавалось собрать их все вместе?
– К счастью, пока что нет. И нельзя допустить, чтобы кому-то это удалось.
– А у наших противников это может получиться?
– К сожалению, да.
– А что, у них уже что-то есть? – поинтересовался Макс.
Серж прикрыл глаза и кивнул.
– Увы… – сказал он. – Я ведь говорил, что у них большая фора.
– А что у них – Чаша или Копье?
– К величайшему прискорбию, и то и другое. Теперь вы понимаете, насколько острая ситуация сложилась? Им осталось лишь завладеть Камнем, и тогда… Лучше об этом не думать. Это будет катастрофа.
…До зарослей они добежали довольно быстро. Но все равно, к тому моменту, когда они добрались туда, Аня была как выжатый лимон, так что просто рухнула на землю.
Макс, судя по всему, тоже был сильно утомлен. Это и неудивительно, наверняка эмоционально перегрелся. Но он был на высоте – это факт! От него исходила сила и надежность. Аня прижалась к нему, и они сидели так некоторое время.
Вдруг она почувствовала себя как-то странно. Ее будто обдало горячей волной, словно из духовки, а вслед за этим она ощутила головокружение. Сердце ни с того ни с сего бешено заколотилось, хотя вроде бы все было спокойно. Правда, это сердцебиение и легкая дурнота вскоре прошли. Осталось, однако, чувство, что происходит что-то необыкновенное, даже аномальное.
Внезапно Ане послышался какой-то странный шум. Как будто где-то неподалеку разговаривали на диком, немного гортанном, но не лишенном мелодичности языке.
– Макс! – шепотом произнесла она в страхе.
– Что случилось?
– Кто-то разговаривает совсем рядом, слышишь?
– Что за чушь! – ответил он. – Никто не разговаривает.
– Послушай! – Аня нетерпеливо дернула его за рукав.
С минуту Макс прислушивался, а затем тихо засмеялся.
– Почему ты смеешься?
– Это ручей, – ответил он. – Ручей журчит, только и всего.
Аня смутилась и засомневалась. Но, прислушавшись, поняла, что Макс прав. «Да, – подумала она, – мы действительно разучились слушать тишину».
– Ты прав, это ручей, – согласилась она и повернулась к нему. Он внимательно рассматривал меч, который держал в руках, поворачивая его так и эдак, пробуя пальцем клинок.
– У тебя меч! – удивилась Аня. – Ты забрал его у рыцаря?
– Не забрал, – откликнулся Макс, – а реквизировал по праву победителя, в качестве трофея.
– А рыцарь что?
– А рыцарь отрубился, когда хлопнулся о землю после сальто-мортале. Ну и я слегка огрел его по голове его же шлемом, чтобы отдохнул подольше. – Макс усмехнулся.
– Зачем он тебе? – спросила Аня, кивнув на меч.
– Пригодится.
– Ведь мешать будет – он же, наверное, тяжелый, как я не знаю что!
– Когда это и кому оружие помешало?
– Ладно, – решительно произнесла Аня, – не будем спорить. Надеюсь, ты возьмешь и пистолет? Меч-кладенец – это, конечно, круто, но пистолет все-таки может еще пригодиться. Не забывай, мы не должны никого убивать – так сказал Серж.
– Серж? Опять он, – произнес Макс недовольно. – Он сидит дома, у себя в Невшателе. А мы…
– Что «мы»?
– А мы, похоже, влипли. Ему легко говорить. А тут такая обстановочка, что… И между прочим, он говорил и еще кое-что.
– Что же?
– Что если возникнет опасность для жизни, то можно и убивать. И правильно. В самом деле, не подыхать же! И так мы без огнестрельного оружия.
– Что «без огнестрельного оружия»? Беспомощны? Как видишь, нет.
Макс пробурчал что-то неразборчивое себе под нос и достал из кобуры ампульный пистолет.
– Ну, как бы так, – согласился он. – Эта «новейшая модель», – добавил он, глядя на пистолет и ласково поглаживая его, – спасла нам жизнь. Кажется, я с ним малость насобачился.
– Жаль только, что ампулы могут кончиться. Ну все, поговорили и хорош. Отдышались и побежали дальше.
– Зачем бежать? – возразил Макс. – От кого? Ты кого-нибудь видишь?
Аня осмотрелась. Действительно, кругом пусто, ни души. И как-то темно. Они все-таки видели окружающий ландшафт просто потому, что так и не подумали снять инфракрасные очки – и очень хорошо! А без них бы… Аня подняла глаза к небу – луны и след простыл. Что же происходит?!
– Макс! – начала она.
– Да, луна пропала, – перебил он. – Вижу. Но это же невозможно! Светопреставление? Чушь! Ничего же не происходит.
– Да, – согласилась Аня. – Все спокойно.
– «А на кладбище всё спокойненько…» – процитировал Макс.
Аня нервно захихикала.
– Знаешь, Макс, – сказала она. – Я чувствую себя как-то странно.
– Странно, что мы сидим тут и маемся дурью уже почти полчаса. Пора заняться делом. С луной разберутся без нас. Пошли.
Они проверили, все ли на месте, причем Макс препоясался мечом, который он, оказывается, предусмотрительно забрал у рыцаря вместе с ножнами и ремнем. Вслед за тем они уже не бегом, но быстрым шагом отправились к горе Ле-Пог и стоящему на ней замку Монсегюр.
Глава 4
Неземное пламя
Аня и Макс быстро шли к основанию горы, которая уже нависала над ними. Шагали широко, дыша в такт шагам и почти синхронно, как на тренировках, которые они проводили еще пару дней назад. Пару дней или семьсот семьдесят лет плюс пара дней? Нет, так можно свихнуться! Лучше сосредоточиться на задаче, которую предстоит выполнить. Но сконцентрироваться, как назло, не удавалось. Тут еще и эти невероятные фортеля луны. Что же это такое?
И куда девались рыцари, которые их преследовали? Они ведь все остались живы-здоровы, вероятно, за исключением того, которого подмяла лошадь. Так что, рыцари плюнули и отстали? Махнули на них рукой? Странно…
Расстояние на реальной местности – штука обманчивая, тем более до больших объектов, таких как гора, и тем более ночью. Ле-Пог оказался, на поверку, существенно дальше, чем Ане представлялось, и для того, чтобы до него добраться, потребовалось целых полчаса. А время шло в своем собственном темпе, безразличное ко всему и, как всегда, безжалостное. Аня с Максом потеряли уже немало драгоценных минут. Минут, которые складывались в часы.
«Только бы вход в „красный“ коридор удалось отыскать быстро!» – подумала Аня, когда они подошли наконец к горе вплотную. «Красным» они с Максом называли тот ход, который представлял собой первый отрезок их маршрута в недрах горы: на схеме, которую они заучили наизусть, Серж провел по нему красным карандашом. Два запасных маршрута были, соответственно, «синим» и «зеленым». Но они предназначались для подстраховки уже на обратном пути, в случае если бы «красный» оказался заблокирован.
Найти вход оказалось не так-то просто, он был хорошо скрыт. Они осматривали скалу уже четверть часа, как внезапно Аня увидела знак.
– Вот он! – не удержалась она от крика, когда вдруг на месте, по которому их взгляд проскользил уже раз десять, увидела то, что, казалось бы, должна была увидеть сразу.
– Вижу, не ори! – откликнулся Макс.
«Он» – это бледное, слабо заметное изображение на скальной поверхности, отдаленно напоминающее латинский крест с сильно вытянутой, длинной «ножкой» – примета, по которой следовало ориентироваться, чтобы обнаружить вход в подземный коридор.
– С таким крестом традиционно изображается Иоанн Креститель, – заметил Серж, когда они изучали свои маршруты позавчера… Или когда?
«Стоп! – сказала себе Аня. – Отставить глубокие размышления! Этим можно будет заняться потом, когда мы вернемся».
– Мы обязательно вернемся! – произнесла она тихо. – А пока что – без затей: позавчера, значит, позавчера.
Серж тогда на своем ноутбуке тотчас же показал репродукцию картины, на которой был изображен Иоанн Креститель именно с таким крестом. И надо же! Только она вспомнила эту картину, как сразу же увидела «крест», хотя бледная, размытая фигура – игра природы, образованная известняком слегка отличающихся оттенков и похожая на крест лишь весьма приблизительно, была в инфракрасных очках едва различима.
– Елки-палки! – раздраженно прокомментировал Макс, – по такой бледной примете попробуй отыщи. Как ты только умудрилась его заметить?
– Вот умудрилась, как видишь. А что бледная, так это только хорошо. Чем труднее отыскать, тем лучше.
– Да, – заметил Макс, – рыцари, пожалуй, могли об этом ходе не знать.
– Конечно, они не знали.
– Ладно, кажется, я уже вижу вход. Пошли.
Они не без труда протиснулись в узкое входное отверстие и оказались в тесном коридоре с низким сводчатым потолком. Продвигаться по нему нужно было с осторожностью, так как он местами делал резкие повороты, а видимость была весьма ограниченной, потому что инфракрасные очки давали тут довольно блеклую картинку. К тому же надо было отслеживать те места, где их ход пересекался с другими ходами, а таких мест, если верить заученной ими схеме, – два.
Особенно досаждала пыль, толстый слой которой покрывал пол. Ступать по ней приходилось аккуратно, так как каждый шаг поднимал ее тучами. Она оседала медленно и висела в воздухе, отчего в этом, и без того душном, тесном подземном пространстве было почти нечем дышать. Кроме того, она залепляла очки, и их приходилось довольно часто протирать. Все это, вместе взятое, конечно, сильно замедляло продвижение.
Но хуже всего было чувство потерянности, заброшенности, которое как-то исподволь просочилось в душу и порождало ощущение дикой, надрывной тоски, от которой сжималось сердце. Тут, в этой темной каменной кишке, упрятанной глубоко в недрах горы, было по-настоящему страшно, и сознание охватывала неотвязная, мучительная тревога. Эта пыльная труба, которой никто не ходил уже бог весть как долго, была связана с внешним миром лишь узким лазом, но и тот был теперь далеко, и почему-то не было никакой уверенности, что его удастся отыскать на обратном пути. Если он вообще будет – обратный путь… В мыслях царило настроение мрачной безнадежности. «Боже, что мы здесь делаем? – подумала Аня. – Как кроты, внутри горы, отрезанные не только от мира, но и от своего времени». Она почувствовала, что руки у нее опускаются, в ногах начинает ощущаться слабость, и предательский холод замораживает все в груди. Стены и так-то тесного коридора, казалось, сдвигаются, грозя, в конце концов, раздавить их, а и без того низкий потолок вроде бы становится еще ниже. И Макс почему-то молчит – и это при его-то разговорчивости. Что с ним? Его словно подменили. А что, если и правда под… Стоп!!! Аня попробовала взять чувства под контроль, но безуспешно. Ее охватила нарастающая волна паники.
– Хорошо хоть то, что благодаря очкам пыль не попадает в глаза, – внезапно произнес Макс. Голос его почему-то звучал странно – глухо и непривычно.
Аня еще раз попыталась взять себя в руки. Надо собрать мозги. Нужно переключиться на другое. Но сделать это не получалось.
