скачать книгу бесплатно
– Тетя,– бросила я как в омут,– я поступила на службу. Ты сама знаешь наше положение. В городе работы нет. Поэтому я пошла в Управление и прошла испытания. Меня взяли служить на горную заставу.
– Не в городе? Ты уедешь?– задрожали тонкие губы.
– Да. Я уеду. На полгода.
Она в ужасе закрыла рот сухой ладошкой, а слезы покатились градинами.
– Но ты не переживай!– я порывисто обняла ее.– Теперь у тебя все будет! Я обо всем позабочусь.
– Мариша-а-а,– взвыла она, – все, что мне нужно – это ты!
Тут уже и у меня защипало в глазах.
– Тетя! У нас нет другого выхода! Или мы с тобой обе умрем от голода и холода! Кроме меня, о нас никто не позаботится. А так у нас есть шанс. Я отслужу положенный срок и вернусь к тебе.
– Полгода,– простонала она между всхлипами. Но это уже были просто стенания. Она тоже все понимала. Просто очень сильно боялась. За меня или оставаться одной в пустом доме – неважно. Я в любом случае не могла обвинять ее. Она заменила мне мать и отца. А на родителей не обижаются.
Когда первый поток слез иссяк, я подняла ее и отвела в кухню. Печь стояла погасшей, хотя дрова еще были. Наверняка, так и сидела перед этими баулами, что забыла про печку. Быстро растопив ее и поставив кипятиться воду, прибрала форму, которую мы разбросали по полу разглядывая. Подогрела тете молоко и поставила вариться кашу.
– Зачем ты купила молоко, Мариш?– запротестовала пожилая женщина.– Это же дорого.
– Теперь ты у меня будешь пить его каждый день!– я уперла руки в бока.– Понятно? И будешь нормально питаться! И надо пригласить врача, пусть выпишет тебе лечение!
– Не надо! Он увидит мою спину!– замахала она руками.
– И что он увидит на твоей спине? Скажешь, шрамы с детства,– отмахнулась я.
Да, крыльев у нее не было. Но рядом с позвоночником все же имелись отметины. Места, где они должны были появиться, но так и не появились.
– Мариша, а как ты будешь служить? Там же наверняка мужчины одни?– спохватилась тетка.– А если кто-то увидит твои крылья?
– Насчет мужчин я не переживаю. А крылья за столько лет никто не увидел. Значит, и там не увидят!
– Все-то у тебя легко!– покачала она головой.
Быстро сварив крупу, я посадила ее есть, а сама собралась до ближайшей лавки. На рынок лучше идти с утра, поэтому смысла тащиться в такую даль сейчас, не было. Деньги, что выплатило Управление Стражи, я ссыпала в наш кошелек. А оттуда достала те двадцать медянок, заработанные на сборе нехеса. Этого хватит.
Увидев меня на пороге лавки, ее хозяин сразу заявил:
– В долг больше не дам!
–И не надо,– фыркнула я.– Сколько я тебе там должна?
Оказалось, задолжала я уже шесть медянок. Уплатив их, я накупила всяких продуктов уже под расчет. Здесь отовариваться было дороже, чем на рынке, поэтому взяла немного. Кусок грудинки (целых три медянки!), полную бутыль молока, кусочек масла и несколько яиц. Завтра у нас будет королевский завтрак! Отдала я за все восемь монет. Полезные и сытные продукты стоили дорого.
– Что, работенку нашла, Марианка?– ехидно поинтересовался лавочник, заворачивая мои покупки.– С твоей мордашкой неудивительно, рыжая.
– Придержи язык,– грубовато посоветовала я ему. А потом остыла. Что еще могут подумать люди, когда у молодой фактически нищенки появляются деньги?
Забежав к соседу, который торговал на рынке дровами, договорилась с ним, что привезет и расколет завтра две телеги чурок. Оставив ему в задаток пять монеток, последнюю спрятала снова в карман. Даже одна медянка иногда может спасти от голода. Этому я была уже научена горьким опытом.
Тетка так и сидела перед тарелкой с остывшей кашей. Только молоко выпила. Я покачала головой, но ничего не сказала. Достала из сухпайка баночку с медом и подогрела ей еще кружку ее любимого напитка.
Дом уже прогрелся, я подбросила ее несколько досок в печь. Усадив Рузу в кресло в гостиной, вручила ей питье, а сама пошла в умывальню. Содрав с себя грязную одежду, встала под струи прохладной воды. Летом она нагревалась быстро, но сейчас на улице похолодало. Тщательно промыв волосы от песка и пошипев от боли в пальцах, смыла пот с тела. Ничего, руки сейчас придут в норму. Страшно зудели крылья, просясь на волю. Завернувшись в полотенце, протопала в свою комнату и заперлась. Шторы были задернуты еще с прошлой ночи. Встав перед зеркалом, сконцентрировалась. Почти неслышимый скрип и вот она я – птица! Отливающие красным золотом перья взметнулись вверх. Крылья раскрылись на всю ширину, заняв почти полкомнаты. Заострившееся лицо, расширившиеся зрачки и тонкие коготки на пальцах. Вместо гладкой кожи на теле появился короткий пух, надежно укрывавший меня всю. В этом облике я надежно защищена от холода и ветра. Жалко, по улице так не погуляешь. Я сделала несколько взмахов крыльями, разминая мышцы. И вернулась в человеческое тело. Перья исчезали неохотно, медленно растворяясь в воздухе. Миг – и на теле не осталось ничего, что говорило бы о моей второй ипостаси. Обычная обнаженная девушка отражалась в гладкой зеркальной поверхности. Рыжие волосы, вздернутый нос, прямые плечи с руками, перевитыми тонкими мускулами. Высокая, торчащая вперед грудь и покатые бедра. Я провела руками по телу, а потом поднесла ладони к глазам: ранки исчезли бесследно. Так было всегда. Стоит только перекинуться даже на секунду, все исчезало. Когда-то тетка объясняла мне, почему так происходит, но я пропустила это мимо ушей. Есть и есть на то причина, так она сплошной плюс.
Надев чистое, спустилась вниз. Тетя Руза спала в кресле, склонив голову набок. Чашка с молоком была выпита до конца. Это хорошо. Укрыв ее одеялом, я подбросила последние обломки досок в печь и отправилась спать.
Потрясающий был день.
1.7
Глаза открылись сами собой на рассвете. Уговорить себя еще поспать хотя бы пару часов оказалось бесполезным занятием. Повертевшись с боку на бок еще полчаса, я сбросила одеяло. Было зябко. Натянула толстый домашний свитер и поскакала вниз. Совсем скрючившись, тетка так и спала в кресле. Холодно, нужно идти доламывать сенник. От физической работы на улице я согрелась и даже раскраснелась. Досок наломано было прилично. Больше половины одной стены я уже разобрала. Сложив их аккуратными стопочками, унесла в дом. Весело фыркнула зажигательная палочка, вспыхивая маленьким огоньком. И вот уже загудело в печи пламя. Будет у нас тепло и горячая еда.
С верхней полки была извлечена старая закопченная сковорода. Копоть от огня уже настолько въелась в металл, что отмыть ее не представлялось возможным. Я аккуратно отрезала ломтик купленного накануне масла. Несколько кусочков жирного мяса аппетитно зашкворчали на нем. Невообразимый аромат жарехи поплыл по дому. Я забросила в большую кружку пару яиц и пристроила их вариться. На чистый стол легла буханка хлеба. Ровные, аккуратные, отрезанные почти без крошек куски улеглись на тарелку. Мясо подоспело и было разложено по порциям. Туда же отправились уже очищенные вареные яйца. Зелени бы, но где ее сейчас возьмешь?
Завтрак был готов, в доме стало ощутимо теплее. Нужно было будить тетку. Присев перед ней, я тронула ее за руку. Сердце пропустило удар. Рука тетки была холодной.
– Тетя!– схватила я ее за плечо встряхивая.– Тетя Руза!
– Мариш,– простонала она.– Чего ты так кричишь?
А на меня обрушился водопад облегчения. Я схватила ее замерзшие руки и стала греть своими ладонями.
– Уже утро?– наконец открыла она глаза.– Как же у меня все затекло!
– Конечно,– согласилась я.– В кресле спать то еще удовольствие. Вставай, будем тебя разминать.
Растерев ей плечи и спину, отправила напугавшую меня родственницу в умывальню. Сама же вернулась на кухню и залпом хватила кружку воды. Хорошенькое потрясение! Она уже немолода. И слаба здоровьем. Что, если бы услышав шокирующую новость, она бы ушла к Амадею, прародителю всех крылатых?
«Ты бы осталась совсем одна в этом мире, но свободной»,– шепнул внутренний голос. И волна гнева тут же захлестнула его. Не нужна мне такая свобода! Не желаю уподобляться своим родственничкам, так легко предающих семью. Я оборотень, но я еще и человек!
– А чем это у тебя так пахнет?– заинтересованно потянула носом тетка, спускаясь по лестнице.
– Завтрак подан, госпожа!– я изобразила шутливый поклон.
А она неожиданно поддержала. Небрежно взяла с края стола полотенчико, слегка встряхнула его и, усевшись, на стул, одним движением расправила его у себя на коленях. Идеально ровная спина, горделиво вздернутый нос. Во взгляде сквозило легкое небрежение. Тонкие запястья легли на стол, мимолетно огладив пальцами вилку. Моя челюсть совершенно невоспитанно отвисла. Сейчас это была породистая аристократка. Воспитанная в богатейшем доме и впитавшая манеры с молоком матери. И это было… очень красиво!
Женщина скосила на меня взгляд и засмеялась:
– Мариш, видела бы ты себя!
– А ты себя,– наконец отмерла я.– Ты и верно была похожа на высокую госпожу.
– Так я ею и родилась,– веселье сменилось на грусть. Ее спина снова согнулась, голова опустилась, глаза потухли. Разительная перемена ошеломляла. А еще пришло осознание, с каким грузом она живет все эти годы. Вот эта гордая высокородная дама и есть истинная Рузалинда Аунгер. Она, а не тетка Руза из маленького домика на окраине города. Мне стало больно. И я окончательно убедилась в правильности своего решения. Я должна вытащить ее отсюда. Дать ей хороший дом и тот уровень жизни, которого она заслуживала. И от которого она отказалась ради маленькой девчонки когда-то.
– Давай завтракать, тетя,– твердо сказала я.– Уже давно все готово.
Еда была вкусной и сытной. Как говорится, хорошему куску и рот радуется. Я очистила свою тарелку до последней крошки, а вот пожилая женщина нет. Может, так даже и лучше. Не стоит загружать желудок обильной пищей после продолжительного вынужденного поста. Ему тоже нужно время.
– Тетя, я сейчас пойду на рынок. Если будут что-то привозить, ты никому ничего не плати. Я рассчитаюсь со всеми сама, хорошо?
– Мариша, что ты хочешь купить? Что-то дорогое? Мне ничего не нужно!– испугалась она.
– Ничего дорогого,– я отрицательно помотала головой.– Просто хочу, чтобы пока меня нет, ты ни о чем не беспокоилась.
На ее глазах снова заблестели слезы.
– Не плачь,– умоляюще попросила ее я.– Ты же умная женщина. Это наш выход. Ничего со мной не случится.
Она согласно кивнула, но шмыгать носом не перестала.
Подбросив в печурку еще обломков досок, я стала собираться. Нацепила под свою худую куртку еще свитер. На улице становилось все холоднее с каждым днем. Покупать новую гражданскую одежду пока не имело смысла. Вернусь я уже весной, тогда и справлю обновки.
Выйдя на крыльцо, поежилась. Было зябко. Морозец был небольшим, но пронизывающий ветерок так и норовил забраться под одежду и пощекотать кожу своими цепкими пальчиками. Я быстро добежала до соседа и расплатилась за дрова с ним полностью. Самого его уже не было, уехал с ночи в лес. Так что оплату отдала его жене, неулыбчивой замученной женщине. Она с самого утра стирала, в доме было душно и стоял кислый запах мыла. Вышла на улицу и вдохнула полную грудь чистого воздуха. Затем бодро зашагала в сторону центра города. Весь путь занял около двадцати минут. Торговая площадь уже бурлила. Зазывали торговцы, сновали уличные мальчишки в надежде заработать или украсть. Домохозяйки и кухарки передвигались от прилавка к прилавку, выискивая то, что было нужно.
Решив начать с самого дорогого, я направилась в мясные ряды. Тут я была совсем нечастым гостем. Мясо это роскошь. Пройдя все насквозь, приценивалась и приглядывалась. Но так ничего и не выбрала. Ноги вынесли к тому трактиру, в котором я позавчера мыла посуду. И только увидев вывеску, я поняла, как озябла. Пальцы в карманах отказывались разгибаться. Решительно поднялась по ступенькам, толкнула дверь.
– О, хорошая работница! Дорогу на кухню помнишь?– обрадовался мне, как родной, хозяин за стойкой.
– Нее-эт,– растянула я обветренные губы в улыбке.– Сегодня я работать не смогу. Уезжаю завтра. Собираюсь в дорогу.
– Эх, жалко! Фаина тебя хвалила. Чаю горячего?
– Было бы неплохо,– вновь улыбнулась я.
Он махнул мне рукой на ближайший стол, куда я тут же втиснулась. А сам открыл дверь кухни и зычно крикнул:
– Фая! Тут твоя работяга заглянула! Чаю ей принесите!– посчитав свою миссию исполненной, он вновь вернулся на свое место.
Из вкусно пахнущего царства показалось удивленное лицо главной поварихи. Углядев меня, она всплеснула руками и вновь скрылась. А мне стало неловко. Я тут проработала всего лишь день! За что такое хорошее отношение? Это странно.
Но полная женщина уже спешила в мою сторону, вырывая из плена размышлений:
– Мариша! Куда ты пропала? Мы тебя ждали, ждали!– на стол тут же встал пузатенький чайник. Из блестящего носика поднимался пар. Рядом на блюдце лежали два куска пирога: один с рыбой, второй с ягодой. Оба совсем не крошечных размеров.
– Спасибо, тетя Фаина. Но мне бы просто чаю, погреться,– запротестовала я.
– Ишь, чего удумала!– притворно рассердилась она.– Ешь, доходяга! Кости так и гремят. Жуй, говорю!
Ее тон, хоть и был сердитым, но не обижал. Даже наоборот. Хотелось улыбаться. Поэтому я послушно начала есть.
– Почему не пришла вчера? Проблемы какие-то?– обеспокоенно спросила повариха.
– Нет,– запротестовала я.– Все хорошо. Просто дела были неотложные.
– Работу постоянную нашла?– продолжала она расспросы.– Сказала бы, мы бы тебя взяли. Ты хорошо работаешь.
– Нашла,– согласно кивнула я. И почему-то призналась,– Уезжаю я. В Стражу поступила служить.
– Как?– ахнула добрая женщина, приложив ладони к щекам.– Девочка моя, зачем тебе туда?
И я тут же пожалела о том, что сказала.
– Ладно,– вздохнула она тут же.– Не хочешь, не говори. По тебе видно, что ты непростая девушка. Да и не мое это дело. Ты только осторожнее с этими головорезами. Может тебе помощь какая нужна?– помолчав секунду, добавила она.
Вначале я хотела отказаться, а потом мне пришла в голову мысль. Кто может знать об этом рынке и продуктах на нем, как не повариха?
– Тетя Фаина, мне мяса нужно купить. И других продуктов. А где – я не знаю.
– Зачем тебе мясо? Если уезжаешь?
– У меня дома тетка остается. Старенькая. Чтоб ей по рынку не ходить, хочу купить ей в запас,– пояснила я.
– А. Это дело,– согласно закивала Фаина.– Хорошая ты девочка, заботишься. А проблему мы твою враз решим! Я тут всех знаю. Ты доедай, а я сейчас соберусь. Сама с тобой схожу!
Она резво поднялась и отошла к хозяину трактира. О чем-то пошептавшись с ним, женщина убежала обратно в кухню. И через пять минут вернулась уже одетая в добротное пальто на меху. Хозяин неодобрительно глядел на меня. Конечно, отрываю его работников от дел! Но что поделать, я просто спросила совета. А меня вызвались сопровождать. Я честно расплатилась за угощение, и мы вышли.
Повариха тут же засеменила в противоположный конец мясного ряда. А я заторопилась за ней. Мне казалось, что куртка натянулась на моем животе. Сытный завтрак, а потом еще и плотный перекус в трактире превратили меня в объевшуюся гусыню. Но я пошевеливалась. У Фаины времени немного, поэтому мне нужно успеть обойти с ней как можно больше продавцов.
– Здравствуй, дорогой!– она уже вовсю общалась с каким-то торговцем.– Как жизнь, как здоровье?
– Фая! Здравствуй! Какая сила вытащила тебя из твоей кухни? Неужто мясо плохое я прислал?– разволновался усатый дядька за прилавком.
– Нет, дорогой, что ты!– улыбающаяся повариха.– Мясо прекрасное. Но мне надо еще такого же. Вот для моей девочки,– она похлопала подошедшую меня по спине.
– Это мы вмиг сделаем!– тоже разулыбался мужчина.– Выбирайте!
– Мариш, тебе какого мяса надо?– вполголоса спросила меня тетя Фаина.– Свинина дороже и жирнее, говядина дешевле и суше. Внутренности еще дешевле. Ты ж говорила, тетя болеет, тогда ей лучше говядины, наверное.
– Я не знаю,– я растерялась от такого напора и скорости. Святой Амадей, мне в драке проще, чем тут!– Мне надо, чтоб на всю зиму хватило.
– Понятно,– бормотнула женщина и взяла все в свои руки.– Дай нам, пожалуйста, десять килограмм говядины и семь килограмм свинины. Только нестарых животных!
– Конечно,– возмутился торговец.– Как можно, Фаина!
– Смотри,– женщина повернулась ко мне.– Семнадцать килограмм мяса это довольно много. Для одной пожилой женщины точно хватит, даже если она будет кушать его два раза в день. Но она же не одним мясом будет питаться? Я отрицательно помотала головой.
– Вот,– продолжила она.– Тогда ты сейчас расплачивайся и пойдем дальше. Ахим, отправь, пожалуйста, это мясо по адресу…– она повернулась ко мне с немым вопросом.
– Большой Косой переулок, дом одиннадцать,– тут же сообразила я.
– Большой Косой переулок, одиннадцать,– уже громче для продавца повторила Фаина.
– Хорошо, конечно. Со скидкой для тебя будет две серебрушки и шестьдесят три медянки,– ответил мужчина.
Я подала ему три серебряных монеты, и он бодро отсчитал мне сдачу. Потом они попрощались с поварихой, заверив друг друга в своем бесконечном уважении, и мы отправились дальше.
– Твоя тетя, она любит еду попроще или любит готовить?– расспрашивала меня моя сопровождающая.
