скачать книгу бесплатно
(Экскурсовод палец к губам)
Тут надобно, чтоб под (тс-с) сурдинку,
Свободомыслие долой!
Да прогибать пониже спинку,
(показывает рукой вверх)
Тогда – при чине с головой!
Монументальны сии лица,
Порок людской как был, так есть.
Уж век другой (растопыривает пальцы) капиталисты!
Но совесть та же, та же честь.
Но хватит здесь нравоучений,
К другим объектам перейдем (указкой проводит по залу)
Здесь люди новых поколений,
Что нам несут в наш общий дом?
Выходит Гоголь. Все замирают. Проходит вокруг стола. Верх стола сделан из прямоугольного картона. Гоголь заламывает все четыре угла, делая стол круглым.
ГОГОЛЬ:
– Они играли в «дурака» за круглым столом,
А кто остался в «дураках», о том сожженный том. (Фигуры оживают, медленно начинают двигаться и шуметь —гул по нарастающей, затем уже понятны слова)
Экскурсовод в ужасе отступает:
– Смотрите, оживают, эка страсть.
Вот это сила слова, вот так власть! (Массовка и экскурсовод убегают)
Гоголь уносит табличку с надписью «Музей восковых фигур». Гоголь всегда ходит с достоинством, медленно, почти в стиле «статуи», для героев комедии он невидим.
Постепенно нарастает шум-говор. Музыка. Играют в карты за круглым столом: Городничий, Ляпкин-Тяпкин, Хлопов Лука Лукич, Земляника. Более никого на сцене нет. Танец картежников вокруг стола с невидимыми картами. Городничий бросает карты на стол и резко встает.
Городничий:
– Повеселились. Хватит. Делу – время.
Пришел черед, по коням, ногу в стремя!
Я вас сюда призвал за тем,
Вернее кто! – нет больше тем.
(Руками подзывает всех к себе. Говорит шепотом, к нему все наклоняются):
– К нам едет Ревизор…
Затем говорит очень резко и громко, слушавшие его отскакивают или вздрагивают от неожиданности, кто-то на время оглушен. Можно оставить на столе колоду карт. От неожиданности у кого-нибудь колода карт подлетает вверх. Слегка подбросить вверх, Хлопов вместе с Земляникой пусть их подбирают, ползают по полу.
– К нам едет Ревизор!!!!!
Ляпкин-Тяпкин (басом):
– Ой, кто такой, вот будет ор,
Начнутся тут дела, всем будет лихо!
Хлопов Лука Лукич, (труслив) заикаясь от испуга:
– Хва-хва-хва-хватит… тихо. (тс-с)
Ляпкин-Тяпкин (судья, размашист, этакий русский медведь):
– Три книги прочитал я, стал судить о мире,
Я вольнодумцем стал, моя душа в эфире.
(Делает пассы, как экстрасенс, достает антенну, крутит себя за ухо, настраивая себя, как приемник. Поймал. Палец вверх.) Все замерли, ждут. Вдруг, в стиле «рапид», появляется «бог» с венцом над головой и огромным красным знаком на груди из светоотражательной ткани «Z».Он находится или чуть выше в глубине задника или сбоку. Свет на него. Все начинают уменьшаться на глазах: «Танец маленьких человечков», как мячики, в присядку, затем на коленях и как собаки. «Бог» манипулирует ими сенсорно руками. Когда «Бог» уходит, все за ним «по-собачьи» и замерли. Акцент на Ляпкина-Тяпкина, который, очнувшись, поправляет антенну.
Городничий крестится со словами:
– Пригрезится же чертовщина,
Столь неприятная картина.
(После все, кроме судьи, находятся в состоянии невроза и суетливости.)
Ляпкин-Тяпкин:
– Все ясно мне: к нам Ревизор! (Сюрпрайз! К нам Ревизор! Можно произносить: «ревий-зоре». )
Все хором:
– Ах, что за вздор, ах, что за вздор.
Судья резко их обрывает, подаваясь вперед:
– Теперь уж поздно пить «боржоми»,
уж едет он, а может, в доме.
(Открывает шкаф. Там, на вешалке висит мим и фукает от пыли. Шкаф можно изобразить из двух человек-двухстворчатый.)
– Сокрылся, слушает в шкафу.
Все примечает: «Здесь фу-фу». (Дверь шкафа закрывает.)
Городничий крестится:
– О, господи, какой позор!
Ужель к нам едет Ревизор.
Так что же делать? Все – для галки,
Нельзя же показаться жалким.
(Хватает веник и начинает гонять пыль. Можно муку. Все ему поддакивают.) (На сцену постелить плотный материал, затем незаметно убрать, чтобы не упасть, и на нем «пылить». )
– Побольше пыль пустить в глаза.
Обрамить все под кружева.
(Быстро достает кружева и заворачивает себе ими голову или другому. Можно изобразить руками.)
Земляника – попечитель богоугодных заведений, больниц. Он суетлив и толст). Утирает пот носовым платком с красным крестом.
– Что делать мне? Одни больные
Лежат в больницах, все худые. (Манипулирует платком: вытягивает его в шнурок, то взмах, то утирает им слезы).
– Так худо им, врачей ведь нету.
Уж лучше нету того свету.
Городничий строго:
– Лекарства?
Земляника, всхлипывая:
– Тоже его нету?
Городничий:
– Так чем же лечите?
Земляника:
– Советом.
Мы голодание пропишем,
Кто безнадежен (руки крестом на груди, после, как трепещущие крылья)
Не услышит.
По Иванову обливаем,
Правда, от холода икают.
Уриной лечим мы от почек…
Ляпкин-Тяпкин, судья громко и возмущенно вместе:
– Им ведь и это слишком очень.
Городничий Землянике:
– Вы там хотя бы для приличия
Белье смените, проверь лично. (Городничий забирает платок и стелит на стол).
Земляника отдает честь:
– Перевернем другою стороною,
Все будет четко под моим контролем. (Переворачивает платок)
Городничий, вспоминая, нюхает воздух:
– Да, вспомнил запах водки медицинской
От вашего помощника Разитского. (Городничий подходит нос к носу к Землянике. Тот прикрывается до глаз платком. Городничий отодвигает его.)
Земляника:
– Так… Это у него с рождения,
Как мамка уронила, это веянье
Исходит из прекрасных его уст.
Лука-Лукич-попечитель учебных заведений:
– Вы чесноком натрите ему ус,
