скачать книгу бесплатно
– Кажется, он собирается уйти в запой.
– Лёва – в запой? – не поверила Маргарита Ивановна. – Он же практически не пьет.
– Он не пил, потому что боялся жены. А сейчас у него нет никаких сдерживающих факторов. Ма, а ты чего принарядилась?
– Ну а что мне, в байковом халате по дому бегать? – сразу же взвилась Маргарита Ивановна. – А если кто-нибудь зайдет?
Анжела не стала напоминать о том, что не далее как вчера мама как раз и бегала по дому в байковом халате. Может быть, она кого-то ждет? Подозрительная дочь скинула босоножки и сходила в кухню попить воды. Нет, не похоже. Холодильник пуст, а тот набор продуктов, который она только что принесла из магазина, вряд ли удовлетворит даже самого непритязательного гостя. Маргарита Ивановна в целях оздоровления организма уже неделю сидела на диете, пила зеленый чай и грызла сельдерей. Сама Анжела дома не обедала, а на ужин предпочитала кефир и яблоки. Какому гостю такое понравится?
– Мам, все, я уехала. А ты можешь позвонить Кате и пожалеть ее. А то от меня она жалости не дождалась.
– Лёва, в конце концов, должен был сломать вашу дружбу, – заявила Маргарита Ивановна, стиснув руки. – Ты с самого начала к нему неровно дышала и вот теперь отправляешься утешать… Тебе не кажется это компрометирующим?
– Нет, не кажется, – покачала головой Анжела. – Катерина изводила Лёву с самого медового месяца. Мне всегда его было жалко.
– Ой, так это что же получается? – неожиданно спохватилась Маргарита Ивановна. – Из-за их разрыва ваш отпуск теперь отменяется?
– Не знаю, не знаю, – пробормотала Анжела. – Об отпуске я пока не думала. Если бы я Катьку сразу об отпуске спросила, она бы еще пуще разошлась. Она делала вид, что потрясена и рыдает, хотя на самом деле обдумывала ситуацию – мозги у нее вращались, как белье в стиральной машине.
– Ах, ну конечно, вы теперь никуда не поедете, – огорченно сказала Маргарита Ивановна. – А я так надеялась, что ты повидаешь новые места.
– Мам, мы же в Болгарию собирались – загорать и купаться. И уже не в первый раз. Какие новые места?
– Впрочем, может быть, оно и к лучшему, – не слушая ее, задумчиво изрекла та. – Вы втроем проводили вместе слишком много времени. И отдыхать ездили всегда втроем. Из-за этого могли возникнуть сплетни… Определенного толка.
– Определенного толка! – закатила глаза Анжела. – Ты же прекрасно знаешь, что мы чисты и невинны. И у нас нет любви втроем.
– Боже мой, я о таком даже и не думала, – ужаснулась Маргарита Ивановна. – Я имела в виду роман между тобой и Лёвой. В конце концов, ты лучшая подруга его жены. Одинокая к тому же.
– Ну, я не всегда одинокая, согласись. Эпизодически мужчины в моей жизни все же возникают.
– Эти твои эпизоды! – простонала Маргарита Ивановна, приложив руку ко лбу, будто у нее от одной мысли об увлечениях дочери начиналась горячка. – И почему тебе так не везет? Посмотри, какая ты у меня симпатичная – и фигурка у тебя замечательная, и мордашка миленькая, а глаза какие! Как у этого изверга, твоего папаши. Этими глазами он меня и сразил, чтоб ему пусто было.
Анжела не разделяла восторгов матери по поводу своей внешности. Да, пожалуй, ее можно назвать миленькой, но не более того. Ну, разве что действительно глаза… Глаза были большими, карими, в темных ресницах. Ресницы даже подкрашивать не приходилось, до того они были густыми и пушистыми.
Но ей действительно не везло. Притом, что была она вполне себе благополучная, неглупая, образованная. Однако с личной жизнью не ладилось решительно. Нет, мужчины время от времени появлялись, и некоторые даже оказывались приличными кадрами, которых не стыдно показать подругам. Беда в том, что их запал, внушающий поначалу реальную надежду, вскоре исчезал, а затем исчезали и они, как корабли в тумане, оставив после себя… «А ничего не оставив», – зло говорила сама себе Анжела. Разбитые мечты, несбывшиеся надежды. Кому это интересно? Да никому! Всем нужен хеппи-энд. И он обязательно будет! Но как, как? Где? С кем? Познакомиться, начать отношения. Влюбиться, наконец. Желательно обоюдно, но если сначала ее полюбят и оценят по достоинству, она тоже не против. Она даже готова полюбить в ответ. Как говорится, за доброту и ласку. Практически как дворняжка…
* * *
Лёва долго не подавал признаков жизни, а когда все же открыл дверь, взволнованная Анжела не сдержалась и ухмыльнулась.
– Образец новоиспеченного холостяка! – воскликнула она. – Полосатые трусы, носки и водка.
Лёва действительно был в длинных боксерских трусах в нежную розово-голубую полоску, в черных носках и с початой бутылкой «беленькой» в левой руке. В правой он держал стакан – тоже холостяцкий, дешевый, из магазина «все по десять рублей». Лёва был среднего роста, что всегда доставляло массу неудобств рослой Катерине, которая обожала носить каблуки. По этому поводу она тоже ворчала на мужа. «Рост мужчины не имеет значения, если растет его капитал, – уверял Лёва. – Можешь стоять рядом со мной с гордо поднятой головой». На что Катерина возражала: «И чем мне гордиться? Твоей дурацкой машиной размером с вагонетку? Тоже мне, Том Круз!»
На Тома Круза Лёва был совершенно не похож. Светловолосый, с волнистой челкой и широким простодушным лицом, он казался добряком. Привлекательным его делали врожденные вкус и обаяние.
– Долго же ты ехала, – проворчал он. – Можешь не разуваться, пол я не мыл. И вообще ничего полезного не делал. Проходи на кухню. В квартире мебели нет, один только шкаф.
В комнате, кроме гигантского встроенного шкафа, действительно ничего не было, даже штор на окнах, и солнце нагрело янтарный паркет так, что над ним дрожал воздух.
– И давно ты сбежал из дома? – поинтересовалась Анжела, представив, как Лёва спит на газетке возле батареи.
– Вчера. – Хозяин только что отремонтированной квартиры бодро прошлепал на кухню и водрузил бутылку на кухонный стол. – Дать тебе стакан?
– Нет, спасибо, я днем не пью. А уж тем более в жару. Хм. Как же это Катька мне еще вчера не позвонила? Дотерпела до сегодня, надо же.
– Она думала, что я вернусь, – с оттенком гордости заявил Лёва. Вероятно, он гордился своей твердостью, тем, что выдержал характер. – Думала, я поброжу по улицам, а потом стану скрестись в дверь и проситься в супружескую постель. Как обычно.
– Как обычно? Выходит, у вас не в первый раз ссоры? – спросила Анжела, нахмурившись. – Я, конечно, слышала, как вы пикируетесь, но никогда не думала, что дело доходит до разборок по-крупному.
– Ну, раньше я никогда не проявлял явных признаков непослушания. Налить тебе чаю? Раз уж ты водки не хочешь…
– Налей, – согласилась Анжела и, подперев щеку кулаком, стала наблюдать за тем, как Лёва хозяйничает на кухне.
Несмотря на то, что он собирался напиться и даже уже начал процесс, было не похоже, что алкоголь на него хоть сколько-нибудь действует. Двигался он уверенно, и руки у него не дрожали.
– Лёв, так что же все-таки случилось?
– Да ничего нового. Я пришел домой на час позже, чем обычно. Объяснил, что меня партнер попросил срочно просмотреть бумаги. И тут началось! Катерина закусила удила. Во-первых, досталось партнеру, который якобы только и делает, что на мне ездит, пользуясь тем, что я глупый и добрый. Ну и, конечно, мне. Потому что я глупый и добрый. И представляешь, мне как раз в этот момент позвонила моя приятельница Марина Тишкина. Мы с ней вместе в школе учились. Ну, перезваниваемся иногда, кофе вместе пьем, о жизни разговариваем. Ничего криминального, поверь мне.
Она звонит, а я беру и сбрасываю звонок. Понимаю, что если Катерина узнает, что я общаюсь с женщинами – с любыми! – она со своей корсиканской ревностью просто раздерет меня на куски.
– И Марину Тишкину тоже раздерет, – пробормотала Анжела.
– И знаешь, мне вдруг стало так противно, – признался Лёва и сморщил нос. – Так гадко. И так обидно за себя! Что я, в конце концов, неразумное дитя, которое в жизни совершает одни ошибки и не заслуживает ничего, кроме жесткого контроля? За время нашего брака Катерине удалось превратить меня в дрожащую тварь – постоянно отчитывающуюся, озирающуюся на свои поступки, размышляющую о том, как бы угодить жене… За что мне это?!
Лёва бухнул на стол кружку с кипятком. Вслед за ней появилась разноцветная картонная пачка, набитая чайными пакетиками.
– Ты действительно такого не заслужил, – горячо подтвердила Анжела. – Я и Катьке то же самое сказала. Я с самого начала была на твоей стороне. Мне не нравилось, как она тебя изводит.
– Эх, Анжелка, и почему ТЫ не влюбилась в меня? Женила бы на себе, и мы были бы счастливы, как два голубя.
– Не надо себя обманывать, – дернула плечом та. – Я бы никогда тебя не окрутила. Тебе нравятся совсем другие женщины.
– Какие это – другие?
– Крупные, заметные, уверенные в себе, самостоятельные…
– Уже не нравятся, – с отвращением сказал Лёва. – Я сыт крупными и уверенными по горло.
– Катерина заявила, что ты ушел от нее к другой, – неожиданно вспомнила Анжела.
– Фигня. Ты же видишь, я ни к кому не ушел. Но специально все устроил, чтобы она так решила.
– Кажется, она следила за тобой. Еще до вашего скандала. И видела тебя с какой-то невысокой полненькой дамой.
– Это и была Марина Тишкина. Конечно, она не топ-модель, но, чтобы раздразнить Катерину, необязательно отличаться красотой и прелестью.
– Но ты ушел не из-за Марины?
– Конечно, нет! У Марины отличный муж, дети. Я же говорю – мы с ней просто приятели.
– И что теперь будет? Ты поселишься здесь один?
– Не знаю. Во-первых, мне нужно все осмыслить. Подумать о том, как жить дальше. А для этого я собираюсь на некоторое время свалить отсюда. Поедешь со мной в Болгарию? Исключительно как друг? У нас же билеты есть и номера в гостинице забронированы. Я буду наслаждаться жизнью в двухместном «люксе» один. Катерина пусть в Москве жарится. Отпуск я оплатил, так что вряд ли она отправится следом и нападет на нас с тобой в аэропорту.
– Ты предлагаешь поехать нам вдвоем?! – вскинула брови Анжела.
– А что такого? Со мной ты в полной безопасности. Уверяю тебя, я сейчас не склонен резвиться, как жеребец на выпасе. Меня устроят философские размышления на берегу моря, в тени раскидистых деревьев… Наверное. А ты будешь отдыхать как хочешь. Только завтракать и ужинать будем ходить вместе. Я ненавижу сидеть один за столиком: чувствую себя потерянным и забытым. Как лирический герой известной романтической песни. Кроме того, когда я один, мне начинают строить глазки женщины, а я этого не хочу. Просто не вынесу сейчас флирта. Так что ты нужна мне в качестве ширмы, которая будет защищать меня от настойчивых дам. Ну, что? Поедешь?
– Да Катя меня убьет! – воскликнула Анжела, опуская чайный пакетик в кипяток.
– Ничего подобного, – ухмыльнулся Лёва. – Она даже обрадуется. Потому что будет рассматривать тебя как шпионку в стане врага. Пообещай ей, что расскажешь обо мне все, что удастся выведать. Вот увидишь, она сама уложит для тебя чемодан.
– Похоже, ты уверен в том, что Катерина жаждет тебя вернуть.
– Она жаждет, безусловно. И не потому, что любит. А потому, что не может позволить мне ускользнуть. Вот если бы она сама меня бросила – тогда дело другое.
– Ты очень примитивно смотришь на вещи.
– Так отношения между мужем и женой вообще примитивны, если по большому счету. Прекрасные нюансы возникают лишь тогда, когда в семье равноправие. А если один охвачен первобытной жаждой повелевать… Самоутверждаться за мой счет!
Возразить Анжеле было нечего. И подумать только: все это устроила ее лучшая подруга! Поделать с Катериной ничего было нельзя. Она, словно слепая, упорно двигалась к краю пропасти. Найдется ли вообще для нее подходящий мужчина? Которого она не станет третировать или который будет только рад женскому диктату?
* * *
Возвратившись домой, Анжела открыла дверь своим ключом и сразу услышала смех. «У мамы все-таки гости», – подумала она. Это хорошо. Это очень хорошо, просто замечательно! Анжелу огорчало, что в последнее время мама растеряла всех подруг и целиком сосредоточилась на ее жизни. Это было и утомительно, и обидно, и… несправедливо! Маргарита Ивановна твердила, что своей неустанной заботой о дочери заслужила ее доверие, а посему желала знать о ней все, до последней точки. Начиная с работы и заканчивая нюансами личной жизни. А если Анжела вдруг пыталась что-нибудь утаить, даже мелочь какую-нибудь, мать вела себя как Катька, подозревающая Лёву во всех смертных грехах.
– Мам! – позвала Анжела, осторожно приблизившись к двери в маленькую комнату. Дверь была неплотно прикрыта.
Послышалась возня, шуршание, звук отодвигаемого стула, и Маргарита Ивановна возникла на пороге с фальшивой улыбкой на губах.
– Ты так быстро вернулась! – воскликнула она. – А я думала, тебе потребуется гораздо больше времени, чтобы утешить Лёву.
– Что значит – утешить? – наморщила лоб Анжела. – Надеюсь, ты не вкладываешь в это «утешить» нехороший смысл? Кстати, у тебя гости?
– С чего ты взяла? – У Маргариты Ивановны порозовели щеки.
– Но я же слышала, что ты с кем-то разговаривала.
– А-а, это… Это компьютер.
– Я думала, ты играешь в шарики, – удивилась Анжела. – Ты же ничего не понимаешь в компьютерах!
– Сын тети Наташи приходил и установил мне «Скайп».
– Серьезно? И давно?
– Месяц назад.
– Мам, ты меня пугаешь, – пробормотала Анжела.
Она снова подумала о том, что в последнее время поведение матери заметно изменилось. Она стала менее настойчиво расспрашивать Анжелу о делах и часто мечтала у окна. И еще она стала делать маникюр. Хотя всегда ненавидела ухаживать за руками, считая, что женщина, которая по-настоящему занимается домом, не может сохранить ручки безупречными. И ни резиновые перчатки, ни дорогие кремы здесь не помогут. Да, пожалуй, Анжеле стоило еще раньше насторожиться.
– И чем же я тебя так испугала? – с вызовом спросила Маргарита Ивановна.
– Может, ты знакомишься с мужчинами через Интернет, – ответила Анжела мрачным тоном. – Ты даже не представляешь себе, как это опасно.
– Даю тебе слово, что я ни с кем не знакомлюсь, – торжественно заявила Маргарита Ивановна. Глаза у нее были веселыми и честными. – Я общаюсь исключительно со старыми друзьями.
– С какими старыми друзьями?
– Ты их не знаешь. И вообще… У женщины моих лет тоже могут быть секреты.
– У тебя сейчас самый опасный возраст, – возразила Анжела, бросив сумочку под вешалку и направляясь в комнату. – Ты хуже подростка. Потому что тебе кажется, что если уж случится любовь, то в последний раз. И тогда ты вполне можешь совершить безрассудный поступок.
– Что в твоем понимании является безрассудным поступком? – звенящим голосом спросила Маргарита Ивановна, по пятам следуя за дочерью.
Было ясно, что разговор ее волнует.
– Ты можешь выйти замуж.
– Ну и что? Ты уже взрослая, и мое замужество тебе ничем не грозит.
– Мам, ты что, серьезно? – Анжела развернулась к матери лицом и вытаращила глаза.
Маргарита Ивановна звонко рассмеялась:
– Да ну тебя! Ты всегда все принимаешь слишком близко к сердцу. Лучше скажи, что у тебя с Лёвой?
– У меня с Лёвой абсолютно ничего, – огрызнулась Анжела. – Ты постоянно намекаешь на то, что между нами что-то есть! Это просто нечестно с твоей стороны. Не понимаю, почему ты мне не веришь.
Маргарита Ивановна предпочла пропустить гневную тираду дочери мимо ушей.
– А как обстоят дела с отпуском? – спросила она. – Ты совсем не отдыхаешь. Сутками сидишь перед монитором и щелкаешь «мышью». У тебя от одного этого щелканья может случиться синдром хронической усталости. Учти – валерьянка здесь не поможет! Кстати, я ее спрятала, потому что кот разгрыз пробку и чуть не отравился таблетками.
Упомянутый кот лежал возле дивана на спине, бесстыдно расставив задние лапы и откинув хвост. Приоткрытые глаза стеклянно блестели, и вообще он выглядел дохлым.
– Разве это кот? – возмутилась Анжела, пошевелив домашнего любимца ногой. – Это какой-то муляж кота. Или чучело! Нормальные коты бегают по дому, шкодят, прыгают по шкафам и выпрашивают колбасу. А наш постоянно спит, как будто у него кошачья кома.
Она наклонилась и подергала Тихона за усы. Обнажился желтый клык, и кот длинно, скрипуче мяукнул, впрочем, не изменив позы.
– Ну что ты мучаешь животное? – привычно одернула ее Маргарита Ивановна.
– Лёва собирается в Болгарию и просит, чтобы я поехала с ним, – брякнула Анжела. – Поддержать по-дружески. И если ты опять что-то такое подумала…
– А я ничего не подумала, – закудахтала Маргарита Ивановна, схватив подвернувшуюся под руку салфетку и принимаясь смахивать пыль с полированных поверхностей. – У тебя есть полное право использовать свой отпуск. Действительно, их проблемы – это их проблемы. Пусть они сходятся, расходятся и вообще делают что хотят. Ты должна быть сама по себе. У тебя есть билет на самолет? Есть. Номер в гостинице забронирован? Забронирован. Вот и поезжай, наслаждайся жизнью. Но только с одним условием. Твой компьютер останется дома, поняла? Это мое материнское слово. Если захочется помалевать, купишь себе альбом и цветные карандаши.
