скачать книгу бесплатно
Выбор
Анатолий Игоревич Куликов
Повесть об офицерской службе, любви и дружбе. О том, как бывает иногда трудно выбрать правильное решение, от которого могут зависеть жизни людей, а разлука может быть долгой.
Повесть об офицерской службе, любви. О том, как бывает иногда трудно выбрать правильное решение, от которого могут зависеть жизни людей, а разлука может быть долгой.
"Кто битым был, тот большего добьется. Пуд соли съевший, выше ценит мед. Кто слезы лил, тот искренней смеется. Кто умирал, тот ценит, что живет".
Омар Хайям. Персидский поэт, философ. 12 век.
Валентин стоял у окна и смотрел на людей, толпившихся на перроне Белорусского вокзала. После прошедшего дождя яркое июльское солнце приятно отражалось от мокрого асфальта и вагонов стоящего на соседней платформе поезда. В середине июля установилась несвойственная для Москвы жара, а дождей не было более недели. Прошедший ливень принес свежесть, прибив городскую и вокзальную пыль.
На перроне звучала музыка, Олег Газманов пел о янтарном Балтийском береге. Строгая проводница внимательно проверяла документы у пассажиров, провожающие и отъезжающие с шумом заносили вещи в вагон и укладывали их в занимаемых купе. Вагон быстро заполнялся людьми. Слышались последние перед разлукой взаимные наставления и пожелания, обещания чаще звонить, общаться через интернет.
– До отправления скорого поезда номер двадцать девять Москва – Калининград осталось пять минут, – Донеслось из динамиков, – Провожающих просим выйти из вагонов.
– Провожающие выходим из вагона, – Продублировала объявление вторая проводница выглянув из служебного купе, – Побыстрее, пожалуйста.
В вагоне усилилась суматоха, послышались прощальные поцелуи, последние заверения в скорой встрече и приглашения "приехать к нам".
Провожающие постепенно выходили из вагона и, встав перед окнами махали руками.
– Есть еще провожающие? – Заглядывая в каждое купе, допытывалась проводница, – До отправления осталась одна минута.
Наступила кратковременная тишина, и поезд мягко тронулся. Провожающие еще более усиленно замахали руками, стараясь жестами показать как им дороги те, кого они провожают.
"Ну что же, опять сделан выбор, – Подумал Валентин, смотря на уплывающий перрон и оставшихся на нем людей, – Вперед, Старина, будем жить!"
Он задумчиво смотрел на знакомые очертания проплываемых мимо зданий, на улицы уже ставшей ему родной Москвы.
В его памяти пронеслись моменты тридцатилетней давности, когда он семнадцатилетним юношей уехал из родного города, сделав первый в жизни выбор.
1
– Конверты взял? – Спросила мама, – А то вон отец сбегает в "Союзпечать". Как приедешь, сразу напиши, а если получится, то дай телеграмму. Много не надо, хоть два слова, мол, все в порядке. Тогда мы с отцом будем спокойны.
Отец стоял молча, но было видно, что он переживает и беспокоится не меньше мамы. Он похлопал Валентина по плечу, взял чемодан и кивнул в сторону вагона:
– Пошли, занесем вещи. Хорошо хоть плацкарт взял, а то пришлось бы тебе до Ленинграда в общем вагоне трястись.
Летом всегда были проблемы куда-либо уехать. Валентин за неделю до отъезда отстоял часов шесть в кассе железнодорожного вокзала, чтобы взять билет на Ленинградский поезд. Кассир долго куда-то звонила, ждала подтверждения, кричала в трубку, требуя места и на очередь, что она не виновата, а это связь такая. Валентину достался билет в середине вагона на верхней боковой полке.
"Отосплюсь пока еду – Подумал Валентин, забирая протянутый кассиром билет и сдачу, – Да и на пепси-колу хватит".
В то время стеклянные бутылочки пепси-колы только появились в продаже в советских магазинах.
– Пиши после каждого экзамена, давай знать, как сдаешь, – Проговорил отец, – Когда пройдет экзаменационная комиссия, отправь телеграмму, поступил или нет.
Валентин молча кивнул отцу, они давно понимали друг друга и без слов.
– Не забудь, я пирожки сверху положила, внизу курица жаренная, мясо, огурчики, яички в крутую, соль в баночке из-под крема, – Говорила мама, поставив на полку сетку с продуктами, – Ничего не выбрасывай, приедешь, никто кормить не будет, а там с ребятами все навернете.
– Хорошо, все наверну с ребятами, – Ответил Валентин, – Как только приеду и познакомлюсь.
– Никуда из вагона не выходи, – Продолжала мама, – Ни в какой вагон-ресторан, на остановках тоже никуда не ходи, а то отстанешь еще.
– Да что ты его как маленького инструктируешь, – Проворчал отец, – Он уже взрослый и самостоятельный человек.
– Да, уж конечно взрослый, куда там.
– Мам, да все будет в порядке, – Успокаивал ее Валентин, хоть и сам конечно был взволнован, как предстоящими вступительными экзаменами, так и первой разлукой с родителями, – Никуда я не денусь. Как устроюсь сразу дам телеграмму. Все, как договорились. Да и Сережа там, поможет.
Сергей Федоров был его другом детства. Он был старше Валентина на год и переходил на второй курс. Да и родители давно были знакомы, дружили семьями. Вчера мама Сергея, тетя Маша, положила в чемодан Валентина два вяленных рыбца и палочку сырокопченой колбасы.
– Передай Сережке, он любит, – Попросила она, – Довезешь?
– Если по дороге не съем, – Пошутил тогда Валентин, – Конечно, довезу и передам.
Отец Сергея, дядя Вася, крепко пожал Валентину руку и пожелал ему успехов:
– Не переживай, поступишь, ты парень настырный. Удачи тебе. Пиши родителям только чаще, и Сергею это передай.
Плацкартный вагон, в который взял билет Валентин, быстро и шумно заполнялся людьми. Почти все купе и боковые места были уже заняты.
– Ну что, будем прощаться? – Спросил отец, – Осталось меньше пяти минут.
И как будто его услышала проводница:
– Провожающие выходим из вагона, побыстрее выходим, поезд скоро отправляется.
У мамы на глазах стояли слезы.
– Ну не надо, мам, все будет хорошо, – Успокаивал ее Валентин, – Я напишу, как устроюсь, а завтра дам телеграмму. Договорились?
Она обняла его и поцеловала.
– Пиши, буду ждать.
Отец крепко обнял Валентина, взял за плечи и посмотрел в глаза:
– Ну, давай, удачи, надеюсь все, что ты задумал – получится, – Сказал он, – Ты выбрал – тебе жить. Не забывай нас с мамой, пиши.
У Валентина защемило что-то в груди, и он почувствовал, что готов расплакаться. Валентин еще раз поцеловал родителей и отвернулся к окну.
– Ладно, идите уже, – Пробормотал он, – А то со мной уедете.
Родители молча стояли у окна. Поезд сильно дернулся, свалив в соседнем купе с полки чемодан и медленно тронулся. Родители остались на отходящем в прошлое перроне, помахивая на прощание.
"А Лена так и не пришла, – С тоской подумал Валентин, – Ну что же, выбор сделан. Значит так надо".
Это был первый выбор, который определил ему жизненный путь.
Валентин смотрел на родной город из окна поезда. Моросил мелкий июльский дождик, придавая серость окружающему, к тому же портящий и без того не самое лучшее настроение. Медленно проплывали назад знакомые улицы, дома, памятники и скверы.
А вот и парк, где они любили гулять с Леной.
"Эх, Лена, Лена! Ну почему ты не пришла"? – Спрашивал он сам себя. "Наверное, не смогла. Или родители не отпустили".
Лена Быстрова готовилась поступать в техникум. Они жили в соседних дворах, учились в параллельных классах.
Отец Лены, Владимир Сергеевич, был военнослужащим, капитаном. Он служил в одной из воинских частей, которых в Калининграде и области в то время было великое множество. Алла Алексеевна, мама Лены, была работником торговли, работала в ближайшем в их квартале продуктовом магазине.
Лена была "своим парнем" в их подростковой компании. У нее были кудрявые русые волосы, плотно и естественно завитые природой, что избавляло ее от посещения парикмахерской, столь популярной в то время у ее сверстниц, которые во что бы ни стало, стремились сделать какую-то "химию" и походить прической на Анжелу Дэвис. Это также предавало Лене детскую наивную красоту и такую индивидуальность, которой завидовали все знакомые девчонки.
Покладистая и мягкая характером, но в тоже время способная дать отпор мальчишкам, Лена всегда нравилась Валентину. Незатейливая детская их дружба как-то незаметно переросла в нечто большее, которое называют первой любовью. Последние два года почти все свободное время они проводили вместе, как в компании сверстников, так и наедине.
Летом, после знойного дня и купания на речке, вечерами их компания собиралась во дворе у дома, где жила Лена. Пели песни под гитару, Валентин неплохо играл на ней, рассказывали различные истории и беззаботно смеялись. Потом Валентин с Леной направлялись в ближайший парк, где взявшись за руки, прогуливались до темноты, сидели на одной и той же лавочки в глубине парка. Там же они первый раз поцеловались. Зимой вместе они катались на коньках, лыжах, ходили в кино и просто гуляли. Иногда вместе делали уроки.
После окончания средней школы Валентин решил продолжать учебу в Ленинграде. Так незаметно нависала над ними будущая разлука, а вот насколько длительная зависело уже только от них.
В период подготовки и сдачи школьных выпускных экзаменов они стали встречаться все реже, а встречи становились все короче. Их обоих тяготила и мучала мысль о предстоящей разлуке. Они понимали, что-то меняется в их жизни, а что именно не могли, не хотели понять и принять это. Перед ними вставал вопрос выбора своего будущего, в том числе непосредственно касающийся определенности и в их отношениях.
Владимир Сергеевич, когда узнал, куда решил поступать и кем хочет стать Валентин, запретил Лене с ним встречаться. В дальнейшем, как выяснилось гораздо позже, он с молчаливого согласия Аллы Алексеевны, делал все, чтобы письма Валентина не доходили до Лены.
Так за Лену был сделан выбор.
2
Лена стояла под огромным серебристым тополем и смотрела на проходящий мимо скорый поезд. Моросил мелкий прибалтийский дождик, добавляя горечи и без того не самому лучшему и ненастному настроению.
"Вот и все, – Подумала она, – Уехал в свой Ленинград. Ну и пусть, значит ему так надо. Он сделал выбор. Может это и к лучшему".
Она развернулась и пошла вглубь парка, где среди зелени на алее стояли лавочки. Сюда они с Валентином часто приходили в свободное время. Вот и их лавочка, на которой они засиживались. На ней же они впервые поцеловались. Лена присела на нее.
Она не понимала, что с ней происходит. Ей хотелось плакать, что-то взрывалась в груди, и готово было вырваться с криком наружу.
Мимо проходила компания мальчишек, держа в руках стеклянные бутылочки пепси-колы. Один из них, шел впереди, держа под зонтом на плече кассетный магнитофон, из которого доносилась песня Стаса Намина:
Летний вечер теплый самый был у нас с тобой,
Разговаривали с нами звезды и прибой.
Нам оставил теплый вечер, не угасший свет,
Обнимал он нас за плечи и смотрел нам в след.
Вдруг по щекам Лены потекли слезы. Это была их песня. Валентин, когда брал с собой гитару, на этой же лавочке ее пел. Лена закрыла лицо руками и разрыдалась.
Уходили мы гальке от тепла воды,
Было жарко, было жалко, смыл прибой следы.
И за далью белой стужи, где-то, где-то там,
За стеклом морозной стужи будет сниться нам
Летний вечер, летний вечер…
Ребята присели на соседнюю лавочку, поставив на нее магнитофон и закрепив между рейками зонтик. Они о чем-то весело заспорили, с недоумением посматривая на Лену.
"Не могу. Не хочу я эту песню слышать" – подумала Лена.
Донесся гудок удаляющегося поезда. Ей вдруг захотелось догнать этот поезд, остановить его, найти в нем Валентина, обнять его и, положив голову ему на грудь сказать: "Не уезжай".
Лена вскочила с лавочки, смахнула слезы и под удивленные взгляды ребят вдруг побежала в противоположную сторону, в глубину парка и как можно дальше от этой песни.
Домой она вернулась поздно, когда уже начало темнеть, а мелко моросящий днем дождь к вечеру превратился в ливень.
– Марш в ванну, – Сказала Алла Алексеевна, когда вымокшая под дождем Лена открыла дверь и хотела незаметно проскочить в свою комнату, – Набери горячей воды и полежи в ней. Заболеешь еще.
Владимир Сергеевич был на дежурстве, и они были дома вдвоем.
– Уехал? – Спросила Алла Алексеевна, поставив на стол чайник.
– Да. Уехал.
– Пусть едет. Ты же знаешь, папа против того, что он выбрал себе такую профессию. Ты еще маленькая. У тебя все впереди. Время лечит. Забудешь своего Валентина. Знаешь, сколько еще парней за тобой ухаживать будут?
– Не нужен мне никто, – Закричала Лена, – Понимаешь, мама, никто!
Она вскочила из-за стола, опрокинув чашку с чаем и убежала к себе в комнату, упав лицом на подушку…
Никто из них тогда не знал, насколько длительной будет эта разлука.
3
Валентин поднялся на вышку руководства и подошел к руководителю учений Алексею Анатольевичу.
– Ну что там? Разобрался? – Спросил он, кивнув на стоящий рядом стул, приглашая присесть, – Докладывай.
Алексей Анатольевич относился к той когорте современных генералов, которые достигают успехов в службе и высоких воинских званий своим упорным трудом, приобретенными за годы службы опытом и знаниями, которыми, при этом, стремятся поделиться с подчиненными. Высокий, по-военному подтянутый, он обладал хорошим профессионализмом, аналитическим умом и широким кругозором, правильно оценивал как складывающуюся военно-политическую обстановку в мире, правильно прогнозировал ее дальнейшее развитие, так и профессиональные вопросы, занимался спортом, любил музыку, театр. Про таких людей говорят – это настоящий российский генерал. До высокой должности заместителя главнокомандующего ведущего вида Вооруженных Сил он прошел большинство командных должностей, от самых первичных – до командующего прославленным объединением. Это по его замыслу наши истребители пролетели над палубой, едва не задев ее постройки, и сфотографировали знаменитый авианосец "Эйзенхауэр" ВМС США, при этом нагнав на его экипаж страху. Если до этого американские авианосные группировки курсировали недалеко от наших Дальневосточных берегов, то теперь стараются держаться как можно дальше от них.
С Валентином они познакомились два с половиной года назад и, не смотря на разницу в воинских званиях, почувствовали взаимное уважение и симпатию, как это случается с близкими по духу людьми. Оба принципиальные, не только переживающие за дело, а стремящиеся довести задуманное до конечного результата они быстро научились понимать друг друга, выделять главное, на что и сосредоточивали уже двойные усилия. В дальнейшем, это способствовало оперативному решению ряда возникающих служебных вопросов и проблем.
– Предлагаю начать, тем более что уже стемнело. – Сказал Валентин, отодвигая телефон на столе, присев на предложенное место, – Проблемы сами выдумываем, а потом стойко преодолеваем возникшие при этом трудности. Оснований для переносов сроков этапа нет. Боевые расчеты и технические руководители на местах, ракеты и мишени загружены на пусковые установки. Неисправности в работе техники устранены, безопасность обеспечена, система управления функционирует, а перебои в работе системы связи были и будут, тем более в заданных нами условиях. Как выходить из этой ситуации должен решать только соответствующий командир.
Алексей Анатольевич кивнул головой, соглашаясь с Валентином.
– Кроме того, – Продолжал Валентин, – Прилетел Александр Алексеевич, генеральный конструктор. Полагаю целесообразным завтра с ним встретиться, есть о чем поговорить, а то что-то наша новая система кашляет, а не работает. Предварительно – перед началом следующего этапа, в девять часов, у нас будет время, да и можем перенести начало. Вопросы, которые необходимо обсудить, Ваш начальник зенитных ракетных войск уже готовит.
