скачать книгу бесплатно
Коваленко С.Н.
Эх, бросить бы все и сейчас, немедленно сорваться с работы! Ничего, подождем – до вечера всего лишь четыре часа.
Выехав из Подольска в 6 вечера, я не удержался и набрал номер коллекционера.
– Алло?
– Сергей Николаевич, добрый вечер. Это Игорь. Получил сегодня ваше письмо.
– Да, Игорь. Добрый вечер. Я немного поторопился с предложением о встрече – не совсем хорошо себя чувствую. Возраст, понимаете ли…
– Да, конечно. Но если вам удобно, то готов подъехать по указанному вами адресу. Что вы скажете?
В трубке наступило молчание.
– Сергей Николаевич?
– Да, я здесь… Обычно я не встречаюсь с заказчиками дома.
– Понятно. Если не сегодня, тогда скажите – когда и где?
– Хорошо… Приезжайте. Вот еще что, загляните, если не трудно, в аптеку, купите мне лекарства. Сейчас скажу, какие. Мне просто некого больше попросить.
– Давайте поступим так. Бросьте мне СМС на этот телефон с вашим адресом и названиями препаратов. Я уже выскочил на МКАД в районе Варшавки, движение, судя по Яндекс-пробкам, по внутреннему кольцу свободное. Вы в каком районе живете?
– Ближайшее метро – Фрунзенская.
– Отлично! Это практически мое направление. Там рядом есть аптеки?
– Есть. Несколько.
– Давайте ваш адрес и названия лекарств – привезу.
– Спасибо.
– До встречи!
Он повесил трубку, а через пару минут пришла СМСка. Я вбил адрес моего переводчика в навигатор и увидел, что до Фрунзенской, с учетом пробок, добираться примерно час с небольшим. Это значит, что до 20.00 я буду на месте.
Заскочив по пути в аптеку на Комсомольском проспекте, я нашел на карте нужный дом и, с трудом припарковавшись, набрал номер квартиры по домофону.
– Слушаю вас.
– Сергей Николаевич, это Игорь. Я подъехал.
– Открываю. 3-й этаж.
Магнитный замок запищал, и я зашел в подъезд.
На третьем этаже одна из дверей была приоткрыта, скорее всего, мне – туда. Сергей Николаевич встретил меня на пороге, в атласном домашнем халате – я такие видел только в кино. Выглядел он и, правда, неважно.
– Раздевайтесь, – он кашлянул, показал мне на тапочки и отправился, не дожидаясь меня, на кухню.
Сбросив сапоги и повесив куртку на вешалку, я направился вслед за ним. На плите закипал чайник, на столе стояли пустые чашки, банка кофе, молочник, масленка и вазочка с медом.
Сергей Николаевич нарезал сыр и колбасу на разделочной доске.
– Поставить машину возле вашего дома – это проблема. Вот ваши лекарства, – я выложил на стол аптечный пакетик.
– Спасибо, – он повернулся, достал одну из упаковок, распечатал ее и выдавил из блистера таблетку, – вы очень помогли мне. Сколько я вам должен?
– Перестаньте! Пусть это вас не беспокоит. Выздоравливайте.
– Спасибо. Мне, право, как-то неловко, озадачил вас, да еще и денег не берете…
– Ну, вы же один, и болеете – значит, надо помочь.
– Тимуровец? Ну, спасибо. Присаживайтесь. Вы с работы – наверняка голодны, вот, перекусите.
– Благодарю. Признаться, это кстати.
– Стол, конечно, небогат, но что есть…
– Не беспокойтесь, с молоком как у вас? Я кофе с молоком предпочитаю.
– Так вот же – молочник на столе.
– Да, да, я как-то…
– Не стесняйтесь, принесу пока перевод. Я распечатал его. У вас есть флэшка?
– Да, сейчас организуем.
Пока он ходил за бумагами, я достал флэш-карту, налил себе кофе и начал готовить бутерброд с сыром.
– Прошу, – Сергей Николаевич протянул десяток страниц. – В среднем, из двух – трех страниц оригинала мы имеем одну страницу формата А4. Они же тогда на машинке печатали – поэтому межстрочный интервал большой. Рукописные помарки автора дневника я выделил наклонным шрифтом – думаю, будет понятно.
– Отлично, сейчас взгляну. Кстати, вот флэшка. Ноутбук у меня с собой, и я готов дать вам следующие 30 страниц. Нормально?
– Конечно.
– Ну, и насчет оплаты – вот ваши деньги. Долларов не было – я отдаю в рублях по текущему курсу Центробанка.
– Вы почитайте сначала.
– Конечно. Но вы же мне доверяете, и я вам доверяю. Забирайте деньги. Я сейчас почитаю немного, а дома еще раз пересмотрю. Если будут вопросы – напишу письмо. Можно?
– Можно, – он снова покашлял, – но, думаю, вам понравится. Кстати, я посмотрел ваш перевод. Неплохо получилось. Конечно, есть некоторые неточности – я подправил. Этот файл объединён с новым переводом, моим, в один. Потом с флэшки почитаете.
– Хорошо.
Я отложил бутерброд, вытер пальцы бумажной салфеткой и придвинул к себе страницы с текстом:
Я видел его на фотографии начала века, приложенной к бумагам. Румынам не интересен Потемкин, поэтому, скорее всего, памятник заброшен. Разве что большевики за год своего правления что-то успели изменить. Хотя… Вряд ли. Насколько известно, их больше интересовали вопросы наведения внутреннего порядка на новой территории.
Машина притормозила, и я отвлекся от своих размышлений. Первый мотоцикл проехал еще метров сто, осмотрел дорогу впереди и, вернувшись, встал на боевое охранение примерно в двадцати метрах от нас. Замыкающий мотоцикл занял позицию, прикрывая тыл. Оба подали знаки, и мы вышли на дорогу, разминаясь. Это вам не автобан и не шоссе – обычный проселок. Вперед и назад – никого, только теплый летний ветерок, налетавший порывами, и запах полевых цветов. Водитель, достав припасы, занялся обедом, а мы – я, Генрих и Отто, осмотревшись, направились к интересовавшему нас месту.
Заброшенный памятник, на удивление, хотя и был неухожен, сохранился неплохо. В высокой траве видна была установленная на квадратном основании стела двенадцати или чуть более метров высотой, из мягкого камня – ракушечника, потемневшая от дождей, пыли и времени. Недалеко от нее находился еще один камень с надписью. Раздвинув траву, мы прочли: «На семъ месте преставился князь Григорий Александровичъ Потемкинъ Таврический. Октября в 5 день».
Я осмотрелся. Чуть ниже по склону, за дорогой, наш водитель «колдовал» с обедом, справа и слева охрана, развернув мотоциклы поперек дороги, наблюдала за местностью, а передний мотоциклист, тот, что слева, даже осматривал дорогу в бинокль.
– Ну что, начинаем? – Генрих отряхнул пыль и сухую траву с колен.
Я сделал несколько фотоснимков, в то время как Отто, сорвав и покусывая травинку, прошел за обелиск.
Генрих достал из своего потертого саквояжа ореховую лозу. Присев на край обелиска и положив лозу на колени, он выбил из пачки сигарету и закурил.
– Дайте мне 5 минут, надо настроиться, – сказал он, осматривая кончик сигареты, – отойдите в сторону.
Отто, сделав круг вокруг комплекса, отошел к дороге, я присоединился к нему.
Генрих докуривал.
– Пожалуйста, не шумите, – попросил он через некоторое время, поднявшись, – я попробую поработать.
По направлению от дороги, держа в руке лозу, он принялся медленно продвигаться в сторону памятника. Мы, молча, наблюдали со стороны. Генрих описывал вокруг обоих камней концентрические круги, останавливался, поворачивался направо и налево, двигался от памятника к камню и немного в сторону, медленно ступая по степной траве. Лоза в его руках опускалась и поднималась. Мне почему-то всегда казалось, что все лозоходцы сами её двигают. Такие, незаметные движения рук. Всегда присутствовало некое ощущение обмана. Споров на эту тему было достаточно, однако, как отмечалось специалистами, в поиске и, в частности, в археологии у лозоходцев зачастую наблюдается эффект импринтинга. Т. е. обнаруживается объект или предмет, которого уже давно нет в каком-то месте – фактически, находится его след. Как это происходит – непонятно, но я сам наблюдал подобное.
Отодвинув чашку, я достал из пачки сигарету. Полез за зажигалкой, но вспомнил, что я в гостях.
– Простите, у вас можно курить?
– Можно, но не сейчас, сами понимаете… Хотите покурить – идите на балкон. Он застеклен, но там прохладно – надо набросить куртку.
Сходив за курткой и прихватив на обратном пути бумаги, я вышел на балкон, прикрыл за собой дверь и продолжал чтение, устроившись так, чтобы свет из комнаты падал на текст:
Через полчаса Генрих закончил.
– Да, это место с отрицательной энергетикой, – сообщил он, – на самом деле Потемкин умер не там, где стоит этот камень с надписью, а чуть правее, судя по всему – вот здесь, – и он указал лозой на другое место. Впрочем, это не столь важно. Искомого предмета здесь нет, но я уверен, что он был при Потемкине в момент его смерти.
Отто улыбнулся:
– Неужели ваша лоза способна дать такую информацию? Я всегда подозревал, что в лозоходстве есть что-то шарлатанское.
– Напрасно. В нашем подразделении с использованием лозы даже разминировали минные поля. И успешно, замечу я вам! Это достоверный факт. Думаю, что не будучи уверены в своих способностях, и не веря в лозоходство, сами вы не стали бы заниматься подобной практикой, не так ли?
– Это точно…
– Про геопатогенные зоны вы тоже, наверное, знаете или слышали. Неужели не встречались с необычными явлениями на раскопках? Вот здесь геопатогенная зона… Вот – здесь, – Генрих указал место между памятниками.
– Вернемся к делу, – сказал я, – итак, что скажете?
– Но почему вы считаете, что предмет не был захоронен вместе с князем? – Отто внимательно посмотрел на меня.
– Дело в том, что существует описание всех предметов и наград, выложенных при похоронах у гроба умершего. Предмет в описании отсутствует. Это есть в воспоминаниях Энгельгарта – племяника князя. Ну, и у нас в папке есть опись. При удобном случае с ней можно будет ознакомиться. Вероятнее всего то, что мы ищем, не попало на всеобщее обозрение. Значит, оно оказалось в руках приближенных князя или родственников. Из родственников, вероятнее всего – к Браницкой.
– Кто был рядом с Потемкиным в момент его смерти? В прямом контакте с князем только Браницкая и Санковский. Логично предположить, – Генрих достал из пачки сигарету, – что предмет попал в руки кому-либо из них. Вероятнее всего – случайно, о его свойствах они не знали, поскольку ни тот, ни другая в дальнейшем ничем экстраординарным не отмечены. Я, конечно, не знаю всех его свойств, только то, что мне вкратце рассказал Эрих, но, судя по тому, что эти люди не оставили яркого следа в истории, они могли быть лишь посредниками – «передаточными звеньями». Не исключаю, что предмет мог перейти к третьему лицу, либо непосредственно здесь, на месте, либо позже, по возвращении в Румынию. У меня такое ощущение, что он, скорее всего, был вывезен в Россию – все эти люди покинули Яссы, и путь их лежал к Днестру, в любом случае. А вот ближайшая переправа и наиболее используемая дорога в то время шла на юго-восток от места смерти князя. По логике место их переправы через реку – в районе Дубоссар. Вообще-то там было несколько переправ. Думаю, наша – та, что находится чуть выше по течению от места слияния Реута и Днестра. Движение от Ясс к той переправе – оптимальный путь. Но это лишь мои предположения. А что вы скажете?
– Я скажу, что я чертовски голоден, – деланно нахмурился Отто, – предлагаю пообедать, тем более что наш водитель, наверное, уже все приготовил. Там и поговорим.
Мы спустились к дороге. Чуть в стороне, метрах в двадцати за пыльной обочиной водитель разложил на складном столике закуску, в основном из местных продуктов. На спиртовке закипал неизменный кофе. Чай в термосе был оставлен на потом.
Слегка подкрепившись, мы, не ожидая водителя, собиравшего обеденные принадлежности и остатки еды, вышли на дорогу, не спеша направляясь в сторону головного мотоцикла.
– Послушайте, Эрих, вы, как старший товарищ, – Отто улыбнулся, не поднимая головы, – отмеченный Вайгелем и Краузе[22 - Вольфганг Краузе (нем. – Wolfgang Krause, 1895–1970). Немецкий языковед, кельтолог, рунолог, сотрудник Аненербе. С 1929 г. заведующий кафедрой индогерманского языкознания в Кёнигсбергском университете, специализировался на истории культуры древней Скандинавнии, рунологии и тохаристике. В 1938 г. основал Институт рунологии, который в дальнейшем перешел под юрисдикцию СС. С 1943–1944 гг. возглавлял учебно-исследовательский отдел рун и символов Аненербе.], должен, наконец, рассказать нам, что это за предмет. Все, что было сказано раньше – общие слова. Интересны детали. Мы с Генрихом понимаем важность миссии, возложенной на нас Зиверсом. Но все случилось так быстро, что нас даже не успели толком посвятить в суть дела. Мы ищем артефакт – это понятно. Нечто, напоминающее медальон. Или что-то подобное, но что в нем? Известные артефакты, которые у всех на слуху – с этим все понятно, там хотя бы ясна цель, для которой они предназначены, а здесь…
Я расстегнул ворот кителя:
– Вы знаете, что это дело попало к нам меньше чем неделю назад. Информации не так много, скорее, даже мало. Но дело, кажется, интересное. Кроме того, мое молчание оправдано тем, что в течение всего нашего путешествия, мы практически ни разу, за исключением ночи, не были одни, а я бы не хотел, чтобы наш разговор услышали посторонние. Сейчас самое время прояснить ситуацию – нам никто не мешает, – однако для того, чтобы понять, о чем речь, вам понадобится некоторое терпение.
Начнем сначала.
На балконе было прохладно. Выбросив окурок за окно, я вернулся в комнату. Сергей Николаевич ждал меня на кухне.
– Ну, что скажете?
– Интересно. Признаться, не ожидал.
– Все прочитали? И про предмет?
– Нет. Про сам предмет еще не начинал.
– Ладно. Вообще-то, вам повезло. Очень редко встречаются подобные документы. Как правило, их нет в свободном доступе. Откуда они у вас?
– Собираю материалы по боевым действиям в Бессарабии. На сегодняшний день в моей коллекции что-то около десяти тысяч станиц, в том числе карты и схемы. В основном немецкого происхождения. Года два назад я случайно наткнулся на статью в одном из изданий, где упоминались сотрудники вроде как подразделения оперативного штаба «Рейхсляйтер Розенберг», проводившие работы в Одесской области и в Бессарабии. Характер работ не упоминался, да и были они там совсем недолго. Эти территории уходили румынам, поэтому немцы с подобными миссиями там не задерживались, двигаясь дальше. Естественно, все, что связано с подобными структурами, представляет интерес, а с «Наследием предков» – особенно. Прежде всего, потому, что их специалисты добились прорыва по отдельным направлениям в научном и техническом плане, ну, и, наконец, они использовали в работе оккультные знания. Я мечтал что-то подобное получить, но совершенно не был готов к такому подарку. То, что сейчас у меня есть – это подарок! Бумаги, которые вы переводили, достались мне совершенно случайно.
– И каков источник, если не секрет?
– Не стану скрывать – в фондах Национального архива США есть много интересного. Через друзей я попросил найти мне что-нибудь неординарное по Бессарабии. Еще тогда, когда узнал о неких закрытых работах по Одессе, ну и… я только что об этом говорил.
– Да, конечно.
– Не прошло и двух лет, – я рассмеялся, – как в рекламе – мечты сбываются!
Он встал и подошел к мойке.
– Знаете, я бы посоветовал не афишировать эти документы.
– Да я вроде бы не очень… Ну так, опубликовал несколько записей в своем дневнике на форуме.
