скачать книгу бесплатно
– Напарник велел. И потом, я в долгу перед Вейдером. Будет лучше, если за ним присмотрит кто-нибудь при исполнении…
– Присмотрит? А что может случиться?
– С нашими бравыми ребятами? Да что угодно!
– Тут ты прав. Слыхал, на днях сожгли народ на северной стороне?
– Слыхать-то слыхал, но и только. Дел было по горло, не до слухов.
– Пьяницы, мелкие воришки… У таких врагов не бывает. Сгорели дотла.
– Шутишь.
– Если бы! Шесть случаев. Чую, не обошлось без колдовства. Шустер настаивает на связи с сообществами, но я хоть убей не вижу, какая тут может быть связь. Правда, представить чародейку, заживо сжигающую пьяниц, у меня тоже не получается.
– Почему чародейку, а не чародея?
– Какому мужику взбредет в голову расправляться с пьяницами?
– Одного я знаю. – (Живет в моем доме.) – Ну, так что? «Зов» занялся вымогательством?
– Я о таком не слышал. Джирек!
Дверь отворилась, и в комнату ввалилось некое существо, отдаленно напоминавшее человека. В нем было понамешано всего понемножку, больше всего от великана, тролля и урода обыкновенного. И не забудьте прибавить родовую травму. Двигалось это существо бочком и сильно сутулилось, будто у него болела спина.
– Джирек был ранен в стычке у Каунсил-Уэллс.
Ага, ветеран. И не человек. Сразу вспомнилась история, которой я пытался вразумить Картера с Трейсом. Некоторые из наших величайших героев – вовсе не люди.
– Каунсил-Уэллс, – повторил я. – Великая победа…
– Мне показалось или я услышал издевку?
В местечке Каунсил-Уэллс хотели устроить переговоры о перемирии. А мы, то бишь карентийцы, разместили в близлежащей пустыне отряд коммандос. И в ночь накануне переговоров они вырезали всю делегацию венагетов во сне.
В общем, один из тех маленьких триумфов, что привели к победе Каренты.
– Издевку? Упаси меня все боги, вместе взятые!
Джирек состроил жуткую гримасу, которую при большом желании можно было принять за ухмылку, а потом негромко заухал. Ну и воняет у него изо рта! Червяк и тот сдохнет. Но чувством юмора он явно не обделен.
– Шустер должен быть в своей каморке, – сказал Туп. – Позови его.
– Хорошая шутка, – заметил мне Джирек, хмыкнул и уковылял прочь.
– Что это было? – спросил я.
– Просто Джирек. Уник. – (На жаргоне «униками» называли полукровок с чрезвычайно запутанной родословной.) – В Кантарде он пару раз спасал мою задницу. Отличный солдат. Дрался на загляденье. Слишком глупый, чтобы оспаривать приказы. Велели – исполнил, и никаких гвоздей.
– Что-то я тебя не узнаю, капитан.
– Я всегда такой был, ты просто не приглядывался. О твоем легкомыслии уже столько баек сложили!
– Да ну! Обижаешь…
Тут появился Шустер – без стука. Неслышно, как тень, проскользнул в комнату и замер у порога.
Он тоже уник, да такой, что Джирек рядом с ним – образец человеческой породы. И мыслит совершенно не по-людски. Вечно ищет повода поцапаться, и аппетит волчий: палец протянешь – можно с рукой попрощаться. Настолько заботится о соблюдении законов, что сам себя вознес над любыми законами, мешающими карать преступников. Его помощники, доносчики и ночные стервятники, теперь повсюду. Скоро именем Шустера детей пугать начнут, если уже не начали.
Что он собой представляет как человек (в смысле «разумное существо, ходящее на задних лапах»), никому не ведомо. Я с ним познакомился совершенно случайно – так сказать, очутился в нужное время в нужном месте.
– А, Гаррет, – кивнул Шустер. – Как делишки?
Голос у него был хриплый, какой-то даже потусторонний.
– Отлично. Ты что, простыл?
– Погода чудит. Я слышал, кстати, ты можешь об этом что-то знать.
– Я? Таких, как я, в тайны погоды не посвящают.
Не стану же я, в самом деле, рассказывать о своих заморочках с ополоумевшими богами!
Он окинул меня взглядом типичного блюстителя закона. Этот взгляд говорил: «Мы оба знаем, что ни словечку из твоего поганого рта верить нельзя». И такие вот молодцы охраняют наш покой? Впрочем, надо отдать ему должное: бандюков он пошерстил изрядно.
– А что это у тебя на плече, Гаррет?
У Тупа хватило вежливости как бы не заметить злобного филина в клоунском наряде.
– Мой обед. Готов поделиться. Разводи огонь.
Попка-Дурак – или Покойник, вещавший через птичку, – разумеется, не смолчал:
– Аргх! Тупица!
– Как это у тебя получается? – полюбопытствовал Шустер. – Губы вроде не шевелятся…
– В морской пехоте научили.
Шустер повернулся к Тупу:
– Что стряслось, Уэс?
Ого! Какая фамильярность!
– Да так, Дил, мелочь. Ты ведь занимаешься правозащитными шайками?
– В общем, да. В них трудновато внедриться. Как правило, туда сбиваются те, кто знавал друг друга еще в Кантарде.
Ничего удивительного, я тоже поддерживаю знакомство со своими собратьями по оружию. Мы частенько собираемся попить пивка, но нам и в голову не приходит устраивать разборки на улицах.
– Наиболее уязвимы большие группы наподобие «Зова», – продолжал Шустер. – Слишком много народу, всех в лицо не запомнишь. Сам «Зов» организован по армейскому принципу. Маренго Северная Англия пытается создать собственную армию. Они называют себя «Вольными стрелками» Теверли.
– Полковник Теверли тоже с ними? – удивился я.
Мне довелось служить под его началом. Один из немногих офицеров, не чуравшихся простого солдата. Не скажу, чтоб мы были близко знакомы; во всяком случае, как он относится к нелюдям, я понятия не имел. Там, в Кантарде, он ко всем относился одинаково.
– Человек убеждений, – хмыкнул Шустер, и в его глазах промелькнула тень. – Ты что, знаешь его?
– Воевали вместе, на островах. Он был ранен, и его отправили в тыл как раз перед тем, как венагеты на нас навалились. Если правильно помню, в госпитале ему отрезали ногу. Хороший был командир.
– Ты здесь из-за него?
– Нет. Я и не знал, что он в городе.
– Дил, – подал голос Туп, – мог ли «Зов» удариться в рэкет, чтобы пополнить свою казну?
Шустер нахмурился:
– Неужто поймал с поличным, Гаррет?
– Если бы… У меня есть клиент. Макс Вейдер. Пивной король.
Шустер кивнул. Похоже, мои отношения с Вейдером не были секретом ни для кого в Танфере.
– Его дочь Аликс утверждает, что кто-то из «Зова» наехал на ее братца Тая. Требовал долю прибыли. Вообще-то, на «Зов» не очень похоже. Но если им срочно понадобились деньги, они вполне могли бы придумать что-нибудь этакое.
– Могли бы, – согласился Шустер. – Сам я ни о чем подобном не знаю. Зато слышал, что у них были далеко идущие планы – касательно нелюдей.
– Двух зайцев одним махом?
– Вот именно. Их внутренний совет сформулировал это так: «Мы считаем, что болезнь оправдывает методы лечения».
Любопытно. Он что, лично присутствовал на заседании этого совета?
– Странные дела творятся. Какие-то молокососы залезли на территорию Чодо, и у них до сих пор здоровье в порядке?
Не могу себе представить, чтобы самый фанатичный член «Зова» отважился бросить вызов Чодо Контагью. В Танфере Чодо – некоронованный король, если хотите, пахан из паханов. С ним шутить – себе дороже, проще сразу повеситься. Таких врагов люди здравомыслящие стараются не заводить.
Вдобавок я знал то, о чем, по всей видимости, Шустер пока не догадывался. Чодо почти отошел от дел, всем заправляла его дочка Белинда. А с нею связываться – хуже, чем с папашей: девка молодая, горячая, ни чужих не щадит, ни своих…
– Пока в порядке. – Шустер криво усмехнулся. – Но долго это не продлится. Не тебе рассказывать, что у Контагью за семейка.
– Угу.
– На твой вопрос, Гаррет, я отвечу так: до сего дня «Зов» не выказывал интереса к рэкету. Возможно, они решили попробовать, что да как. Если Вейдер не сдюжит и пивоварня окажется под «крышей», другие богатеи последуют его примеру.
– Я знаю Макса. Он не отдаст ни гроша, сколько бы ему ни угрожали. И большинство толстосумов его поддержит, пускай даже они в душе сочувствуют «Зову». Кому нужен прецедент? К тому же все они не робкого десятка, иначе никогда бы не разбогатели.
Быть может, вдруг подумалось мне, вовсе не случайно вместе с Аликс в мой дом заглянули Никс и Тинни. Тейты владели обувной фабрикой, а семейство Николас запустило свои щупальца в виноделие, добычу угля и торговлю.
По правде сказать, обратись ко мне даже сам Макс Вейдер, я бы, скорее всего, отказался от этого дела. Но пошлите к Гаррету смазливую мордашку – и он весь ваш.
Слишком я предсказуем. И слишком много вокруг смазливых мордашек.
Шустер устремил на меня пристальный взгляд и, лукаво усмехнувшись, предложил:
– Договоримся, Гаррет?
– В смысле?
– Мне известно, что ты не одобряешь мои методы. Ты же у нас мистер Праведник, святее распоследнего святоши. Я не в претензии; дело, сам понимаешь, хозяйское.
Он ухмыльнулся, а я поежился. Страх да и только – Шустер с чувством юмора. Может, это подменыш?
– Но ничто не мешает нам помочь друг другу, – заключил он.
Наконец-то! Нет, не зря я наведался к Тупу.
– Я слушаю.
– Что-то воодушевления не чувствуется.
– Разве? Я просто кипятком от восторга писаю.
– Не заметно. Идея вот в чем: ты запросто сойдешься с этими ребятами. Им такие парни нужны.
Наверное. Иначе те два оболтуса, Стоквелл с Уэндовером, не постучали бы в мою дверь.
– Сомнительный комплимент.
Шустер оскалил в ухмылке зубы – совсем не человеческие.
– Ты служил с этими людьми. Ты знаешь, как они думают. Ты слышал все их бредни. Неужто сложно будет собезьянничать? – Он поглядел на Попку-Дурака, и его ухмылка стала шире. – Или спопугайничать? Повторяй чужие слова, и никаких проблем.
Я фыркнул. Надеюсь, Шустер с Тупом не слишком заинтересовались попугаем. Не хватало еще, чтоб они догадались, что птичка – не простая, что ею на расстоянии управляет Покойник.
– Может быть. Но зачем?
– Мои люди не могут внедриться. Эти параноики не подпускают к себе никого подозрительного – с их точки зрения, разумеется. Если в тебе есть хотя бы капля чужой крови, значит ты полукровка и говорить с тобой не о чем, хоть ты трижды герой войны. Пауки плетут сеть ненависти… Человечество спасется лишь через истребление всех остальных. Поэтому даже капля чужой крови – уже повод к решительным действиям. Иначе повсюду расплодятся уники.
По-моему, у меня отвисла челюсть. К счастью, под потолком не летало ни мух, ни ворон, так что в рот ко мне залететь никто не мог.
– Бред какой-то! Дурость…
– Вера остается верой, Гаррет, какой бы смехотворной она ни была. И эти люди ходят по нашим улицам.
Я хотел было возразить насчет веры, но припомнил свое последнее дело: несколько религий, одна смехотворнее и нелепее другой… Людям нужно во что-то верить, и они готовы поверить во что угодно. Желательно во что-то превосходящее разумение большинства, будь то божество или какая-либо первопричина. Была бы вера, а уж во что верить всегда найдется.
