скачать книгу бесплатно
– Франческа, моя догорая, Майкл – взрослый мужчина. Он построит себе счастливую жизнь с кем и когда сочтет нужным.
Франческа поджала губы – явный знак, что она рассержена. Она не любила, когда ей перечат. Ее раздражала сама мысль, что она не может организовать свой мирок и всех, кто его населяет, так, чтобы ей это нравилось.
– Думаю, тебя нужно познакомить с моей сестрой, – не унималась она.
Господи боже!
– Я с ней уже знаком, – быстро отозвался Майкл. – Я знаком со всеми твоими сестрами, в том числе с той, что еще в пеленках.
– Ни в каких она не… – Смолкнув на полуслове, Франческа стиснула зубы. – Согласна, Гиацинта тебе не подойдет, но вот Элоиза…
– Я не женюсь на Элоизе, – прервал ее он.
– Я и не заставляю тебя жениться, – сказала Франческа. – Хотя бы пригласи ее на танец.
– Я с ней уже танцевал, – напомнил ей Майкл. – Мне хватит.
– Но…
– Франческа, – произнес Джон. Тон был мягок, но смысл ясен: «Прекрати».
За столь своевременное вмешательство Майкл был бы рад расцеловать брата. Джон, конечно, считал, что просто избавляет кузена от навязчивого и бессмысленного приставания Франчески, он ведь и предположить не мог, что Майкл думает на самом деле. А именно: он гадал, насколько чернее станет его душа, если он будет желать не просто жену своего брата, но и сестру своей жены.
Женитьба на Элоизе Бриджертон, господи! Франческа, должно быть, хочет затолкать его в могилу.
– Пойдемте-ка на прогулку, – внезапно предложила она.
Майкл бросил взгляд в окно. Закатные лучи солнца уже покинули улицы.
– Не поздновато ли для прогулки? – спросил он.
– Отнюдь нет, если гулять в компании двух сильных мужчин, – сказала Франческа. – К тому же в Мейфэре отличное освещение. Ничего страшного не случится. – Она посмотрела на мужа. – Согласен, дорогой?
– Сегодня у меня важная встреча. – Джон бросил взгляд на карманные часы. – Пусть Майкл составит тебе компанию.
Еще одно подтверждения факта, что Джон даже не подозревает о чувствах брата.
– Вы отлично ладите, – добавил он.
Франческа обернулась к Майклу с улыбкой, которая еще прочнее укоренила чувства в его сердце.
– Ну что, пойдем? – спросила она. – Дождь прекратился, и я умираю от жажды по свежему воздуху. Я весь день сама не своя.
– Конечно, – ответил Майкл. Ведь все знают, что у него не бывает важных встреч. Его жизнь была предельно легка.
К тому же он не мог отказать Франческе. И пусть он знал, что не стоит оставаться с ней наедине и вообще лучше сохранять дистанцию. Конечно, он никогда не покорится своим желаниям, но зачем же лишний раз страдать? Ведь после этой прогулки его ждет холодная постель, где не будет ничего, кроме чувства вины и желания, разрывавших его на части.
Увы, ее улыбка обезоруживала его, и он не мог сказать «нет». Ведь это возможность побыть с ней еще часок, и Майкл был слишком слаб, чтобы отказать себе в этом.
Ее присутствие – это все, что было ему доступно. Он никогда не получит от нее ни игривого взгляда, ни поцелуя, ни слов любви, ни стонов страсти.
Только разговор с ней и ее улыбка – вот и все, на что он мог рассчитывать. И он, никчемный дурак, был рад и этому.
– Только подожди чуть-чуть, – она приостановилась в дверях, – я плащ возьму.
– Поторопись, – сказал Джон. – Уже восьмой час.
– Майкл, случись что, не даст меня в обиду, – беспечно отмахнулась Франческа, – но ты не переживай, я быстренько. – Она шаловливо улыбнулась мужу. – Я всегда быстренько.
От ее слов Джон покраснел, и Майкл отвел взгляд. Он не желал знать, что именно означала ее фраза, господь тому свидетель. Ведь она могла иметь в виду много чего, в том числе и нечто сладострастное. Весьма вероятно, что весь следующий час Майкл будет занят фантазиями о том, чем хотел бы заняться с ней…
Майкл ослабил тугой галстук. Может, стоит увильнуть от этой прогулки? Ринуться домой и принять ледяную ванну. Или даже лучше – отыскать доступную женщину с длинными каштановыми волосами и, если получится, синими глазами.
– Ты уж извини, пожалуйста, – как только Франческа вышла, сказал Джон.
Майкл посмотрел на брата во все глаза. Неужели тот извиняется за игривый намек Франчески?
– Все время она к тебе пристает, – продолжил он. – Однако ты еще молод. Зачем спешить к алтарю?
– Ты моложе, чем я. – Майкл сказал, главным образом, чтобы поперечить.
– И то верно, но в моей жизни появилась Франческа. – Джон пожал плечами, словно такой ответ представлял собою исчерпывающее объяснение. Впрочем, так оно и было.
– Да я не возражаю, пусть пристает, – проговорил Майкл.
– Не возражаешь, ага. Как будто я по твоим глазам не вижу.
Вот в чем заключалась главная проблема – Джон видел по его глазам. Он знал Майкла лучше всех на свете и всегда замечал его тревоги. И лишь чудом можно объяснить тот факт, что Джон пока не догадался, в чем причина горестей Майкла.
– Я попрошу ее оставить тебя в покое, – добавил Джон. – Однако, надеюсь, ты понимаешь, что она это делает исключительно из любви к тебе.
Майкл выдавил улыбку. Но в ответ ему не удалось проронить ни слова.
– Спасибо, что согласился составить ей компанию на прогулке. – Джон встал. – Она весь день места себе не находила из-за дождя. Говорила, что сегодня сидение в четырех стенах ее угнетало.
– Во сколько твоя встреча? – поинтересовался Майкл.
– В девять, – ответил Джон. Братья вышли в прихожую. – Встреча с лордом Ливерпулем.
– Дела парламента?
Джон кивнул. Он был вхож в парламент и относился к этому очень серьезно. Нередко Майкл задавался вопросом, стал бы сам придавать столь важное значение палате лордов, унаследуй он титул?
Не исключено, что нет. Хотя какая разница?
Майкл снова посмотрел на брата. Тот потирал левый висок.
– Как твое самочувствие? – спросил Майкл. – Выглядишь ты… – Он не смог подобрать слово, которое подошло бы, чтобы описать состояние брата. С Джоном что-то было не так. Это Майкл сразу заметил.
Ведь он знал брата. Знал лучше даже, чем Франческа.
– Голова разрывается, – пробормотал Джон. – Целый день меня мучит.
– Может, тебе принять опийной настойки?
– Не переношу эту гадость, – покачал головой Джон. – От нее все мысли как в тумане, а мне нужна свежая голова на встрече с Ливерпулем.
– Бледный ты что-то, – с кивком сказал Майкл, хотя смысла в этих словах никакого не было. Джон ни за что бы не согласился принять настойку.
– Да неужели? – Поморщившись, Джон снова прижал к виску пальцы. – Пожалуй, я прилягу. Все равно отправляюсь только через час.
– Верное решение, – согласился Майкл. – Если хочешь, я велю прислуге разбудить тебя в нужный час.
– Сам попрошу камердинера, – отмахнулся Джон.
В этот момент раздались шаги Франчески – она спускалась по лестнице, закутанная в длинный темно-синий бархатный плащ.
– Добрый вечер, джентльмены, – проговорила она, явно наслаждаясь вниманием мужчин. Однако сразу нахмурилась, едва миновав последнюю ступеньку. – Дорогой, что-то не так? – обратилась она к мужу.
– Головная боль, – ответил он, – это пустяки.
– Тебе нужно прилечь, – заявила она.
Джон слабо улыбнулся:
– Как раз собирался это сделать, о чем только что и сказал Майклу. И велю Симонсу меня разбудить, чтобы мне не опоздать на встречу.
– С лордом Ливерпулем? – уточнила Франческа.
– Верно. В девять.
– По поводу «Шести актов»?
– Да, – кивнул Джон, – и возвращения к золотому стандарту. Как я тебе и рассказывал за завтраком.
– Но только, прошу тебя… – Франческа прервала себя на полуслове, тряхнув головой. – Ну, ты знаешь, о чем я.
С улыбкой Джон склонил голову к жене и нежно поцеловал ее в губы.
– Я всегда понимаю твои чувства, моя дорогая.
Майкл старался делать вид, что происходящее его не интересует.
– Не всегда, – поддразнивала она его.
– Всегда, когда это действительно важно.
– Твоя правда, – признала Франческа. – Эх, не удастся мне изображать из себя таинственную загадочную леди.
Джон вновь поцеловал жену.
– Предпочитаю, чтобы для меня ты была как открытая книга.
Майкл прочистил горло. Ему стало не по себе от этой сцены, хотя эта парочка и раньше так себя вела, для них это довольно типично. Весь высший свет считал их идеальной парой, чьи дни исполнены гармонии и любви.
– Уже поздно, – сказала Франческа. – Если я решила пойти прогуляться, то не стоит больше задерживаться.
Кивнув, Джон зажмурился.
– Ты точно в порядке?
– Да, в полном, – ответил он. – Просто болит голова.
Франческа взяла Майкла под руку.
– Когда вернешься со встречи, обязательно прими опийную настойку, – будучи уже почти в дверях, сказала она. – Сейчас тебя, конечно, никто не заставит это сделать.
Джон кратко кивнул и направился вверх по лестнице.
– Бедняга Джон, – сказала Франческа, когда они вышли на холодный ночной воздух. – Я не выношу головных болей. В такие моменты чувствую себя просто ужасно.
– А у меня их не бывает, – признался Майкл, подавая руку, чтобы помочь ей спуститься с крыльца.
– Правда? – Ее губки чуть дрогнули в ее привычном изгибе. – Ну ты счастливчик.
Майкл едва сдержал смех. Действительно, он ведь гулял по ночному Мейфэру в обществе любимой женщины. Он точно счастливчик.
Глава 2
«…даже если все совсем неважно, то, кажется мне, ты все равно бы ничего мне не рассказал. Насчет женщин же, прошу, удостоверься, что они ничем не заражены. А так, делай все, что считаешь приемлемым, чтобы скрасить себе жизнь. И пожалуйста, возвращайся живым. И пусть я покажусь тебе сентиментальным, но я действительно не представляю, как мне быть, если тебя не станет».
Отрывок письма графа Килмартина его кузену Майклу Стерлингу. В расположение 52-го гвардейского пехотного полка времен войны с Наполеоном.
Франческа признавала, что у Майкла Стерлинга множество недостатков, но несмотря ни на что считала его замечательным человеком. Пусть он ужасный сердцеед (не раз она становилась свидетельницей, как умнейшие женщины теряли разум под властью его обаяния), не относившийся к жизни с толикой серьезности, чего хотели бы от него они с Джоном, Франческа не могла его не любить.
Майкл был лучшим на свете другом для Джона (ну пока последний не женился на ней, разумеется), а за последние пару лет стал таковым и для Франчески. Хотя она раньше и предположить не могла, что одним из ее ближайших приятелей станет мужчина. И дело, конечно, не в том, что в обществе мужчин Франческа чувствовала себя неуютно – четыре родных брата приучат к мужской компании и самую застенчивую девушку. Все же Франческа отличалась от своих сестер. Дафна и Элоиза (да и Гиацинта тоже, наверное, хотя она еще слишком юна, чтобы знать наверняка) – очень решительные леди, открытые к общению. Они отлично стреляют, любят охотиться, так что мужчины привыкли воспринимать их своими в компании. Джентльмены отлично себя чувствуют в обществе таких женщин, и чувство это взаимно, в чем Франческа имела возможность убедиться.
Сама она была другой и всегда знала, чем именно отличается от остальных членов своего семейства. Всех их Франческа любила до беспамятства и готова была отдать жизнь за любого из них в случае необходимости, но все же чувствовала себя чужой среди них, словно в детстве ее подменили.
Бриджертоны отдавались жизни с головой, а она была… пусть и не скромной, но точно более сдержанной, более осторожной. Ее считали остроумной, любительницей саркастических высказываний, – и да, Франческа не трудилась отказывать себе в удовольствии поддеть кого-нибудь из братьев и сестер. Она поддевала их любя, конечно, но не только: проводя столько времени в кругу большой семьи, Франческа постепенно выходила из себя. Тем более что над ней подтрунивали в ответ, так что никто не оставался в обиде.
Такова была ее семья. Все смеются, дразнят друг друга, шутят и пререкаются – постоянно. Вклад Франчески в общий балаган был потише, но с издевкой.
Порой Франческа ловила себя на мысли, что влюбилась в Джона отчасти потому, что он увез ее из этого хаоса в свой спокойной дом. Но только отчасти: Франческа любила мужа. Обожала его. Они во многом были друг на друга похожи, настоящие родственные души. Даже чувство юмора у них было одинаково, и для Франчески стало большим облегчением сбежать от Бриджертонов в безмятежный рай Джона.
Джон понимал ее, знал, чего она хочет. Они дополняли друг друга.
Впервые повстречав его, Франческа ощутила странное чувство – словно она потерянный кусочек пазла, который наконец нашел свою половинку. На их первом свидании не было страстной влюбленности, лишь странное и немного пугающее ощущение, что она наконец встретила того самого, единственного в мире человека, с кем может быть собой и больше не притворяться.
