скачать книгу бесплатно
С таким же успехом Энн могла сказать, что им пора учиться бороться с осьминогом.
– Это единственный способ научиться считать в уме, – отрезала она.
– Я сам предпочитаю перо и бумагу, – вставил лорд Уинстед.
– Не слушайте его, девочки. Чрезвычайно полезно считать в уме. Только подумайте, как это можно применить в жизни.
Все четверо молча уставились на нее. Очевидно, способы применения на ум не приходили.
– Покупки, – напомнила Энн, надеясь возбудить интерес в девочках. – Математика невероятно помогает делать покупки. Вы же не собираетесь носить с собой перо и бумагу, когда идете к шляпнице, не так ли?
Но девочки продолжали непонимающе смотреть на нее. У Энн возникло ощущение, что они в жизни не справлялись о цене шляпки, не говоря уже о других покупках.
– Как насчет игр? – попыталась она. – Если отточите математические навыки, невозможно представить, чего вы добьетесь в карточной игре.
– Даже не представляете, чего именно, – пробормотал лорд Уинстед.
– Вряд ли матушка хочет, чтобы мы играли в карты, – покачала головой Элизабет.
Энн услышала, как граф смешливо фыркнул.
– Как же вы намерены проверить наши результаты? – поинтересовалась Харриет.
– Очень хороший вопрос, – похвалила Энн. – И на него я отвечу завтра. – Она помедлила ровно секунду. – Когда соображу, как это сделать.
Девицы захихикали, а Энн этого и добивалась. Самоуничижение лучше всего помогает возобновить контроль над беседой.
– Мне нужно вернуться, чтобы узнать результаты, – обрадовался лорд Уинстед.
– Нет необходимости, – поспешно заверила Энн. – Мы можем прислать их с лакеем.
– Или мы можем прогуляться и принести все! – предложила Френсис, с надеждой глядя на графа. – До Уинстед-Хауса не так далеко, и мисс Уинтер любит, когда мы ходим пешком.
– Это очень полезно для тела и ума, – чопорно заметила Энн.
– Но куда приятнее, когда делаешь это в компании, – возразил лорд Уинстед.
Энн сжала губы, чтобы не дать достойный ответ, и повернулась к девочкам.
– Давайте начнем, – деловито сказала она, подводя их к началу дорожки. – Идите отсюда и вниз. Я подожду здесь, на этой скамейке.
– Вы не с нами? – встрепенулась Френсис, окидывая Энн обвинительным взглядом.
– Не хотела мешать, – промямлила Энн.
– Но вы никак не можете помешать, мисс Уинтер, – заверил лорд Уинстед. – Дорожка очень широкая.
– Тем не менее…
– Тем не менее… – повторил он.
Она резко кивнула.
– Возражение, вряд ли достойное лучшей в Лондоне гувернантки.
– Прелестный комплимент, но он едва ли побудит меня броситься в битву, – высказалась она в тон.
– Трусиха, – прошептал Уинстед, шагнув к Энн.
– Сомневаюсь, – отпарировала она, умудрившись при этом почти не шевельнуть губами. И с ослепительной улыбкой добавила: – Итак, девочки, пора. Я немного постою здесь, чтобы помочь вам начать.
– Мне не нужна помощь, – проворчала Френсис. – Хорошо бы вообще ничего не делать!
Энн только улыбнулась. Она знала, что позже Френсис будет хвастаться своими вычислениями.
– Вы тоже, лорд Уинстед, – велела Энн, глядя на него с самым благодушным выражением. Девочки уже двинулись вперед, к сожалению, с разной скоростью, так что воздух наполнился какофонией цифр.
– Но я не могу, – возразил он, кладя руку на сердце.
– Почему же? – спросила Харриет, но Энн одновременно сказала:
– Конечно можете.
– У меня кружится голова, – признался Уинстед с такой очевидной наигранной удрученностью, что Энн, не выдержав, закатила глаза.
– Это правда, – настаивал он. – У меня… что там было у бедняжки Сары? Морская болезнь.
– У Сары было плохо с животом, – поправила Харриет, осторожно попятившись.
– Но у тебя раньше не кружилась голова, – заметила Френсис.
– Все потому, что я не закрывал глаз.
Это надежно заткнуло всем рты.
– Простите? – спросила наконец Энн, которая на самом деле хотела знать, какое отношение имеет ко всему его закрытый глаз.
– Я всегда закрываю глаз, когда считаю, – пояснил он с самым честным видом.
– Вы всегда… погодите, – сказала Энн с подозрением. – Вы закрываете один глаз, когда считаете?
– Да. Не могу же я закрыть оба.
– Почему? – оживилась Френсис.
– Тогда я не смогу видеть, – пояснил Уинстед, словно ответ был ясен как день.
– Тебе не нужно видеть, для того чтобы считать, – заявила Френсис.
– Нужно.
Он лгал. Энн ожидала, что девочки протестующее завопят, но они не стали. Мало того, Элизабет выглядела крайне заинтересованной.
– Какой глаз? – спросила она.
Граф откашлялся, и Энн была совершенно уверена, что увидела, как он подмигнул сначала одним, потом другим глазом, словно чтобы напомнить, где тут пострадавшая сторона.
– Правый, – ответил он.
– Конечно, – кивнула Харриет.
Энн взглянула на нее:
– Что?!
– Ну… ведь он правша, не так ли? Дэниел, ведь ты правша?
– Так и есть, – подтвердил он.
Энн перевела взгляд с лорда Уинстеда на Харриет и обратно:
– И это естественно, потому что…
Лорд Уинстед едва заметно пожал плечами. Харриет вовремя успела спасти его от ответа, вставив:
– Просто естественно, и все.
– Уверен, что смогу принять вызов на следующей неделе, как только глаз заживет, – заверил лорд Уинстед. – Не знаю, почему я сразу не сообразил, что потеряю чувство равновесия, если придется смотреть на свет одним распухшим глазом.
Глаза Энн – оба глаза – сузились.
– Я думала, что чувство равновесия зависит от способности слышать.
– Только не говорите, что он теряет слух! – ахнула Френсис.
– Ничего от не теряет, – отмахнулась Энн. – Хотя я действительно могу оглохнуть, если вы не перестанете вопить так громко. А теперь идите, все трое, и выполняйте работу. Я пока посижу.
– И я тоже! – поддакнул лорд Уинстед. – Но душой я с вами, дорогие кузины.
Девочки принялись считать, а Энн направилась к скамейке. Лорд Уинстед последовал за ней. Как только они сели, она заявила:
– Не представляю, с чего вдруг они поверили этой чепухе насчет вашего глаза.
– О, ничуть они не поверили, – весело ухмыльнулся он. – Я сказал, что дам по фунту каждой, если они на несколько минут оставят нас одних.
– Что? – взвизгнула Энн.
Уинстед согнулся вдвое от смеха.
– Ну, конечно, я не делал ничего подобного. Боже милостивый, вы считаете меня полным идиотом? Нет, не отвечайте.
Энн покачала головой, раздражаясь на свою чрезмерную доверчивость. Но все же сердиться не могла – уж очень добродушным был его смех.
– Я удивлена, что никто не подошел с вами поздороваться, – покачала она головой. В парке было не слишком много людей, как всегда в это время дня, но все же время от времени кто-то проходил мимо. Энн знала, что лорд Уинстед был весьма популярен, когда жил в Лондоне: трудно поверить, что никто не заметил его присутствия в Гайд-парке.
– Не думаю, что многие знают о моем возвращении, – пояснил он. – Люди видят то, что ожидают увидеть, а в парке никто не ожидает увидеть меня. – Граф с сожалением улыбнулся и указал на свой заплывший глаз. – Особенно в этом состоянии.
– И не со мной, – добавила Энн.
– Кстати, я все гадаю, кто вы?
Она резко повернулась.
– Странная реакция на такой простой вопрос, – констатировал он.
– Я Энн Уинтер, – спокойно ответила она. – Гувернантка ваших кузин.
– Энн, – тихо повторил граф, и она вдруг поняла, что он смакует ее имя как лакомство.
Он склонил голову набок:
– Уинтер или Винтер?
– Уинтер. А что? – невольно фыркнула Энн.
– Просто так. Это вполне естественное любопытство.
Он немного помолчал, прежде чем добавить:
– Она вам не идет.
– Простите, что именно?
– Ваша фамилия. Уинтер. Она вам не идет.
– Нам редко доводится выбирать наши имена, – подчеркнула она.
– Верно, но все же я иногда нахожу весьма интересным тот факт, что некоторым очень идут их фамилии.
Энн не смогла скрыть лукавой улыбки.
– В таком случае, каково быть Смайт-Смитом?
Уинстед вздохнул, возможно, чересчур драматично.
– Полагаю, мы обречены исполнять один и тот же концерт снова, снова и снова…
Он выглядел таким безутешным, что Энн рассмеялась.
