Персиковый рассвет

скачать книгу бесплатно

Персиковый рассвет
Ксюша Светлая

Порой случается так, что человек теряет себя. Вроде был всегда здесь, у всех на виду, а затем вдруг растворился в ежедневной череде событий. И смотрит такой потерянный человек в зеркало, в глазах его мелькают сплошные вопросы и ни одного ответа, внутри же непроглядная пустота. Как и многие из нас, герой книги, имея достаточно смелости, все же отправляется на поиски этих ответов. Словно ракушки, он перебирает свои воспоминания и страхи, вглядывается в неразличимый горизонт, пытаясь увидеть, что же скрывается там дальше? Никто не знает, с чем он столкнется в пути – с болью, разочарованиями, смирением или злостью, отчаянным желанием вернуть все или наконец-то отпустить. И только безусловная честность с самим собой даст возможность не сбиться с пути. Что будет в конце? Единственная известная гарантия лишь одна, но до нее еще слишком много поворотов.

Ксюша Светлая

Персиковый рассвет

Часть 1. Побег из тлена бытия

Жил да был… Нет, Вы вовсе не ослышались, точнее даже не очитались. Давайте забудем об условностях, границах и нормах, и просто послушаем маленькую историю, которая сможет согреть многих при прочих равных.

В общем и целом, это все к тому, что однажды жил да был маленький Персик. Персик был самым обычным. Тут Вы, наверное, ожидаете увидеть четкое определение Персика. Что же такое Персик – причудливая кличка парнишки-хипстера, который работает в новой кофейне за углом? Или гордое имя эдакого титулованного чихуахуа на трясущихся ножках и с золотым ошейником, на бирке которого выгравирован адрес на Рублевском шоссе? А может это и вовсе сумасбродная антиутопия о фруктовом мире и Персик – это действительно персик. Но нет и нет, все было бы слишком просто, если дать дефиницию на самой первой странице – а как же тогда полет мысли и простор воображения? Да и потом, мы живем в исключительно свободном веке и мире, когда закадровый голос буквально каждую секунду говорит тебе о том, что нужно быть лучшей версией себя, что ты можешь быть кем угодно, что черное – это на самом деле белое, а дважды два уже давно пять.

И неважно, кем для Вас будет Персик, важнее то, что это был самый обычный Персик, которого каждый день видите по дороге на работу. Видите, неспешно прогуливаясь в парке на закате. Видите, стоя в очереди в магазине с бутылкой вина и шпинатом или же с виски и пельменями (во избежание гендерных ярлыков в дальнейшем). Каждый день видите такого Персика в зеркале по утрам и вечерам, только чуть более уставшего и измотанного.

Персик исключительно законопослушно выполнял все предписанные Великими постулаты: не пропускал завтрак, занимался спортом, работал на пределе всех возможностей, сражаясь бесстрашно с дедлайнами и заказчиками. По пятницам Персик всегда встречался со своими друзьями, такими же послушными и честными персиками. Вместе они обсуждали планы на отпуска, загадочные марафоны личностного роста, свежие сплетни из мира офисной, около офисной и совсем уж за офисной жизни. И вроде бы персики были счастливы и рады тому, что в их жизни все так замечательно складывается, а минутные слабости – ну у кого их не бывает.

Но однажды нашего Персика неслабо так триггернуло, как это принято сейчас говорить, а попросту – снесло крышу малышу. Что послужило тому – уже не вспомнить, да и не в этом собственно история, хотя рой психологов тут же стал бы утверждать обратное. Персик стал четко понимать, что каждое его действие или бездействие не несет абсолютно никакой в себе цели. Возможно, конечно, Персика догнала одна из разновидностей кризиса среднего возраста, когда и хотел бы чего-то большего, а чего – это еще узнать бы стоило. Персик стал страдать, потому что он понял – никто из Великих не научил его, к чему стремиться в итоге. Как распознать, что ты все делаешь правильно, если тебе кажется, что все совсем не так. Да хотя бы просто, как избавиться от этой назойливой мысли в голове, будто что-то здесь не чисто. Персик чувствовал себя под колпаком Большого брата в Министерстве Правды, где все было так складно и ладно, что совсем уже не внушало доверия. Он становился собственным маньяком, который каждый день подкладывал себе головоломки и загадки столь хитрые, что терпеть уже просто не было сил.

Тогда-то Персик и решил, что неплохо было бы, конечно, отправиться в какой-нибудь буддистский храм в Тибете и там уже латать свою карму и погружаться в Нирвану. Но чем тогда этот путь будет отличаться от текущего? Разве что солнце будет светить чуть чаще обычного, да и вместо офисного строгого галстука или юбки-карандаш на начальнике будет красочная кашая. «Во-первых, объективно мне не подойдет оранжевый цвет, – думал между делом Персик, перебирая по кусочкам очередной миллиардный контракт. – А во-вторых, для Тибета денег побольше надо будет».

Тут стоит заметить, что Персик наш был хоть и романтик до мозга костей, но тем не менее жутко практичный и осторожный. Да, как мы уже узнали, Персик такой же, как и мы с Вами. А ведь мы все чего-то да боимся: кто пауков в углу потолка, кто рутины, а кто просто прозябать на мысленных просторах. Персик же боялся прозябать на этих просторах без гроша в кармане. Не судите строго, но ведь за все нужно платить в этой жизни. У любой самой маленькой вещи есть своя цена. И хотя, конечно, глаза Персика излучали столько дружелюбия и добра, вряд ли бы они смогли на постоянной основе покрывать счета за электричество и капучино на кокосовом молоке.

Именно поэтому Персик отказался от идеи с Тибетом и опустошения всех счетов до нуля. Он собрал свою волю в кулак, а трясущиеся поджилки в другой, оставил позади некрасивое, но многоэтажное и в определенных кругах известное здание, и купил билет в один конец. Вот он минус современных технологий – всего пару щелчков и заветный билет в ящике почты. Никаких свидетелей, но и никаких расспросов или загадочных улыбок, слегка завидующих и восхищенных.

Персик начал свой путь к «лучшей версии себя» с томительного ожидания. Еще неизвестно, сколь долгим оно было на самом деле – месяц до заветного объявления нужного рейса или же много лет до принятия того самого решения, которое в популярном фильме должны были бы приукрасить ванильной музыкой и возможно даже фоном заката, утопающего в огнях мегаполиса. Но Персик не был героем фильма или хотя бы веселого ситкома, где наперед можно угадать хороший конец очередной серии. Персик был просто Персик, который очень боялся такого вот развития сюжета, хотя где-то глубоко внутри он был полностью уверен, что поступает правильно. Но валериану и мятный чай он все же припас, так, на всякий случай.

Часть 2. Таинственный незнакомец

Всю первую неделю «свободы истинной», как назвал ее Персик, он пребывал в той самой благой неге, когда ты сдал все отчеты, отключил рабочий телефон и уехал в заслуженный отпуск с маской для подводного плавания в чемодане. Как следует обуглив кончик носа под лучами непривычно теплого осеннего солнца, Персик наконец начал задумываться, что же будет там дальше. «Это у моря нет конца и края, хотя строго географически все же они есть – и края, и концы. Но все же как двигаться дальше и главное, куда?» – с такой мыслью Персик брел по пляжу, напрочь забитому туристами, которые ловили последние щедрые выходные осени. И кто был бы вправе их осудить? Сам Персик был таким же туристом, с той лишь разницей, что билета в обратную сторону у него пока все же не было. Да и где будет эта обратная сторона, Персик пока и сам не мог понять. Зато у него была просто куча свободного времени и бескрайний горизонт.

Пытаясь поймать себя хоть бы на одной мало-мальски достойной философских трактатов мысли, Персик даже не заметил, как оказался на вполне безлюдном берегу. Оазис тишины был скрыт от назойливых глаз пригорком, поросшим зеленым папоротником, и внушительным забором с колючей проволокой. Персик удобно уместился на пологом склоне мягкого песка, с которого можно было медленно скатиться, возомнив себя ни больше, ни меньше – кусочком сливочного масла на горке свежих, ароматных блинчиков, что по утрам частенько пекла тебе мама или бабушка.

Это был один из тех дней, когда солнце обволакивает тебя со всех сторон и только редко набежавшая тучка может подарить хоть намек на тень или спасительную прохладу. Один из дней, когда, казалось бы, сам воздух превращается в такую тягучую субстанцию, густую словно мед, который бы ложкой лить на те самые блинчики. Персик глядел на это солнце всего лишь какую-то долю секунды, но, отведя взгляд на море, неизменно видел теперь на поверхности яркие зеленые круги, которые будто бы пульсировали на гребнях волн.

– Жаль, что я совсем не рисую, мне бы хотелось, – напел громко Персик, решив, что этот уютный уголок оценит выбор песни.

– Что вот прямо совсем не умеешь? Даже солнце и птичек-галочек? – Персик от неожиданности сначала подпрыгнул на пятой и единственной в тот момент соприкасающейся полноценно с землей, точке опоры. Но признаться честно, выглядело это довольно нелепо и смешно, так что даже Персик готов был это признать с тяжким вздохом:

– Вот и грация кошки – ловкость картошки, – повернув голову, Персик глянул на незнакомца. – С птицами-галочками я, вероятнее всего, справлюсь, но хочется-то другого.

– Так и чего же тогда хочется, раз нужны особые навыки? Уж не капеллу же Сикстинскую заново перекрашивать? – незнакомец сидел так близко, что можно было бы с легкостью отучить его от подобных плоских шуточек качественной оплеухой. Но Персик был послушным и чрезвычайно неконфликтным, поэтому он вернулся к созерцанию морского буйства, рассказывая о причине своих сожалений:

– Знаете, у меня никогда склонностей к рисованию не было. Даже в музыкальной школе первым заданием было нарисовать пустыню с верблюдом, так вот мой рисунок был не мною нарисован. Об этом узнали – стыд и срам, конечно, но с музыкой из-за этого у меня тоже не сложилось. Ну а вообще, где это видано, чтобы в музыкальной школе рисовать заставляли?!

– Да, с твоим-то голосочком может и хорошо, что не сложилось, – Персик снова укоризненно глянул на незнакомца – терпение у Персика иногда просто ангельское.

– Так вот о чем я говорю: картиной гораздо легче передать всю эту красоту, – Персик театральным жестом провел рукой по обозримым краям уютной бухты. – Я не хочу сказать, что проще нарисовать, чем описать словом, например. Конечно, нет. Но вот другим-то будет гораздо проще посмотреть на картинку и все понятно. Вот оно море, переливаясь волнами от глубокого бирюзового до небесно-лазурного, упирается в тонкую линию, едва различимую границу неба, сливается и уже переходит в какую-то невесомую подушку из облаков столь причудливых форм, что только невооруженным глазом можно насчитать штук пять животных. А потом еще солнце это, песок и все такое прочее – вот как это все описать словами так, чтобы другие поняли?

– Хм, – незнакомец поправил прядь выбившихся из копны волос, – но ведь многие красиво пишут о том, как рожь колосится или ивы грустно опускают головы-ветки, оплакивая прошедшую любовь.

– Так кто же спорит, что пишут, но вот ты читаешь? Я лично всегда пропускаю, – Персик был еще бескомпромиссным, это точно. С минуту незнакомцы сидели молча, слушая, как море сочиняет очередную балладу.

– Ну так что, как же тебя зовут? – Персик специально хотел выдать фразу в манере напускного безразличия, но его выдал дрогнувший голосок.

– А разве это имеет какое-то значение? – незнакомец продолжал быть все таким же упертым.

– Может и не имеет, конечно, если ты абсолютно невоспитанный человек, – парировал Персик, теперь уже вообще сомневаясь, что стоило задавать столь невинный вопрос. – А вообще может быть ты просто фанат Гарри Поттера? Но у меня не так много времени, чтобы называть тебя Тем, чье имя нельзя произносить вслух. Это же сколько потерянных секунд впустую!

Незнакомец снова хмыкнул, на этот раз озадаченно помассировав лоб кончиками пальцев от центра к вискам несколько раз:

– Скажи, а что ты вообще любишь?

Настала очередь Персика задуматься, ведь ему только предстояло познакомиться с собой настоящим, а это же не дело одной недели. И собственно мир сейчас такой, что сегодня я люблю стейки с кровью, а завтра уже бегаю по утрам, пью протеиновые коктейли или вообще обсуждаю последний выпуск политического шоу. Жизнь довольно непростая штука. Здесь принято любить аккуратно, взвесив очень внимательно все «за» и «против», а также кучу других поправок на определенные обстоятельства, которые обычно пишут под звездочкой мелким шрифтом.

Персик искренне вздохнул и полез в сумку:

– Инжиры я люблю, будешь?

– Давай, – незнакомец протянул руку. – Хм… Окей, тогда называй меня Жирик, Жирик – Инжирик. Звучит же! – улыбнулся незнакомец.

– Немного самокритично, тебе так не кажется? – Персик окинула взглядом Жирика: «не такой уж и Жирик, в самом-то деле».

– Да знаешь, я пропустил пару дней или недель… Или месяцев тренировок, так что справедливо, – Жирик снова улыбнулся и дожевал инжир. – А в твоей сумке сигаретки не найдется?

– Нет, Жирик, могу предложить только вино, – Персик же был честным, а все честные люди ценят вино.

– Это еще лучше, так будет атмосфернее. Да не смотри ты так на меня, начали же с того, что люди визуалы в основном, ну и я тоже. Вот представь, сидят двое на берегу, скоро закат, обсуждают вполголоса важные темы. Это же прямо кадр из фильма, почти «Достучаться до небес», только в позитивном смысле.

– Вот ты выдумщик, конечно, Жирик, – отшутился Персик, хотя в этот момент он состоял в абсолютной уверенности, что именно так и должны выглядеть картинки этого фильма здесь и сейчас.

– Так почему у тебя так мало времени, Персик? – Жирик смотрел внимательно, не моргая. «Очень странно, разве мое имя упоминалось?» – подумал Персик и попросил повторить вопрос. – Ты же сказал, что у тебя не так много времени, чтобы терять впустую драгоценные секунды на длинные имена. Вот я и хочу знать, почему у тебя мало времени?