Оставьте быть бездушными машинам

Не ищите меня

I

Не ищите меня в стихах.

Моей сущности в них не найдёте.

Как вы ищите знаки во снах,

Так меня ни за что не прочтёте.

Не ищите меня в каждой строчке.

Я пишу, закрываясь руками.

Мне не нужен такой переводчик,

Чтоб потом на меня все кивали.

Не ищите меня в звуках, в ритме.

Я истории жизни внимаю.

Не скоблите по стихам, словно бритвой.

Не себя я в них воспеваю.

II

Один на один с бумагой

Ощущаю тревогу под кожей.

Но ведь надо, а может не надо…

Заставляют слова до дрожи

Выводить рифму, словно присягу.

И одна с другою не схожа.

Я почувствую вновь отвагу,

Вы почувствуйте это тоже.

Один на один с бумагой,

Ручкой слово выводится сложно.

Значит, стоит писать и надо

До мурашек, до финала, до дрожи…

Выйдет то, что всего дороже.

Победа за нами

Нам с тобой по тому же пути не ходить.

Не обмениваться пылкими речами.

И не сможем мы руки в руки сложить,

И мечтать между этими встречами.

Не увижу тебя я больше нигде…

От того ли что мне не хочется?

Но ведь это не так, и в голове:

Всё смешалось. Когда это кончится?

Нет тебя. Дрожащими губами

Через силу и боль произнесла…

Ты кричал: «Победа за нами!»

Всё прошло, а боль не прошла…

И уносится вдаль бесконечная пыль,

И багровых закатов не счесть…

Всё, что видела я, да и ты – это быль.

Отстоял ты достоинство, честь.

Не утихнет же боль, как не проси…

Душу залечить не удастся!

Нет тебя… А на сердце рубцы…

Я просила тебя; «Возвращайся».

Нам с тобой в объятиях не быть.

Не смогу прикоснуться руками.

Чтоб могла я и другие люди жить,

Вы, родимые, кричали: «Победа за нами!»

Мимо

Это небо ветками вспорото,

В пробке вновь не видать пути.

Эти шумные вопли города

Разрывают, что есть внутри.

А над нами летают птицы,

Незнакома им наша среда,

Где погода плохая и злиться

Нам хочется день ото дня.

И небо замазано тучами,

Как маляр на седьмом этаже

Потолок штукатуркой мучает,

А ведь в этом нет смысла уже.

Прочирикала птичка не слышно,

Что-то вскользь, говоря о любви.

Это то, без чего мы не дышим.

Это то, о чём все мы молчим.

На крыше квартирных блоков,

Растворяясь в туманном бреду,

Выжимают последние соки

Из цветов, что живут не в саду…

А учитель в окне старой школы,

Так уныло в небо глядит.

Эти дети совсем не готовы

Ни мир, ни себя полюбить.

Солнце тёплым потоком ударит

И заставит проснуться на миг.

Жаль, что счастье сегодня не дарят,

Его можно только купить.

Я стараюсь

Нахлебаться радости до тошноты,

В семь утра завтракать.

Идти куда-то, ждать темноты,

Чтобы вновь обливаться красками.

Наслаждаться луной ночью,

Чуть ли ни выть, как волк.

Город погас обесточен,

В спальном районе смолк.

А ты из диких, всё рвёшься,

Ждёшь чего-то, ждёшь зря.

Ты назад не вернёшься,

В прошлом не ждут тебя.

Топай ногами и криком

Режь темноту на куски,

В агонии красной и дикой

Сердце давит, сжимает виски.

Радость в печень готова

Проникнуть по каналам былым.

Пишешь свой текст не новый,

Корпус мертвецки пьян и дым,

Дым повсюду. Радости нет.

В семь утра тяжело поднимаясь,

Ты встречаешь один рассвет.

И твердишь:

я исправлюсь, смотри, я стараюсь.

Злоба

Жестокие волки выходят наружу

И отравляют клыками всю душу.

Гончие псы бегут со всей злобой.

Останови их. Нет? Ты попробуй!

Тёмные джунгли скрывают луч света.

Расширяясь, зрачки не знают запретов.

Шум, нету выхода, всё исчезает…

Разум и сердце в войну не играют.

Голодные волки, напитавшись досыта,

Ложатся на дно, будто всё вдруг забыто.

Не было пены у рта никакой,

Гончих псов нет, но ты сам не свой…

Вместо упряжки впереди пустота…

Всё, что осталось – теперь маята.

То есть придётся начинать всё сначала,

Ты не начни, и я б не кричала!

Чёрное будто, как смоль, или хуже…

Волков уже нет, но ты и не сдюжишь.

Просто скажи, чтоб всё прекратилось.

Да, это жизнь, тебе не приснилось.

(Нету волков или всё так и было?)

***

Слогом своим недоношенным

Настрочу на бумаге обугленной,

Что чувствую себя крошечным,

А внутри вместо сердца – угли.

Настрочу фраз четыреста, тысячу…

Хоть увидишь, как я пером пишу.

Я не выскочу, выскочу, выскочу.

Только я об одном прошу:

Ни себя, ни меня не кори.

Да у многих бывает не ладится…

И меня ты за всё прости.

И за всё, что теперь останется.

Недоношенным слогом признаюсь

В омут прыгнул , не зная дна.

А теперь сейчас, ты поверь, я каюсь,

Я потерян, а ты не одна.

Маргаритки

В душной комнате, в тёмном зале

Ты в прокуренном пиджаке.

Бриллиантами слёзы сверкали,

Нежно падая на паркет.

Допевала последнюю ноту,

Допивал ты пятый бокал,

Вниз стекали капельки пота,

Ты случайно меня повстречал.

Помнишь? Помню ночь-старуху седую,

Нам луна помогала поймать

Наш момент, красоту неземную,

Что смогли мы с тобой потерять.

Ты жалеешь? Жалею, не скрою,

Прочитаешь в стеклянных глазах.

Сколько было в твоих словах боли,

В твоих пропитанных мёдом словах.

Вспоминаешь? Я помню до нитки,

Распустившейся на чулке.

Ты купил мне тогда маргаритки,

Но счастье моё в васильке.

Значит думал? Всю жизнь, но сейчас

Я живу совсем иной жизнью.

«Долго-счастливо» – оно не про нас.

И судьба со мной часто капризна.

Значит, ждёт? И сейчас ожидает,

Только я ей обязан лишь тем,

Что такого, как я, принимает

И не требует от меня перемен.

А ты поёшь, сочиняешь и пишешь?

Да, пою, сочиняю, пишу.

День за днём всё искусством дышишь?

Да, ты прав, каждый день им дышу.

Ну, а помнишь? Всё смутно, в тумане…

Помню, что написала тогда…

Я – не герой твоего романа.

Что ж, ты абсолютно права.

Ну, а думала? Ты о чём?

О круизе, эскизе и плане?

Посмотри в свой бокал со льдом,

Я тот айсберг, что ты оставил.

В душной комнате джазовых ноток

Раздаётся бурлящий поток.

Только ты будто нем и кроток,

Смотришь в розовый потолок.

Свет горит и дама в софитах,

Улыбается, букет уронив.

Он оставил букет маргариток,

Последние чувства убив.

После Маяка

I

Слушай,

Слушай,

Я ведь сильный снаружи,

Поди поищи сердце в груди.

Ведь я тебе ни капельки не нужен,

И если уж пора – сейчас уйди.

Послушай!

Ты меня послушай!

Не надо срывать шторы с гардин!

Ты ослепительно кружишь

Мне голову, и я остаюсь вдруг один.

Ни слова,

Ни слова больше!

Зажми свой несчастный рот!

Моя любовь ни на чью не похожа!

А ты иди, катись за поворот!

Ну слушай,

Ну слушай, пожалуйста,

Я, может, снаружи и сильным был,

Но не будь со мной только из жалости…

Я ведь первый и навсегда полюбил.

II

Здравствуй, милая,

Здравствуй.

Не знаю, зачем я тебе пишу…

Нет уже в груди ни любви, ни страсти,

Но за тебя любого задушу.

Не смейся надо мной,

Прошу, спокойно.

Просто ты ушла, забыв ключи…

Ах, да! Они ведь не нужны, а я – покойник.

Мне не помогут уж врачи.

Забудь что говорил.

Вернёшься?

Я знаю, этому не быть.

И вижу, ты в глаза безжалостно смеёшься,

А я смеяться не могу и не могу забыть…

* * *

Любимых не вернуть, как ни старайся.

Они ушли, таков их выбор, путь…

И на других людей не полагайся,

Которые извечно говорят тебе: "Забудь".

 Да, не вернуть, возможно, не вернуться…

Но ты не забывай о них сейчас…

Быть может, кто ушел захочет обернуться.

И ты им дай второй хоть третий шанс.

Но только, чтобы боли меньше было.

Дай шанс тому, кто хочет всё вернуть.

Скажи слова, которых ты не говорила,

Скажи тому кто нужен, не забудь.

Постройте заново дворцы и замки,

Не разрушайте впредь свои мечты.

Не загоняйте вы любимых в рамки,

И повторяйте: "Вы мне так нужны".

Чайка*

Выстрел в голову, и закат,

На окне рдеет иней.

Нет дороги назад,

И никто не повинен.

Выстрел слабый, и мимо…

Пред глазами туман.

И в окне точно мнимый

Отражался обман.

Выстрел точным не мог быть,

Человек лишь играл.

Он хотел очень жить,

Но был слаб…и упал.

Выстрел был, но не слышно

Прозвучал эхом звук.

Только он… Он не дышит.

Револьвер вон из рук.

Выстрел плюнул по цели.

Целью было… лицо.

Сквозь туман и метели

Не попало свинцом.

Выстрел был, но не тут…

За окном падал снег.

Может, чайку убьют…

Но убит человек.

*по мотивам пьесы А.П. Чехова «Чайка»

Таковы Они

Пуститься в пляс, уйти из дома,

Побыть на стуже и в тепле,

Узнать всё то, что незнакомо,

Попробовать писать во мгле.

Питаться красотою улиц,

Забыться в полуночной тьме,

Укрыться от летящей пули

И сочинять даже во сне.

Побыть на дне и вновь вернуться,

На пьедестал взойти опять.

Нахмуриться и улыбнуться,

И всё писать, писать, писать.

Увидеть молнии разряд,

Пить кофе в полной тишине.

Поэт пытается узнать,

Понять и описать в стихе.

Глазами многое считает,

Увидит то, чего и нет.

Он познает, он открывает.

Таков писатель и поэт.

Души порыв

О, этот дурманящий запах свободы!

О, эта высокая гладь берегов!

Чтоб вырваться, тратим мы многие годы,

Чтоб вырваться из этих несчастных оков.

Вдохни запах моря и попутного ветра,

Послушай симфонию природы детей…

Ведь только природа, природа – бессмертна.

Она всех правдивей, она всех верней.

О скалы волна рассыпается точно бисер,

И капли по камню сползают всё вниз.

А ветер и свеж, и силён, он и быстр,

Создаёт чудеса – фантастический бриз.

А вокруг по лесам, по горам и по морю

Луч закатного солнца плывёт не спеша…

Ты послушай симфонию, что скрывает порою

Лишь твоя бессмертная и живая душа.

Мелкие речки шумливы

Мелкие речки шумливы.

Горных потоков река

Вбирает в себя, молчалива,

От того не так уж глупа.

Ива ветвями склонилась,

Слушает мелкую речь.

Ива, ты б так не гордилась!

Себя постаралась сберечь.

Дуб вдалеке усомнился

В чистоте мелких рек.

И всё время услышать стремился,

Что скажет о них человек.

А он говорит терпеливо,

На реку большую глядя:

«Мелкие речки шумливы.

Истинна только река».

Жизнь – миг

В моей комнате пахнет маем,

На постели роз лепестки.

В сердце льдинки последние тают,

Голубые цветут васильки.

В танце – джайв сплетаются шторы,

По-особому ветер летит,

Расправляет он крылья с задором,

Наравне с ним летят соловьи.

В моей комнате душно, но сладко.

Пред дождём наполняется зал.

Раздают тут билеты бесплатно,

Даже если ты вдруг опоздал.

На сплетении тёмной лозы

Отражается радуги цвет.

И сверкание небесной слезы,

Тополиного пуха балет.

На рассвете поют птицы звонко

О свободе, красоте и любви.

Ты живи не тихо, не громко,

Так как ты хочешь миг проживи.

После

Что останется после тебя?

Задаёшь мне внезапный вопрос.

Что сказать? Может, проще соврать?

Может, я ещё не дорос

Говорить, что оставлю я тут.

После долгих скитаний по свету,

Может, книгу мою издадут…

Но я сам не горланю об этом.

Может, в душах людей моих близких

Я оставлю улыбку и свет,

И мгновений прекрасных и быстрых,

И объятия, и строчек букет.

Может, я напишу картину,

Что заставит людей помолчать

И подумать о том, кем мы были

До того как привыкли ворчать.

Может, мне удастся полётом

В танце вновь возродить себя.

Может, я побегу галопом

Через страны и города.

Всё потом, всё потом, а сейчас

Я оставлю тетрадь эту возле…

Что останется после меня?

Я отвечу в конце, где-то после…

Спонтанно

Лучшее происходит спонтанно.

Прыгнув с разбега, упав не нарочно,

Стоит запомнить все эти раны,

Воспоминаний горячий источник.

Лучшее, знаешь, приходит внезапно!

Солнце в глазах, мурашки по коже…

Стоит лишь думать немного масштабней,

Бросить тревоги и страхи до дрожи.

Лучшее, может, находится рядом.

День сменяется ночью… и что?

Но просто задумайся, это награда!

Проникнись свободой и красотой.

Лучшее может не ждать впереди…

И за углом тебе худшее машет…

Но сам к нему, не спеша, подойди,

Оно-то на лучшее, может, укажет.

Лучшее здесь и сейчас, а не там…

Там, где нас нет – кажется "лучшим".

Просто подумай без трагедий и драм:

Что ты можешь сегодня улучшить?

Беловик

Делать надо сейчас и набело.

В жизни нет черновиков.

Как бы время у себя мы не грабили,

Как не тратили б тысячи слов.

«Жизнь одна», – говорю я приятелям.

Сам о том забываю, а зря…

Я бы мог стать хорошим писателем,

И писал бы о далёких краях.

Бросить всё на корню, вспомнить молодость…

Так хотелось бы вырвать главу,

И морить себя праведным голодом,

Чтоб влюбились глаза в синеву.

Ту главу новым почерком выстрочить,

Да учесть бы ошибки свои.

Только нет черновых глав на выдаче.

Жизнь – одна, беловик, ты учти.