Басни

Иван Андреевич Крылов

Басни

Волк и журавль

Что волки жадны, всякий знает:Волк, евши, никогдаКостей не разбирает.За то на одного из них пришла беда:Он костью чуть не подавился.Не может Волк ни охнуть, ни вздохнуть;Пришло хоть ноги протянуть!По счастью, близко тут Журавль случился.Вот кой-как знаками стал Волк его манитьИ просит горю пособить.Журавль свой нос по шеюЗасунул к Волку в пастьи с трудностью большеюКость вытащил и стал за труд просить.«Ты шутишь! – зверь вскричал коварный: —Тебе за труд? Ах ты, неблагодарный!А это ничего, что свой ты долгий носИ с глупой головой из горла цел унес!Поди ж, приятель, убирайся,Да берегись: вперед ты мне не попадайся».

Волк и кот

Волк из лесу в деревню забежал,Не в гости, но живот спасая;За шкуру он свою дрожал:Охотники за ним гналисьи гончих стая.Он рад бы в первые тут шмыгнуть ворота,Да то лишь горе,Что все ворота на запоре.Вот видит Волк мой на забореКота,И молит: «Васенька, мой друг! Скажи скорее,Кто здесь из мужиков добрее,Чтобы укрыть меня от злых моих врагов?Ты слышишь лай собак и страшный звук рогов?Все это ведь за мной». – «Проси скорей Степана;Мужик предобрый он», —кот Васька говорит.«То так, да у него я ободрал барана». —«Ну, попытайся ж у Демьяна». —«Боюсь, что на меня и он сердит:Я у него унес козленка». —«Беги ж, вон там живет Трофим». —«К Трофиму? Нет, боюсь и встретиться я с ним:Он на меня с весны грозится за ягненка!» —«Ну, плохо ж! Но авось тебя укроет Клим!» —«Ох, Вася, у него зарезал я теленка!» —«Что вижу, кум! Ты всем в деревне насолил! —Сказал тут Васька Волку, —Какую ж ты себе защиту здесь сулил?Нет, в наших мужичках не столько мало толку,Чтоб на свою беду тебя спасли они.И правы – сам себя вини:Что ты посеял, то и жни».

Ворона и лисица

Уж сколько раз твердили миру,Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,И в сердце льстец всегда отыщет уголок.Вороне где-то бог послал кусочек сыру;На ель Ворона взгромоздясь,Позавтракать было совсем уж собралась,Да призадумалась, а сыр во рту держала.На ту беду Лиса близехонько бежала;Вдруг сырный дух Лису остановил:Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил.Плутовка к дереву на цыпочках подходит;Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводитИ говорит так сладко, чуть дыша:«Голубушка, как хороша!Ну что за шейка, что за глазки!Рассказывать, так, право, сказки!Какие перышки! какой носок!И, верно, ангельский быть должен голосок!Спой, светик, не стыдись!Что, ежели, сестрица,При красоте такой и петьты мастерица, —Ведь ты б у нас была царь-птица!»Вещуньина с похвал вскружилась голова,От радости в зобу дыханье сперло, —И на приветливы Лисицыны словаВорона каркнула во все воронье горло:Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

Две бочки

Две Бочки ехали: одна с вином,ДругаяПустая.Вот первая себе без шуму и шажкомПлетется,Другая вскачь несется;От ней по мостовой и стукотня,и гром,И пыль столбом;Прохожий к стороне скорей от страху жмется,Ее заслышавши издалека.Но как та Бочка ни громка,А польза в ней не так, как в первой, велика.Кто про свои дела кричит всем без умолку,В том, верно, мало толку;Кто де́лов[1] истинно, – тих часто на словах.Великий человек лишь громок на делах,И думает свою он крепку думуБез шуму.

Зеркало и обезьяна

Мартышка, в Зеркале увидя образ свой,Тихохонько Медведя толк ногой:«Смотри-ка, – говорит, – кум милый мой!Что это там за рожа?Какие у нее ужимки и прыжки!Я удавилась бы с тоски,Когда бы на нее хоть чуть была похожа.А ведь, признайся, естьИз кумушек моих таких кривляк пять-шесть;Я даже их могу по пальцам перечесть». —«Чем кумушек считать трудиться,Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» —Ей Мишка отвечал.Но Мишенькин совет лишь попусту пропал.Таких примеров много в мире:Не любит узнавать никто себя в сатире.Я даже видел то вчера:Что Климыч на руку нечист, все это знают;Про взятки Климычу читают,А он украдкою кивает на Петра.

Кот и повар

Какой-то Повар-грамотейС поварни побежал своейВ кабак (он набожных был правилИ в этот день по куме тризну правил),А дома стеречи съестное от мышейКота оставил.Но что же, возвратясь, он видит? На полуОбъедки пирога; а Васька-кот в углу,Припав за уксусным бочонком,Мурлыча и ворча, трудится над курчонком.«Ах, ты, обжора! ах, злодей! —Тут Ваську Повар укоряет, —Не стыдно ль стен тебе, не только что людей?(А Васька все-таки курчонка убирает.)Как! быв честным котом до этих пор,Бывало, за пример тебя смиренства кажут, —А ты… ахти, какой позор!Теперя все соседи скажут:Кот Васька плут! Кот Васька вор!И Ваську-де, не только что в поварню,Пускать не надо и на двор,Как волка жадного в овчарню:Он порча, он чума, он язва здешних мест!»(А Васька слушает да ест.)Тут ритор мой, дав волю слов теченью,Не находил конца нравоученью.Но что ж? Пока его он пел,Кот Васька все жаркое съел.А я бы повару иномуВелел на стенке зарубить:Чтоб там речей не тратить по-пустому,Где нужно власть употребить.

Кукушка и петух

«Как, милый Петушок, поешь ты громко, важно!» —«А ты, Кукушечка, мой свет,Как тянешь плавно и протяжно:Во всем лесу у нас такой певицы нет!» —«Тебя, мой куманек, век слушать я готова». —«А ты, красавица, божусь,Лишь только замолчишь, то жду я, не дождусь,Чтоб начала ты снова.Отколь такой берется голосок?И чист, и нежен, и высок!..Да вы уж родом так: собою невелички,А песни, что твой соловей!» —«Спасибо, кум; зато, по совести моей,Поешь ты лучше райской птички,На всех ссылаюсь в этом я».Тут Воробей, случась, промолвил им: «Друзья!Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, —Все ваша музыка плоха!..»За что же, не боясь греха,Кукушка хвалит Петуха?За то, что хвалит он Кукушку.

Лебедь, щука и рак

Когда в товарищах согласья нет,На лад их дело не пойдет,И выйдет из него не дело, только мука.Однажды Лебедь, Рак да ЩукаВезти с поклажей воз взялисьИ вместе трое все в него впряглись;Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу!Поклажа бы для них казалась и легка:Да Лебедь рвется в облака,Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.Кто виноват из них, кто прав – судить не нам;Да только воз и ныне там.

Листы и корни

В прекрасный летний день,Бросая по долине тень,Листы на дереве с зефирами шептали,Хвалились густотой, зеленостью своей,И вот как о себе зефирам толковали:«Не правда ли, что мы краса долины всей?Что нами дерево так пышно и кудряво,Раскидисто и величаво?Что б было в нем без нас? Ну, право,Хвалить себя мы можем без греха!Не мы ль от зноя пастухаИ странника в тени прохладной укрываем?Не мы ль красивостью своейПлясать сюда пастушек привлекаем?У нас же раннею и позднею зарейНасвистывает соловей.Да вы, зефиры, самиПочти не расстаетесь с нами». —«Примолвить можно бы спасибо тут и нам», —Им голос отвечал из-под земли смиренно. —«Кто смеет говорить столь нагло и надменно?Вы кто такие там,Что дерзко так считаться с нами стали?» —Листы, по дереву шумя, залепетали.«Мы те,Которые, здесь роясь в темноте,Питаем вас. Ужель не узнаете?Мы Корни дерева, на коем вы цветете.Красуйтесь в добрый час!Да только помните ту разницу меж нас:Что с новою весной лист новый народится,А если корень иссушится —Не станет дерева, ни вас».

Мартышка и очки

Мартышка к старости слаба глазами стала;А у людей она слыхала,Что это зло еще не так большой руки:Лишь стоит завести Очки.Очков с полдюжины себе она достала;Вертит Очками так и сяк:То к темю их прижмет, то их на хвост нанижет,То их понюхает, то их полижет —Очки не действуют никак.«Тьфу пропасть! – говорит она. – И тот дурак,Кто слушает людских всех врак:Все про Очки лишь мне налгали;И проку на волос нет в них».Мартышка тут с досады и с печалиО камень так хватила их,Что только брызги засверкали.К несчастью, то ж бывает у людей:Как ни полезна вещь, – ценыне зная ей,Невежда про нее свой толк все к худу клонит;А ежели невежда познатней,То он ее еще и гонит.

Мышь и крыса

«Соседка, слышала ль ты добрую молву? —Вбежавши, Крысе Мышь сказала: —Ведь кошка, говорят, попалась в когти льву?Вот отдохнуть и нам пора настала!» —«Не радуйся, мой свет, —Ей Крыса говорит в ответ: —И не надейся по-пустому!Коль до когтей у них дойдет,То, верно, льву не быть живому:Сильнее кошки зверя нет!»Я сколько раз видал, приметьте это сами:Когда боится трус кого,То думает, что на тогоВесь свет глядит его глазами.

Стрекоза и муравей

Попрыгунья СтрекозаЛето красное пропела;Оглянуться не успела,Как зима катит в глаза.Помертвело чисто поле;Нет уж дней тех светлых боле,Как под каждым ей листкомБыл готов и стол и дом.Все прошло: с зимой холоднойНужда, голод настает;Стрекоза уж не поет:И кому же в ум пойдетНа желудок петь голодный!Злой тоской удручена,К Муравью ползет она:«Не оставь меня, кум милый,Дай ты мне собраться с силойИ до вешних только днейПрокорми и обогрей!» —«Кумушка, мне странно это:Да работала ль ты в лето?» —Говорит ей Муравей.«До того ль, голубчик, было?В мягких муравах[2] у нас —Песни, резвость всякий час,Так что голову вскружило». —«А, так ты…» – «Я без душиЛето целое все пела». —«Ты все пела? Это дело:Так поди же, попляши!»

Трудолюбивый медведь

Увидя, что мужик, трудяся над дугами,Их прибыльно сбывает с рук(А дуги гнут с терпеньем и не вдруг),Медведь задумал жить такими же трудами.Пошел по лесу треск и стук,И слышно за версту проказу.Орешника, березняка и вязуМой Мишка погубил несметное число,А не дается ремесло.Вот идет к мужику он попросить советаИ говорит: «Сосед, что за причина эта?Деревья-таки я ломать могу,А не согнул ни одного в дугу.Скажи, в чем есть тут главное уменье?» —«В том, – отвечал сосед, —Чего в тебе, кум, вовсе нет:В терпенье».

Чиж и голубь

Чижа захлопнула злодейказападня;Бедняжка в ней и рвался и метался,А Голубь молодой над ним же издевался.«Не стыдно ль, – говорит, – средь бела дня попался!Не провели бы так меня: за это я ручаюсь смело».Ан смотришь, тут же сам запутался в силок.И дело!Вперед чужой беде не смейся, Голубок!

Примечания

1

Де́лов – деловой, трудолюбивый.

2

Мурава – трава.