скачать книгу бесплатно
– Меня Сергей зовут.
– А меня – Ариадна. Можно просто Арина.
– Какое красивое имя. Мама назвала?
– Нет, бабушка.
Я взглянула на часы. Бог мой! Десятый час! Помнится, в мою первую рабочую ночь Иван Ильич предупредил:
– Учти, не люблю работать, когда рядом трут, скребут и чистят. Поэтому убирай кабинет, пожалуйста, в мое отсутствие. И желательно, чтобы до моего прихода ты уже закончила…
Машина поравнялась с баром. Я выскочила из нее и опрометью кинулась к домику, забыв поблагодарить благожелательного водителя. Вспомнила я об этом только у двери. Оглянулась назад и увидела, как он провожает меня взглядом. Улыбнулась и, посмотрев, как он махнул в ответ рукой и поехал дальше, с силой дернула ручку и стремглав поскакала вниз по лестнице.
Вовка уже был на месте и расставлял бутылки на высоких полках. Услышав мои быстрые шаги, он обернулся, и улыбка осветила его лицо.
– Привет, Аришка! Хочешь пепси?
– Спасибо, Володюшка, только сначала уберу кабинет.
И я метнулась в подсобку за ведром и шваброй.
Ключ от кабинета, по странному укладу, мне выдавала повариха Лидия Никитична – она, казалось, торчала в баре круглые сутки.
– А что мне делать, Аринушка, – говорила она нараспев, – я ведь совсем одна. Ни детей у меня нет, ни внуков. Что мне домой торопиться?.. Наоборот, вот приду сюда пораньше, салатов наделаю, пирожков напеку – вот людям и будет от этого радость. Да и вы, ребятишки, тут крутитесь – Полинка, ты, Лилечка да Танюшка, мне и не скучно. И Вовушка мне все равно что вну?чек…
Мне Иван Ильич ключ, похоже, не доверял.
Оставив полное ведро у двери кабинета, я стрелой полетела вниз по лестнице, и вдруг, откуда ни возьмись, под ноги мне подвернулась кошка – черная, гладенькая, с блестящей шерсткой. Она быстро поднималась из кухни и столкнулась со мной.
От неожиданности я споткнулась и чуть не скатилась кубарем вниз, но удержалась, глядя на кошку во все глаза. Откуда она тут?.. Раньше никаких кошек я в баре не замечала.
Вывернувшись из-под моих ног, кошка остановила свое быстрое перемещение и, посмотрев на меня совсем по-человечески, злобно сощурила глаза. Честно говоря, я и так-то не очень люблю кошек, но тут меня просто мороз пробрал по коже – взгляд показался мне очень осмысленным и, я бы даже сказала, ехидным. Потом она сделала какое-то легкое движение – будто пожала плечами, повернулась и снова начала подниматься наверх.
Несколько секунд я стояла, оторопев, потом опомнилась и опять засеменила вниз по лестнице.
Лидия Никитична пекла блинчики, а рядом стояли креманки с различными начинками – творогом, фаршем, свежей земляникой и черникой.
– Здравствуй, Аринушка! Что-то ты припозднилась, – приветливо сказала она, повернув ко мне голову. – Бери скорее ключ и начинай уборку. А как освободишься, приходи чайку попить.
– Спасибо, Лидия Никитична! – прокричала я, убегая с ключом вверх по лестнице.
Тяжелая дверь скрипнула, и я оказалась в большом уютном кабинете. То и дело поглядывая на часы, я начала быстро бегать из угла в угол, размазывая по полу воду. Но время бежало так стремительно, будто кто-то невидимо повис на стрелках и тащил их по циферблату вперед. Покончив, наконец, с полом, я резво выволокла ведро и швабру из кабинета, под узкую темную лестницу, которая вела наверх, потом вернулась назад и принялась поливать цветы, которых у Ивана Ильича было множество, и он, как я успела заметить, весьма тщательно следил за их состоянием. И состояние цветов, как это ни казалось невероятным, было превосходным, хотя кабинет, как и все помещения бара, находился в подвале, и солнечного света здесь никогда не было.
Внезапно снаружи раздались приближающиеся шаги и голоса. Я замерла и скосила взгляд на свои маленькие наручные часики. Две минуты одиннадцатого!
– …Арина уже убрала, я надеюсь? У меня сейчас очень важная встреча, – издалека донесся до моего слуха ледяной голос директора.
– Да, кажется, – откуда-то снизу сообщила Таня.
– Кажется?! – повысил голос Иван Ильич, и голос этот прогремел уже совсем рядом. – Я же предупреждал, чтобы к моему приходу…
Таня в ответ залепетала что-то невразумительное.
Я почему-то уставилась на огромный прямоугольный стол, за которым, видимо, проходили совещания. И, прежде чем успела понять, что делаю, быстро нырнула под него, сдвинув потеснее стулья.
В ту же секунду дверь снова скрипнула, и я увидела ноги Ивана Ильича, входящего в кабинет.
Господи, зачем я сюда залезла?! Какой бес меня сюда поволок?
Ноги тем временем спокойно прошествовали к столу, и я собиралась уже вылезти и сказать что-нибудь типа: «Вот кнопочку с пола поднимала… простите, что задержалась с уборкой…», но тут дверь опять отворилась, и на пороге показались женские ножки в тонких светлых колготках и туфлях на высоком каблуке.
«Зимой – в туфлях, – подумала я, – наверно, на машине прямо ко входу подъехала…»
Пока я подумала это, женщина подошла к столу, отодвинула стул рядом с тем, которым я загородилась, и села за стол. Ноги в туфлях оказались прямо перед моим носом.
И я поняла, что момент упущен, и вылезать уже поздно.
Глава седьмая
– Ну, как наши дела? – произнес низковатый женский голос с легкой хрипотцой, отчего-то показавшийся мне знакомым.
– Да как? – раздался в ответ довольный баритон Ивана Ильича. – Ты, как всегда, сработала отлично, без нареканий.
– Как девчонка?
– Нормально, немного старовата, правда…
– Ну так сам знаешь, выбор невелик. А тут она как раз вовремя призвала нас на помощь.
Чиркнула зажигалка, и в воздухе начал распространяться сигаретный дым.
Чей же это голос?.. Танин?.. Нет, Таня говорит грубо, отрывисто, рубит слова, как топором. Лилька? Тоже нет. У той голос, правда, тоже хрипловатый, но повыше и помузыкальнее. Может, Полина? Она молчалива и в моем присутствии говорила немного, но я успела заметить, что голос у нее тихий и какой-то… шершавый, если так можно выразиться. А этот голос звучит мягко, вкрадчиво…
– А что касается возраста, так она, в общем, молода. Тело еще стройное, кожа гладкая…
Мне стало интересно, кто эта не очень молодая особа с гладкой кожей, о которой они говорят.
– Времени остается немного, – негромко произнесла посетительница, – так что лучшего искать не стоит. Да и одна она, как перст – никто и не хватится.
– Пожалуй, ты права, – не сразу, но согласился Иван Ильич.
– А как она вообще? Куда не надо, не лезет? По углам нос не сует?
Иван Ильич раскатисто рассмеялся.
– По углам нос сует, но только в смысле… ха-ха!.. работы. Трет себе полы и ни о чем другом не думает. Да она, по-моему, слегка туповата. Где ты ее подцепила?..
Трет полы?..
Вдруг на пол, возле ножки стула, прямо передо мной, упала зажженная сигарета.
– Черт! – выругалась женщина.
– Ничего, – успокоил гостью Иван Ильич, – раздави ногой, я скажу ей, она помоет.
Ножка в изящной туфельке чуть пододвинулась и наступила на мерцающий огонек сигареты.
Тонкой сигареты из Трансильвании.
Сердце мое вдруг неистово заколотилось, и в ушах мысленно прозвучал голос Марианны – низкий, с хрипотцой: «Ты не спеши, подумай… Плачу я хорошо… А работы там немного…»
Это она!
И говорят они обо мне.
Я еще сильнее сжалась под столом, но сидеть прямо у ног Марианны мне внезапно стало неприятно, и я, неслышно переступая на корточках, отодвинулась поближе к столу Ивана Ильича.
Вдруг перед глазами что-то блеснуло.
Взгляд мой невольно уперся во внутреннюю часть стола Ивана Ильича и зацепился за странный предмет, тихо поблескивавший из небольшого углубления. Я чуть вытянула голову вперед и прищурилась, чтобы получше рассмотреть его.
Это был маленький фигурный ключик, похожий на сувенирный или игрушечный. Он был как бы впаян в небольшое круглое отверстие внутри стола. Я потянулась было к нему, но тут Марианна резко шевельнула ногой, и я, испугавшись, инстинктивно отпрянула от необычной находки.
И снова замерла, боясь шелохнуться.
– Ладно, – вздохнула Марианна, вставая. Стул отодвинулся в сторону, и ножки в туфельках вышли из-за стола, – держи меня в курсе.
– Пойдем, я тебя провожу, – к ногам Марианны присоединились ноги Ивана Ильича, и обе пары ног направились к двери.
Дверь со скрипом отворилась, выпуская их обладателей в коридор.
Понимая, что очень рискую, но не в силах превозмочь любопытства, я сразу потянулась к ключу и попыталась выковырнуть его из углубления, но маленький блестящий ключик сидел довольно глубоко, и вынуть его мне не удалось.
Времени не было, и я с досадой прекратила попытки достать ключ, быстро вылезла из-под стола, наскоро поправила стулья и выскользнула из кабинета.
Пытаясь подавить невесть откуда возникшую дрожь, я механически вытащила из-под лестницы ведро и швабру. Задумавшись о странном услышанном разговоре, я заглянула в ведро с водой и увидела в нем свое отражение.
Мне показалось, что оно с крошечными рожками.
Глаза мои невольно расширились. Вдруг что-то, булькнув, с размаху влетело в ведро, отражение, закачавшись, растаяло, я обернулась и увидела позади озорно прищурившую глаза Лильку. Она держала в руках несколько карамелек. Прицелившись, белокурая певичка метнула в воду очередную конфету и задорно рассмеялась.
– Перекур, – объявила она.
Это было своевременное объявление. Я медленно кивнула, и мы направились в небольшую комнатку, ту самую, где официантка Таня выдала мне халат.
Возле выхода в зал, у края барной стойки, мы столкнулись с Иваном Ильичом, поднимающимся в кабинет.
– Здравствуйте, девочки! – широко улыбнувшись, сердечно поприветствовал он нас с Лилькой.
– Здравствуйте! – кокетливо подбоченясь, ответила моя спутница.
А я невольно опустила голову, стараясь не встретиться с ним глазами.
– Ариночка, как настроение? – Начальник не пропустил моего жеста.
Сделав над собой усилие, я подняла на него взгляд и, улыбнувшись, вежливо ответила:
– Спасибо, Иван Ильич, все в порядке.
– Лилечка, недолго, народ ждет! – переведя взгляд на Лильку, шутливо погрозил он ей пальцем.
– Две минутки! – приблизив к нему лицо, сексуально шепнула та и, дернув меня за рукав халата, увлекла за собой.
Мы нырнули в подсобку и устроились на скамейке, поставив посередке банку из-под сельди, служившую пепельницей.
Лилька порылась в кармане и достала длинную тонкую пачку дорогих сигарет, вынула две, одну протянула мне. Мы закурили.
– Ну как, привыкаешь потихоньку к ночному режиму? – спросила она, глядя вперед, на вешалку с одеждой. – Высыпаешься?..
– Как ни странно, да, – пожала я плечами. – А вот на тебя удивляюсь – каждую ночь напролет поешь почти без передышки. Откуда только силы берешь?..
Лилька повернула на меня лицо, и я очень близко увидела ее спутанные белые волосы и узкие глаза, светлые, прозрачные, как голубоватое бутылочное стекло.
– Молодая пока… – неопределенно ответила она, – работаю на износ. Да тут все так. Думаешь, Вовке или Полинке легче?..
– Думаю, нет… – машинально ответила я, стряхивая пепел. Мысли мои были далеко. Разговор, нечаянно подслушанный в кабинете, не выходил у меня из головы; что он может означать?.. Может, поговорить об этом с Лилькой?..
А вдруг она отрицательно отнесется к тому, что я пряталась под столом?.. Хотя все получилось неумышленно…
Тем не менее, мне необходимо чье-то мнение. Лилька работает тут давно, может, она знает, к чему они могут меня готовить?.. Сейчас спрошу…
Я сосредоточилась, не зная, как начать.
Лилька между тем отодвинула банку и внезапно положила руку мне на плечо, окутав ароматом сладких духов. От ее дружеского прикосновения мне стало так тепло и спокойно, что я в порыве благодарности к ее жесту сказала:
– Знаешь, я чувствую себя здесь, как в семье – все такие добрые, приветливые… Вот даже и кошечку какую-то приютили…
Едва произнеся эту фразу, я почувствовала, как Лилькино плечо дрогнуло.
– Кошечку?.. – переспросила она.
Что-то внутри вдруг велело мне молчать. Но поздно – слово было обронено.
– Мне показалось, я видела кошку на лестнице в кухню, – сказала я очень тихо, чувствуя, как рука, лежащая на моем плече, будто наливается свинцом.
– Я не видела, – ответила певица нервно.
«Наверно, это ее кошка. Притащила сюда нелегально и боится признаться», – подумала я.
