скачать книгу бесплатно
Борются все
Под солнцем за место,
Тянут и тянут
Из меня квадрометры.
Сам заселился,
Других незаметно
Привёл, прописал.
Куда их девать?
Ропщет толпа:
«Пора расселять».
Что делать? Что делать? Жизнь такая короткая, что всего не переделать. Так, может, совсем ничего не делать? Что же делать? Извечный вопрос, с которым мы бегаем по планете, как слепые ёжики, периодически натыкаясь друг на друга и причиняя боль.
Согласна я на многое.
Оно несогласно со мной.
Когда-то красавица,
Теперь убогая.
Жизнь пролетела над головой,
Испугалась, заметив
Как тихо капает с крыш.
Думала – дождь,
Вот бы укрыться!
А это оказалась Жизнь.
Не зная, чем себя занять, но испытывая потребность вырабатывать злость, мы придумали хорошую систему преступления и наказания. Убить человека за то, что он убил человека. Оправдывая себя высокой моралью, мы готовы на куски разорвать любого оступившегося, на наш взгляд. Мы топчем каждого, кто не идёт с нами. При этом на вопрос «А куда все идут?» честно отвечаем: «Туда, куда идут все». Пора уже объявить первое число месяца Днём безумства на этой планете и навсегда удалить другие числа из календаря. Безумцы опасны, скажете вы. Они нарушают законы. Наличие закона порождает его нарушение, нарушение закона влечёт за собой наказание, наказание – это жестокость по отношению к виновному, жестокость порождает новый закон, закон порождает его нарушение… Кажется, сегодня первое число и второе никогда уже не наступит.
В песнях, в плясках, на брудершафт
Срывали маски, яростно дыша.
Корили гениев скупых,
Что истину не подарили.
Сегодня мы восславили больных,
Зато все войны отменили.
Что нам делить, таким убогим?
Мы впали в детство у-лю-лю.
Сегодня в городе мы боги,
А завтра нам и вовсе ни к чему.
бескрайний беспредел безумство безрассудства без соли сахар съел сбежал творить искусство… тчк
Старик стремительно столкнул
Вставший посредине стул,
И стало страшно возрастать
Желанье стула снова встать.
Стул степенно, осторожно
Вставал, стервец (хоть это сложно).
Старик от страха стопорнул,
Увидев вставший посредине стул.
И чего бы этому стулу здесь становиться? В разговорах на философские темы стульям присутствовать неприлично. Но он стоит, и такова реальность. Реальность – это мир, существующий независимо от человека и его сознания. Если Реальность не зависит от меня, то от кого она зависит? От таких же людей, как я, от которых она не зависит?
Приснится же такое:
Я родился в странном мире.
Среди равных есть изгои,
Среди добрых отыскались злые.
Где бесценно только время,
Оттого и некуда девать.
Вперёд идти удобней на коленях,
А любить – синоним обладать.
Где вопрос о смысле жизни
Ставит всех всегда в тупик.
Где едят настолько много,
Что еда мешает жить.
Чужое мнение неважно.
Сплетни ненавидят все,
Оттого и ежечасно
Постят фотки на стене.
Непонятен даже возраст —
Его никак не сосчитать:
То я в десять переросток,
То ребёнок в сорок пять.
Ну, приснится же такое!
Я проснусь и напишу
Книгу об абсурдном мире,
В котором я сейчас живу.
Скверный замысел высших сил. Я вижу ужасную реальность вокруг, а «Вокруг» видит ужасную реальность мою. Но мы не можем помочь друг другу! «Вокруг» не верит мне, а я не верю никому.
Кто б нас сберёг, сберёг бы нас.
Кто б нас сберёг, сберёг от нас.
От нас крутыми берегами.
И душу, вытоптав ногами,
Он, покоривший наготой,
Наконец-то крикнул: «Стой!»
Ну, стой же, милый человек.
Да что б тебя! Проклятый век,
Кровавый век, ужасный век,
И, как обычно, много бед.
Кто б нас сберёг, сберёг бы нас.
Кто б нас сберёг, сберёг от нас.
От нас заборами лихими.
И душу, отдоив, как вымя,
Он, покоривший простотой,
Наконец-то крикнул: «Стой!»
И вдруг вокруг всё замерло,
И мы увидели Его,
Сломали стрелки у часов
Мы в наслаждении дивных снов,
Безвозвратно уходя,
С людьми прощается война,
А мы все дружно у костра
Сжигаем книги про себя,
Чтобы впоследствии не знать,
Как мы умеем воевать.
Соседа в ухо кулаком,
Он кислотою плюнет в спину,
И мы, обнявшись под зонтом,
Танцуем, словно балерины,
Добра разорванные цепи,
Мы угнетаем зло в себе
И, солнцу радуясь как дети,
Парим все вместе по земле.
А Бог протягивает руки,
Стремясь скорее нас обнять.
Теперь мы дети, а не слуги,
Ему приятно всех прощать.
Он сам взорвёт ворота Рая,
И наконец узнаем мы секрет,
Что Ада просто не бывает,
Всё врал священный нам Завет.
Но никто не придёт, никого не спасёт. Один уже приходил, но ничего не объяснил. Чуть-чуть повисел, а потом улетел. Я бы улетела с ним, но он не звал. Драматичный сюжет. Глупый финал.
От нечего делать можно почитать: Новый Завет, глава №5.
Куда катится мир?
Почему я не с ним?
Почему навсегда
Пал восемнадцатый Рим?
Разноцветные птенцы
Летят по небу, молодцы.
Я ожидаю в сентябре
Приход любви на всей земле.
Налейте мне бокал вина,
Мне ваша правда не нужна.
Я не хочу её любить,
Я начинаю только жить.
Осушите мои вены,
Ампутируйте мне мозг,
Задыхаюсь от системы.
Я её уже пророс насквозь.
Протяни мне свою руку,
Я прижму её к груди.
В моём сердце полыхают
Мегаяркие огни.
Разноцветные птенцы
Ползут по стенам, молодцы.
Я ожидаю в сентябре
Приход любви на всей земле.
Именно то, чем мы дорожим больше всего на свете, способно нас уничтожить.
Красный.
Лиловый.
Зелёный.
Белый.
Он такой смелый.
Он такой первый.
Он подошёл ко мне
И сказал: «Хватит».
Сжал сердце в кулак
И выкинул на фиг,
А я стою
С разорванной грудью.
Ну и ладно.
Ну и пускай так будет.
Моя одежда
Пропитана кровью.
Я улыбаюсь.
Я довольна.
Он такой смелый.
Он такой первый.
Он точно знает,
Как пройти сквозь стены.
Меня забавляет
Его настроение.
Он даже не в курсе,
Что совершил преступление.
Жестоко уходит
В другие миры,
А я остаюсь
У холодной стены.
Мы живём в строго установленной логической цепи различных умозаключений и выводов. Всё бы ничего, если бы ни одно «но»: мы не знаем, кто именно пришёл к данным выводам и зачем. Возможно, все наши «нормы» настолько же действительны, насколько действительно плоской была когда-то Земля. Человечество самообманывалось, самообманывается и самообманываться будет. Вся наша жизнь не более чем сообщество чужих иллюзий, которые мы с радостью принимаем за свои. Но есть иллюзия по имени Любовь, ради которой точно стоило вступить в данное сообщество.
Однажды случилось, у вас это было —
Вы жутко влюбились, и закрутило.
Вы бросили в бездну этой любви
Работу, друзей и сапоги
И даже пальто другое купили,
Чтобы вас точно сильно любили.
Вы притворялись самым красивым,
До лоска, до мозга чесали вы чёлку,
