скачать книгу бесплатно
Дар превосходства. Второй шанс
Юрий Кривенцев
Человек – царь природы? Да, наши технические достижения поражают, но в биологическом смысле мы остановились в развитии, совершенно не отличаемся от своих пещерных пращуров, увы – ни малейшего прогресса, все те же полуживотные. Но эволюция не стоит на месте, и вот на Земле появляется новая раса суперсуществ, превосходящих человека во всем. Так что же ожидает вид гомо сапиенс: прозябание на задворках истории, может того хуже – вымирание? Или все же у нас есть шанс, второй шанс?
Дар превосходства
Второй шанс
Юрий Кривенцев
Корректор Любовь Кривенцева
© Юрий Кривенцев, 2021
ISBN 978-5-0050-7612-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Родителям,
без которых не было бы моей вселенной.
Здоровья Вам, дорогие мои
В любви и радости зачат
(Где семя – там побег)
В жестоких муках был рожден…
Ты – человек.
Малыш, что в радугу влюблен,
Не знавший слова «грех».
Тень ангела в твоих глазах…
Ты – человек.
Юнец, что замер не дыша,
Увидев первый снег,
Наивный, чистый, озорной…
Ты – человек.
Вот возмужал и мчится к ней,
Не умаляя бег,
В руке – букет, в груди – пожар…
Ты – человек!
Ответственность, забота, труд,
Утрата и успех —
Удел мужчины средних лет…
Ты – человек.
Жизнь позади, он не один,
С любимою вовек.
И только смерть их разлучит…
Ты – человек.
А что потом, когда уйдешь,
Покинув этот брег?
Оставишь память в тех сердцах,
Кого любил, берег.
И вдохновения плоды,
Что вспыхнут и зажгут
Огонь надежды и мечты
В умах, что правды ждут.
Отдай им душу, часть себя,
Оставь свой яркий след,
Тогда промолвят Небеса:
ТЫ ЕСТЬ, ТЫ ЖИВ, ТЫ – СВЕТ![1 - Стихи автора.]
.
Если вы смотрите на жизнь с оптимизмом, это еще не значит, что жизнь с оптимизмом смотрит на вас.
Карлос Кастанеда
Не отчаивайся, если заблудившись в пещере не видишь впереди свет… выход может быть и сбоку.
Розбицкая Наталья
ЧАСТЬ I
ПОТЕРЯШКИ
Глава 1. Влипли
Коль занесла жизнь на черную полосу, не унывай, преврати ее во взлетную.
Людмила Щерблюк
1
Тишина, абсолютная, звенящая.
Ничего вокруг, только кремово-розовая полупрозрачная взвесь со всех сторон: под ногами, над головой… везде.
«Кто я?».
Память подводит, не раскрывается… почти.
«Я – человек».
Он хочет двинуться и… неожиданно встречает мягкое, но упругое сопротивление. Выходит, окружающая его дрянь сливочного цвета – не воздух вовсе, нечто иное. Он застрял в этой обволакивающей неподатливой мерзости, влип, как муха в мед.
Что делать?
Человек протягивает руку вперед, хватает пятерней приличный кусок бледно-желтой массы, подносит к лицу, ощущает тонкий аромат ванили, чего-то пряного и… проглатывает одним махом.
«А ничего так, есть можно».
Гелеобразная субстанция вполне съедобна, такой вкус имела бы ряженка, смешанная с соком лесных ягод.
Хохотнув, пленник приступает к трапезе. Руки ни к чему, раскрыв рот, он смело ныряет в аппетитную розовую хлябь, жадно пожирая ее, прогрызая себе ход, подобно земляному червяку, выедающему норку в черноземе.
В него влезает все больше, но аппетит только растет. Тело постепенно меняется, приобретая форму огромной жирной гусеницы с раззявленной беззубой пастью.
Медленно, но неуклонно существо движется вперед.
Еще рывок и – свобода. Голова проваливается в пустоту. Перед ним утыканный звездами бесконечный космос. Справа вдалеке пылает ослепительное желто-белое светило, дюжина разновеликих планет вращается вокруг него.
«Странно, почему я жив? Здесь же вакуум, перепад давлений должен разорвать меня в секунду», – и тут же спасительная мысль-воспоминание. – «Это же сон…».
Вновь приобретя человеческое тело, он не без труда покидает липкий аморфный студень и оглядывается на свое бывшее узилище.
Ничего себе! Минуту назад мужчина находился внутри огромного подобия игрушечного домика, рыхлого, колышущегося в пространстве. Все на месте: фундамент, стены, крыша, труба, даже рельефные отпечатки окон и двери.
Следуя внутреннему импульсу, он отталкивается ногами от сладкого массива, летит в неприветливое пространство, зависая в невесомости, медленно огибая угол съедобного «жилища» и… роняет челюсть от изумления: в паре километров от наблюдателя, оседлав изрытый кратерами здоровенный астероид, нагло щерится непомерных размеров обезьяна в легкомысленной сиреневой юбочке.
«Девочка на шаре, мать твою…».
Исполинский бабуин отламывает приличный кусок небесного тела, на котором сидит, отправляет его себе в пасть, хрумкает, словно сухим крекером, пуская слюни, вдруг кривится, выплевывает тучу каменистых осколков и заключает громогласно:
– Тьфу! Горько.
«Офигеть! Оно разговаривает».
Словно услышав его мысли, чудище обращает желтые гляделки к незнакомцу и злорадно ухмыляется:
– Вылупился, красавчик. Тебя кто звал? – и после секундной паузы. – Зря ты покинул свое убежище, дурень. Там тепло, безопасно, сытно… не жизнь – мечта. Остальным нравится, а ты… иш выискался, любопыт. Все, теперь крышка герою.
– Тебя не спросил, советчик. Ты вообще кто такой?
– Я… гы… твое внутреннее Эго, животная натура.
– Такая огромная?
– Ха! Бывают и больше, намного. Все люди разные, – обезьяна вдруг отвернулась, демонстрируя отвратительный багровый зад, ловко поймала пролетающую мимо комету и опасливо откусила кусочек. – То, что надо… вкуснятина.
Мужчина отвел взгляд, уставившись на бледнеющий вдали рукав Млечного пути:
– Не сон, а бред какой-то. Что я тут делаю?
– Смотришь в себя.
– Что за вздор?! Хочешь сказать, все это, – он обвел взглядом космическую бездну, – внутри меня?
– Не-а, – собеседник гоготнул. – Я пошутил. В действительности тебя вообще нет.
Мужчина хитро прищурился:
– Вот ты и попался, шутник… Поскольку ты – часть меня (сам так сказал), значит тебя тоже нет, умник. Простая логика. Получается, сейчас одно недействительное ведет беседу с другим недействительным. Чистейший абсурд.
– Но так и есть.
– Полная чушь! Как там у Декарта: «Я мыслю, следовательно, существую».
– Жалкий довод, неубедительный… самообман. Мыслишь не ты, а само великое бытие, прикидываясь при этом тобой, тем, кого нет в принципе, – монстр глумливо заржал и вдруг громко пукнул, подняв тучи невесомой пыли на астероиде. – Вот умора – ничто, пустота обманывает себя, веря в то, что она реальна.
– Ты издеваешься, краснозадая образина? Я вижу, этот мир, чувствую его, значит я…
– Конечно. Но это доказывает только то, что мир действителен, не более того.
– Значит, Вселенная все-таки существует?
– Да, но вовсе не в том виде, что ощущается тобой (тем, кого нет), она лишь иллюзия, майя[2 - Ма?йя (санскр., букв. «иллюзия», «видимость») – в индийской религиозно-философской традиции особая сила, которая одновременно скрывает истинную природу мира и обеспечивает многообразие его проявлений (прим. автора).], создающая ложное чувство защищенности, зыбкая оболочка материального, отделяющая нас от ужасающего, вечно голодного Запределья.
– Что за дичь?
Примат хохотнул:
– А может вообще ничего нет, ни-че-го, а все бесконечное Мироздание – лишь видимость, результат сновидения дремлющего божества[3 - Эта мысль заимствована автором из индуистского эпоса (прим. автора).]? Фикция… И кто знает, что случится, когда Он проснется… Возможно, все исчезнет… ну или станет принципиально иным. Вот тогда нам точно амбец. Гы!
«Вот демагог мохнатый…» – он вдруг обозлился:
– Да кого я слушаю?! Мне плевать, что ты тут напридумывал себе о грезах высших сил, но в данном случае, все вокруг, и ты, в том числе – продукт моего сна, не более того. Я здесь хозяин, так что умолкни, философ.
– Ха! Хозяин выискался… Букашка ты, точнее – тень от букашки, – животное заговорщически понизило голос. – А ты уверен, приятель, что это просто обычный сон? Может быть нечто большее?
– Ты о…
Зверюга вдруг резко рванулась вперед, протянула когтистую лапу, схватив человека, и поднесла его к распахнутой пасти. Намерения твари были более чем очевидны. Полностью обездвиженный собеседник, неожиданно превратившийся в добычу, вынужден был лишь бессильно наблюдать за происходящим. Отвратительный разверстый зев уже нависает над ним, обдавая смердящим дыханием, со склизкого языка капает вязкая мутная слюна, ряды гнилых грязно-желтых зубов готовы сокрушить жертву, вот-вот сомкнутся.
– Не-ет!!! – кричит он и просыпается.
2
«Приснится же…», – Борис никак не мог унять расшалившееся тело: сердце отчаянно стучится в грудину, словно просится наружу, во рту сухо, кожа истекает липким потом…
Лихорадочно шаря взглядом по комнате, он стремительно возвращался в реальность.
Защитные механизмы психики работали безотказно: минута, и кошмар начисто стерся из памяти. Был – и нет его.
