скачать книгу бесплатно
– Может, ты еще и с нашими противниками справишься? С теми, которые до сих пор пытаются выбросить меня из дворца, потому что у меня дурная кровь? – Недоброжелатели Халеда распускали слухи, что его род не годится для правления страной и что сын унаследует слабоумие своего отца. А вдруг они окажутся правы? Халед отмахнулся от не дававших ему покоя мыслей и посмотрел на своего друга. – Не сомневаюсь, что они уже связались с журналистами и сообщили им, что я удерживаю в тюрьме молодую американку. Такой поворот событий просто неизбежен.
– С газетчиками можно договориться.
– Разве что с нашими. Но что нас ждет, когда информация просочится в международные средства массовой информации? А так оно и будет. – Халед слишком хорошо знал своих врагов. – Что подумают о Джурате, когда его повелителя выставят в образе монстра, похищающего молодых американок?
Он прекрасно понимал, что сложившаяся ситуация может негативно сказаться на торговых связях с зарубежными партнерами и снизить поток туристов, который значительно увеличился, когда Халед снова открыл границы своего государства.
– Люди не хотят возвращаться в Средневековье, – мрачно заметил Насер. – Что бы ни говорил этот идиот, они хотят смотреть кино, осваивать новинки современной техники и получать зарплату на рабочих местах, которые появились благодаря проведенным тобой реформам.
Идиотом Насер назвал Талаата, лидера оппозиции, который оспаривал права Халеда на правление Джуратом, заверяя окружающих, что у нового султана будут те же проблемы со здоровьем, что и у старого бин Азиза.
«Можем ли мы ставить под угрозу благополучие нашей страны?» – вопрошал Талаат, появляясь на страницах газет и экранах телевизоров.
А еще противник Халеда приходился ему двоюродным братом по материнской линии, с которым они часто играли в детстве. Кто бы мог подумать, что кровные родственники станут доставлять столько проблем.
Халед нахмурился, вспомнив последнюю выходку Амиры.
– Талаату плевать на мнение людей, – отрезал он. – Этот человек жаждет власти.
Один неосторожный шаг – и Талаат воспользуется создавшейся ситуацией, чтобы настроить народ против действующей власти Джурата и вызвать недовольство его правителем у западных государств.
Халеду следовало хорошенько подумать, как поступить с этой симпатичной американкой, которой не повезло столкнуться с Амирой. Что и кому она расскажет, после того как окажется на свободе? Каким образом враги Джурата используют ее слова, когда она попадет в их руки? А так и будет, потому что Халед слишком хорошо знал своих противников.
Он задумчиво посмотрел на девушку и решительно шагнул в комнату, чтобы приступить к осуществлению задуманного. Когда Халед вытащил незнакомку из машины, он уже знал, как поступит с ней.
Но после того как она показала ему свои зубки, Халед понял, что осуществление плана обещало принести не только пользу, но и удовольствие.
Он не мог не воспользоваться этим подарком с небес, к тому же таким привлекательным. Девушка была хрупкой, с огромными глазами, восхитительными чертами лица и густыми, небрежно собранными на затылке, волосами, в которых смешались оттенки рыжего, каштанового и карамельного цветов.
Хорошенькая. Даже слишком.
Грациозная и пленительная – с таким-то лицом и фигурой! – она была одета, как какой-то сорванец. Во время учебы в Англии и Америке Халед с недоумением смотрел на женщин, которые одевались, как мужчины. Будущий султан придерживался традиций и предпочитал женщин, которые понимали ценность своей женственности и гордились бедрами и пышной грудью, он не воспринимал представительниц прекрасного пола с костлявой, мальчишеской фигурой. Он ждал от женщины застенчивого взгляда, чтобы почувствовать себя сильным, и тихого певучего голоса, который помог бы ему успокоиться после напряженного рабочего дня.
Халеду нравились скромные и целомудренные женщины, не такие, как эта плоскогрудая американка с худыми бедрами в бесполой одежде, которая смотрела прямо в глаза и осмелилась возражать ему. Ей даже в голову не пришло, что она должна молить его о пощаде.
Такое открытое неповиновение не вызывало у Халеда ничего, кроме раздражения.
Но глаза девушки приводили в восторг. Там, в аллее, он увидел в них лучи заходящего солнца; они были такими яркими и отдавали позолотой, подобно древним сокровищам. Халед не мог понять почему, но он никак не мог забыть их.
Девушка словно преследовала Халеда, подбираясь к его сердцу, что приводило его в замешательство, потому что он никогда бы не обратил на нее внимания, если бы не собирался воспользоваться ею в своих интересах, точнее, в интересах своего государства.
Халед нахмурился и переступил порог комнаты, где томилась в ожидании приговора его пленница.
– Прошу прощения. – Он призвал на помощь все свое обаяние, но его улыбка все равно получилась немного натянутой.
– Так уж получилось, что я в самом деле требую, чтобы передо мной извинились, – сухо заявила девушка. – И я принимаю ваши извинения.
Но поток ее слов тут же иссяк, стоило ей посмотреть в глаза Халеда.
– Мисс Черчилль, вас, должно быть, напугала сцена, произошедшая в аллее неподалеку от дворца.
Он расплылся в улыбке и сел в кресло рядом с диванчиком, где сидела его пленница, которая выглядела бесцветно и бледно в окружении множества ярких подушечек, разбросанных вокруг нее. Девушка и в самом деле была похожа на маленькую испуганную мышку, которая даже не догадывалась, что оказалась в острых когтях безжалостного хищника. Халед чуть наклонился к ней, и ее глаза тут же расширились, а дыхание стало сбивчивым, и он понял, что страх тут ни при чем.
Он волновал ее, как мужчина.
Что ж, еще один козырь в его руках.
Но, когда девушка, не сводя глаз с Халеда, облизала пересохшие губы, ему вдруг стало жарко. А потом она нахмурилась, и ему понравился ее сердитый взгляд.
Намного больше, чем он ожидал.
– Надеюсь, вы позволите чересчур заботливому брату искупить свою вину, – еще любезнее улыбнулся Халед, думая о том, что задуманное, судя по всему, принесет ему немало удовольствия.
Глава 2
Мужчина, который вошел в комнату, разительно отличался от того, с которым Клео столкнулась на улице недалеко от дворца, и не только потому, что он переоделся в другую одежду.
Эта версия могущественного султана Джурата широко улыбалась. И сердце Клео учащенно билось, когда она разглядывала изумительно красивое лицо Халеда бин Азиза, на котором теперь не было ни следа ярости и гнева.
Она посмотрела на его черную шелковую рубашку и брюки такого же цвета, в которых он выглядел не менее опасным, чем там, в аллее. Это было как если бы он променял ятаган на заточенный нож, но острое лезвие оставалось прежним. Никогда за всю свою жизнь Клео не встречала подобных ему мужчин.
– Пожалуйста, зовите меня Халед.
– Л-ладно, Халед, – выдохнула Клео. Его светлость, султан Джурата, предложил называть его по имени, словно они были друзьями, но Клео сомневалась, что такая дружба возможна в принципе. Халед выглядел таким сильным и властным, что мог бы съесть на завтрак тысячу Брайанов и все равно остаться голодным.
Клео осмотрелась по сторонам в надежде, что разглядывание десятка шелковых подушечек поможет ей отвлечься от жаркой лавины, растекающейся по ее телу.
– Значит, вы передумали арестовывать меня? – вежливо, но в то же время с вызовом поинтересовалась она.
Султан запрокинул голову и рассмеялся. Клео слушала его смех, и ей казалось, что она тонет и в легких закончился кислород.
– Признаюсь, я немного переусердствовал, – весело ответил Халед. – Но это исключительное право старшего брата.
Султан кивнул какому-то невидимому слуге и перед ними, как в сказке, из ниоткуда появился поднос с горячим чаем и лакомствами, сладкими и пряными. А потом он сам налил Клео чая, словно для него не существовало более естественных вещей, чем прислуживать ей.
Ей, Клео Черчилль, живущей на задворках Колумбуса, штат Огайо, в жизни которой никогда не происходило ничего примечательного, потому что измену жениха вряд ли можно отнести к разряду интересных событий. Она была скорее скучной и заурядной, как и сама Клео, раз уж такой надежный и, казалось бы, хороший человек, как Брайан, изменил ей настолько вероломно.
За последние несколько часов Клео пару раз повторяла про себя, что видит сон, и каждый раз щипала себя, чтобы проснуться. К утру у нее точно появится синяк на бедре, а пока она зачарованно смотрела на плавные движения своего собеседника, от которого исходила необъяснимая сила, даже когда он ловко управлялся с хрупкой фарфоровой чашкой. Клео растерянно смотрела на него и не могла понять, почему этот мужчина, который привык повелевать, сейчас прислуживал ей… будто пытался очаровать ее. Но такого просто быть не могло. Клео считала себя слишком практичной, чтобы мечтать о том, что находилось за пределами досягаемого. Хотя внутренний голос нашептывал ей, что после страданий, которые причинил ей Брайан, она заслуживала чего-то невозможного. Чего-то безумного и прекрасного.
– Я не хочу задерживать вас, – ответила Клео. – Уверена, у вас очень много дел.
– Ничего настолько неотложного, чтобы я ушел и не попытался исправить серьезную ошибку, – пристально посмотрел на нее султан, откинувшись на спинку своего кресла. – Мисс Черчилль, я хочу извиниться перед вами за свою сестру. Она втянула вас в наши семейные дела, поставив в ужасно неловкое положение. Такой поступок непростителен.
– Меня зовут Клео. Если я буду называть вас Халед, значит, вы тоже должны обращаться ко мне по имени.
– Клео – это сокращенный вариант Клеопатры? – поинтересовался Халед, и она вдруг подумала, что, ради того, чтобы угодить ему, могла бы стать кем угодно, даже Клеопатрой.
Но ведь именно так она и поступала, когда встречалась с мужчиной, который не смог бы сравниться с султаном Джурата даже в самых смелых мечтах.
– Нет. – Не сделав ни одного глотка, Клео осторожно поставила на стол чашку с чаем, боясь расплескать его на роскошный ковер, под ее ногами в пыльных ботинках. – Это имя нравилось моей матери.
Халед пристально посмотрел на нее, и Клео вдруг поняла, что сдерживает дыхание.
– Мне оно тоже понравилось. – Он не сводил с нее глаз, отчего она пришла в еще большее смущение.
– Вы говорили о своей сестре, – напомнила Клео.
– Амира находится под моей опекой, – после небольшой паузы ответил Халед. – Наша мать умерла, когда сестра была еще маленькой, поэтому я для нее не только старший брат, я в какой-то мере заменяю ей родителей. И я очень сожалею, что не был рядом, когда она нуждалась во мне. Здоровье нашего отца серьезно пошатнулось за последний год, и все мое внимание было занято государственными делами. Я не оправдываюсь, потому что не смог бы ничего изменить, но моя занятость сказывается теперь на ее поведении.
– Не знаю, можно ли чем-то помочь в данной ситуации, – подождав, пока уймется дрожь в голосе, заметила Клео. – В этом возрасте все без исключения девочки чувствуют себя брошенными и никому не нужными, и не важно, так ли это на самом деле или нет.
– Я не могу избавиться от мысли, что Амире было бы намного лучше, если бы ею занималась женщина, а не брат-тиран, который распоряжается ее жизнью по своему усмотрению, чему она изо всех сил противится. Боюсь, мы действуем друг другу на нервы.
Клео отвлеклась от разговора, разглядывая свои обтрепанные брюки, повидавшие слишком много стран, и расстроилась, что одета, как подросток. Находясь в таком месте – в настоящем дворце, – она остро ощутила, что, как никогда, далека от того, чтобы быть женственной.
По правде говоря, Клео выглядела не очень опрятно. Неухоженные ногти, заношенная одежда, которую она носила на протяжении последних шести месяцев, стирая ее в раковинах бесконечного количества хостелов. Стиль самостоятельно путешествующей туристки совсем не вписывался в роскошный интерьер дворца султана, особенно в присутствии мужчины, у которого даже повседневная одежда выглядела невероятно шикарной.
«Клео, ты запустила себя, – заявил ей Брайан, как будто ее внешний вид был веской причиной для измены. – А ведь мы еще даже не поженились. Мне хотелось бы жить с человеком, который будет следить за собой».
«Брайан, а мне хотелось бы жить с человеком, который не будет изменять мне, так что мои потертые джинсы – это мое личное дело», – отрезала она.
Потом до Клео дошло сказанное Халедом, и она, подняв глаза, встретила его пристальный взгляд и почувствовала собственную неуверенность.
Брайан был избалованным ребенком, а Халед просто привык к самому лучшему и рос, со всех сторон окруженный роскошью и красотой. Даже его чайный сервиз отличался особым изяществом. Так разве ее желание выглядеть такой же привлекательной, как все эти вещи, принадлежавшие султану, было таким уж безумным?
Клео хотелось, чтобы он мог посмотреть на нее и увидеть, что она тоже хороша собой.
«Что за глупости, – мысленно отругала себя Клео. – Если Брайан решил, что ты одеваешься просто безобразно, что тогда думает о тебе султан Джурата?»
– Самое лучшее лекарство для девочек-подростков – это время, – заметила она, пряча свои неухоженные ногти. – Поверьте мне, я знаю, о чем говорю.
– Поэтому вы уехали из дома так далеко и так надолго? – задумчиво посмотрел на нее Халед. – Вам тоже нужно было время?
– Ну, я уже давно не подросток, – смущенно заерзала на своем диванчике Клео. – Просто мне хотелось доказать себе кое-что.
– Что именно? – поинтересовался султан, человек, который наверняка никогда ничего не доказывал, потому что никому бы и в голову не пришло обмануть его.
– У меня была чудесная работа в офисе в отделе по работе с кадрами. Семья, друзья. Все, как положено, – словно на автомате, произнесла Клео и пожала плечами. – Но потом мне захотелось большего.
– Большего?
Большего, чем то, что ждало ее после разорванной помолвки в городке, полном сочувствующих взглядов. Большего, чем слабый мужчина, с которым она по собственной глупости чуть не связала свою судьбу. Ей хотелось чего-то большего, чем Брайан.
– Наверное, мои слова показались вам глупыми. – Клео бросила на Халеда осторожный взгляд. Она ни за что не расскажет, почему ушла от Брайана, а на следующее утро направилась прямиком в туристическое агентство. И не признается, что была слепой и глупой. Особенно этому мужчине, который смотрел на нее с таким восторгом.
Клео подумала, что лучше умереть, чем встретить его полный жалости взгляд.
– Ничуть, – улыбнулся Халед.
– Вся моя жизнь лежала передо мной, как на ладони. – Брайан не хотел разрывать отношения, она сама ушла от него. И он не единственный, кто посчитал, что Клео излишне остро отреагировала на его «незначительный проступок». Даже Марни, ее родная сестра, пыталась убедить ее, что жизнь далека от сказки. – Это была очень хорошая жизнь. Наверное, многие на моем месте остались бы довольны. К тому же я глубоко привязалась к тому месту, где родилась и выросла, а это что-нибудь да значит.
– Но вы не были счастливы. – Казалось, Халед видел ее насквозь. – Возможно, вместо корней вам захотелось обрести крылья.
Клео стало светло на душе оттого, что она нашла понимание со стороны такого человека, как он. Хотя сам Халед оставался для нее закрытой книгой.
– Я решила, что мне нужно сделать что-нибудь значительное. – Если честно, ей хотелось просто исчезнуть. Клео подняла руки, а потом вспомнила о своих ногтях и уронила руки обратно на колени. – А мир такой огромный.
– Поговаривают, что так оно и есть.
Клео показалось, что она услышала смех в его голосе.
– Мне хотелось большего, – с нажимом повторила она. – К сожалению, когда говоришь подобные вещи, некоторые люди, которые считают, что у них все в полном порядке, думают, что ты хочешь обидеть их, сказав, что они ведут никчемную жизнь.
– Но большинство людей на самом деле проживают неинтересную жизнь.
– Откуда вам знать? – рассмеялась Клео и замерла, встретив удивленный взгляд султана, но не стала извиняться. – Вы знаете, смеяться над собой – это не смертельно, – добавила она.
– Вы уверены? – блеснул глазами Халед, и Клео так разволновалась, что не нашлась что сказать в ответ. – В любом случае, – добавил он, – вы правы. Какой бы ни была моя жизнь, ее никак нельзя назвать никчемной.
Он махнул рукой, приглашая ее продолжить, и она не стала возражать. В конце концов, что ей было терять? Она уже нырнула, так что можно и поплавать.
– Когда я купила билет на самолет, обстановка вокруг меня немного накалилась. – Ей не хотелось рассказывать о горьких и обидных словах, которые пришлось выслушать в свой адрес. Брайан обвинил ее в том, что она была слишком сдержанной, холодной и, что самое смешное, нереалистичной. А еще он сказал, что она фригидна и что корень всех проблем именно в ней. Прошло почти полгода с момента того разговора, а Клео все еще не знала, были ли его слова правдой. А вдруг Халед подтвердит вердикт Брайана? Клео снова мрачно посмотрела на султана. – Но я не согласна, что каждый должен довольствоваться тем, что у него есть. Мне кажется, люди просто придумали удобную отговорку, чтобы оправдать то, чего они не могут исправить. А я не хочу мириться с таким положением вещей. И не буду.
Едва заметная улыбка тронула губы Халеда.
– Вас нельзя назвать обычной девушкой, – бросил он, но вместо того, чтобы почувствовать себя уязвленной, Клео растаяла от его пристального взгляда. Халед вел себя так, словно на самом деле находил ее потрясающей. – По правде говоря, я считаю вас очень даже восхитительной женщиной, или вы не такая?
Клео хотелось, чтобы он думал именно так, и это желание было намного сильнее, чем она готова была признаться даже самой себе. По тому, как улыбался Халед, Клео могла сказать, что он прекрасно понимает, что с ней творится.
– Вы очень добры, – тихо ответила она.
– Клео, вы говорили, что через две недели собираетесь обратно домой. У меня к вам предложение, и я очень надеюсь, вы подумаете над ним.
– Конечно, – едва дыша, ответила она.
– Проведите это время у нас. – С этими словами Халед подался вперед и взял Клео за руку. Одного его прикосновения было достаточно, чтобы у нее закружилась голова, и она почувствовала себя по-настоящему взятой в плен.
Их взгляды встретились, и пусть такие мысли были настоящим безрассудством, но Клео могла побиться об заклад, что султан испытывал то же волнение, что и она.
На долю секунды в мире перестало существовать все, кроме них двоих.
– Останьтесь со мной, – мягко сказал султан, и Клео не придумала ничего лучшего, как согласиться.
Клео пнула свой синий рюкзак, единственное, что напоминало о реальности в роскошных покоях, которые ей отвели до конца пребывания в столице Джурата.
Она оказалась словно в одной из сказок, к которым с таким презрением относилась ее старшая сестра. Затаив дыхание, Клео рассматривала стены насыщенного красного цвета, огромную кровать, заваленную золотистыми подушечками, и возвышавшийся над ней просторный балдахин. Пол под ее ногами был полностью устлан коврами, а через многочисленные окна, выходившие на просторный балкон, щедро лились солнечные лучи. Гардеробная, ванная и туалет были размером с обычную квартиру у нее дома.
К Клео даже приставили улыбчивую и державшуюся на почтительном расстоянии горничную, Кариму, которая обращалась с ней как с настоящей принцессой. В первый же вечер девушка уговорила Клео принять ванну и надеть платье, которое та с удивлением обнаружила на своей кровати.
