скачать книгу бесплатно
– Ты чего? – взвизгивает сестра.
– Все нормально, – бормочу, треся головой.
Со мной такое уже было.
Забравшись в машину, пристегиваю ремень и закрываю глаза.
– Хочешь воды?
Качнув головой, прошу:
– Отвези меня домой.
Глава 15
Кирилл
Вип-зона на втором этаже “Барабули” постепенно заполняется народом.
Длинный стол и диваны вдоль него. Внизу просматривается танцпол, тонущий в неоне прожекторов и бликах здоровенного диско-шара.
Шум диджейских битов отчаянно раздражает, потому что мое настроение можно охарактеризовать одним универсальным словом – говно.
Съехав по дивану, подношу к губам стакан с двенадцатилетним виски, точно зная, что напиться таким будет сложно, но я намерен рискнуть. В универ я завтра не собираюсь, так что можно попробовать отключить себе мозги алкоголем.
Пригубив янтарную жидкость, перекатываю ее во рту, прежде чем проглотить и обжечь алкоголем пищевод. Откинув на спинку дивана голову, бросаю угрюмый взгляд на противоположный конец комнаты.
На Тане блестящее платье без бретелек и с корсетом.
Просто в яблочко.
Она потрясная. И спереди, и сзади.
Вертясь у входа, принимает поздравления от своих гостей. Стол ломится от цветов, и для нее звучит уже третья песня подряд.
С ее друзьями я не знаком.
Друзей у нее много, но общаться с кем-то из них мне тупо не хочется. Я не рубаха-парень, и заводить новые знакомства от нечего делать не собираюсь. Вокруг меня всегда дофига желающих “дружить”, хоть штабелями укладывай.
Таня она ловит на себе мой взгляд, обернувшись через плечо.
Прятать его я не собираюсь, хоть это немного ее смущает, но я не пай-мальчик, и впервые за все время нашего знакомства мне хочется донести до нее это, потому что мне кажется, будто она воспринимает меня слегка розовым и пушистым.
Я не розовый и не пушистый.
Нихрена.
И сегодня я просто злой, хотя она в этом не виновата и валить это дерьмо на нее – свинство, тем более в день ее рождения, но со вчерашнего вечера мои мозги до сих пор не встали на место. В крови клокочет адское желание что-нибудь сломать или кому-нибудь вмазать.
Я влюблен в девушку, и это не Таня.
Хуже всего то, что я даже не пытаюсь с этим бороться. Я просто не знаю, твою мать, как.
Выпрямив спину, именинница перебрасывает за нее шелковое полотно своих волос, и через секунду смотрит на меня снова.
В поле моего зрения возникают знакомые лица.
Это Ник Барков и его шибанутая девушка.
Последний месяц у нее на голове платиновое каре, хотя, если мне не изменяет память, она брюнетка. Это не удивляет. Кто знает, что у этих баб в головах.
Чувствую, как сознание начинает едва заметно плыть.
Отлично, твою мать.
Я познакомил Никиту с Таней, когда мы все трое еще раз осматривали “наше” помещение. Таня тоже хочет вложиться в проект, и мы не против.
– Привет. – Барков протягивает руку, и я отвечаю рукопожатием, не меняя позы.
Приветствия от его девушки я не жду и правильно делаю. Его не следует.
Усевшись на диван рядом с Ником, она смотрит на меня странным вороватым взглядом. Она выглядит напряженно, и я решаю просто на это забить. У нее есть парень, и это его проблемы.
Запрокинув голову, опрокидываю в себя остатки виски из стакана и тянусь за добавкой.
– Серьезный настрой, – скалится Барков.
– Угу. – Плеснув еще, снова падаю на спинку дивана.
– Привет! – Слышу над головой.
Таня садится рядом и ставит на стол ведерко с шампанским.
– Откроешь? – Крутит в руках пустой фужер. – Я Таня, – дружелюбно представляется Алёне.
– С днем рождения, – улыбается та, но я, твою мать, просто руку даю на отсечение, что дружелюбия в ней хрен с маслом.
Все так же исподтишка она разглядывает именинницу, стреляя в нее быстрыми взглядами.
– Спасибо! – радостно благодарит Таня. – Выпьешь? – кивает на шампанское.
– Эмм… да. Спасибо… – бормочет та, прижимаясь щекой к плечу Баркова.
Сдернув фольгу, отправляю пробку в потолок, что вызывает небольшой пенный взрыв, который Таня приветствует радостным писком.
Улыбаясь от уха до уха, подставляет бокал.
Наливаю и Алёне тоже.
Ее пристальный взгляд на моем лице вдруг толкает к мысли, что ей чего-то от меня надо. От этого моя расслабленность слетает вмиг. Какое у нас с ней может быть общее дело догадаться ни хрена не стоит, и я не знаю, злит ли меня это или приводит в гребаное волнение.
– Никита, – вдруг выдает Таня. – Может хоть ты его вразумишь!
Это отвлекает, и я дергаю головой в ее сторону.
– Попробую, – отзывается Барков, расслабляясь на диване и забрасывая на шею сцепленные в замок руки.
Смотрю на Таню вопросительно.
– Я думаю, барную стойку нужно сдвинуть на чуть-чуть влево и сделать маленькую сцену для живой музыки, – деловым тоном сообщает она Баркову.
– У нас не будет живой музыки. У нас будет музыкальный автомат, – не имея желанию вступать в спор по этому поводу.
Мой ответ заставляет ее щеки порозоветь.
Барков откашливается в кулак, а его девушка прячет глаза.
– Про это я тоже хотела сказать, – отпивает Таня шампанского. – У этих автоматов очень дорогая аренда, зачем он вообще нужен? Нужно смотреть в перспективе. Подумай! Можно расширить аудиторию
– Тань, – проговариваю по слогам. – Мы делаем не караоке-общепит. Сдай назад и проанализируй все, что я тебе говорил. Если нужно, я повторю.
– Я все помню, – вскидывает подбородок, – но думаю, ты делаешь глупость.
– Спасибо за мысли, – говорю раздраженно. – Но у меня есть стратегия. Это будет выглядеть так, как я сказал. Я в курсе, что такое живая музыка, и я отказался от нее не потому что у меня такой приход, а потому что так нужно.
– Я думала, ты открыт для обсуждений, – мятежно смотрит в мои глаза.
– Видимо нет. – Ставлю на стол стакан и встаю, собираясь отлить и упростить этой Алёне задачу.
Глава 16
Кирилл
Застегнув ширинку, нажимаю на слив и мою в умывальнике руки, после чего вырываю из бокса салфетку.
В кармане джинсов вибрация, которую улавливаю с опозданием. Башка достаточно мутная, чтобы в ней притормаживали нейронные связи, поэтому входящий от матери в данный момент вообще не в тему, но упершись рукой в стену, послушно принимаю вызов.
– Привет, – бормочу.
– Здравствуй, сынок, – вздыхает она.
Эта наша новая фишка.
Теперь она звонит каждый вечер, чтоб узнать, как у меня дела.
Это не самый нормальный порядок вещей, но я не возражаю. Думаю, ей тоже нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что я больше не живу с ней в одном доме.
– Твоя бабушка настоящий партизан. Слова не вытянешь. Может хотя бы от тебя я узнаю, стоимость твоего проекта?
– Стоимость еще до конца не определена, – вру, не желая посвящать ее в то, чем рискую.
В первую очередь я не хочу, чтобы об этом знал отец. Я сам попросил его мать, свою бабулю, никого не посвящать в суть наших с ней дел. С родителями матери я тоже общаюсь, просто они живут в соседней области. Дед до сих пор читает лекции по высшей математике в своем университете, поэтому переезд никогда не рассматривался.
– Могу я хотя бы взглянуть чем ты занимаешься? – спрашивает она. – Или это тайна?
– Не тайна. Если хочешь взглянуть, взглянешь.
– Это радует.
Помолчав, все же задает свой вопрос:
– Твои “каникулы” все еще продолжаются? Или тебе надоело по чужим квартирам болтаться?
Мне не надоело.
С каждым днем я все больше вхожу во вкус.
Кажется, до того дня, пока не свалил из дома, я не понимал всю степень своей угнетенности. Все из-за него. Из-за отца. Сейчас мне кажется, что я скорее сдохну, чем проиграю. Надеюсь, что я удачливый.
– Как дела у тебя? – перевожу тему.
– В конце недели командировка на два дня. Ты с кем-то встречаешься? – вдруг спрашивает она.
– Нет, – выпрямляюсь.
Из кабинки за спиной выходит какой-то пацан. Моет руки и направляется к двери.
– Вчера я видела Марину…
– Мне это не интересно.
– Ясно. Что ж, она передавала тебе привет.
Очень сомневаюсь. Все, что она может мне передать – это пожелание гореть в аду. После нашего последнего разговора мы ни единым словом не обмолвились, даже находясь в одном помещении. Это было давно, и я хреново те дни помню, потому что… тупо бухал несколько охрененных дней. После того, как Калинина попросила больше ей не писать и не звонить, я зависал в “Барабуле” гребаную неделю.
– Передай ей взаимный привет, – усмехаюсь.
Оборачиваюсь, потому что в отражении зеркала за своей спиной вижу Алёну.
Войдя в дверь мужского туалета, она с независимым видом осматривается, и это просто гребаная фантастика!
– Пздц… – бормочу в трубку, пораженный.
– Что? – переспрашивает мать.
– Ничего, – откашливаюсь, наблюдая за тем, как эта девица складывает на груди руки и впивается в меня глазами. – Мне идти надо.
– Ладно. Спокойной ночи.
