скачать книгу бесплатно
– Спасибо, – улыбаюсь в ответ. Папа подходит ко мне, берет за руку и ласково пожимает мою ладонь.
– Нам уже пора, – говорит он. По предварительной договоренности свадьба состоится в особняке Ахмедова. И, кажется, никакого традиционного выкупа невесты тоже не планируется. Что ж, так даже лучше. – Пойдем.
Отец за руку ведет меня в сторону двери, мама семенит за нами, постукивая шпильками каблуков. Мы спускаемся по лестнице и садимся в машину. Погода сегодня чудесная. Дожди резко сменились солнечными днями, отчего лужи быстро высохли. Автомобиль набирает скорость, а я отворачиваюсь к окну, стараясь ни о чем не думать. Почти незаметно автомобиль подъехал к знакомому повороту, а потом и к уже привычным кованным воротам, которые, как и в прошлый раз, открылись перед нами, словно по волшебству.
Когда машина остановилась и двери открылись с моей стороны, я машинально оперлась на предложенную руку, чтобы выйти. Кожу обдало жаром и, подняв глаза, я встретилась взглядом с черными омутами, которые не раз снились мне после нашей последней встречи. За два прошедших месяца мы ни разу не пересекались с Ахмедовым, и он не пытался искать встреч, даже из вежливости. К слову, я и сама не жаждала встречи с ним. Наша свадьба – пустая формальность, которая ничего не изменит. Отчего тогда сердце так быстро бьется, когда он смотрит на меня вот так?
Ахмедов окинул меня взглядом сверху вниз и, кажется, остался доволен увиденным. Хотя, черт его знает, что он там думает?! По лицу его ничего не поймешь, он даже не улыбнулся. Только холодно поздоровался, а потом переключил внимание на моих родителей. Так обыденно, что мне стало немного обидно. Быстро подавила в себе раздражение, напомнив себе снова о том, что вся эта церемония – пустая формальность для нас обоих.
Дима поздоровался с моими родителями, а потом подошел ко мне. Его черные глаза, когда он посмотрел на меня сверху вниз, на миг блеснули, отчего по спине побежали мурашки. Но этот блеск так быстро погас, что я подумала – а не показалось ли? Все так же молча ухватилась рукой за его локоть, и мы пошли в дом.
Странная свадьба, безликая. Будто пустышка какая-то. Чувствую себя нелепо в этом платье. Рядом с этим мужчиной, которого я совсем не знаю.
В доме уже все готово – море гостей, большинство из которых я даже не знаю, огромная арка из белых роз и множество цветов везде, где только можно. Дима подвел меня к небольшой белой стойке, за которой уже стоит женщина в строгом светло-голубом костюме. Она посмотрела на нас с улыбкой, а потом стала говорить о том, что брак – это таинство, и как важно, чтобы между супругами были любовь и понимание. Если повезет, то в нашем браке будет хотя бы понимание.
Украдкой я чуть повернулась, чтобы посмотреть на своего почти мужа. Ахмедов стоит со скучающим выражением лица. Кажется, он тоже не понимает, как его жизнь докатилась до всего этого фарса.
Как и я.
В детстве я мечтала о любви, большой и светлой. Как в сказке. Реальность оказалась жестокой и совсем не похожей на сказку. В реальном мире все зависит не от любви и страсти, а скорее от умения договариваться. Прав тот, кто сильнее. Или хитрее.
Неожиданное «да», сказанное Ахмедовым, останавливает поток моих мыслей и возвращает в реальность этой минуты.
– Прошу ответить невесту: согласны ли вы взять в мужья Ахмедова Дмитрия Анатольевича? – говорит женщина, повернувшись в мою сторону.
А разве у меня есть выбор?
– Да, – отвечаю.
Вот и все, обратного пути нет. Хоть бы только он сдержал свое слово и выполнил все наши договоренности.
– Объявляю вас мужем и женой, – провозглашает приятный женский голос, – можете поцеловать невесту.
В смысле? Зачем? Только этого мне не хватало.
Все происходит очень быстро. Ахмедов уверенным движением разворачивает меня к себе лицом и притягивает за талию, плотно прижав к своему телу. Его прикосновение ощущается как что-то горячее, обжигающее кожу через тонкое кружево платья. Вдоль позвоночника пробегает волна мурашек, а сердце начинает стучать так громко, что, кажется, всем присутствующим его слышно.
Ахмедов склоняется к моему лицу, его дыхание обжигает кожу. Тысячи мыслей в мгновение пробегают в голове, и тут же рассыпаются прахом, когда его губы касаются моих. Непривычная сладкая дрожь пробегает по телу, оседая где-то внизу живота жарким пламенем. Его язык сплетается с моим, наше дыхание смешивается. По венам струится ток, мне жарко, я почти задыхаюсь. Но в то же время хочется, чтобы это длилось, как можно дольше. Рука сама тянется к его лицу, провожу пальцами по гладко выбритой щеке, чувствуя, как покалывает подушечки пальцев в месте прикосновения. Почти тут же рука на моей талии сжимается сильнее, вжимаясь в нежную кожу до боли. Поцелуй становится более настойчивым. Но всего на какое-то мгновение. Будто вспомнив о приличиях, он медленно отстраняется, разрывая поцелуй, рука на талии разжимается.
Открыв глаза, я вижу перед собой только черные глаза, в которых плещется безумие. Жаркое пламя в черных омутах обжигает, обещая испепелить меня. Мне страшно до дрожи. Но в тоже время интересно, что будет дальше.
Ахмедов прикрыл глаза. Всего на мгновение. Но, когда он их снова открыл, в них сквозит все то же привычные холодное безразличие, которое я видела всегда. Будто ничего и не было. Он быстро справился со своими эмоциями, а вот у меня нет такого опыта. Поэтому сердце продолжает громко стучать, почти выпрыгивая из груди. Колени дрожат, и, когда мужчина отпускает мою талию, я собираю всю волю в кулак, чтобы не упасть.
– Поздравляем! – Раздается где-то позади меня голосом отца. Этот голос – как связь с реальностью, выводит меня из оцепенения.
Я нелепо улыбаюсь, но этого присутствующим достаточно. Родители подходят к нам, чтобы обнять и поздравить. Следом за ними подходят и другие гости. Годами отточенные манеры не дают упасть в грязь лицом. Теперь, когда церемония позади, остался только праздничный ужин. И нужно просто мило улыбаться, и ждать, пока все это закончится.
В большой гостиной уже расставлены столы, вокруг снуют официанты. Мне не хочется есть. Но звучит тост, и я тянусь к бокалу с шампанским. Потом второй и третий тост. Голова немного кружится, а мне кусок в горло не лезет. Хорошо, что делать ничего не нужно. Просто улыбаться и выглядеть довольной.
Когда, наконец, этот бесконечный день подошел к концу, и гости стали расходиться, я думаю лишь о том, что еще чуть-чуть и… Что? Украдкой поглядываю на Ахмедова, который даже не смотрит в мою сторону. Выглядит он так, будто совсем не устал. Приветлив со всеми, улыбается. Мой взгляд скользит по его лицу, изучая каждую мелочь. Он резко оборачивается, встречаясь со мной глазами. Черные омуты впиваются в мое лицо, отчего мне становится не по себе. Я снова вспоминаю наш поцелуй и чувствую, как к щекам приливает краска. Отвожу взгляд, изображаю из себя гостеприимную хозяйку, которой нужно провожать гостей.
Последний гость ушел, двери закрылись. Даже не взглянув на своего мужа, я разворачиваюсь и иду к лестнице, а потом поднимаюсь на второй этаж, в свою спальню. Мы заранее так договорились, и обсуждать это я больше не намерена. Сейчас мне хочется одного – снять это платье и вытащить шпильки из волос.
С прической я разобралась быстро, и длинные волосы рассыпались по плечам. А вот с платьем все оказалось не так просто. Перекинув волосы на одну сторону, я пытаясь расстегнуть пуговицы сзади. Но проклятые пуговки, обшитые атласом, скользят под пальцами. И у меня получилось только расстегнуть несколько пуговиц на шее сзади. А дальше просто какой-то мрак. Эту красоту мне не снять без посторонней помощи. Может, просто разрезать платье?
Осматриваю комнату в поисках чего-то полезного, подхожу к туалетному столику. Может, в каком-то из ящиков удастся найти ножницы?
Внезапно двери в комнату открываются. Я резко оборачиваюсь и тут же замираю, когда вижу в дверном проеме своего мужа. Зачем он здесь?
Ахмедов заходит в комнату, идет в мою сторону. С каждым его шагом сердце все сильнее бьется в груди. Он подходит совсем близко, и, опустив глаза, я разглядываю его налакированные туфли. Потом медленно поднимаю глаза. Черные омуты внимательно меня разглядывают. Мне даже кажется, что мужчина пытается прочитать мои мысли – интересно, удастся ли?
Положив руки мне на талию, мужчина одним резким движением разворачивает меня к себе спиной. От прикосновения кожу обдало жаром, я резко вдыхаю кислород, не успев даже возразить. Память услужливо подкидывает воспоминание о поцелуе, слишком приятном для брака по договоренности, отчего голова немного кружится и по венам струится ток. Уверенными движениями Ахмедов расстегивает мое платье. Пуговицы поддаются одна за другой, а вырез платья на спине становится все более провокационным. Мне нужно возразить ему, сказать, чтобы уходил. Но язык прилип к небу, и из горла не вырвалось ни звука. Только гулкий стук сердца в висках нарушает тишину.
Расстегнув последнюю пуговицу, он проводит костяшками пальцев по нежной коже. Вздрагиваю, когда его пальцы касаются обнаженной спины. Мне страшно от того, что он может захотеть большего. Но одновременно и не хочется, чтобы уходил. Пальцы отрываюсь от моей спины, а я все жду продолжения. И прихожу в себя только от звука захлопнувшейся двери за моей спиной.
Ахмедов ушел. А я осталась одна в комнате.
Глава 8
Ночью мне не спится. Я кручусь в кровати, переворачиваясь с боку на бок. Время тянется бесконечно долго. Час ночи, два.
В голове проносятся воспоминания о моей жизни до замужества, потом сегодняшний день, фрагмент за фрагментом. Забыть бы все разом и просто уснуть. Но, видно, поспать сегодня не получится.
Встаю с кровати и, накинув на плечи халат, выхожу из комнаты.
В доме темно. Но освещение уличных фонарей, свет от которых падает в окна, позволяет легко разобрать дорогу. Тихо, не издавая ни шороха, спускаюсь по лестнице и иду в кухню, чтобы выпить воды.
Достаю стакан, набираю половину. Выпиваю и ставлю его на стол. Почти тут же чувствую, как вокруг моей талии сжимается стальной капкан. Сердце замирает в ужасе, я боюсь повернуться.
– А вот и моя жена, – хрипит Ахмедов мне в ухо, обдавая щеку жарким дыханием. По едва уловимой интонации я сразу понимаю, что он рад меня видеть только потому, что мечтает придушить. Живот свело спазмом. Это страх, животный и инстинктивный.
Мужчина проводит носом по моей шее и плечу, втягивая ноздрями запах, как хищник на охоте. Есть в этом что-то первобытное и волнительное. Несмотря на страх, тело реагирует волной мурашек и непривычным жаром, дыхание учащается.
– Почему ты не спишь? – шепчет он хрипло мне в ухо. И потом будто сам себе отвечает, – я вот тоже не могу уснуть.
Последние слова вышли немного невнятными. Похоже, он не совсем трезв. Вот черт! Угораздило же попасться ему на глаза в этот момент! Делаю движение, пытаясь вырваться из его цепких рук. Но не тут-то было. Стальной капкан только крепче сжимает мою талию, заставляя вскрикнуть от боли.
– Пусти! – прошу его.
– Пустить? – Он резким движением разворачивает меня к себе лицом, вжимая спиной в стену и наваливаясь всем телом. Теперь мне точно не выбраться.
С ужасом я смотрю в черные глаза, которые в слабом освещении комнаты сияют каким-то нездоровым блеском. Вот теперь мне по-настоящему страшно. Но я точно знаю, что нельзя показывать противнику свой страх. Даже, если тот сильнее. Тем более, если он сильнее. Вскидываю подбородок, глядя на него с вызовом. Как в детстве, когда соседский мальчишка назвал меня слабачкой. Этот жест вызывает злую усмешку на лице Ахмедова. Кажется, его забавляет вся эта ситуация.
– Нет, милая, никуда ты не пойдешь, – шепчет он заплетающимся языком, обдавая меня запахом алкоголя.
Горящие черные омуты впились в мои глаза, будто гипнотизируя, вызывая ужас и трепет одновременно.
– Зачем тебе уходить? – шипит мужчина мне в лицо. – Ты ведь хотела меня. Ты меня получила. Или это твой папочка так хотел?
Его рука опустилась на талию, скользнула по шелку халата ниже, к бедру. Провела по ягодице и больно ее сжала, заставив меня вскрикнуть от боли. Кажется, теперь там будет синяк. Но мужчину мало заботят такие мелочи. Кажется, ему вообще все равно. Даже, если он уничтожит меня сейчас, то утром не заметит пропажи. Какая-то часть меня оцепенела от страха. Но в этот момент проснулось нечто, что заставило меня с силой толкнуть его в груди. Мой маневр не имел успеха. Сдвинуть с места мужчину не получилось, только позабавить. Он резко обхватил рукой мое горло, не давая пошевелиться.
Вот об этом мы точно не договаривались. Никогда еще мне не приходилось сталкиваться с такой откровенной грубостью. В школе и в университете мальчики боялись близко подходить, зная, кто мой отец. А вот Ахмедову, похоже, на это плевать. Он пьян. И, одному Богу известно, на что способен.
Мужчина нагло впивается губами в мой рот, обжигая дыханием. Но как же этот поцелуй не похож на тот, который был во время церемонии. Он не целует, а наказывает, действуя жестко и нагло. Вопреки здравому смыслу, инстинктивно тянусь к нему, удивляясь сама себе. Он груб и непростительно пьян, но по телу разносится жар. Так же, как и во время церемонии.
Кажется, Ахмедов что-то почувствовал, рука на моей шее ослабла и опустилась к груди. Он больно сжал упругое полушарие, от чего по телу пробежала дрожь и осела внизу живота. Из горла вырвался всхлип. Но он вышел скорее томным и порочным, чем возмущенным. В мозгу резко прояснилось. Все должно быть совсем не так. Он пьян и просто не вспомнит ни о чем завтра утром.
Собрав волю в кулак, я больно кусаю его. Взвыв от боли, Ахмедов отшатывается от меня, хватаясь за губу. Всего мгновение, которого хватило, чтобы вырваться из его цепких рук. Не мешкая, выбегаю из кухни. И дальше быстро, насколько возможно, поднимаюсь в свою спальню.
Закрыв двери, я стою посреди комнаты, вслушиваясь в каждый шорох и ожидая, что он вот-вот появится на пороге. На двери нет замка, запереться не получится. А вот отомстить мне за свое поражение он наверняка захочет.
Минута проходит за минутой, но никто так и не вломился ко мне в комнату. Неужели, он решил отступить? Или просто ему лень гоняться за недоступной девчонкой? В принципе, мне вообще не важно, какая из причин побудила его остановиться.
Озираясь опасливо в сторону двери, я ложусь в постель. Сердце еще учащенно бьется, но, кажется. Опасность миновала. Черт возьми, неужели теперь мне придется каждый день сбегать от собственного мужа? И что только нашло на Ахмедова? Ведь мы обо всем заранее договорились.
Перевернувшись на спину, я тупо разглядываю причудливый узор на потолке, едва различимый в слабом лунном свете. Почему в таком красивом доме живет такой законченный эгоист? Разве не правильнее было бы, если бы в особняке, где каждая деталь интерьера подобрана с безупречным вкусом, жил прекрасный и гостеприимный человек с добрым сердцем? Хотя, надо признать, что Ахмедов – мужчина видный и очень привлекательный. Наверняка, женским вниманием не обделен.
От мысли о его многочисленных романах, о которых я наслушалась сплетен за последние два месяца, мне каждый раз становится не по себе. Стоит представить его с другой, и в груди все болезненно сжимается. Но вешаться ему на шею и соглашаться на все, что ему взбредет в голову, я не стану. Я Дудаева! И попрошайничать, стараясь угодить, не привыкла.
Глава 9
В длинном коридоре темно и зябко. Под босыми ногами холодный мрамор. А из одежды на мне только мужская рубашка. Оглянувшись по сторонам, я замечаю едва различимый огонек света – где-то там, в конце этого страшного коридора. Иду на свет, ведь там выход, я точно это знаю.
С каждым шагом огонек все ярче. И вот уже видны очертания прозрачной двери, через которую идет мягкий теплый свет.
Там тепло. Конечно, тепло. Все лучше, чем этот проклятый коридор, которому все нет конца. Но нет, он не бесконечен. И я уже слышу, как бежит вода. Что это? Откуда вода?
Подхожу к двери. Она прозрачная, но стекло запотело и ничего не разобрать. Потому что это двери в душевую кабину. Не знаю, кто включил воду и что это за место, но я точно знаю, что там тепло. Поэтому смело захожу внутрь.
Меня обдает паром, от которого приятное тепло разносится по телу. Как же хорошо. Закрываю глаза, наслаждаясь тем, как покалывает пальцы от тепла. А, открыв глаза, замечаю, что я не одна. Под струями воды стоит мужчина. Он не видит меня, потому что стоит ко мне спиной. Подставив голову, он наслаждается душем.
Мне надо вспомнить о приличиях и быстро убраться отсюда. Но, вместо этого, я стою на месте и разглядываю мускулы на его спине, по которым стекают струйки воды. Опускаясь к ягодицам, они скатываются по бедру и падают на пол. Увиденное завораживает, и я не в силах отвести взгляд.
Внезапно мужчина поворачивается ко мне лицом. Черные глаза впиваются в меня так остро, что мне хочется бежать и оправдываться одновременно. Но я не делаю ни того, ни другого. Тупо стою на месте, не в силах пошевелиться.
Ахмедов медленно, будто боясь спугнуть добычу, идет в мою сторону. С каждым шагом черные глаза становятся все ближе. Меня снова бьет озноб и немного потряхивает. Я боюсь этого человека, но он имеет какую-то странную власть надо мной. Мне не спрятаться и не сбежать.
– Ты дрожишь, – говорит он хрипло, подойдя совсем близко.
– Мне холодно, – шепчу в ответ.
– Тут жарко, ты не могла замерзнуть.
Он скользит взглядом по моему лицу, задерживает внимание на дрожащих губах.
– Ты боишься меня? – Ахмедов шепчет этот вопрос, обжигая озябшую кожу на лице дыханием.
– Ты хочешь уничтожить меня, – срывается прежде, чем успеваю обдумать ответ.
– Но ты меня уже уничтожила, – участие в его взгляде тут же сменяется яростью.
Резким движением руки он хватает меня за горло и начинает душить. В черных омутах горит безумие и жажда мести. Мне же только остается жадно пытаться ухватить ртом воздух. Цепляюсь за его руку, пытаясь разжать пальцы и освободиться, но это бесполезно. Стальная хватка сжимается все сильнее.
– Ненавижу, – хриплю из последних сил и просыпаюсь.
Вскакиваю в постели, не сразу понимая, что это был просто сон, настолько все казалось реальным. Хватаюсь за горло, которое никто не сжимает, но я еще жадно глотаю кислород, пытаясь отдышаться.
В комнате тихо, уже рассвело. И теплое весеннее солнце ласково светит в окно. Помотав головой, я прогоняю остатки сна. Встаю с постели и быстро одеваюсь. Как бы там ни было дальше, а сломить себя я не позволю. Даже такому, как Ахмедов. Тем более, ему.
Выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице. Проходя мимо гостиной, где еще вчера было сказано столько теплых слов в адрес молодоженов, я замечаю внутри накрытый стол. А за столом мужчину. Конечно, Ахмедов. И, конечно, он тут же поднимает глаза, будто почувствовав мое присутствие.
Меня снова обдает жаром, как и всегда в его присутствии. Пожалуй, я привыкну к этому ощущению и научусь с ним справляться. Вздернув подбородок, захожу в комнату.
– Доброе утро, – говорю мужу, усаживаясь за стол. Кажется, теперь я – хозяйка этого дома, и его позволение мне не требуется.
– Доброе утро, – вежливо-безразличный ответ. Еще ночью в его голосе горел огонь, а сейчас кажется, что ничего не случилось. Только кровоподтек на его нижней губе напоминает о произошедшем.
Даже не глядя в сторону мужчины, я беру круасан и кофе. Тут же встаю из-за стола с мыслью убраться поскорее отсюда и позавтракать в своей комнате.
– Я позавтракаю у себя, – бросаю на ходу.
Ахмедов в ту же секунду оказывается рядом со мной. Забирает у меня мои трофеи и раскладывает на столе.
– Ты позавтракаешь тут, – поясняет он свои действия. Все произошло так быстро, что я просто не успела среагировать.
– Кажется, ночью я позволил себе лишнее. Больше этого не повторится. – Проговорил он тихо, почти на ухо. Отчего-то в голове промелькнула мысль, что это его первое извинение за всю жизнь, настолько натянуто оно прозвучало.
Я подняла глаза и смело посмотрела ему в лицо. В черных глазах пустота, от которой тошно. Но лучше так, чем жажда мести и неконтролируемые вспышки ярости.
– Хорошо, – снова опускаюсь на стул. В конце концов, он прав, и я не могу постоянно сбегать от собственного мужа.
Дима облегченно выдохнул. Кажется, ему тоже не в радость перспектива постоянно за мной гоняться. Ну, тогда придется контролировать себя и не срывать злость на окружающих. И главное – не срываться на мне. Мы оба не в восторге от решения наших родителей породниться. Но не убивать же друг друга за это.
Беру в руку круасан. Пробую. Вкусно.
Он так и будет стоять за моей спиной?
Оборачиваюсь. Но мужчины нет.
В комнате никого нет, кроме меня.
Так даже лучше. От его присутствия кровь то быстрее бежит по венам, то замирает, чтобы потом побежать с удвоенной силой. Огонь и лед. Верх, вниз. Бесконечные качели.
Доедаю завтрак и возвращаюсь в свою комнату. В телефоне куча сообщений с поздравлениями. Кажется, что сегодня обо мне вспомнили все, даже те, кого я уже не помню. В утренней газете вышла статья о нашей свадьбе, папа постарался. Еще бы! Такое событие, слияние капиталов. Только в дешевой газете все выглядит красиво. На деле же – гнилое яблоко.
Пролистываю сообщения одно за другим. Они все похожи одно на другое. Все слащавые и не вызывают у меня никаких эмоций, кроме раздражения. Хочу уже отключить телефон, когда взгляд цепляется за иконку городского чата на экране. Когда-то я частенько бывала в этом чате, но потом стало как-то не до этого.
Захожу в приложение и начинаю бесцельно пролистывать сообщения. За каждым сообщением – чья-то история, которыми когда-то зачитывалась до поздней ночи. Теперь же все кажется пресным и каким-то нереальным.
