скачать книгу бесплатно
Орбита смерти
Крис Хэдфилд
Fanzon. Зона ИксОрбита смерти #1
Автор и астронавт Крис Хэдфилд представляет этот триллер и «захватывающее путешествие» в темное сердце космической гонки времен «холодной войны».
1973 год. Последняя, сверхсекретная миссия на Луну. Три астронавта на крошечном космическом корабле, в четверти миллиона миль от дома. В четверти миллиона миль от помощи.
НАСА собирается запустить «Аполлон 18». Миссия была объявлена научной, но диспетчер полета Каз Земекис знает, что есть и скрытая цель. Разведка обнаружила секретный спутник-шпион, и только у «Аполлона-18» есть единственный шанс его разрушить.
Каз всеми силами борется за то, чтобы экипаж НАСА был на шаг впереди своих соперников, но несчастный случай открывает, что не все участники программы являются теми, за кого их принимали. Когда политические ставки достигнут критического уровня, Белому дому и Кремлю останется только наблюдать, как их астронавты столкнутся на поверхности Луны, далеко за пределами досягаемости закона или помощи спасателей.
Полный захватывающих технических подробностей, которые так понравились поклонникам «Марсианина», и напоминающий о захватывающей клаустрофобии, сюжетных поворотах и саспенсе «Охоты за ""Красным Октябрем""», «Орбита смерти» – это триллер с высокими ставками, не похожий ни на один другой. Крис Хэдфилд запечатлел яростные перегрузки при запуске, ледяное одиночество космоса и страх покинуть космический корабль, вращающийся вокруг Земли со скоростью 17 000 миль в час, так, как может только тот, кто испытал все это в реальной жизни.
Пристегнитесь и начинайте обратный отсчет!
«Коммандер Хэдфилд отправляет нас в захватывающее путешествие в альтернативное прошлое. Никто не напишет лучше об астронавтах, кроме самого астронавта!» – Энди Вейер
«Книгу нельзя пропустить. В романе Криса Хэдфилда есть подлинность, потому что все, что он описывает, он действительно видел». – Фредерик Форсайт
«"Орбита смерти" – захватывающий детективный технотриллер, написанный человеком, который сам бывал в космосе и прекрасно разбирается в деталях этой деятельности. Если вам скучно читать мемуары, но вы хотите узнать больше о космонавтике полувековой давности, то книга Хэдфилда – для вас. Главное, помнить, что это всё-таки фантастика!» – Антон Первушин
«В романе есть что-то для каждого. Дерзкий космический полет, политическая интрига, шпионский триллер и старый добрый юмор – все это в одной захватывающей истории!» – Space Explored
«Хэдфилд использует свой опыт астронавта, чтобы добавить достоверности и реализма своему роману. Поклонникам Клайва Касслера и Энди Вейера понравится эта книга, сочетающая военную фантастику, детектив и технотриллер». – Library Journal
Крис Хэдфилд
Орбита смерти
Посвящается Хелен, которая своими руками соорудила разноцветный стол и с любовью оборудовала рабочее пространство, где я мог писать эту книгу. Итак, вперед, в погоню за нашими мечтами, с любовью, вместе.
Многие из этих персонажей реальны. Многое из этого случилось на самом деле.
Chris Hadfield
THE APOLLO MURDERS
Copyright © 2021 by Chris Hadfield
В коллаже на обложке использована фотография:
© Serrgey75 / Shutterstock.com
Используется по лицензии от Shutterstock.com
© К. Сташевски, перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Пролог
Я лишился левого глаза прекрасным осенним утром, когда на небе не было ни облачка.
Я летел на F-4 «Фантом», большом, тяжелом реактивном истребителе по прозвищу «Двойной Урод»; его носовая секция недавно была модифицирована под размещение шпионских камер. Носовой конус имел теперь форму луковицы, воздух обтекал его иначе, и мне поручили тестовый полет над Чесапикским заливом для перекалибровки датчиков системы измерения скорости.
Я любил полеты на «Фантоме». Стоило поддать тяги, как моя спина тут же ощущала могучий напор, а когда я равномерно отводил назад ручку управления, нос истребителя задирался в вечную синеву. Мне казалось, что я стал пилотом огромного крылатого динозавра, чьи непринужденные трехмерные грация и свобода побуждали счастливо смеяться.
Но в тот день я держался низко, у воды, стараясь точно оценивать темп. Сравнивая показания циферблатов кокпита с данными, которые техники получали по замерам моего маршрута с берега, можно было обновить калибровку аппаратуры самолета и определить влияние новой формы носа.
Я повернул маленькую рукоятку слева от себя и сказал через кислородную маску:
– Захожу на финальный пролет, пятьсот пятьдесят узлов.
В гарнитуре шлема раздался трескучий голос старшего инженера:
– Принято, Каз. Мы готовы.
Я резко повернул голову, высматривая маркеры подхода – большие отражающие оранжевые треугольники на шестах, торчащих из воды. Заложил «Фантом» влево, потянул на себя, поворачивая и выходя на заданный маршрут близ поверхности, и поддал газу, чуть-чуть не дотягивая до форсажа, устанавливая скорость равной пятистам пятидесяти узлам. Девять миль за минуту или, что эквивалентно, почти тысяча футов за каждое тиканье секундной стрелки часов.
Я продолжал снижаться к заливу, а деревья на береговой линии справа размывались. Нужно было пролететь прямо перед измерительными камерами на высоте точно пятьдесят футов над водой. Бросив мимолетный взгляд, я оценил свою скорость в пятьсот сорок узлов, а высоту – в семьдесят пять футов, так что еще немного поддал газку и едва заметно переместил ручку управления вперед, после чего полетел горизонтально. Первый маркер пронесся мимо и улетел вдаль из-под моего носа. Я нажал кнопку и произнес:
– Готово.
– Принято, – послышалось в ответ.
Я собирался было отрапортовать о том, как миновал вторую башню, и тут увидел чайку.
Всего лишь серо-белое пятнышко, но прямо впереди по курсу. Первым велением инстинкта было бросить ручку управления вперед, чтобы увернуться, но в пятидесяти футах над водой это скверная мысль. Мускулы кисти и кулака сжались, ручка застыла в неподвижности.
Чайка тоже поняла, что произойдет, и, повинуясь выработанному за миллионы лет птичьей эволюции инстинкту, нырнула, чтобы уйти от опасности, да поздно было. Я-то летел куда быстрее любой птицы.
Мы столкнулись.
Техники в измерительной башне так внимательно наблюдали за аппаратурой, что и не заметили этого. Они, верно, удивились мимоходом, отчего я не произнес во второй раз «готово» и потом, пролетев мимо третьей башни, «отметка взята», но остались сидеть за приборами, пока старший инженер спокойно передавал:
– Сбор данных завершен, Каз. Отличный полет. Увидимся.
В кокпите столкновение ощущалось сокрушительным. Чайка врезалась в кабину передо мной и чуть слева, и лобовой щит из плексигласа разлетелся на куски, точно в него гранату швырнули. Мне в лицо и грудь ударил всей своей мощью ветер на скорости в пятьсот пятьдесят узлов, разметал внутренности чайки и плексигласовые осколки, откинул меня на спинку катапультного кресла, а потом принялся трясти в страховочной сбруе, точно тряпичную куклу. Я ничего не видел, но вслепую тянул за ручку управления, уходя от воды и ввысь.
У меня в голове звенело после того, что мне показалось жестоким тычком в левый глаз. Я быстро и напряженно заморгал, но зрение не улучшалось. Самолет взбирался в небеса, и я сбавил прыть двигателя до средних оборотов, замедлился, навалился на страховку, убирая лицо от натиска ветра, приподнял руку, чтобы протереть глаза от склизкой дряни. Я их старательно протирал, влево-вправо, и правый глаз удалось прочистить ровно настолько, чтобы стал виден горизонт. «Фантом» медленно кренился вправо, продолжая набирать высоту. Я переместил ручку управления, выравнивая самолет, снова протер глаза и покосился на перчатку. Светло-коричневая кожа была пропитана ярко-красной свежей кровью.
Держу пари, не вся эта кровь чайкина.
Я стянул перчатку и ощупал лицо, продолжая сражаться с яростными ударами ветра. Правый глаз вроде в порядке, но левая щека разодрана и онемела, а левым глазом я вообще ничего не видел, и там жутко болело.
Дыхательная маска из плотной зеленой резины все еще прикрывала нос и рот: спасибо за это тяжелым пристежкам у челюсти, удержавшим ее на шлеме. Однако темно-зеленое забрало исчезло: в какой-то момент столкновения и ветрового удара его сорвало. Я потянулся назад и нахлобучил шлем, поелозил им на голове, центрируя заново. Мне нужно было с кем-то поговорить. И быстро.
– На помощь, на помощь, на помощь! – завопил я, стуча по кнопке связи скользким от крови большим пальцем. – Это «Фантом-665». У меня столкновение с птицей. Фонарь кабины разбит. – Я плохо видел и не мог сменить частоту, оставалось надеяться, что команда наблюдательной башни все еще слушает. В кокпите так ревело, что если ответ и последовал, то я не расслышал его.
Кровь продолжала перетекать в правую глазницу, я то вытирал ее, то крепко зажимал запястьем левую; так удавалось видеть достаточно, чтобы удержаться в полете. Я взглянул на береговую линию Чесапикского залива внизу, стараясь сориентироваться. Под левым крылом просматривался характерный контур устья Потомака, и я повернул к базе, двигаясь вдоль мэрилендского побережья к привычным и уютным взлетно-посадочным полосам Патаксент-Ривер.
Птица врезалась в «Фантом» слева, значит, понимал я, часть образованных столкновением ошметков могла угодить в двигатель и повредить его. Я напрягся, разглядывая аппаратуру: во всяком случае, никаких желтых индикаторов опасности незаметно. Одного двигателя и так хватит, рассудил я и начал заход на посадку.
Я резко наклонился влево, воздушный поток стегнул меня по лицу, и кровь теперь не могла заливать здоровый глаз. Я снова заорал в маску:
– На помощь, на помощь, на помощь! «Фантом-665», захожу на экстренную посадку, аварийная ситуация, полное торможение, полоса 31.
Я надеялся, что меня кто-нибудь слушает, а другие самолеты уберутся прочь с дороги.
Приближалась Пакс-Ривер. Я отвел руку от левого глаза и поставил рычаг управления двигателем на холостой ход, сбавляя скорость, чтобы безопасно выдвинуть шасси. Указатель воздушной скорости передо мной тоже расплывался, но я выбрал момент, когда, по моим предположениям, стрелка уползла ниже двухсот пятидесяти, после чего ухватился за большой красный рычаг шасси и рывком отправил его вниз. «Фантом», как обычно, заскрежетал и завибрировал, колеса выдвинулись и закрепились на своих местах. Я резко подался влево, опустил предкрылки и закрылки.
Ветер в кокпите не стихал, для меня он был все равно что торнадо. Я продолжал крениться влево; проведя напоследок по правому глазу рукой и вытерев кровь, я сбавил обороты на две трети, снова закрыл кровоточащую левую глазницу ладонью и выровнял истребитель.
У F-4 на лобовом стекле фонаря кабины есть маленькие яркие фары, они загораются красным, когда угол при заходе на посадку взят верный, а еще при этом раздается обнадеживающий звуковой сигнал ровного тона. Благословляя инженеров «Макдоннелл Эйркрафт» за предусмотрительность, я кое-как пошел на финальное снижение. Восприятие глубины отказало, я нацелился примерно на треть расстояния вниз по ВПП и прикинул темпы сброса скорости, как уж смог. Земля по обе стороны полосы вздыбилась и ударила меня. Бам! Я очутился внизу и потянул за рычаг выпуска тормозного парашюта, продолжая отчаянно щуриться в попытках удержать «Фантом» приблизительно посередине полосы.
Я отвел ручку управления до самого колена, помогая воздушному торможению семнадцатитонного истребителя, и что есть сил надавил на тормоза, стараясь фокусировать взгляд на дальнем конце полосы. Было похоже, что полоса заканчивается чересчур быстро; я приподнялся и встал на тормозные педали, одновременно оттягивая на себя ручку.
А потом все внезапно закончилось. Истребитель, дернувшись, замер, движки работали вхолостую, я увидел, как на ВПП вылетают желтые машины пожарной службы, направляясь ко мне. Должно быть, кто-то услышал мои призывы по радио. Машины выстроились у самолета, я поменял ладони на поврежденной глазнице, потянулся к рычагу управления двигателем, щелкнул переключателями и заглушил оба двигателя.
Откинулся в катапультном кресле и закрыл здоровый глаз. Адреналин словно вытекал из тела, но оставалась жесточайшая боль, пылавшая, будто костер с центром в левой глазнице. Остальная часть меня была онемевшей, тошнотворной, мокрой от пота насквозь, совершенно безвольной.
По борту «Фантома» скрежетнула лестница машины начальника пожарной охраны. А потом я услышал его голос рядом.
– Господи Иисусе, – произнес он.
Часть I
На Луну
1
Все плоско.
Плоско, насколько хватает глаз.
Самолет только что опустился ниже облаков, а в мглистом влажном воздухе Южного Техаса расстояния будто укорачивались. Каз наклонился вперед, чтобы как следует разглядеть свое новое место работы. Он почти четыре часа провел в кресле «Боинга-747», и при этом движении у него затрещала шея. Внизу раскинулся индустриальный лабиринт нефтеперерабатывающих заводов и прибрежных кранов, по которому змеилось судоходное русло. Каз коснулся иллюминатора лбом, наклоняя голову в попытке проследить, где оно впадает в Галвестон-Бэй: блестящие просторы маслянисто-коричневой воды продолжали расширяться, переходя в Мексиканский залив, смутно различимый сквозь смог на горизонте.
Не место для сада.
Пока самолет снижался к ВПП, Каз отмечал каждую из небольших коррекций курса, выполняемых летчиками, и безмолвно оценивал их мастерство до самой посадки, когда шины заскрипели о гудрон Хьюстонского международного аэропорта. Неплохо.
Его ждал автомобиль, взятый напрокат в «Авис». Он перетащил набитый чемодан и рюкзак в багажник, а сверху аккуратно уложил гитару.
– У меня слишком много барахла, – пробормотал он, но подумал, что все равно через несколько месяцев переезжать в Хьюстон, вот он и упаковал то, что, по его предположениям, могло понадобиться.
Каз покосился на часы, показывавшие теперь местное время – воскресный послеполуденный траффик вряд ли плотный, – и забрался в машину. Поворачивая ключ в зажигании, он приметил название модели на брелоке. Улыбнулся. Для него арендовали серебристый «Плимут Сателлит».
* * *
Несчастный случай стоил Казу не только глаза. Лишившись стереоскопического зрения, он потерял и медстраховку – вместе с работой летчика-испытателя и кандидата в отряд астронавтов с перспективами полетов по программе MOL – военной пилотируемой орбитальной лаборатории, разведывательной космической станции. Работа и мечты исчезли в кровавом вихре перьев.
Флотские послали его на учебу, чтобы приходил в себя и разбирался в космической электрооптике, а затем начали использовать его опыт в национальной безопасности и разведке. Ему нравилось, что работа сложная, а его догадки влияют на решения политиков, однако за бывшими армейскими летчиками, летавшими в программе «Аполлон» и ходившими по Луне, он следил с тихой завистью.
Но вот вечно переменчивая вашингтонская политика привела его в Хьюстон. Президенту Ричарду Никсону досаждала предвыборная горячка: в некоторых округах считали, что космическая гонка уже выиграна, пора бы об инфляции и безработице подумать – а оба показателя только росли. Минобороны точило зуб на Никсона: вьетнамская война оканчивалась не пойми чем, да и отмену программы MOL ему до сих пор не простили. Национальное управление военно-космической разведки убедило Никсона, что их новые спутники «Гамбит-3» серии «Кихоул» лучше и дешевле астронавтов на космической станции справляются с фотошпионажем.
Никсон, однако, был профессиональным политиком и без труда отыскал перспективный для себя компромисс: еще один полет на Луну для американской публики, но за счет Минобороны с его обширными бюджетными ассигнованиями.
«Аполлон-18» теперь финансировался из средств Пентагона, так что миссию эту переосмыслили как первую чисто военную для Америки, а выбор секретной цели передали на усмотрение ВВС США. Флотские послали в Техас ответственным координатором именно Каза, с его редким сочетанием навыков: пилота-испытателя, участника программы подготовки MOL и вашингтонского сотрудника разведки.
И дали задание за всеми приглядывать.
Пока Каз ехал на юг по трассе I-45, его одолело желание зарулить между делом в Центр пилотируемых космических полетов НАСА, но вместо этого он направился чуть дальше на запад. Перед отлетом из Вашингтона он кое с кем созвонился и подыскал поистине отличное местечко рядом с городком под названием Перланд. Следуя указателям, он ехал в сторону Галвестона, пока не свернул с главной магистрали у съезда на дорогу FM528.
Земля тут была именно такая плоская, как ему виделось с высоты: по обе стороны двухполосной дороги грязновато-зеленые коровьи пастбища, никаких заправок, никакого движения. Нужный ему указатель поворота оказался таким маленьким, что Каз его чуть не пропустил: Добро пожаловать на «Ранчо Полли».
Он свернул на грунтовую дорогу, под шинами захрустели ракушки. Звук этот сменился быстрым ритмичным ворчанием, когда «плимут» проехал через воротца для скота, обустроенные посреди дороги: налево и направо вдаль уходило ржавое ограждение из колючей проволоки. Вглядевшись вперед, он увидел два одиноких домика на невысоких холмах: перед ближайшим был припаркован грузовичок. Он выехал на другую подъездную дорожку, покосился в зеркало заднего вида, проверяя, ровно ли сидит стеклянный глаз, и распахнул дверцу. Поднимаясь, он выгнул затекшую спину и потянулся на счет «три». Слишком много лет довелось ему просидеть в жестких катапультных креслах.
Два домика были новенькие, выстроенные в стиле ранчо-бунгало, но гаражи у них оказались странно высокие и широкие. Каз огляделся – дорога на несколько тысяч футов абсолютно прямая. Идеальная.
Он направился к дому, у которого стоял грузовичок, и пока шел по ступеням крыльца к передней двери, та отворилась. Вышел мускулистый человек компактного телосложения в выцветшей зеленой нейлоновой рубашке-гольфийке, голубых джинсах и коричневых сапогах с острыми мысками. На вид ему можно было дать лет пятьдесят с небольшим, седеющие волосы коротко подстрижены, лицо покрыто ранними морщинками. Наверное, это и есть его новый домовладелец, Фрэнк Томпсон, который по телефону отрекомендовался как бывший пилот «Эвенджеров» с Тихоокеанского ТВД и нынешний командир самолета «Континентал Эрлайнс».
– Вы Каз Земекис?
Каз кивнул.
– Я Фрэнк, – сказал тот и протянул руку: – Добро пожаловать на «Ранчо Полли»! Вы без труда нас отыскали?
Каз пожал руку мужчины.
– Да, спасибо, вы дали отличные указания.
– Секундочку, – произнес Фрэнк и исчез в своем доме. Вышел он уже с блестящим, бронзового цвета ключом, потом повел Каза вниз по ступеням и по молодой траве между домами. Отпер переднюю дверь дома, предназначенного Казу, отступил на шаг и передал тому ключ, позволяя войти первым.
Длинный, постепенно понижавшийся потолок объединял под собой гостиную, столовую и кухню. Пол вымощен терракотовой плиткой в стиле сальтильо, много окон и в передней, и в задней части, повсюду темные деревянные панели, коридор ответвляется влево – надо полагать, к спальням. В воздухе еще держался запах лака. Дом полностью меблирован, идеально подходит под его потребности. Казу понравилось. Он так и сказал.
– Давайте посмотрим на лучшую комнату этого дома, – предложил Фрэнк. Пройдя в дальний конец гостиной, он отворил здоровенную деревянную дверь и щелкнул выключателем.
Они шагнули в полноразмерный ангар: шириной пятьдесят футов и длиной шестьдесят, с потолком четырнадцатифутовой высоты. Впереди и позади – гаражные двери, наверху ряды флуоресцентных ламп, пол гладкий, бетонный. В центре ангара, под сияющими светильниками, расположилась безукоризненная, бело-оранжевая, полностью металлическая «Сессна-170B», легко опираясь на консольное переднее шасси и хвостовое колесо.
– Фрэнк, какой прекрасный самолет! Вы уверены, что доверяете мне летать на нем?
– Учитывая ваши навыки? Да что за вопрос! Хотите, поднимем его сейчас для проверки?
Единственным возможным ответом был утвердительный.
Когда Фрэнк нажал кнопку и отворил гаражные двери, Каз загнал арендованное авто в заднюю часть ангара, и они вытолкали «Сессну» наружу, а потом на дорогу.
Вместе быстро все проверили. Каз занялся топливом, сцедил немного в прозрачную пробирку – нет ли примеси воды? Аккуратно вылил в сорняки на обочине. Залезли в кабину, Фрэнк зачитал вслух простой перечень пунктов проверки: завели двигатель, проверили давление и температуру, панель управления. Каз дал задний ход, выруливая в дальний конец дороги, где та упиралась в рощу. Коснулся левого тормоза, потом поддал газу, и самолет плавно развернулся, выравниваясь по длинной узкой полосе.
