скачать книгу бесплатно
«Глициния», – отметила я про себя, проводя пальцами по рельефу, которым был украшен дверной проем. Ветви, усыпанные цветами, вились по стене, словно скрывая вход в тайный сад.
– Прекрасно. Это мои любимые апартаменты в усадьбе, – призналась Дофина, распахивая дверь. – Проходите, сейчас все увидите.
Лакеи уже успели побывать здесь. Мои вещи лежали посреди гостиной маленькой унылой кучкой, совсем не соответствующей роскоши покоев. Я заметила на письменном столе деревянный ящик и явственно ощутила гнев Камиллы, с которым она, вероятно, собирала эту посылку. Я отвела взгляд, будто надеялась, что ящик исчезнет, если я не буду на него смотреть.
Окна были широко распахнуты. Легкие полупрозрачные занавески колыхались от ночного ветерка, открывая вид на балкон с террасой, уже залитой лунным светом. Стенам был придан идеальный оттенок зеленого: еще на пару тонов темнее – и комната стала бы похожа на мрачную, лишенную жизни усыпальницу. А этот цвет напомнил мне наш бархатистый и яркий зимний сад в Хаймуре. Я даже как будто почувствовала запах хлорофилла.
Широкие двустворчатые двери вели в спальню, одну из стен которой полностью занимала массивная кровать с балдахином. Мебель была обита бархатом темно-розовых, зеленых и приглушенно-фиолетовых тонов. Стены – угрюмого угольного и сливового, как чернила, оттенков. Вазы с пионами – размером с мой кулак, вот-вот готовыми распуститься во всей красе, – были расставлены по всей комнате с художественной точностью. Более пленительной палитры я и представить себе не могла.
– Там ваша ванная комната, – сказала Дофина, указывая на очередную дверь. – Шкафы для одежды. Письменный стол должен быть полностью укомплектован бумагой и чернилами, но, если чего-то не хватает, можете просто позвонить в колокольчик.
С кремового потолка, украшенного ажурным узором, рядом с кроватью спускался длинный шнур с кистями. По обе стороны стояли небольшие столики со свечами насыщенного розового оттенка. Они благоухали и наполняли воздух тяжелым, незнакомым мне ароматом.
– Теперь я понимаю, почему это ваше любимое место, – сказала я и закружилась от восторга: пусть лишь на время, но все это будет моим!
Она просияла.
– Иногда я прихожу сюда по ночам и хожу по комнатам – любуюсь. Это первый интерьер, который я придумала сама, и… это такое приятное чувство удовлетворения, правда? Когда создаешь прекрасное из ничего. Когда можешь посмотреть и сказать: «Да, это мое. Моя работа». – Взгляд Дофины скользил по деталям, и она буквально светилась от удовольствия. Наконец она снова посмотрела на меня и сказала: – Думаю, вы чувствуете нечто похожее, глядя на свои картины.
Я кивнула.
– Конечно, я не собираюсь делать этого, пока вы здесь, – добавила Дофина, и ее заливистый смех прозвучал слишком звонко в этом темном цветочном интерьере. – Прокрадываться в вашу гостиную, пока вы спите, чтобы просто полюбоваться лепниной.
Я запрокинула голову и обратила внимание, что лепестки выглядят совсем как настоящие.
– Лепнина и правда великолепная, – согласилась я, но внезапно ощутила перемену в настроении: по-видимому, мы одновременно осознали, что слишком мало знаем друг о друге и вряд ли сможем продолжать даже ни к чему не обязывающую светскую беседу.
– Итак, – начала Дофина. – Ужин подается в восемь. Я отправлю одного из лакеев, чтобы вас проводили в зал. – Она бросила взгляд на полку над камином и прищурилась, чтобы разглядеть цифры на маленьких латунных часах. – Вам будет достаточно сорока минут, чтобы перевести дух?
Я даже немного расстроилась, что Дофина не согласилась с предложением Александра: я бы с удовольствием провела спокойную ночь в этой роскоши. Но я приехала сюда работать, поэтому поспешно кивнула.
– Я попрошу распаковать ваши вещи, пока мы ужинаем.
– Благодарю, это было бы очень любезно.
Дофина улыбнулась. Перед тем как выйти в коридор, она обернулась и сказала:
– Я правда очень рада, что вы приехали к нам, Верити.
Я выждала целую минуту, потом подошла к двери и плотно закрыла ее. Откинув крышку сундука, я перебрала все платья, которые взяла с собой. Мое лучшее платье – из изумрудного шелка, который всегда напоминал мне о летних волнах, омывающих Соленые острова, – должно было подойти для сегодняшнего ужина даже в мятом виде.
Соленые острова. Камилла. Ящик с посылкой. Я разложила платье на покрывале дымчато-серого цвета, чтобы оно немного отлежалось, и прошла в гостиную, где стоял деревянный ящик. Но вместо аккуратных печатных букв Камиллы на дощечках красовался размашистый почерк Аннали, и я немного опешила. Надо чем-нибудь вскрыть эту коробку. Возможно, где-то в ящиках стола найдется нож для писем, который можно было бы использовать в качестве рычага, но сейчас не было времени искать его.
Я провела кончиками пальцев по бархатной лежанке, гадая, что в этот момент делает Камилла. Нашла ли она записку, которую я наспех нацарапала для нее? Смогут ли мои пламенные слова изменить что-нибудь? Вряд ли. Это было очень по-детски, но я не теряла надежды, что записка хоть немного приглушит горечь от моего бегства и усмирит ее гнев.
Я прикрыла глаза и попыталась окунуться в мягкий уют нового интерьера. Кровать выглядела чрезвычайно заманчиво, и я только сейчас по-настоящему ощутила, как устала за прошедшую неделю. Очень хотелось поспать и отдохнуть. Я вовсе не хотела спускаться в мятом платье и быть официально представленной в таком виде Жерару Лорану, двадцать восьмому герцогу Блема.
Ровный ритм стрелки часов на камине, отсчитывающей секунды до ужина, начинал раздражать. Вздохнув, я вернулась к чемоданам и начала искать набор туалетных принадлежностей, который успела закинуть в последний момент.
Я справлюсь. Я смогу привести себя в надлежащий вид – нет, даже в идеальный – и спуститься вниз, чтобы ослеплять, очаровывать и быть именно такой, какой меня представляют Лораны, – талантливой и знающей толк в светской жизни портретисткой, которая приехала специально для того, чтобы запечатлеть на холсте их сына. Я стану гордостью своей семьи. Камилла еще пожалеет о своих словах и поймет, что могла и должна была с самого начала доверять мне.
Правда, чтобы сделать хоть что-нибудь, для начала нужно стереть с пальцев все следы угольного карандаша.
«Дорогая Верити!
Надеюсь, у тебя все хорошо и ты вовсю осваиваешься на новом месте, в Блеме. Признаюсь, меня очень удивила весть о твоем внезапном путешествии. Впрочем, не только меня… Камилла была настолько удивлена, что не поленилась добраться до Гесперуса, чтобы поделиться со мной этой новостью. На самом деле… она рассказала мне обо всем – о чем вы говорили в ночь накануне твоего отъезда…
Я не хочу писать на бумаге то, что могло бы… как-либо… скомпрометировать… но, послушай, мне правда ужасно жаль, что ты узнала обо всем именно таким образом. Я всегда хотела рассказать тебе – ты же знаешь, я ненавижу что-то скрывать. Но ты ведь знаешь Камиллу. Пожалуй, лучше, чем кто-либо из нас. Только представь себе ее состояние, когда она узнала о твоем отъезде! Обещаю, я постараюсь немного замять это дело. Уверена, это просто небольшая размолвка между сестрами, которые нежно любят друг друга, что бы они сейчас ни чувствовали…
В общем, неважно, как это все началось, но я очень рада, что ты наконец отправилась в свое первое настоящее путешествие по континенту. Надеюсь, тебе нравится в новой обстановке и ты уже начала заполнять альбомы набросками и идеями. Не сомневаюсь, портрет сына герцога Лорана выйдет замечательным. Ты всегда обладала способностью видеть истинную суть людей, которых изображаешь, и запечатлевать на холсте их внутренний свет.
Если вдруг заскучаешь по дому, отправляю тебе коробку свечей. Знаю, как ты их любишь. Не уверена, что сможешь найти что-то похожее в Блеме, поэтому на всякий случай отправляю побольше, чтобы хватило до конца поездки… Не забывай зажигать их и постарайся не скучать слишком сильно…
Я тебя очень люблю.
Аннали».
9
Лакея все не было. Я нервно вышагивала перед камином, то и дело поглядывая на маленькие часы. Было уже почти восемь, а, по словам Дофины, семья садилась ужинать именно в это время. Куда же он запропастился?
Тревога нарастала, сердце билось все сильнее. Я никогда никуда не опаздывала и, конечно же, не хотела произвести на лорда Лорана плохое впечатление. Дофина с самого начала сделала вид, будто мы давние подруги, но я не сомневалась, что лорд Лоран будет общаться со мной исключительно как заказчик с мастером.
Я уже примерно представляла его силуэт, пронзительный взгляд, постоянно оценивающий меня и мою работу, внушительный крючковатый нос. Одно его слово могло благословить или разрушить мою карьеру. Я знала – по крайней мере, надеялась, – что мой талант способен удовлетворить даже самый взыскательный вкус. Но если я не понравлюсь ему как человек…
Досадливо фыркнув, я сменила направление движения и выглянула в коридор. Никого. Длинный-длинный коридор и полная тишина. «Это не такой уж большой особняк, – подумала я, постучав пальцами по дверному проему. – Наверное, мне не составит труда найти обеденный зал».
Тикающие часы словно специально торопили меня, и я вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. Может, я встречу лакея по пути вниз. А может, увижу Дофину, когда она будет идти из своего флигеля. Она заметит меня и сразу все поймет. Мы пойдем в зал под руку, и мне не придется слоняться по первому этажу одной. Увлекшись размышлениями, я не особо следила за дорогой, просто шла по коридору, пока не увидела лестницу. Только…
Я остановилась и оглянулась. Кажется, что-то не так. На первый взгляд это был тот же самый коридор. Темное дерево, светлые стены, искусная резьба, но все как будто немножко другое. Я снова оглянулась. Теперь коридор показался мне слишком длинным. Я не считала двери, когда мы проходили здесь в первый раз, но сейчас их как будто было в два или даже три раза больше.
– Не может быть, – пробормотала я и пошла обратно, туда, где, как мне казалось, находилась моя комната.
Может, где-то в коридоре было ответвление? Поворот, который я не заметила? Точно нет. Я узнала свою комнату по рельефу с ветками глицинии и задумчиво дотронулась до одного из цветков.
– Это просто смешно, – сказала я себе, помотав головой. – Теперь точно опоздаю.
Я снова пошла по коридору, считая каждую дверь, каждую пару свечей. Три, пять, девять – слишком много, слишком много… Я подошла к одному из окон и вгляделась в темноту, тщетно пытаясь рассмотреть что-то сквозь блики свечей, отражавшиеся в стеклах. На мгновение я потеряла равновесие и покачнулась, но успела прижаться к стене и ухватиться за занавеску.
Мне стало не по себе, и от неуверенности ноги едва слушались.
– Вот вы где! – с облегчением воскликнул кто-то.
Ко мне подошел немолодой мужчина – белокожий, высокий, подтянутый, с угловатой фигурой. Когда-то он был блондином, но теперь на висках проступила серебристая седина; волосы были напомажены и зачесаны назад. На нем был костюм сливочного цвета из дорогой шерсти, и от одного его вида у меня свело пальцы на ногах: если лакеи Лоранов носят такую одежду, то я в своем простом шелковом платье, наверное, выгляжу как бедная родственница.
– Я не нашел вас в вашей комнате.
Он протянул руку, словно джентльмен, готовый проводить меня на послеобеденный променад. Никогда раньше не видела, чтобы лакеи вели себя так непринужденно с гостями, но я быстро усмирила свою гордость. Для него мы были равны – наемные работники в имении герцога.
Я оглянулась на свою комнату; никак не могла отделаться от ощущения, что коридор будто бы все время удлинялся. Вот она, в конце коридора. Лакей не мог побывать там. Чтобы добраться до комнаты, ему пришлось бы пройти мимо меня. А я никого не видела.
Ближайшая к нам свеча зашипела, и с нее капнул розовый воск. Неожиданно меня посетила страшная мысль. Медленно, словно хрупкая марионетка, которую дергают за ниточку, я протянула к нему руку. Я была готова к тому, что сейчас она пройдет сквозь него, как камень падает в воду. Но рукав его пиджака оказался теплым и плотным на ощупь. Я ощутила дорогую ткань, тяжесть руки под одеждой. Это был настоящий живой человек. Но тогда… как он здесь оказался?
Словно прочитав мои мысли, мужчина расплылся в улыбке. Он выглядел очень веселым.
– Я вышел из кабинета. Вот отсюда, видите? – сказал он, указав на дверь, следующую после той, у которой мы стояли. – Не хотел вас напугать.
Я заверила его, что вовсе не испугалась.
– Все в порядке? – спросил он, с любопытством поглядывая на меня.
– Я… Кажется, я заблудилась в этом коридоре.
– Заблудились? – переспросил он, окинув взглядом прямой путь.
– Звучит нелепо, правда? Но… Когда я вышла из комнаты, могу поклясться… – Я осеклась, не зная, как это объяснить.
– Новая обстановка, – предположил он.
– Наверное, – согласилась я. – В любом случае нам уже пора. Не люблю портить первое впечатление о себе.
В его темно-серых глазах блеснул огонек.
– Конечно, конечно. Но ведь… вас нельзя уличить в опоздании, если сам хозяин еще не пришел.
– Лорд Лоран тоже опаздывает? – спросила я, оглянувшись на кабинет, откуда вышел лакей, если верить его словам. Должно быть, он помогал герцогу с важными делами.
– Лорд Лоран никогда не опаздывает, – с театральным пафосом произнес лакей. – А если кажется, будто он опаздывает, это значит, что часы в доме спешат.
Я улыбнулась:
– Буду знать.
– Так вы, значит, художница? – поинтересовался он. – С Соленых островов?
Я кивнула.
– Весь дом пребывал в радостном предвкушении вашего приезда. Насколько мне известно, Александру не терпится начать работать с вами.
– Мне тоже. Усадьба так прекрасна! Будет сложно выбрать место для портрета.
– Думаю, вам подойдет библиотека. Этот мальчик всегда любил читать.
– А вы давно работаете у Лоранов? – спросила я.
Его непринужденный тон в разговорах о семье натолкнул меня на мысли о Ханне, и сердце вдруг сжалось от тоски по дому.
– О, очень-очень давно, – ответил он, снова улыбнувшись.
Тут мы наконец вышли на лестницу, ярко освещенную газовыми лампами, а не мерцающими розовыми свечами, и я еще раз оглянулась на коридор. Он казался таким же коротким, как и на первый взгляд. Всего пять – может быть, шесть – дверей.
– Жерар! Ну наконец-то! – воскликнула Дофина, радостно глядя на нас.
Про себя я с радостью отметила, что наши вечерние платья были похожи по крою, только мое – цвета морской волны, а ее – насыщенно-
сливового.
– О, ты уже встретил мисс Фавмант. Прекрасно!
– Жерар? – ахнула я и, оглянувшись на своего спутника, вдруг заметила все детали, ранее ускользнувшие от моего внимания. Галстук из дорогого шелка. Такой же длинный крючковатый нос, как у Александра. Тяжелый перстень, который смотрелся так естественно, будто он родился с ним. Впрочем, если подумать, примерно так оно и было.
Герцог пригладил густые волосы и лукаво посмотрел на меня.
– Л-лорд Лоран, – испуганно исправилась я и уже хотела сделать реверанс, но тут он ухватил меня за запястье.
– Чтобы я тут такого не видел! – решительно сказал он и снова расплылся в улыбке.
Я понимала, что он хотел проявить гостеприимство, но мне стало больно, когда он с неожиданной силой сжал мне руку. Я потерла запястье, чувствуя себя полной дурой.
– Прошу прощения, сэр. Леди Лоран – то есть Дофина, – поправилась я, так как Жерар погрозил мне пальцем, – сказала, что за мной зайдет лакей. Я приняла вас за него. Надеюсь, я не задела вас…
Мне хотелось провалиться сквозь землю. Что он обо мне подумает? Заблудилась в коридоре, который показался слишком длинным. Перепутала герцога с лакеем. Какой стыд!
Жерар широким жестом пригласил меня спуститься по лестнице к Дофине. Сквозь стеклянный потолок проглядывало темное ночное небо с крошечными звездочками. Я засмотрелась на них, пытаясь узнать знакомые созвездия. Однако это было невозможно из-за роскошной хрустальной люстры.
– Шутка удалась, – объявил Жерар и ласково поцеловал жену в щеку.
– Ты притворился лакеем? – нахмурившись, спросила Дофина и слегка стукнула его по плечу. – Я же просила тебя не делать этого. Что подумает Верити, если мы будем так обращаться с гостями?
Жерар только снова рассмеялся.
– Где Александр? Я умираю от голода!
Не дожидаясь ответа, он тут же ушел. Дофина взяла меня под руку и повела через очередной коридор. По обеим сторонам висели зеркала, в которых отражались сдвоенные вазы, переполненные соцветиями розовых и зеленых гортензий.
– Мне так неловко за Жерара. Он любит подурачиться… и мне следовало бы предупредить вас о его особом отношении ко времени.
Мы как раз прошли мимо высоких напольных часов, и я обратила внимание, что уже четверть девятого.
– Весь дом живет с учетом его непредсказуемости. Он бывает ужасно сосредоточен на работе и отрывается только тогда, когда у него начинает урчать в животе. – Она тихонько усмехнулась. – И то не всегда.
– Чем он занимается? – поинтересовалась я, вспомнив обо всем, за что отвечает Камилла: поместье, верфи, споры между рыбаками, уведомление короля о появлении чужестранных кораблей. А что делают лорды на континенте?
– О, он…
– Добрый вечер, дамы, – раздался голос из дальнего конца коридора.
Через мгновение из тени появился Александр.
