И весь мир в подарок

Марианна Красовская

И весь мир в подарок

Название: И весь мир в подарок

Автор(-ы): Марианна Красовская

Ссылка: https://author.today/work/440224

1. Не от всего сердца

Если ты мечтаешь о чем-то всю жизнь, то непременно это случится. Но не так, как нужно. И не в то время. И не с тобой.

Я всегда мечтала добиться чего-то грандиозного, но… меня снова опередила Алекс, моя старшая сестра. Случилось то, о чем даже помыслить было нереально: у Алекс свадьба. Это невероятно и глупо: на Варриане не выходят замуж. Такого понятия даже в законодательстве нет, есть только местный указ пятнадцатилетней давности. Но Алекс на то и Алекс, чтобы добиваться невозможного. Она хотела стать военной – она ей стала, несмотря на грудного ребенка и не самую лучшую учебу. Потом она хотела воевать – и она пошла. Выжила – чудом, вопреки здравому смыслу. Стремительно взлетела по карьерной лестнице.

И вот теперь – свадьба.

Я ей отчаянно восхищалась, радовалась за нее… но не от всего сердца.

Быть постоянно второй я уже привыкла. Иногда это было даже удобно: во всем ссылаясь на Алекс и ее достижения, я довольно успешно продвигалась по карьерной лестнице. Иногда иметь сестру-стратора даже полезно. Особенно если пропускать мимо ушей мамино «а вот Алекс в твои годы!» Впрочем, мы с сестрой достаточно близки, чтобы знать: Алекс она говорит то же самое, только про меня: какая Эжени послушная и спокойная, и уж точно ей не придёт в голову связаться со свободным мужчиной, да ещё нищим и с тремя детьми.

О нет, Эжени не такая. Эжени вовремя приходит домой. Она никогда не спорит с мамой. Она красиво одевается, любит духи и высокие каблуки, регулярно посещает косметолога и даже иногда покупает себе рабов. С ней вообще никаких хлопот.

Но любит ли ее мама? Нисколько. Мама любит только себя, и я, и Алекс давно это знаем.

На самом деле я делаю только то, что нравится мне. А с матерьюман не спорю, потому что это бессмысленно. Проще сказать, что она права и сделать по-своему, чем неделями выслушивать ее ворчание. Ну и стоит учитывать, что я живу в ее доме и на ее деньги. Если уж быть совсем точной, то на те деньги, которым нам даёт Алекс.

Я из тех людей, кто не умеет жить по средствам.

Шелковая блузка небесно-голубого цвета? Дайте две. Туфельки? О, не меньше трех пар. Новый туалетный столик? Машину, в конце концов? Конечно, мне все надо. А в ювелирные меня и вовсе пускать нельзя, я как сорока.

Но больше всего денег ушло на удаление следов войны. Алекс, старшая – героиня. Ей можно, ее шрамы – практически медали. А я просто попала в заварушку, наш корабль подбили. Мы особо и повоевать не успели. Никаких достижений, только убыток. Я была вторым пилотом. Выжила, в отличие от первого. И шрамы, шрамы!

Но сейчас никто бы не поверил, что я серьезно пострадала. Я накопила и слетала на Н’илуну, где примерно полгода меня приводили в порядок и даже несколько улучшили. Зубы ровные поставили, форму груди поменяли, пролечили несколько хроничек. И даже заверили, что при остром желании я смогу выносить ребенка: часть матки удалось сохранить. При необходимости (и за соответствующую плату) клонируют и “пришьют”. А что касается яйцеклеток – я умная. В отличие от старшей сестры, перед тем, как идти воевать, я все просчитала и обратилась в клинику, где мне заморозили несколько яйцеклеток. На самом деле процедура была бесплатной, ее оплачивало государство, но началось это месяца через три после нападения – когда потери в первые же дни превзошли все прогнозы. Варриан в первый год похоронил больше половины своих амазонок – самых сильных, самых смелых, самых здоровых, ведь абы кого в военную Академию не берут. От восемнадцати до пятидесяти – репродуктивный возраст. Вместе с амазонками моя планета потеряла сотни тысяч нерожденных детей.

Кому-то пришла светлая мысль сохранить хотя бы яйцеклетки, и я смогла воспользоваться этой услугой.

Правда, чтобы рожать детей женщине неплохо было бы иметь не только матку и яичники, но еще и мозги.

У меня, кажется, их не слишком много.

Опять же – в отличие от блестящей старшей сестры, героини войны и бывшего стратора Тэмпла.

А сейчас ее и вовсе назначили советником домины по внешней политике, что для меня настолько невозможная вершина, что я разом успокоилась и остановилась. Все, Эжени, гонка кончилась. Все равно мне сестру не переплюнуть. Как ни странно, даже полегчало. Зависть – очень неприятное и изматывающее чувство, особенно по отношению к самой близкой твоей подруге и к единственной любимой сестре.

И именно теперь, когда назначена дата свадьбы, когда по дому сестры носятся три новоявленные падчерицы, когда маман вообще забыла о моем существовании, бросив все свои силы на обсуждение и осуждение “старшенькой”, я задумалась, чего на самом деле хочу от жизни.

Мне тридцать два. Я молода, красива, свободна. У меня нет нужды в деньгах, на счету скопилась неплохая сумма, откладываемая на следующий билет до Н’илуны. Но проблем со здоровьем больше нет, кроме одной – бесплодия.

Пора уже подумать и о ребенке, я к этому вполне готова.

2. Выбираю с умом

Жених сестры мне категорически не нравился. Во-первых, он был мужчина. Не подумайте, я нормально отношусь к мужикам… на кухне, к примеру. Или в постели. Или в прачечной. Но в роли подруги уж точно не рассматриваю. Нас учили, что мужчина – существо второго сорта. Недаром Создательница сотворила его первым. Так сказать, демо-версия, прототип. Женщина, которая создана из ребра мужчины (это, кстати, тоже говорит о том, что мужчина лишь непроработанная модель с избытком органов), лучше, совершеннее и умнее. Женщина и только она способна создавать себе подобных, и в этом она близка к Создательнице. Ну и что с того, что без мужчины в этом деле не обойтись? Он по-прежнему лишь средство достижения цели.

Именно поэтому женщины Варриана рожают только девочек. Исключения случаются, но настолько редко, что их можно не учитывать. Лишь 0,1% из младенцев – мужского пола. И то, если начинают копаться в истоках родословной, выясняется, что где-то в поколениях затесалась женщина из другого народа или даже с другой планеты.

Разумеется, все, что я сказала выше – теологический бред. Сейчас это не услышишь даже в школе. Но мама учила меня именно этому, да и более старшие учительницы тоже упоминали подобное на уроках.

Нынче преподают по-другому: генетический сбой, аномалия. Вон, даже н’илунги очень любопытствуют, как такое вообще возможно. Но, говорят, даже на Терре-7 подобные чудеса случались в некоторых родах. А Терра-7, как известно, колыбель цивилизации. Впрочем, так считают все, кроме н’илунгов. Эти-то уверены, что если в их руках мощнейшие военные технологии, то именно они – хозяева мира.

Итак, план. Ребенок. Генетический материал.

Я не настолько легкомысленна, чтобы брать кота в мешке. Меня не устраивает пробирка с семенем и обезличенная графа в реестре доноров, где указаны базовые параметры. Я должна поглядеть на будущего отца дочери, привыкнуть к нему. Уверена, что даже характер может передаваться по наследству, даже привычки. Поэтому – рынок.

Свежих рабов в последнее время все меньше, а подержанные меня не интересуют. Хотя они и здоровы, но психика уже изменена безвозвратно. Ничего не пойму, только зря потеряю время. Эксперимент должен быть чистым. А свежие стоят ой как дорого! Если бы не накопления – я бы позволить себе не смогла.

Но я же сестра стратора, которая, к тому же, получает очень неплохую военную пенсию – ветеран все же, да еще раненый, да еще куча сбитых кораблей на счету. Героиня у нас Алекс, короче. В отличие от меня, которая не провоевала и месяца. У меня тоже пенсия, но в разы меньше, и это справедливо.

А вот цены, выросшие со времен войны раз в двадцать – не справедливо!

Я приезжаю на рынок к открытию, даже чуть раньше. Успею выбрать лучшего. Хорошо, что к работе я не привязана, могу опоздать или вовсе не явиться. Я всего лишь работница частного детского сада, учу малышек рисовать ладошками и перебирать фасоль в тарелках. Работу свою люблю, платят достаточно и график свободный – лучше не придумаешь. Даже если бы Алекс не содержала нас с матерью, мне бы хватало на жизнь. Но шиковать бы уже не вышло.

Сегодня мне повезло – сама того не ожидая, я попала на презентацию целой партии новеньких, причем не каких-то задохликов, а очень даже неплохих рабов. Высокий чернокожий мужчина в отсеке для свежего товара был настолько великолепно сложен, что я восхищенно замерла. Какие мускулы, какая ширина плеч! Но…

– Сьенна желает поглядеть поближе? – подбежала распорядительница. – Приказать ему встать? Снять повязку?

– Сколько стоит? – кисло спросила я, догадываясь, что такая красота мне не по карману.

Распорядительница назвала сумму, и я с сожалением сделала шаг назад. Нет, это слишком дорого даже для меня.

– Погодите! – мне пришла в голову невероятная мысль. – Это же н’илунг! Это невозможно! Варриан разнесут на атомы, если у нас будет хоть один раб с Н’илуны! Вы что, совсем международные конвенции не читали?

Все же я получила образование военного юриста, что-то с лекций помнила, хотя и не работала по специальности ни дня.

– Это не н’илунг, – проблеяла распорядительница, но как-то неуверенно. – Он с Терры-7. Тут их несколько с Терры.

– Час от часу не легче! Любой пленный с Терры-7 подлежит немедленному освобождению! И нужно сообщить в посольство!

Тетка переменилась в лице, злобно зашипев. Ухватила меня за рукав и процедила сквозь зубы:

– Самая умная, что ли? Ты хоть представляешь, как сложно сейчас купить рабов? Наша домина запретила любую агрессию на инопланетников, мы только перекупаем. Эту партию удалось перехватить с огромной наценкой, прежде чем ее отправили на Мекроусау. Или выбирай, или проваливай отсюда, ясно?

Хм. Она не знает, с кем разговаривает. На мне не написано, что я сестра стратора. Ах да, уже почти советника по внешней политике! Я непременно сообщу сестре о форменном безобразии на рынке. Но… чуть позже.

Такой большой и красивый раб был на рынке один. Остальные были попроще. Я прошлась по всему ряду, вернулась, жадно разглядывая чернокожего землянина. Тот упорно на меня не смотрел, отворачиваясь. Ну и ладно, я все равно не уверена, что хочу дочь с таким цветом кожи. К тому же она может быть крупной, высокой. Лучше уж найти кого-то поизящнее.

Как, например, блондина с чуть вьющимися волосами и красивыми серыми глазами.

– Этот тоже с Терры?

– Все с Терры. Но мы непременно поменяем документы, не прикопаетесь.

– Сколько?

На этот раз цена была… не кусачей. Даже странно.

– Что с ним не так?

– На всеобщем не говорит. Только на своем. Сложно с ним, приказов не поймет, учить долго.

– Отлично. Так даже интересней. Мне нравится.

– Не желаете ли проверить, что под повязкой?

– Нет. Уверена, что все работает, а размер меня не интересует. Не в размере дело вообще.

Чернокожий скосил на меня глаза, чуть заметно улыбнувшись. Я снова вздохнула. Эх! Вот у него я бы проверила. Там явно есть на что посмотреть. Но я себя знала хорошо: если увлекусь, то в долги влезу и куплю непременно. Нельзя, неоправданно дорого. Да и дочь куда красивее получится от блондина.

– Оплата наличными, чеком, картой?

– Чек, – я выписала распорядительнице купон, с ехидным удовольствием наблюдая, как вытягивается ее лицо, когда она читает мою фамилию. Да. Я могла бы наличными или картой, но так неинтересно.

– Сьенна… Стогге… – женщина бледнеет, краснеет и под конец предлагает: – А хотите скидку в пятьдесят процентов на первого?

Из ее слов я делаю вывод, что работорговцы неплохо накручивают цены. И еще – обо всем, здесь происходящем, непременно должна узнать Алекс.

Гордо отказываюсь от скидки, требую надеть на моего раба какие-нибудь штаны и доставить на стоянку. Я забираю его прямо сейчас.

3. Два зайца

Все-таки ранения дают о себе знать. Мне, кажется, врали, что мозг у меня не пострадал. Наверное, какая-то часть просто отмерла после кучи операций. Или связи нарушились… нейронные. Р-раз – и в стрессе они отключаются. А я творю дичь, совершенно этого не осознавая.

Иначе каким непостижимым образом у меня в машине оказываются два раба? Блондин и тот самый чернокожий. И главное, куда мне их девать? Куда везти? Домой? Проблематично.

Маман, заявив, что старшая дочь окончательно поломала ее нежную психику своей будущей свадьбой, уехала лечить нервы на морской курорт, и дом был полностью в моем распоряжении. Но это ведь не навсегда. Через пару недель она вернётся и узрит сразу двух новых мужчин. Красивых и могучих. Ее реакция непредсказуема. Да и места не было, если уж честно. У Алекс дом гораздо больше.

Вот. Я поеду к Алекс и поговорю с ней. Пусть знает, она еще пока стратор.

Два мужчины в моей машине сидят тихо словно мыши под метлой. Чернокожий громила съежился на заднем сиденье, ему низко, и колени подпирают подбородок. Блондин вроде ничего, помещается.

– Так откуда вы на самом деле? – спрашиваю я, не надеясь на ответ.

Но чернокожий с готовностью рокочет, наполняя крошечную малолитражку вибрацией роскошного баритона:

– Терра-7, сьенна.

– Врать не нужно. Ты с Н‘илуны, я вашу братию легко отличу от любой расы.

– С рабским чипом врать невозможно, сьенна.

– Рабский чип не убивает, всего лишь доставляет дискомфорт. Поэтому давай начистоту.

– Землянин я.

– Ну-ну.

Въезжаю в ворота, шуршу гравием подъездной дорожки, блаженно вздыхая. До чего красив у Алекс дом! Кто бы мог вообще представить, что кто-то из нашей семьи будет вот так богат!

А у крыльца свободный мужчина Бернард, вооружившись секатором, подстригает кусты. Вот уж до сих пор не понимаю, что общего между рыжим медведем в потрепанной клетчатой рубашке, на котором буквально написано фермерское происхождение, и моей строгой и властной сестрой-амазонкой.

– Привет, Бернард, – вылезаю из авто я. – А что, Алекс все же вшила тебе рабский чип? Или она силой заставляет прислуживать?

– Здравствуй, Эжени, я тоже не рад тебя видеть. Меня никто не заставляет, я просто не люблю кривые кусты. Алекс нет в городе, она умчалась на совещание к домине.

– Подземные демоны! Мне она очень нужна. Очень-очень!

– Проблемы, малышка Эжени?

– У меня нет. А у нее могут быть.

Свободный мужчина Бернард вдруг подобрался и остро сверкнул рыжеватыми глазами. Ого, этот тюфяк умеет быть серьезным и даже стремительным? Неожиданное открытие.

– Так, ты сейчас выпьешь своего лимонного чая и все мне расскажешь. А я решу, стоит ее сейчас дергать или нет.

Забавно. Он помнит, что я терпеть не могу кофе, зато пью холодный чай с лимоном и мятой. А ведь я могла сказать об этом только однажды, когда он приходил знакомиться с маман. А еще – какого хрена он командует?

– Не кипятись, я все еще секретарь Алекс. Она меня так и не уволила. Подозреваю, что вряд ли уволит и потом. Это мои служебные обязанности – принимать жалобы горожан. Кто у тебя в машине? Ты не одна?

– Рабы, – вздохнула я. – Два. Земляне.

У Бернарда вытянулось лицо.

– Это же запрещенка!

– А то я не знаю.

– Зачем ты их купила?

– Оно само.

– Пусть выходят. Велю их накормить и переодеть. И поговорим.

Я послушно кивнула, не понимая, почему я его слушаюсь. Но совет мне был очень нужен, я сама это дело не вывезу. И да, я знала, что по закону я тоже буду отвечать за покупку раба с Терры-7, тем более, что я прекрасно знаю о его происхождении. И ладно бы это был наш, варрианский закон. Черта-с-два, межгалактический. И то, что мы в межгалактическое торговое сообщество не входим, совершенно не значит, что мы можем этот закон нарушать.

Чернокожий выполз из машины, разгибаясь, и Бернард чертыхнулся.

– Это что, н’илунг? Ты рехнулась, Эжени?

– Он говорит, что землянин.

Бернард снова выругался.

– Такой же землянин, как и я, – и, к моему удивлению, свободный мужчина обратился к рабам на каком-то незнакомом мне языке.

И ему ответили, причем оба.

– Это ты сейчас на каком спрашивал?

– На одном из земных. Я когда-то успел поработать и с землянами тоже. Ну что, похоже, и вправду земляне. Это немного лучше, чем н’илунги, но проблем будет не меньше.

– А! Раз уж ты их понимаешь, узнай, как зовут блондина. Так проще будет жить.

– Теодор Гроз. Капитан торгового корабля. А второй – Джохан Риссон, эээ… профессиональный борец, чемпион чего-то там, я не понял, чего.

– И оба врут? – Я, конечно, дура, но не настолько.

– Мне кажется, да, – неожиданно согласился со мной Бернард. – Ну вот что, пытать нам их запрещено, поэтому пусть валят на кухню пока. Джерри! Проводи мальчиков. А с тобой, сестренка, мы поговорим на террасе. Грэг, организуй, пожалуйста, для сьенны Эжени завтрак.

Я пристально оглядела жениха сестры. Мне он даже стал нравиться немного больше. Не такой уж и противный. Ну, рыжий и в веснушках. Ну не атлет, обычный. И старый, во всяком случае, ему за сорок. Но вроде не злой. Нормальный. Догадался, что я не завтракала, приятно. И чай опять же.

Но Берни сразу испортил впечатление, усевшись на стол и неожиданно спросив:

– Зачем тебе рабы, Эжени?

Во-первых, он мне никто, чтобы такие вопросы задавать. А во-вторых, не привыкла я с мужиками вообще что-то обсуждать. Но ответила, потому что Алекс не было, а помощь была нужна.

– Ребёнка хочу.

Взгляд карих глаз стал очень внимательным, острым.

– Я что-то упустил в современной репродуктивной медицине? Ты же, как и Алекс… после войны пострадала.

– А! У меня есть яйцеклетки. Замороженные. И я была на Н’илуне, там мне сказали, что смогут восстановить матку. В общем, шанс есть у меня и приличный.

Бернард помрачнел. Да, у Алекс таких возможностей точно не было. Она никогда не станет больше матерью. Ну так у неё вон трое мелких теперь. А вот интересно, может она и вовсе за Берни схватилась из-за девчонок?

– Алекс мы этого пока говорить не будем, хорошо? Не хочу, чтобы она переживала. У неё и так в голове каша из комплексов. Кстати, у тебя шрамы были? Удаляла?

– Да, на Н’илуне.

– Дорого?

– Очень. Но оно того стоило. Погоди, тебе не нравятся шрамы Алекс? – вот теперь я готова была его растерзать. Вот же сволочь какая! Да Алекс красавица и героиня! Он ей в подмётки не годится!

– Я ее любой люблю. Со всеми шрамами внутри и снаружи. Но она стесняется, хотел помочь. Только мне денег не хватит никогда.

– У Алекс денег полно.

– И что? Хорош подарок, на ее же деньги купленный! Ладно, проехали. Двоих-то зачем купила? От обоих рожать будешь?

– Нет, только от блондина. Так больше шансов, что дочь на меня будет похожа. Рецессивные гены и все такое.

– А н’илунг?

– Волшебное слово «скидка» – и вуаля, у меня мозг выключился, – я мрачно вздохнула и потянулась за корзиночкой с воздушным сырным кремом и рыбой. – Честное слово, я не виновата!

– За двумя зайцами погонишься…

– В степи и сдохнешь, – закончила я со вздохом. – Знаю. Что делать-то? Во-первых, двух мне даже не прокормить. А во-вторых, маман вернётся, и мне кранты. Возьмите черного себе, а? В смысле , купите. Он не такой уж и дорогой.

– Ну уж нет, мне здесь свежие рабы не нужны, – содрогнулся Берни. – Тем более, н’илунги . Тем более, такие здоровые. Но есть у меня одна мысль…

4. Планы и возможности

– Но он такой красивый! – жалобно лепечу я.

– Не могу с тобой согласиться, – смеётся Бернард.

– И отдать такой вот… образец мужественности… сумасшедшей старухе?

– Во-первых, сьенна Мильтон не сумасшедшая. Пока. А во-вторых, этот землянин, который не н’илунг, мне очень не нравится. Сбагрим его бывшей домине и дело с концом.

– Она с концом, – вздыхаю я.

– Ты тоже. Блондин-то у тебя будет. Или передумала уже? Обоих отдаём?

– Нет!!!

Снова хохочет.

Странный этот свободный мужчина Бернард. Я таких никогда не встречала. Проблемы мои взялся решать, не ругает, не орет. Совсем как… да, они с Алекс, оказывается, очень похожи. А ещё в его взгляде совершенно нет похоти. Он не видит во мне женщину, несмотря на красивое лицо и неплохую фигуру. Я привыкла, что большинство рабов подходящего возраста словно оценивают, что они сделали бы со мной, будь я их хозяйкой, и всегда считала, что это нормально. Мужчина для того и нужен, чтобы ублажать женщину в постели… ну и для мелких бытовых дел. Остальное женщина умеет и может сама.

– Будем говорить Алекс обо всем этом? – я неопределённо махнула рукой в сторону дома.

– Непременно и обязательно. Она о таком должна знать. Спасибо тебе за сознательность, Эжени. Ты все сделала правильно.

Почему-то услышать его похвалу было приятно. От маман-то одни упреки слышу.

– Как поживает сьенна Леона-старшая? Хорошо ли ей отдыхается?

Я прыснула. Наверное, больше, чем мужчину, маман не могла простить Алекс того, что одну из дочерей Бернарда зовут так же, как ее. Имя распространённое, ничего удивительного. Но маман теперь стала Леоной-старшей, и это ее страшно бесило.

– Ещё две недели рая, – сказала я Берни. – А там посмотрим. Ну ладно, мне пора.

– Угу. Эжени…

– А?

– Рабы дорогие. Тебе деньги нужны?

– Э-э-э… они всегда нужны. Но у тебя брать не буду. Я не совсем голодранка.

– Да я и не предлагаю. Но Алекс обязательно спросит.

– Знаешь, Берни, ты классная баба, – не утерпела я. – Алекс, кажется, повезло. Я за вас обоих рада.

– Да что б я делал без твоего одобрения! Наверное, свадьбу отменил бы, – буркнул мужчина, предательски краснея (все же услышал, и ему понравилось). – Давай, тебе пора. Мне через час за девками своими ехать, из школы забирать. Н’илунга хотелось бы пристроить раньше.

Я вздохнула: уезжать не хотелось. И раба оставлять тоже не хотелось. Но выбора не было.