скачать книгу бесплатно
– Опаздываешь, смотри, посадят на цепь, а ещё хуже – запишут прогул.
– Не страшно! Лишь бы на что-нибудь другое не посадили, – пренебрежительно отмахнулась Вера. – Опять мажешься?
– Кожа совсем замучила, такая сухая, как у прачки. Даже не знаю, что делать!
– Сходи к дерматологу.
Маша метнула рассерженный взгляд в сторону Веры.
– Тебе всё шуточки, а тут вопрос о здоровье. Кстати, приходил Лёшка, тебя спрашивал. Мне показалось, он чем-то расстроен.
Произнеся последние слова, Маша с любопытством посмотрела на свою соседку, ожидая, что та поделиться новостями, но Вера промолчала.
– У вас с ним что-то есть? – продолжила допытываться Маша.
– Перестань! Он встречается с Ирой из отдела Валерия Александровича,
– Да ты что! – глаза у Маши округлились. – А я не знала!
– А зачем тебе знать?
– Ну, так, для общего развития. Кстати, если ты думаешь, что я ничего не знаю… Я тоже кое-что видела.
– Например? – без интереса спросила Вера.
– Ты знаешь, что у твоей подружки был роман с нашим Петькой? Может ещё есть! Прикинь, если она встречается с двумя одновременно: и с Петькой, и с Лёшей. Вот прикольно!
Тут Вера не смогла дальше делать вид, что ей всё равно, Курасов ведь одно время пытался ухаживать за ней и даже ревновал. Об этом говорила Вероника Ивановна. Но, чтобы Пётр с Ирусиком?
– С чего ты взяла? – настороженно осведомилась Вера. – Да ты гонишь!
– Ни капельки! Я давно видела, как она шепталась с Петькой по углам. А однажды, – Маша оглянулась, словно кто-то мог её услышать, понизила голос, – однажды они закрылись в туалете. Правда дело было вечером, в офисе народ разбежался, а я задержалась из-за срочняка.
– Это была давно, – сухо заметила Вера. – Сейчас она с Лёшей.
– Ага! – недоверчиво протянула Маша. Она опять принялась за крем, плавно втирая его между пальцами рук. – Знаешь, мне Иван Андреевич, игривые смайлики подбрасывает. Разыгрался старый хрыч!
– Может, ты нравишься ему.
Вера принялась читать почту на компьютере, продолжая прокручивать в голове слова Маши об Ирусике и Петре. Ей припомнился шаловливый взгляд подруги, игривое пение: «А в вестибюле метро, девчонку ищет Петро». Неужели всё для отвода глаз? Неужели Ирка крутит и с ним? Как же её слова там, в баре, что он перспективный, что ей, Вере, надо закадрить его?
Она бросила взгляд через прозрачную стеклянную стенку на место, где сидел Курасов. Но ведь Вероника Ивановна могла ошибаться на их счет: не было никаких симпатий между Курасовым и Верой, и на самом деле, не она нравилась Петру, а её подруга. Возможно, тот ревновал молодых людей именно к Ирке, любившей флиртануть с мальчиками из разных отделов.
– Возможно, и нравлюсь! – между тем продолжала говорить Маша об их руководителе.
Она ещё что-то рассказывала, но Вера слушала, что называется, вполуха – Маша умела быть очень нудной, ничего нового не скажет, а только будет молоть всякую чепуху, между делом нахваливая себя хорошую.
– А где Вероника Ивановна? – прервала она словоизлияния соседки, обратив внимания на пустой стул.
– На больничном. И как они все болеют? Вот я ни разу еще не брала больничный.
– Сравнила! – пожала плечами Вера. – Сколько ей и сколько тебе.
– Всё равно! – не сдавалась Маша. – Я тоже не такая здоровая, как кажусь.
– Ну, так и бери! И вообще, Вероника Ивановна к нам всегда хорошо относилась. Не понимаю, чем она тебя достала?
– Да, так, ничем. Только вот завидки берут – одним можно, а другим нельзя.
– Ты говоришь какую-то чепуху! – Вера отвернулась и занялась своими делами.
Несправедливый упрёк Маши в сторону Вероники Ивановны между тем переключил её мысли с Петра на эту женщину. Вере вдруг вспомнилось, как около года назад, когда у неё случился неудачный роман с одним из коллег и она прибежала в слезах в их офис, Вероника Ивановна её успокаивала. Слова понимания и поддержки, услышанные Верой тогда от этой мудрой женщины, очень помогли, приободрили. «Верочка, – говорила она, гладя её по плечу рыдающую, безутешную, – Верочка, всё образуется. Будут у тебя еще молодые люди, ты не думай! Жизнь на этом не заканчивается».
Простые слова, звучавшие из её уст, не стоили никаких усилий. Любой мог их произнести, например, та же Маша. Но сказала именно Вероника Ивановна и как они помогли в трудную минуту! Именно тогда Вера поняла, что сочувствие к ближнему – своего рода талант, который дается не каждому, как не каждому дан музыкальный слух или способность к рисованию.
Она открыла электронную почту и убедилась в отсутствии актуальных новостей. Несколько писем пришло от отдельского босса с обычными заданиями и смайликами в конце текста – Иван Андреевич, как всегда, заигрывал не только с Машей. Он как рыбак забрасывал широкую сеть, вдруг повезёт и на его ненавязчивые намеки, кто-то клюнет.
Вера отвлечённо просмотрела почту и всё же мысли об их путешествии наверх, о краже чужих документов, не отпускали. А ну как Ирка не вернёт их, а задумает выгадать, кому-нибудь толкнуть за бабки? Она ведь такая, бедовая! «Надо сейчас же встретиться с Ирусиком и обсудить тему, – раздумывала Вера. – Не исключено, что у главного безопасника здесь повсюду свои глаза и уши. Ирка тогда сразу спалится».
Ей вспомнился шеф службы безопасности Григорий Алексеевич. Морщинистое лицо с набрякшим носом, угольки глаз, шныряющие по физиономии собеседника в поисках точки, за которую можно зацепиться. Его лицо было подвержено мгновенной трансформации: в присутствии начальства выглядело улыбчивым и весёлым, а при подчиненных строгим и брюзгливым. Он казался ей неприятным, этот бывший сослуживец Бульдога, отвечавший некогда за эксплуатационное состояние военных городков. Здесь, в «Россервисе» он переквалифицировался в безопасника и почти безотлучно находился возле Главного.
Вера вновь внимательно осмотрела непонятную, и оттого кажущуюся опасной, фотографию в лифте в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку, но её старания успехом не увенчались.
– Я пойду к Ире, – бросила она соседке, поднимаясь и блокируя экран компьютера. – Срочно надо. Прикроешь?
– Давно не виделись, – усмехнулась Маша. – Иди-иди! А я пока поработаю вместо тебя, – добавила она с ехидцей, хотя сама продолжала заниматься своими пухлыми ладошками.
Полная внутренних переживаний, Вера пошла по коридору вдоль прозрачных стеклянных стен, за которыми виднелись головы сотрудников, прилипших к мониторам компьютеров. Двери были распахнуты, слышалось клацанье клавиатуры, звонки стационарных и мобильных телефонов, мужские и женские голоса, сливающиеся в общем шуме. Все были заняты, все при деле, кроме неё.
Пока она шла, неотвязные мысли мучили её. Почему они с подругой очутились в таком ужасном положении, что пошло не так? Сама по себе ли сложилась цепь странных событий, приведших их на двадцать пятый этаж, или было что-то другое: злой рок, фатум? А ведь ничто не предвещало такого оборота дел; утро было самым обычным, дорога на работу спокойной, небольшой дождик не в счет. Только вот попала она не на свой этаж.
Опять же этот охранник горбоносый. Как там оказался, почему? «Да, – невольно вспомнилось ей утреннее приключение, – этот загадочный этаж, офисный лабиринт в джунглях, запах свежей зелени. Я будто побывала в сказке, как в детстве».
Ей вдруг вспомнилось, как мама читала на ночь сказки веселые и одновременно страшные, придуманные фантазией братьев Гримм, где бродили всякие чудища и охотились за непослушными детками. Маленькая Вера слушала и забивалась под одеяло, хотя и знала, что её никто не обидит, потому что мама рядом.
В сказках случались необыкновенные чудеса, вроде оживления мертвых или спасения Красной шапочки из чрева злого волка. Там девочка Элли была застигнута пыльной бурей, которая занесла её в волшебный изумрудный город, в страну Оз. Эта сказка ей особенно нравилась, больше, чем Алиса в стране чудес.
Не оттуда ли, из далекого детства, эта её склонность к фантазиям, мечтательности? Не оттуда ли появился на двадцать первом этаже удивительный живой лабиринт, увитый лианами и усыпанный цветами?
Навстречу ей попался начальник отдела Иван Андреевич, человек флегматичный, небольшого роста, с полностью лысой головой, казавшейся отполированной и блестевшей, словно бильярдный шар. Доминантой на удивительно невыразительной физиономии их босса выступали толстые выпуклые губы, которые Иван Андреевич имел обыкновение облизывать.
Увидев Веру, он с удивлением посмотрел на неё, озадаченный холодным выражением её лица. Обычно подчинённые при виде его становились приветливее, хотя бы из вежливости. Иван Андреевич обидчиво надул толстые губы, и хотел было спросить о чём-то, но Вера торопливо прошла мимо.
Кроме своего босса она встретила и Курасова, крутившегося с деловым видом возле стеклянных дверей офиса. Тот будто ожидал, когда Вера соберётся уходить.
«Блин, опять здесь! – подосадовала она. – Прирос что ли?»
– Ты меня ждешь?
– Я? – Пётр замялся. – Нет, у меня дела были в другом отделе. А ты куда?
– К Ирке, забыла должок отдать, – соврала Вера. – Не против?
– Да нет, проходи!
Молодой человек посторонился, пропуская её вперед.
– А знаешь, я, пожалуй, с тобой схожу, прогуляюсь, – вдруг сообщил он, что совсем не входило в планы Веры. – Ещё заблудишься!
– Это ты так шутишь? – сухо осведомилась она. – Я спокойно могу дойти одна.
– Окей, иди! А я пойду следом, сам по себе. Устраивает?
«Вот пристал! – расстроилась Вера. – Как разговаривать с Иркой при нём? Если только в женский туалет свалить?»
Небрежно кивнув Курасову, словно делая одолжение, Вера вышла из отдела и зашагала по-другому, более просторному коридору в сторону подразделения, где работала Ирина. Пётр неотступно шел следом.
«Что ему нужно? – думала Вера недовольно. – Зачем увязался? Ревнует меня, что ли? Но к кому, не к Алексею же? А может, – тут она вспомнила разговор с Машей, – может он ищет Ирку по другому поводу? Если они любовники, то он, наверное, ревнует её. Точно! Не меня, а её. Как я сразу не догадалась, дура! А вдруг, – от пришедшей в голову мысли ей стало совсем плохо, – вдруг, здесь как в „Матрице“: Алексей – это Нео, А Курасов – Морфеус. Сейчас он идет за мной и хочет узнать, о чем я буду болтать с Иркой, что нам известно, прочли ли мы те бумажки в конверте».
Она оглянулась, Пётр с невинным видом шёл почти рядом. Нет, ничто не выдавало в нём Морфеуса.
Они прошли ещё немного, сделав несколько поворотов вдоль стеклянного коридора, пока нос к носу не столкнулись с Алексеем, неожиданно возникшим из дверей другого безликого прозрачного помещения, называемого стандартным офисом.
Удивленно взглянув на маячившую за спиной Веры фигуру Курасова, он спросил:
– Иру не видели? Мне она нужна срочно, есть разговор.
– Я как раз к ней иду, – заметила Вера. – А Петя меня сопровождает.
Она махнула рукой назад, не оглядываясь. И хотела добавить в шутку: «Морфеус всё контролирует», но ничего не сказала. Пётр подошел ближе.
– Опять компания собирается, – пытаясь казаться веселым, подал голос он. – Рванем сегодня в «Десятку»? Посидим, пивка попьем? А оттуда можно пойти в «Зелёный Джин», такой реальный кабак, там кальяны есть.
– Слушай, давай позднее решим, – грубовато прервал его Алексей.
Курасов зло прищурился.
– Моё дело предложить.
– Слушай, Лёша прав, мы сходим к Ире, а потом видно будет, – вмешалась Вера и решительно двинулась дальше по коридору.
Она услышала за спиной шум торопливых шагов, непонятную возню, возбужденное сопение, которые издавали её спутники, словно два человека пытались оттолкнуть локтями друг друга, чтобы первым занять место в очереди. И ей представилось, что по пятам за ней идут два разъяренных льва, готовых разорвать всех, кто попадется навстречу, а потом разделаться друг с другом.
Глава 9
К их огромному удивлению, Иры в отделе не оказалось. Более того, как выяснилось, она не заходила в офис после того, как рассталась с Верой и с пакетом документов пошла к себе. Никто и нигде её не видел.
Они не знали, что по дороге в отдел у Иры внезапно и требовательно звякнул сигнал мобильника, оповещая о поступившей смске. Ира достала сотовый телефон и глянула на экран. Неизвестный абонент написал: «Никуда не заходи, спускайся на первый этаж. Тебе грозит опасность».
«Во напугал! И чего беспокоиться обо мне – жалельщик нашёлся!» – отмахнулась она от неизвестного доброхота, и отчего-то в голову тут же пришла поговорка: «Пожалел волк кобылу – оставил хвост да гриву».
Внутреннее чувство твердило, что верить написанному не следует, надо идти в отдел и там отдать документы Лёше. После чего, как она считала, инцидент будет исчерпан.
Она замедлила шаги, но всё же продолжила идти по длинному коридору к себе. Вновь коротко звякнул телефон. Новая смс гласила: «Делаешь только хуже. Слушай меня!»
Она остановилась озадаченная, подняла глаза наверх и увидела видеокамеры, просматривающие коридор во всех направлениях. «Он меня видит, что ли? – спросила она себя, разозлившись. – Вот назло, возьму и пойду в отдел, и никто не помешает!»
Сделав ещё несколько шагов с устойчивым ощущением, что сейчас что-то случится, обязательно нехорошее и неприятное для неё, она с удивлением вдруг заметила, что впереди, в одной из боковых дверей возник начальник службы безопасности Григорий Алексеевич. Он не улыбался. Чёрные его глаза, над которыми нависли полуопущенные веки, глядели строго и брезгливо, как будто Ира совершила нечто ужасное и ему не хочется мараться, разбираясь с ней.
Главный по безопасности был глубоко антипатичен девушке. Ей не нравилось его барственное поведение по отношению к тем, кто ниже по должности, угодливость в присутствии топ-менеджеров, неестественная, натужная веселость перед женщинами. Для неё он был фальшивым, неприятным типом и потому она сторонилась его во время совместных корпоративных мероприятий.
– Ирина, свет Батьковна, – сказал Григорий Алексеевич неожиданно любезным тоном. – Не соизволите ли спуститься на первый этаж? Вас ждут.
– Кто ждёт? – машинально уточнила Ира, хотя понимала, что это всё игра и безопасник вряд ли даст правдивый ответ.
– Спустишься – узнаешь! – лаконично сообщил тот, и полуобняв девушку за талию, повлёк в сторону лифта. – Пойдем-ка Ира, не упрямься, это приказ вышестоящих товарищей!
– Я с вами никуда не пойду! Пустите!
– Вот как?
Григорий Алексеевич отпустил девушку, лицо сделалось угрожающим.
– Ну-ну! Надоело работать, хочешь уволиться? Сейчас в два счета организую.
– За что? Я ничего не сделала!
– Ой, ли? Сама знаешь!
Он приблизил свои глаза-буравчики к её лицу, пристально глядя, как показалось Ирине, в самые зрачки.
Она покраснела. Ира всегда проклинала себя за эту особенность – вспыхивать ярким розовым бутоном, едва её уличали во вранье. Эту неприятную особенность она открыла в себе в детстве, поэтому лгать училась так, чтобы никто не мог её изобличить. Но проколы случались.
– Если вы о пакете, то вот он, возьмите! – и Ира торопливо протянула бумаги Григорию Алексеевичу. – Здесь финансовые документы, я не очень разобралась в проводках, не успела…
Она вдруг подумала, что таким образом удачно выйдет из сложного положения и обойдётся без помощи Алексея, ведь Григорий Алексеевич, хоть и неприятный тип, но опытный. Он знает, что почём, и как поступить дальше. Пусть теперь у него голова болит, зачем ей эти заморочки? А она, тем временем, отправится в отдел, сядет за рабочий стол, и включит компьютер. Потом же с Верусиком за пивом будет вспоминать происшедшее, как забавную историю.
Но вопреки её ожиданию, Григорий Алексеевич пакет не взял.
Наоборот, он отступил назад на полшага и выставил руки вперед, будто пытаясь импровизированным барьером, отгородиться от бойкой сотрудницы.
– Нет-нет! – с неожиданным испугом в голосе пробормотал он. – Ты заварила эту кашу, сама и расхлебывай! Ничего не хочу знать, пойдем к лифту. Живо!
Странная реакция Григория Алексеевича шокировала Ирину. Уж если такой матёрый и ловкий дядька, каким был их начальник СБ, стушевался, то что можно было сказать о ней, простом клерке. «Да, девонька, влезла ты», – мелькнуло у неё в голове.
На вид вполне безобидные финансовые бумажки, всплыв на поверхность и став известными широкой публике, могли оказаться грозным оружием в антикорупционной борьбе, которую ведут друг с другом сами коррупционеры. Последуют закономерные вопросы со стороны общественности, разбирательства, ехидные комментарии оппозиции.
Вот куда она вляпалась!
