скачать книгу бесплатно
– Но порошок не ваш, – закончил за меня следователь. – Понятное дело. Лейла Вагифовна, тогда ищите того, кто вам его подбросил – это все, что я могу сказать. Хотите честно? – Он подался вперед, навалившись грудью на стол, и зашептал: – Я не верю, что это ваш кокаин. Не верю. У вас слишком открытый взгляд и слишком натуральный испуг, – его прервал телефонный звонок. – Да, я. К кому? Да, у меня. Уже отпускаю. Хорошо, под мою ответственность сюда ее впустите. Да, – положив трубку на рычаг, следователь помолчал, а потом негромко сказал: – К вам приехала подруга, я распорядился впустить. Как вы понимаете, мог бы не делать этого, но вы мне внушаете доверие. Я уверен, что все окажется так, как вы и сказали – кокаин не ваш.
– Спасибо, – прошептала я, стараясь не расплакаться – иначе тушь растечется, отлетят наклеенные ресницы, грим пойдет прахом, а снять его полноценно здесь просто нет возможности.
Следователь распахнул дверь, и в кабинет ворвалась Марго в черной ветровке и таких же джинсах. Поверх воротника наскоро намотан голубой палантин, волосы растрепаны, губы не накрашены – торопилась. Увидев меня в полной боевой раскраске и концертном костюме, она вдруг заплакала, прислонившись спиной к стене. Я подошла вплотную и прижалась к ней, уткнувшись лицом в грудь, обтянутую черной шерстяной водолазкой. На каблуках я была почти одного роста с нею. Марго машинальным жестом погладила меня по затылку, поправила выбившуюся прядь:
– Мэри, что произошло? Как ты оказалась тут? – чуть отстранив меня и заглядывая в глаза, спросила подруга.
– Не поверишь – за кокаин взяли.
– За… что?! – в ужасе выдохнула Марго. – Ты что же – снова?! Ведь ты обещала!
– Ш-ш-ш! – Я вцепилась пальцами в ее запястье так, что Марго чуть слышно ойкнула. – Не говори лишнего, хорошо? Я тут ни при чем, а кокса там было явно не на одну «дорожку»! У меня просто нет столько денег, чтобы оптом отовариваться! И я тебе обещала – если помнишь.
Марго пару минут пристально вглядывалась в мое лицо, но я не отводила глаз, потому что говорила абсолютно честно, скрывать нечего.
– Мэри… а что же делать теперь?
– Не знаю. Тут никому ничего не докажешь, даже слушать не хотят. А благодаря моему паспорту они вообще ни в чем не сомневаются. Спасибо, удружил! – со злой досадой бросила я, и Марго мгновенно поняла, о ком речь. Это Алекс сделал мне такие документы…
– Я попробую, – не совсем уверенно проговорила Марго. – Вдруг получится…
Она оттолкнулась от стены и вышла в коридор, где все это время смиренно сидел на стуле следователь. Я услышала, как Марго спрашивает у него, где можно найти начальника. Ее шаги удалялись куда-то в глубь коридора, а я с волнением слушала их, боясь, что могу никогда больше их не услышать.
Следователь не сказал мне ни слова, вызвал милиционера, и меня отвели в «обезьянник».
– Так и быть, закрою тебя отдельно от всех, а то как бы чего не вышло – мне только драки не хватало, – добродушно проворчал полный усатый милиционер, открывая мне отдельную «клетку».
В соседней справа гоготали пятеро девиц вполне определенной профессии, а слева пьяно бормотал что-то отвратительный заросший бомж с бородой Деда Мороза. Господи, кто бы сказал мне, что я окажусь в таком месте, в такой компании… Почему я не умею жить без проблем, как все люди?
Я вдруг вспомнила, с какими приключениями выезжала впервые в Англию, в Блэкпулл. Визы мы получили с трудом, Иван несколько раз ездил в Новосибирск, где их оформляли. Особые трудности были со мной – незамужняя девушка, сами понимаете. Но, в конце концов, паспорта оказались в руках, кофры-чемоданы собраны. Улетать мы должны были через два дня. И вот тут привычка носить с собой все документы сыграла со мной злую шутку.
Я возвращалась домой после тренировки, было уже темно. Моя большая сумка болталась на плече – все как всегда. И вдруг, едва только я повернула в переулок, сильная рука крепко схватилась за ремень и рванула его на себя. От неожиданности я встала как вкопанная и выпустила сумку. Топот убегающего уже стих, когда я пришла в себя и поняла, что вместе с сумкой и кошельком, почти пустым, кстати, лишилась главного – документов и билетов на самолет. Ужас, охвативший меня, невозможно передать словами – с таким трудом получены визы, такой серьезный турнир, мы так готовились – и вот я все спустила в сточную канаву своей собственной глупостью…
Кое-как я доплелась домой, упала на кровать в своей комнате и разрыдалась. Отец, оказавшийся на удивление трезвым, сперва утешал как мог, но потом махнул рукой и объявил, что я дура и «полоротая курица». Поддержал, называется.
Нужно было позвонить Ивану, но я медлила. Если честно – просто боялась его реакции…
Назавтра утром я, как обычно, побрела на тренировку. Ноги не несли – предстоял разговор с Иваном и с тренером. Стоя на остановке, я почему-то принялась изучать объявления, расклеенные хаотично по прозрачным пластиковым стенам. И вдруг…
«Найдены документы на имя Лащенко Марии Юрьевны, обращаться по телефону…».
Я не поверила своим глазам, так не бывает, не может быть… Лихорадочно записав телефон прямо на пакете с туфлями, я кинулась к ближайшему телефону-автомату. Трубку взяла женщина, выспросила у меня все данные, перечень потерянного и только убедившись, что я это я, назвала свой адрес.
Вместо тренировки я помчалась к этой милой женщине.
Выйдя из ее квартиры, не могла поверить своему счастью. Цело все – оба паспорта, билеты, моя записная книжка – в том самом пластиковом конверте для документов, в котором они и лежали. Нет телефона и кошелька, но черт с ними. И тут… Я как раз проходила мимо мусорных баков, и на земле рядом с одним из них увидела… свою сумку. Определенно это был мой день – в ней оказался даже кошелек, хоть и пустой, косметичка, флакон духов. Получилось, что грабитель лишил меня трехсот рублей и старенького телефона. Я долго не могла поверить в собственную удачу – с таким трудом полученная виза вернулась ко мне.
…В Блэкпулле мы заняли второе место, что для пары из Сибири явилось небывалым успехом. Нам долго не верили, что мы живем и тренируемся не в столице – настолько силен по уровню был наш танец и настолько сложна программа в целом. Но, я думаю, дело было еще и в том, что я, как могла, старалась «отработать» свое везение, о котором, кстати, не рассказала никому, даже Ивану. Он так никогда и не узнал, что в нашей карьере могло не быть этого турнира и этого призового места.
К вопросу о везении – если бы не оно, вряд ли я была бы до сих пор жива. Сколько раз мне везло в прямом смысле слова – не сосчитать. И даже сейчас, сидя в «обезьяннике», я искренне верила, что и в этой ситуации мое фантастическое везение придет на помощь.
Молодой сержант кидал в мою сторону недвусмысленные взгляды, хмыкал, улыбался и, кажется, совершенно забыл о своих служебных обязанностях. Ну, еще бы – по сравнению со мной даже взятые прямо с «рабочего места» проститутки выглядели скромными выпускницами Смольного института. Концертный макияж, наклеенные ресницы, стразы на лбу, совершенно открытое латинское платье, колготки в сетку и босоножки на одиннадцатисантиметровой шпильке делали меня экзотической птицей, случайно попавшей в грязные силки птицелова вместе с воробьями и воронами. Проститутки, кстати, приняли меня за конкурентку, долго потешались и обещали на выходе «офигенную разборку».
Из приоткрытой двери до меня донесся голос Марго:
– Тогда позвоните полковнику Кондрашину! Я кто? Я его дочь!
Ого… значит, дело дрянь – если Марго решилась на звонок отцу. Интересно, чем все это закончится?
Марго вышла из кабинета начальника отделения с расстроенным лицом, и я поняла сразу – отец не помог. Не захотел. Или не смог – что вероятнее. Так и оказалось. Марго, уже всхлипывая, проговорила:
– Мэрик… они отцу сказали, что давно за тобой наблюдают, что партия крупная…
Еще бы! Мэри – кокаиновая барыга! Тот, кто решил меня упрятать сюда, не поскупился – кокаина нашли около пятидесяти граммов, золотое дно, Клондайк! Мне самой за всю жизнь не употребить…
Если честно, у меня вертелся в голове только один подозреваемый. Алекс. Но умом я понимала – зачем ему? Как раз Алексу такие сложности вообще ни к чему – искать кокаин, толкать его мне в кофр, звонить в милицию… Нет, изобретательный Призрак сделал бы все сам – если бы хотел наказать меня как-то.
– Марго, поезжай домой, – попросила я, глядя с жалостью на заплаканное бледное лицо подруги. – Поезжай, завтра будет новый день, что-нибудь придумается.
– А как же ты? Я не могу оставить тебя здесь… – запротестовала она, но я понимала, что помочь она уже ничем не может, а рассчитывать, что сержант будет долготерпелив и не выведет мою подругу за шиворот, не приходилось. Нам тут и так слишком много позволили.
– Марго, со мной все будет в порядке.
Через десять минут уговоров Марго все-таки уехала, а я осторожно опустилась на скамью и закрыла глаза. Удалось даже задремать на какое-то время. Разбудил лязг замка и мужской голос:
– Манукян, на выход!
Я встрепенулась и поднялась:
– Куда?
– Домой поедешь.
– То есть? – Я вообще ничего не понимала – как так? Задержали, пятьдесят граммов кокса в кофре. Раз-два – «домой поедешь». Что происходит-то?
– Что – понравилось? – хмыкнул сержант. – Оставайся тогда, договоримся, – он подмигнул, и я разозлилась:
– А не разорвет тебя – если я останусь?
– Ты это… слышь… не борзей особенно-то, – сразу посерьезнел сержант. – А то не посмотрю, что из мэрии звонок был, враз закрою суток на пятнадцать.
«Опа… из мэрии, говоришь? Это интересно…»
Но рот я на всякий случай закрыла.
Мне вернули все вещи, и я попросила разрешения переодеться – ну, в самом деле, не ехать же мне домой ночью в концертном платье! Сержант отвел меня в маленькую комнатку, где стояли стол и два стула, вышел, но дверь оставил чуть приоткрытой. Да и черт с тобой – любуйся.
Переодевшись, я кое-как затолкала в кофр платье, колготки и босоножки, забросила его на плечо и в сопровождении сержанта покинула помещение. На крыльце он чуть придержал меня за локоть и попросил телефон. Я вырвала руку, окатила кавалера ледяным взглядом, давая понять, что сук он рубит явно не по размеру, и перешла на противоположную сторону улицы. Пять утра, мамочка моя… Как добраться-то? Я находилась где-то у черта на куличках, и в центр отсюда можно было уехать только на такси за бешеные деньги – метро закрыто, а ждать на улице как-то не хотелось. Выбора не было, пришлось поднять руку, едва завидев фары приближающейся машины. К счастью, это оказался пожилой мужчина, который не «бомбил», а ехал домой из командировки. Нам оказалось почти по пути – настоящее везение в качестве компенсации за неудачный день.
Я забралась на заднее сиденье «Волги» и попыталась не задремать, чтобы уж дома рухнуть в постель и выспаться как следует.
В окне кухни Марго горел свет – она никогда не выключает на ночь бра над столом, уж не знаю, по какой причине. Это почему-то успокоило меня окончательно, и я поспешила к себе.
То, что я увидела, открыв дверь, повергло меня в еще больший ужас, чем задержание. В квартире все было перевернуто, вещи из шкафов вывалены на пол кучами, книги, диски – все валялось там и тут. Мне даже не пришло в голову позвонить в милицию – я просто села на пол в коридоре и разрыдалась. Я так мечтала об отдыхе – а теперь нужно разбирать эти завалы. Кто был здесь, что искал? Что у меня можно взять, кроме достаточно дорогого ноутбука? Но он стоит на столике, разве что сдвинут на самый край. Наревевшись всласть, я с тяжким вздохом поднялась, сбросила куртку и принялась за уборку, окончившуюся только к восьми утра. Решив, что с меня довольно потрясений, я позвонила Виктору и попросила подменить меня на тренировках у детей. Когда он попытался выяснить причину, я, потеряв самообладание, заорала, что это не его дело, и бросила трубку. Ничего, отосплюсь, извинюсь – не свалится корона.
Стоя под теплым душем, я наслаждалась ощущением чистоты после отвратительного времяпрепровождения в отделении милиции и последующей незапланированной генеральной уборки. Господи, как же это все ужасно… никогда не думала, что придется пережить подобное. Но тоже опыт…
Алекс
Он следовал за машиной Марго по переулкам, стараясь не попасться на глаза. Куда это она направилась с такой скоростью? Пролетела мимо него, едва не сбив с ног, и даже не узнала, не заметила, прыгнула за руль и понеслась куда-то.
Когда машина Марго остановилась у здания УВД, Алекс напрягся – что ей делать здесь? Что такого натворила Марго? Или…
Догадка напрашивалась сама собой – Мэри. Только неприятности у Мэри могли заставить Марго нестись куда-то с такой скоростью. Чертова девка умела организовать сложности всем вокруг – и Марго в первую очередь. Алекс наблюдал за ними вот уже пару недель, с тех пор, как снова вернулся сюда. Некоторые открытия его откровенно веселили. Марго взяла на себя роль добровольной помощницы по хозяйству, сумки, которые она приносила из магазина, казались неподъемными. Она ходила в квартиру Мэри как в собственную, убирала там, стирала, готовила. А Мэри – танцевала. Танцевала с утра до ночи, тренировала детей и тренировалась сама. Алекс часто наблюдал за ней, видел, как она выходит из клуба поздно вечером, как устало бредет, ссутулив плечи, домой, иногда спускается в метро – очевидно, когда совсем не имеет сил пройти пешком пару кварталов. Несколько раз он оказывался прямо у нее за спиной в вагоне, стоял и вдыхал знакомый аромат духов, видел непослушную прядь волос на затылке, закрывал глаза и вспоминал их последнюю ночь, проведенную вместе. Смешно – вторую и последнюю одновременно. Это оказался самый бестолковый роман из всех.
Мэри
Телефон на тумбочке заголосил именно тогда, когда лично мне и думать еще не хотелось. Нашарив трубку, я сонным голосом пробормотала «алло», заранее проклиная звонившего, кем бы он ни оказался.
– Здравствуй, Мэри. Как твое самочувствие? – О черт, только не это…
– Послушайте, Михаил Борисович, вам в самом деле нечем себя развлечь? – Я села, натянув на себя одеяло, – в комнате из-за открытой настежь форточки было зябко.
– С чего ты взяла, что я развлекаюсь? Мне хочется общения с красивой умной женщиной – почему я должен себе в этом отказывать?
Я не могла понять – он идиот или впал в маразм? Какое время, с кем он собрался его проводить? Со мной? Придурок…
– Вам не приходило в голову, что мне совершенно неинтересно ваше внимание?
– Мэри, я слишком уже стар и привык, что женщины на первых порах всегда ведут себя подобным образом. Но поверь – стоит тебе хоть раз согласиться, и ты изменишь свое отношение ко мне.
– Н-да? С чего бы вдруг? – Мне стало весело. Старичок-то того, с завышенной самооценкой.
– Ты просто подумай о перспективах.
– Я вас умоляю! О каких перспективах я должна думать?
– Брак со мной мог бы стать для тебя полезным во всех отношениях.
– Брак?! Вы шутите?! – Определенно дед впал в маразм. Это ж кому скажи – жениться собрался! Как говорил мой циничный муж – «смерть отвернулась покурить, а он на танцы».
– Я абсолютно серьезен. Ты мне интересна, я чувствую, что в моих руках ты могла бы стать настоящей леди.
Я совершенно непочтительно расхохоталась, даже перестав на пару минут злиться. Только представить – я и этот мухомор! Это ж просто праздник идиотизма.
– В общем, так, – отсмеявшись, заговорила я злым тоном. – Говорю в последний раз – вы мне отвратительны, и этого достаточно, чтобы я прекратила всякое общение с вами. Все, разговор окончен.
– Вижу, вас ничему не учит жизнь, – вздохнул ухажер, как-то сразу перейдя на «вы». – Даже задержание не сделало вас осторожнее в высказываниях. Что ж, Мэри, вы сделали выбор, потом может быть поздно.
Я растерянно смотрела на гудящую трубку и молчала, лишившись дара речи. Так вот откуда растут ноги у кокаина… мать честная, вот это номер… А дедуля-то оказался крут до невменяемого. Или невменяемо крут? А то и проще – круто невменяем? Напугать меня решил, значит. И ведь это плохо, очень плохо.
Среди ночи я проснулась от ужаса – во сне совершенно ясно услышала мужской голос, приказавший мне встать и убираться из квартиры. Шизофрения даже в легкой форме в мои планы не входила, но я почему-то безоговорочно поверила этому голосу. Набросив джинсы и куртку, я сунула ноги в сапоги и, прихватив с вешалки сумку, вышла на площадку. Глянув на часы, ужаснулась – три часа ночи! Да я сдурела совсем, что за бред? Разозлившись, я взялась за ручку двери и уже собралась вставить в замок ключ, как в квартире что-то оглушительно рвануло, и выбитой дверью меня отбросило в дальний угол площадки к мусоропроводу. Ударившись затылком, я едва не потеряла сознание от боли, но сумела удержаться. Пару секунд стояла гробовая тишина, но вот двери квартир начали распахиваться, подъезд наполнился голосами.
– Где это?
– Что случилось, скажите, ради бога?
– Да это у танцовщицы в квартире что-то рвануло, может, газ открыла…
– Точно – могла открыть и забыть, а потом закурила.
– Сама-то жива, интересно?
Я отряхнула с джинсов и куртки пыль, покашляла и сообщила соседям, что жива и почти здорова.
– Ты зачем же куришь-то у газовой плиты? – возмущенно поинтересовалась соседка из квартиры напротив. – На тот свет весь дом решила отправить?
– Похоже, что я курила в три часа ночи – с сумкой в руках? – огрызнулась я, смекнув, что не стоит рассказывать о своих «голосах», пока добрые люди в психушку не отвезли для профилактики.
Соседка поправила на голове сбившуюся тонкую косынку, из-под которой, словно трубы, торчали бигуди, оглядела меня с ног до головы и примирительно изрекла:
– Поздновато загулялась, да видишь, как повезло-то! Была б в квартире – кто знает…
На площадке открылся лифт, и через несколько секунд передо мной возникла всклокоченная Марго, а за ней – Джеф в спортивном костюме.
– Господи, Мэри! Я так и знала! – сразу запричитала Марго, обхватив меня руками. – Что случилось?
– Да пес его… – пробормотала я, напряженно наблюдая за тем, как Джеф вдруг подобрался, словно учуявшая след гончая, и рассматривает что-то на выбитой взрывом двери.
– Милицию бы… – начал кто-то, но Джеф предложил всем разойтись и спокойно досыпать, а уж он сам разберется и с милицией, и с газовой службой.
Внушительный вид мужа Марго и его спокойная уверенность в собственной правоте убедили соседей разойтись по норкам. Я вздохнула с облегчением, а Джеф на цыпочках вошел в квартиру, запретив попутно нам с Марго двигаться с места. Мы согласно закивали и на всякий случай переместились подальше от квартиры, на лифтовую площадку.
– Кошмар какой-то, – пробормотала я, вытаскивая ощутимо дрожащими руками пачку сигарет и зажигалку.
Марго понаблюдала за моими безуспешными попытками закурить, потом сжалилась и сама прикурила сигарету, вставила мне в рот и поморщилась:
– Ты не пробовала бросить?
– Бросишь тут, – проговорила я с досадой. – Не понимаю, что это было… Я спала как младенец…
– Так ты что же – дома была?! – Марго недоуменно уставилась на меня. – А почему ж тогда в куртке? Я думала, ты вернулась откуда-то.
– С того света, – мрачно пошутила я. – Тебе скажу, но Джефу ни слова, ладно? Я, кажется, схожу с ума, Марго. Вернулась вчера с тренировки около одиннадцати, душ, то-се… Хотела написать хоть пару абзацев, но не пошло, я так ноутбук в большой комнате и оставила. Да и насморк у меня, слышишь? – Для наглядности я пару раз шмыгнула носом. – Ну, вот – капли закапала, легла, уснула мгновенно, как из розетки выключили, и вдруг – голос… – я сделала глубокую затяжку и замолчала, глядя в расширившиеся глаза Марго.
– Можешь дальше не говорить, – прошептала она побледневшими губами. – Алекс…
– Ой, перестань! При чем тут…
