скачать книгу бесплатно
– Прям так – чуть не угодили? Ещё скажи, что она и спасла.
– Да не. Мы у Дина конкурс выиграли, нас и пересадили.
– И? Покрошил кого стрелок?
– Да не. Это вообще подстава оказалась. На танцорше Дина ганга хорошая была, – ну не стану же я говорить, что её в решето уделали. – Когда стрелка скрутили, она снова танцевать вышла. Шоу знатное было, правда, половина народу едва не обделалось. Мастерски всё организовали. Грегори сказал, что каждый ствол пасли, чтобы палить не начали.
– Ганга, говоришь… – нет, мне-то он верит, но вот точно не верит всей этой истории с подставой.
– Стреляли бы из гаусса, сам не поверил бы. Но это простой автомат был, заряд ослабить – плёвое дело. Грег потом извинялся.
– Ладно. На, держи, всё, что накопать смог, – он сунул мне кристалл и ушёл. Деловой он, Флин. Чересчур местами.
Я раскрыл комм и стал изучать, что он мне приволок. Не, я и сам мог достать свежие сводки полиции, да и не только свежие. Но, во-первых, это было бы не по понятиям, тот же Флин обиделся бы, а во-вторых, это были бы просто сводки, без комментариев следаков, описания предпринятых мер и тому подобного. По всему выходило, что я прав и системы нет. Вернее, она, конечно, была, но пока её никто не видел, в том числе и я. Общим во всех случаях, кроме вчерашнего, было то, что все стрелки – из благополучных семей, самой младшей – пятнадцать, старшему – двадцать, и все они сходили с ума резко, сразу и одинаково. И что с этим делать – непонятно. А это плохо. Это… Поймите. Да, мы бандиты, если называть всё своими именами, но беспредел не нужен никому, причём нам, крупным… компаниям, в первую очередь. Мы за Тирану пасть порвём кому угодно, так что с копами мы в этом деле на одной стороне. Не со всеми, конечно, но с мистером Шоттом точно.
Короче, помозговал я над записям и поехал к Инге. Вроде обязательные дела на этом пока закончились, а там видно будет. Захожу в общий холл в моей секции, а там картина: сидит моя тюлениха на диване перед этим самым галовизором, а рядом – двое парней из местных, этажом выше живут. Ну как, рядом? Один в кресле, в сторонке, а другой уже на спинку дивана облокотился, но дистанцию пока держит. Мутные ребята, у меня прям кулаки зачесались, а Инге увидела меня, вскочила – и этих двоих как ветром сдуло. Потому что уж не знаю, как у неё это получилось, но всем вокруг стало понятно, что она – МОЯ. А со мной связываться здесь никто не захочет.
Повисла она у меня на шее, в щеку чмокнула, отстранилась – и словно изнутри светится вся. Я даже и не помню, чтобы на меня девушки так смотрели. И так тепло на душе стало…
– Ну что, – говорю, – собирайся. Поедем из одного очень ловкого и неленивого тюленя человека делать.
– Да почему тюлень-то? – Инге это обозначение непонятно. Тюленей она, наверное, отродясь не видела, даже на гало. Я вот не помню, видел или нет в живую, но суть сразу уловил, как сказали.
– Ну… инопланетник, он себя ведёт, как тюлень на суше. Тюлень – животина морская, в воде всё больше живёт. А на сушу только иногда вылазит, и там очень неповоротливый. Прям как инопланетник. В общем собирайся.
– Принято! – она с дивана пояс с инструментами подхватила – хороший пояс, профессиональный, и дека у неё, как я заметил, мощная – и помчалась собираться.
– Тебе достопримечательности или по сектору экскурсию провести? Где что показать и куда нос совать не стоит? – спрашиваю вдогонку.
– Это было бы круто, а то не хочется влететь по глупости куда-нибудь… – это она уже от дверей крикнула. И дверь закрыла – я услышал, как замок щёлкнул.
Сел я перед починенным галовизором её ждать. Сижу и улыбаюсь, потому что понял, зачем она дверь заперла: пойди я за ней следом – и никуда бы мы не поехали.
А молодец девчонка, с понятиями. Сколько тут тюленей свой конец нашли, страшно подумать. Наверное, на Дантее чужаков гибнет меньше. Почему? Не, в натуре не догоняете? Вот потому и гибнут, как лохи. Ладно, объясню попроще, как тюленю, на примере. Вот если вы на Сахай полетите, что брать с собой будете? Верно, броню, излучатель или гаусс, да побрякушек побольше, сахай их любят очень, ну, ещё клинок хороший возьмёте. Сахай на вопросах чести задвинутые, так что дуэль вполне возможна. А если победителем выйдете, то и броня с пушками пригодятся. А если на тот же Теллур?.. Верно, дробовик и деньги. Дробовик – от гидр ихних отстреливаться, а деньги для казино, скачек, боёв… ну, или в бизнес вложить. Дантей? Это же помойка. Туда нормальный человек не полетит, а тот, кто полетит, заранее готов шмальнуть, не думая, и всегда на стрёме будет. А у нас – цивилизация вроде как. Даже в секторе вас сразу убивать не станут. Присмотрятся сначала, котлы тиснут или лопатник. А дальше что? А вот что. Любой тюлень в цивилизованном мире сразу к копам побежит, только вот у нас он с большими шансами не добежит. Мы очень трепетно относимся к спокойствию копов, зачем людям лишнюю работу подбрасывать? Так что, сами понимаете, места в коллекторах у нас много. Да и чистят их регулярно. Сначала крысы, потом роботы. К чему я все это? А к тому, что подход Инге мне очень понравился.
Решил я провезти её по сектору, показать, что, где и как. Где можно покушать, не боясь, что накормят какой-нибудь дрянью, где пива попить без добавок, где одеться, опять же добротно и недорого. А одеть Инге точно надо было. Может, на её колонии так принято, но у нас могут понять неправильно. А в Центр в таком виде сунется – так и арестуют запросто. За… как это у них называется-то… аморальное поведение, во.
А пока летели и она вертела головой, рассматривая город при свете дня, как-то само собой получилось, что о вчерашнем заговорили. О клубе, в смысле.
Что?.. А то вы не знаете уже! Дин-то раньше, до всей этой истории, в Центре режиссёром был, шоу ставил, гало снимал. Мистер Харт его не столько деньгами заманил, сколько идеей. Сделать клуб, чтобы туда из Центра люди приезжали. И у него получилось. «Дракон» круче «Луны» был, а уж про «Галактику» я вообще молчу… Ну да, по-моему, на любой уважающей себя планете есть такой клуб, в смысле, с таким названием. Обычно пафосный, унылый и дорогой. А ещё – гостиница и казино, как же без этого?.. У Дина была культурная программа, были девочки – на любой вкус, от малолеток до толстух преклонного возраста, и мальчики, если надо, были, и всегда можно было найти дозу чего-нибудь не очень запрещённого, можно было и поговорить серьёзно в отдельных апартаментах, короче, лафа. Мы и сами там, бывало, отвисали с братвой.
Так вот, у Дина работали жрицы Любви, собственно, они шоу и делали. А потом эти сучки ценник задрали. Да какой там, они захотели процент с доходов. Дин в позу и встал. Не, Дин чувак правильный, капнул мне, я мистеру Харту, устроили встречу, где Дин и заявил:
– Налоги я плачу только государству и мистеру Харту. Государству за то, что оно даёт мне сбыт, мистеру Харту – за безопасность. А тем, кто работает у меня, я плачу зарплату, причём втрое больше, чем в любом другом клубе. Ваши девочки не обделены вниманием и чаевыми, я с них тоже беру меньше, чем все. Так, что…
– Вы пойдёте на наши условия, – закончила фразу жрица. Да ещё так, словно ей и в голову не пришло, что там какое-то другое продолжение могло быть. Помнится, я еле удержался тогда. Нет, она красавица, очень призывная, я бы сказал, и, наверное, где-то умная. Но надо же и уважение иметь! Я женщин не бью, как правило, но, если бы со мной так говорили, точно накатил бы. Дин тогда на мистера Харта посмотрел, и тот только кивнул – мол, я на твоей стороне.
– Нет. Меня ваши условия не устраивают.
– Что?!
Дин молодчина и был, и есть. Смог-таки достать эту сучку, и стала она на секунду такой некрасивой и смешной, что я прыснул. Ох, как она на меня зыркнула в тот момент! До сих пор вспоминать приятно.
– Мистер Харт?!
– Вы слышали мистера Дина. Это его заведение, и пока он исправно платит налоги, я не вправе ему указывать. Что касается моего мнения, то вы, мисс, зарвались.
Короче, жрицы получили по сопатке и ушли, облитые помоями с ног до головы. Редко они так огребали. Ой, редко. Только вот ни Дину, ни мистеру Харту они этого не простили. Ну, с мистера Харта всё как с гуся вода, им его не достать, а вот клуб Дина захирел. Меня тоже пробовали наказать, я так понимаю, больше за компанию – да ещё за то, что я над этой курицей посмеялся. Даже послали пару бугаев, отметелить хорошенько, ну да с этим я разобрался просто. Парням руки-ноги переломал, а той суке, что их ко мне отправила, гранату кинул во флаер, когда она из торгового центра выходила. Жаба длинноногая всё правильно поняла, хотя её даже ошмётками её «мустанга» не поранило, и больше хлопот не доставляла. А Дин… Мистер Харт правильный босс, Дина он не трогал и даже сделал ему эту… амнистию налоговую, дань брать перестал, короче. Но дела у «Жёлтого Дракона» катились под гору. А недавно пришёл к нему кто-то. Шоу нормальное сделал, девок выдрессировал. Тогда же там и Хелен эта нарисовалась вроде бы. И клуб начал вставать на ноги. А месяц назад Дин снова налоги стал платить. Сам причём, никто не напоминал. Он чувак правильный. Мистер Харт сказал тогда: «Я в нём не ошибся». Знаете, что это значит? Это уважение мистера Харта, а это значит не бычить и не наезжать. Все разборки только с разрешения меня, Флина или самого мистера Харта. Уважение мистера Харта – это очень и очень немало. Короче, Дин снова поднялся, мистер Харт к нему пару раз заходил, что немедленно стало известно, и в клуб пошли уважаемые люди. А совсем недавно Дин ещё и ремонт замутил. Ну и мы туда… Сходили.
А Грега я и до этого знал. Я тогда ещё служил в военном флоте Торгового Союза, в пехоте. Вот нас как-то прижали, да так крепко, что нам тогда командиры с барского плеча Террянскую МП перебросили. Мобильную пехоту, в смысле. Но и их покосили, хотя и не так быстро, как нас. Вот тогда Грегори себя и показал. И нас вытащил, и своих ребят. Кто остался. А кого не осталось, они потом уже забрали. МП своих не бросает…
Да уж. Помыкался я тогда. Нет, грех жаловаться, я в регенераторе меньше всех времени проводил. Что? Наивные вы люди. Это только кажется, что мир вокруг да спокойствие. А пехота воюет всегда. То на границе Тёмных миров что-то случится, то Сахай бучу устроит, то нойры. Вы вообще в курсе, что они тогда вместе были? И что это не «локальный конфликт» и не «операция» была, а полноценная война? Где вы вообще видели полицейскую операцию такой продолжительности и размаха?! Нет, я не ставлю под сомнение их необходимость, но… мне разборки и стрелки в натуре ближе, честнее они, чем ваши эти политические раз… простите, трения. Что меня так разъярило? Да мистер Харт, чего там Харт, даже больной на всю голову Псы честнее со своими бычками, чем наш генерал со своими офицерами был. Скажи он своим командирам, что нойры до этого вампиров со всей галактики к себе за любые деньги нанимали, у каждого бы в частях к лучемёту или гауссу был бы станнер присобачен. Хоть на болтах, хоть изолентой, а прикрепили бы. И сам Далтон жив бы остался, и ребят бы в разы меньше положили… Я после этой истории и ушёл. Потому что здесь – уж если разборка, то каждый знает, что да как, зачем и за что свою башку бритую под биту подставляет. А история эта, с Сахай… Прикиньте, уже почти десять лет прошло, а никто из нас, из тех, кто эту «полицейскую операцию» на своём горбу вытянул, так и не знает, из-за чего всё началось, и что там делили на самом деле.
А потом Грег объявился здесь. Вроде у него родня дальняя тут жила, тётка какая-то троюродная, он наследство получил и решил остаться. Бизнесом занялся, было дело, даже ребят наших прессанул пару раз. Мистер Харт трогать его не велел. А потом Грег спиваться начал: бизнес его прогорел – и понеслось. Я пытался помочь, бабки-то у меня есть, а он всё или пропивал, или спускал в каких-то безумных прожектах, и от расстройства ещё сильнее пить начинал. Потом вообще пропал куда-то. А теперь, гляжу, опять на человека похож стал.
Рассказываю я это всё Инге, а сам въехать пытаюсь: что она в него клещами вцепилась? Нет, это не ревность, я вообще не ревнивый, потому что тут всё просто: или ты даёшь женщине то, что ей надо, или никакими цепями не удержишь, и какой смысл ревновать-то? Был у неё к Грегу какой-то свой интерес, особый очень, специфический, я бы сказал. А потом не то почуял как-то, не то просто догадался: Инге его боялась. И вот это совсем странно было, потому что непонятно, с чего.
И тут она спрашивает:
– Скажи… Тебе не показалось, что когда эта Хелен встала, что она прямо на тебя смотрела? Прямо вот тебе в глаза?
– Честно?
– Ага.
Ну, честно так честно, и вам также скажу:
– Да я, когда она глаза открыла, чуть не обделался! Думал даже палить по ней начать, – и не соврал. Реакция у меня на страх такая. Вернее, не на страх, а на СТРАХ. Не раз спасала, кстати. – Потом смекнул, что раз парни из охраны не дёргаются, значит под контролем всё. Да и музыка ещё играет. А иначе точно бы шмалять начал. О! – надо было взять паузу, а то разошёлся слишком. – Смотри, небоскрёб мистера Харта. Пик-центр, мы вчера тут на смотровой были. Тут тебе всё: офисы фирм, спортивные залы, магазины…
– Дорогущее, наверное, всё?
– Это да. Ты туда не ходи, ты вон туда ходи, – посадил я флаер у нашего торгового квартала. У нашего – в смысле, главного в нашем секторе. Ага, это у вас отдельно стоящие торговые центры, а у нас кварталы. Один, два, три – это уже от сектора зависит. Ну да, все разного уровня, где бутики и фирменная торговля, где просто крытый рынок. И тут знать надо, где, что и как.
Пошли мы по центральной аллее. Инге поначалу жалась ко мне, но по сторонам поглядывала и слушала внимательно. Ну, оно и понятно: ей всё в новинку, а я что? Я большой, мягкий местами и добрый. И хорошо, что здесь её со мной увидят, проблем меньше будет, когда одна придёт.
– Если не уверена, смотри места, где братва с тёл… девушками своими трётся. Там и одеться можно, качественно и не очень дорого, да и поесть нормально. Кстати, может, перекусим?
– А давай! – и в глазах любопытство. Она вообще притихла в какой-то момент, а тут, гляжу, опять оттаяла, вроде попривычнее ей стало.
Я, конечно, не гурман, но где что есть, знаю. Имеется тут одна забегаловка, в боковой галерее, на вид не очень, но её сахай держит, а они мастера мясо готовить, с овощами. Так что уж если меня в эти края занесло, на прочее даже не смотрю. Ну, и меня тут знают… Нет, ничего из ряда вон, просто всё быстро и аккуратно, только сели – уже официант рядом нарисовался: «Как обычно?» Я ему кивнул, а потом у Инге спрашиваю:
– Ты мясо натуральное пробовала когда? – просто вовремя вспомнил, что бывает, когда с непривычки на натуральную жратву накидываются. Инге задумалась, кивнула: мол, было дело. И прыснула – похоже, вспомнила что-то. Так что я для неё фирменное блюдо взял, официант ушёл, сидим, ждём. А Инге всё не унимается:
– А потом? – спрашивает.
– Что – «потом»?
– Ну, потом, когда эта Хелен глаза открыла. Тебе не показалось, что она именно на тебя смотрит? – похоже Инге этот вопрос сильно волновал. С чего бы?
– Как тебе сказать… – честно попытался вспомнить. – Нет, на меня она не смотрела.
Ну а дальше не до разговоров стало – нам жратву принесли. Там один запах такой, что и не голодный – а слюнки потекут. Инге попробовала, вроде как с опаской сначала, а потом так на еду налегла – любо-дорого смотреть. Отвлеклась только, чтобы к стойке повернуться – Марш-то прямо тут, при гостях, готовит, как положено – и показала жестами, что всё круто, мол. Сахай мой аж расцвёл, словно она ему награду какую великую вручила. А что, всегда приятно, когда твоей работой восхищаются. К тому же Инге вся какими-то бусами-подвесками и браслетами увешана, а для сахай это типа признак культуры и всего такого. Круто, короче говоря.
И тут мне на комм позвонили. Парни молодцы, затевать разборку на месте не стали, все-таки перемирие никому нарушать не хочется. Вот барыги и оборзели в натуре. Тут уж хочешь, не хочешь, а придётся самому ехать. Репутация – штука такая, её поддерживать надо.
Короче, объяснил я Инге быстренько, где можно погулять, чтобы на шальную пулю не нарваться, но, говорю, лучше меня дождись, я ненадолго. Она кивнула, серьёзная такая, а я ещё Дику, охраннику, сказал, чтобы сам ей флаер вызвал, если я задержусь, и чтобы он лично адрес в автопилот ввёл.
– Не вопрос, Тим. Сделаем в лучшем виде.
– Сделай, душевно тебя прошу. И присмотри, чтобы далеко не уходила.
– Я мелочи скажу, присмотрят, чтобы не ушла.
– Я твою мелочь знаю, если чё, голову откручу и им, и тебе.
– Да понял я, понял. Так и скажу, мистер Тим просил присмотреть, чтобы ничего не случилось.
– Во-во.
Времечко поджимало, поэтому ворвавшись в контору, где наши ребята тёрли тёрки, сразу врезаю барыге в афишу. Мне парни, пока я летел, тему обрисовали кратко, ну, и не вдаваясь в детали – он ваще берега попутал…
– Ты что в натуре, ты мне тут бесов гонять вздумал? Я те ща волыну в гудок твой вставлю и будешь так по сектору ходить, если не шмальну!
А? Что так говорить начал? Так эти, как их, рефлексы. Это с гражданином следователем я за языком следить буду, а сейчас дело добровольное. Вот мистер Шотт если на скамью в обезьянник посадит, тогда я и буду базар фильтровать, а вы же просто рассказать всё просили. Вот и рассказываю – как было…
Короче, чувак всё понял и сразу врубил заднюю. Не, а чё? Три шкуры с него никто не дерёт, всё по-честному. Сказал парням дать ему киселя, а то мне его отводы сейчас ваще не в тему, и помчался к Инге.
Ну, «помчался» – это громко сказано. Какой-то лыжник решил, что он самый шустрый, ну и огрёб по блистеру отбойником. Кто же так через нижний эшелон подрезает? Мало того, что из-за этого козла пришлось отбойник править, так он ещё и тормознуть меня решил, чувырло. М-да. На вид гужбан оказался вовсе не профи, а породистым дворянчиком… Ну, бомжом, оборванцем. Я уже было хотел накатить ему в бубен и арестовать шлёпер… Да, пожалуй, и вправду пора за языком следить. В смысле – флаер отправить на автопилоте куда подальше. Но не стал.
Я тогда вообще напрягся изрядно, если честно. Этот чудила настолько откровенно меня подрезал, что я так и ждал, что или сейчас подкатят его коллеги и начать разводить меня на бабки, или появится братки – мочить. Но ни того, ни другого не случилось. Хотя парень был явно девяточкой – стукачом, только вот чьей, я не понял, то ли кого из деловых, толи ещё кого… Но взбледнул он в итоге изрядно. Короче, поставил я этого гонщика на землю, поправил на нем пиджак и вставил ему дрозда в душу – пальцем в пуговку ткнул, легонько так. Чтобы постоял, воздух ртом похватал, о поведении своём задумался. А ибо нефига подставы мне тут устраивать, это сектор мистера Харта, а значит, и мой. Нет, не то чтобы я покушаюсь на его собственность, просто так сам мистер Харт говорит: «Если вы верны мне, то всё, что моё – ваше».
И на всякий случай заехал я к парням, чтобы просканировали флаер на предмет жучков. Чисто. Ещё страннее. На фига всё это? То, что терпила не сам по себе мне подставился, было очевидно. А вот к чему? Непонятно…
Грегори Альварес
За две недели до описываемых событий
Грегори наблюдал за залом. Он знал, что выглядит именно так, как должен выглядеть начальник охраны: скучающая, отрешённая и надёжная скала, подпирающая стену. Взгляд лениво скользил по почтеннейшей публике, которая изволила кушать и пялиться на сцену. Клуб только набирал обороты и ещё не вышел на прежний уровень, хотя у них были все шансы. Сегодняшние посетители разительно отличались от тех, кого Грегори увидел в этом зале в первый свой вечер в «Жёлтом Драконе» – тогда клуб назывался ещё так. Но тот день запомнился сплошным кошмаром: голова трещала, его тошнило, и страшно хотелось выпить. Или достать пистолет и выстрелить – то ли себе в лоб, то ли в ближайшую пьяную рожу… Но Грег каким-то невероятным образом сумел удержаться. И на следующий вечер тоже. И на следующий. Каждую ночь Она гладила его по мокрым от пота волосам и шептала: «Всё будет хорошо». И он верил. А потом всё наконец изменилось.
Сейчас у них были грандиозные планы. «Чёрная кошка» должна не просто вернуть рейтинги «Жёлтого дракона» лучших времён, нет. Они хотели переплюнуть «Луну» и «Галактику», стать ведущим клубом Тираны. Грег улыбнулся – скажи ему кто-нибудь об этом полгода назад, он бы только поржал. Хотя нет. Он бы просто не понял, о чем речь. Он тогда ушёл в глубокий штопор, и плевать ему было на рейтинги клубов и всё остальное. Даже вспоминать противно и тошно…
Только недавно Грегори понял, что долго был мёртв. Не физически, морально. Он сломался. Жизнь стала отвратительной, и единственное, что удержало Грегори от самоубийства – вбитый со времён учебки принцип: «сдохнуть можно, но не раньше врагов». А потом ему в руки попалась какая-то книжка, даже, скорее, тоненькая брошюрка. Печатная. Он не помнил ни названия, ни автора, ни как она появилась у него дома. Может быть, Она принесла? Грег несколько раз перечитал брошюру и вынес оттуда простую мысль: смерть – это дар, а дар надо принять с достоинством. Мысль была неожиданной и заставила задуматься. И ещё были остатки гордости, и Грегори буквально корёжило при мысли о том, что сослуживцы узнают, как он подох, как и в каком дерьме. А покончи он с собой на Тиране, местные точно доложили бы в штаб о кончине их офицера, пусть и отставного, в полном соответствии с традициями и правилами флота ТС. Вот и выходит, что надо сказать спасибо сержантам, той книженции и флоту. А ещё – Ей.
Откуда взялась Она, Хелен, Грегори не знал. Просто очередным похмельным утром у него в квартире обнаружилась бледная черноволосая лахудра в странной одежде. И начала командовать. Отобрала бутылку с вискарём, всунула в руки чашку кофе… Грегори удивился. Потом возмутился. Попытался выставить невесть что возомнившую о себе шлюху за дверь. И в тот момент, когда оказалось, что он лежит, уткнувшись носом в грязный ковёр, а черноволосая сидит у него на спине, профессионально удерживаю руку Грега на болевом, он не столько разозлился, сколько изумился. Каким-то беспомощным, детским изумлением. Он, мобильный пехотинец со стажем, позволил какой-то непонятной шалаве взять себя на такой примитивный захват! Пожалуй, именно в этот момент он впервые увидел себя со стороны – опустившегося, расхлябанного пьянчугу. Но миг просветления быстро прошёл. Грег взревел, попытался скинуть девку со спины, и вроде даже получилось. Она упала, откатилась в сторону… и он получил такой удар ногой под рёбра, что снова упал. Грегори не мог ни вздохнуть толком, ни подняться, по лицу текли пьяные слёзы, а девка – Хелен, он откуда-то уже знал, что её зовут Хелен – сидела над ним на корточках, вздёрнув голову Грегори за волосы, и шептала ему в лицо что-то страшное, запредельное и непонятное…
Он так и не смог Её побить. Хотя пытался. Спьяну – когда в очередной раз срывался, или с тупой похмельной злобы. Хелен всегда оказывалась сильнее и быстрее. Сейчас, когда он вернул форму, он мог бы справиться с ней. Наверное. Потому что даже думать о том, чтобы ударить Хелен, было тошно. Грегори не мог поднять на неё руку. Просто не имел права.
Зал восторженно заорал и взорвался аплодисментами. Конферанс объявил танец леди Хелен. Губы Грегори снова чуть дрогнули – он вспомнил, как они пришли в клуб и строили местных девиц по стойке «смирно». Каждая была уверена, что она незаменима, мнила себя примой и на новичков труппа – если это тогда можно было назвать труппой – смотрела, мягко говоря, недоброжелательно. Ничего, они быстро поняли, кто теперь здесь босс. Хотя проблемы были. Вплоть до толчёного стекла в сценических туфлях и изрезанного перед самым выходом костюма…
Сигнал от охранника на входе прервал неторопливое течение мыслей. Пока ничего серьёзного, но снаружи трётся какая-то шпана. Грег сдвинулся за колонну, включил комм, изучая картинку с камер. Тут даже программа распознания лиц не требовалась: двое из компании, которая открыто собиралась у входа в клуб, на днях приходили к Дину. Крышу предлагали. Идиоты. Очередная «молодая поросль», которая решила, что пришла пора наводить свои порядки. Они не хотят знать давно сложившиеся правила, или думают, что слишком круты, чтобы следовать этим правилам… Или просто-напросто глупы, чтобы про правила знать. Те, кто переживает этот этап, как правило, вливаются в сложившуюся систему. Но сейчас эти придурки могут создать проблемы.
Зал зааплодировал. Грег вздохнул: ну вот, из-за этих уродов пропустил Её танец. Грегу нравилось смотреть на Хелен, говорить с ней, просто быть рядом. Что это было? Любовь? Нет, пожалуй. Нечто большее. Хотя и любовь, наверное, тоже.
– Что-то не так? – Хелен, завязывая халатик поверх сценического костюма, возникла рядом. От неё пахло терпкими духами, разгорячённым телом, ещё чем-то, сладким и манящим. Она всегда чувствовала беспокойство Грега, могла понять, о чем он думает, чего хочет или что его пугает. Грегори никому не говорил об этом, но всерьёз считал Хелен ведьмой. Или тёмной жрицей богини Любви – никто не знал, существуют ли они на самом деле. Слухи ходили невнятные, но от этого не менее жуткие.
– Помнишь, уроды приходили? Шпана?
– Да. Хотели нас под крышу взять. Они сейчас завалятся?
– Думаю, да. Я уже дал команду парням.
– Не надо, – Хелен медленно улыбнулась. Грег ощутил, как в ней поднимается возбуждение, хищное, притягательное и отталкивающее одновременно. И что-то отозвалось в самом Грегори. Он уже примерно представлял, что будет – и знал, чем всё закончится. Он хотел и боялся этого финала. – Устроим шоу.
– А стоит ли? – Грегори знал, что Хелен его не послушается.
– Ты сам говорил, нам нужны бойцы. А эти отморозки – те, кто выживет, – при должной дрессировке станут тем, чем надо. Охрана из них никудышная, а вот чтобы наказать кого или поучить – самое то.
– Хорошо, – Грег активировал связь. – Парни, пропустить придурков, но держать на контроле. Без явной угрозы посетителям не вмешиваться.
Ну вот, она ушла. А шоу, похоже, началось. Её шоу, если быть точнее, хотя гопники – он покрутил слово в голове, и оно показалось ему весьма точным, – думали, что это их бенефис.
Ворвались они как ураган, даже выстрелили пару раз в потолок, и стащили Марту со сцены, толкнув в угол. Та сдавленно пискнула и заплакала.
– Значит, так! – главарь выскочил на сцену, тряся пистолетом. Грег нахмурился: парень не умел обращаться с оружием, хотя сам, разумеется, воображал себя крутым. Ни один спец в такой ситуации не будет держать палец на спуске. А этот держал. Опасно.
– Этот кабак оштрафован! И вы все заодно!
Так, пришёл сигнал, что козла уже держат на прицеле. Серьёзного боевого опыта у Майка пока нет, но и тут не Сахай, в конце концов. Придурок на сцене даже не понимает, что стоит ему только подумать о чём-то не том, и бывший полицейский снайпер немедленно всадит пулю в его дурную башку. Но то, как гопник пушкой размахивает, Грегу категорически не нравилось.
И тут на сцену выплыла Хелен. Всё ещё в облегающем комбинезоне с игривым корсетом поверх. Хорошо хоть, стрипы сменила на сапожки – Грегори никогда не понимал, как можно на таких каблучищах ходить, а девочки на них танцевали…
– Слышь, херой, – Хелен не забыла микрофон, и её голос, подчёркнуто ленивый и презрительный, услышали во всех уголках испуганно затихшего зала, – ты только этим стволом махать умеешь? И тёлок своих пушкой ублажаешь? Потому что тем, что в штанах, только рассмешить можешь?
Гопник, похоже, даже растерялся на миг. Он ждал охраны, а вместо неё появилась танцовщица. Это у него в мозгах не укладывалось.
– Ты кто ва-аще такая?! А ну пошла в зал, шалава!
– А ты меня спусти, то?ски.
Грегори ухмыльнулся, стоя все так же за колонной. То?ски, или тиранская вонючка, был местным зверьком и заодно самым оскорбительным сравнением в определённых кругах.
Градус опасности в зале стремительно падал, хотя шпана, похоже, этого ещё не понимала. Ну хоть кто-то из них должен был задуматься, почему охрана до сих пор не вмешалась! Хоть кто-нибудь. Но нет. Сначала они в эффектных, как они думали, позах встали по углам зала, наслаждаясь страхом посетителей и ощущением власти и безнаказанности. Шакальё. А теперь взгляды всех были прикованы к сцене. Никто даже не смотрел по сторонам… А ребята Грега умели двигаться быстро и бесшумно.
– Я тя ща опущу тут, подстилка, а потом парням отдам, с-сука!
Ох, зря он так, очень зря. Если у него и были шансы выжить, то сейчас они упали даже не до нуля, а до отрицательных величин. Но и опасность погрома в клубе – вдруг парни не отработают чисто? – тоже стала призрачной. Хелен добилась общего внимания. На сцену смотрели и зрители, и шпана. Вот уж точно – стая шакалов. Но Она права – немного дрессировки, и из них можно вырастить хороших псов.
Главарь прекрасно понимал, что спасуй он сейчас, не накажи наглую шлюху – и за ним больше никто не пойдёт. Хуже того, он навсегда останется тиранской вонючкой, и уважаемые люди с ним по одной улице ходить не будут. И будет он доживать свою короткую и нелепую жизнь в коллекторной сети… Если свои же не кончат его тихонечко, чтобы не позориться.
